Сильное эхо Силы настигло Марека во время сна, и возымело пробуждающий эффект схожий с ледяной водой. Гален буквально выскочил из кресла, упершись в штурвал. То, что он почувствовал, было очень странным и неприятным. Он словно вновь пережил тот ужасный момент, когда взорвался корабль Джуно и источник боли был словно где-то снаружи.
Сев обратно в кресло Гален потихоньку отходил от кошмара.  Успокоением была мысль о том, что это возможно лишь сон и что все уже в  прошлом. За пять лет своих странствий по окраинам галактики в поисках мести, Гален понял, что месть ничего не помогает. В нем больше нет огня ярости, нет боли - нет ничего. Пустота и ничего кроме. Сейчас же боль вернулась.
Протерев свои глаза Марек осмотрелся и увидел кое-что странное. Корабль находился не в космосе, и даже не в гипертоннеле как было, когда он заснул, а посреди леса. Посреди неизвестного леса неизвестной планеты. Ни одна система корабля не была активна, не горел даже свет. Корабль был полностью обесточен и на активацию корабль так же не реагировал.
Гален взял шлем с кресла второго пилота, надел его и пошел к выходу. Вручную опустив трап, он вылез наружу, чтобы осмотреться получше. Самый обычный лес с множеством живых существ, живущих своей жизнью - ничего необычного. Марек не понимал, зачем он сюда попал, а главное как. Боль, что он чувствовал словно тянула его куда-то в лес, но такого просто быть не могло. Если только это не...
- Иллюзия. Сила желает, чтобы я разобрался со своим прошлым? Странно...
Старкиллер прислушался к своим чувствам, выбрал сторону, в которой казалось, что боль усиливалась, а затем пошел. Каждый шаг давался труднее предыдущего, но так он хотя бы точно знал, что идет прямо туда куда следует.

Отредактировано Galen Marek (2016-06-22 13:54:01)

На Чандриле у них было все – просторный, светлый дом, окруженный тянущимися до самой линии горизонта полями, миниатюрная армия дроидов, следящая за созревающими колосьями, и даже пасущаяся на оставленном специально для нее клочке густой травы банта. Настоящая идиллия, которую Митра заслужила сто раз к ряду. Больше никаких войн, больше никаких спасений неблагодарной Галактики, больше никаких джедаев, ситхов и прочих, связанных со злосчастной Силой, глупостей. Когда она позволила ему взглянуть на свои воспоминания, Аттон увидел и ее старые сожаления. В них он держал ее ладонь в своей руке, бережно расправляя пальцы второй поверху располневшего живота с их первенцем. В них она улыбалась ему так, как не улыбалась никому другому.

Митра сама хотела этого, хотела быть счастливой и не обремененной весом ответственности за чужие жизни. Аттон всего лишь превращал ее самые сокровенные мечты в реальность. Пусть ради этого ему и пришлось при помощи силового убеждения прогнать семью, которой принадлежал их новый дом, в неизвестность. Пусть ради этого он день за днем лгал ей, что она заняла это тело по своей воле, соединяя воедино спящий дух клона со своим собственным.

На деле от сознания двойника в ней не осталось ровным счетом ничего. Натиск Аттона был слишком яростным, его желание дать ей второй шанс на жизнь – слишком отчаянным. Узы Силы сыграли с ней дурную шутку, сделав полностью зависимой от хаотичной бури чужих эмоций, а потому она попросту не смогла противостоять ему.

«Это к лучшему,» – утешал себя Аттон. – «Она скоро забудет о том, что произошло.» Митре приходилось учиться всему заново. Ходить, разговаривать, засыпать в чужих объятьях, прижимаясь к широкой, размеренно двигающейся в такт дыханию, груди. В первые несколько дней он кутал ее в покрывало и на руках выносил на веранду и обратно, позволяя прохладному северному ветру касаться не знавшей солнца кожи выращенного в пробирке тела. Почему-то в такие моменты она всегда казалась Аттону задумчивой и далекой, однако он старательно отметал свои сомнения в сторону, концентрируясь на свете ее улыбки да остававшемся на его губах тепле ее прикосновения.

Это к лучшему.

В конце концов, через две недели, когда он почти позволил себе расслабиться, считая, что опасность миновала, она неожиданно заговорила о том, что он боялся услышать больше всего:

– Нам нужно отправиться на Тайтон.

Пластиковая ложка с наваристым супом остановилась на полпути ко рту Аттона, а его глаза рефлекторно отыскали ее безмятежно спокойный взгляд.

– Митра...

Она отрицательно покачала головой, прерывая его на полуслове.

– Я благодарна тебе за все...это, Аттон, но мы не можем прятаться от себя вечно. Ты не хуже меня знаешь, что наше место не здесь. Я вернулась для того, чтобы помочь, и сейчас ей как никогда нужна моя помощь.

Аттон медленно опустил ложку, с нарастающим ужасом понимая, что это на самом деле конец. Конец их маленького мира, конец его мечты о другой жизни. Она ни на миг не забыла о том, что считала своим долгом, и теперь он не сможет так просто надавить на нее, чтобы получить желаемое.

Она не позволит ему повторить один и тот же трюк дважды.

– Я не виню тебя. – в ее улыбке грусть мешалась с теплом. – Ты сделал лишь то, что считал необходимым, а потому я прошу тебя понять – это нужно мне так же, как дыхание. Я не могу стоять в стороне. 

Следующее слово далось Аттону с огромным трудом.

– Хорошо.

– Спасибо.

Ее пальцы легли поверху его сжатой в кулак ладони, а затем она поднялась, отодвинув стул. Всего три шага, три удара понемногу учащающегося сердца, три проклятия, которые он безмолвно произнес про себя, понимая, что она победила. Ее губы коснулись его рта вначале робко, а затем все смелее, с неожиданной, безумно похожей на его собственную, жаждой.

– Утром. – ее шепот сливался с поцелуями. – Мы поговорим об этом утром.

На следующий день они покинули Чандрилу, делая первый гиперпыжок к Тайтону.

Сканирование с орбиты показало, что большая часть планеты, кроме крохотного клочка жизни, была полностью опустошенной. Аттон тревожно поерзал в кресле пилота, чувствуя сквозь Силу удивительно гулкое эхо чужого присутствия, однако сидящая рядом Митра оставалась по-прежнему безмятежной, закрыв глаза и будто бы прислушиваясь к чему-то недоступному его слуху.

– Мы не первые гости этого мира.

Указательный палец Аттона лег на голопроекцию информационного экрана ровно в том месте, где красным ореолом были помечены очертания другого корабля. Пока что он все еще паршиво разбирался в моделях и производителях этого времени, а потому сказать, кому принадлежит находка – условным друзьям или условным врагам, – попросту не мог. Уже в который раз им придется полагаться исключительно на судьбу да Силу.

– Посади нас рядом с ним. – Митра наконец-то вынырнула из своей медитации, успокаивающе смыкая пальцы на его лежащей поверху штурвала ладони. – Нам ничего не угрожает.

Под взглядом серых глаз Аттон проглотил свой комментарий по поводу осмотрительности запихивания бедного шаттла в самую гущу леса, и вывел его на траекторию снижения, выпуская смягчающие соприкосновение с поверхностью шасси. В момент входа в атмосферу, к вибрации от работы маневровых двигателей присоединились еще и перегрузки, вжимающие обоих пассажиров в их кресла.

А затем плоское пузо шаттла познакомилось с теми самыми деревьями. Звук от соприкосновения был воистину угрожающим, заставляя Аттона крайне пристально следить за индикатором целостности корабельной обшивки, но металл, к счастью, оказался куда крепче чем даже чудом проросшие из мертвой земли стволы.

Сила бьётся о берега реальности с такой яростью, что, кажется, ещё мгновение, и треснет камень.
Митра чувствовала эхо до сих пор, после того сна, где она на беду или нет, но нашла ту, в ком была воля направлять.
Если Крея видела в Митре смерть, то Джина была жизнью. С первой встречи, там, в плену Ревана, Сурик нашла в молодой джедае заклинателя змей. Необходимое Галактике чудо.
И теперь добровольно оказавшись от счастья, от единственной возможности быть рядом с - непростительно - возлюбленным, идёт искать.
Вновь и вновь.
Круг замкнётся.
Митра хотела вернуться. Даже дала себе и ему своё неисполнимо лживое обещание - дом, который Аттон нашёл для них двоих будет обжит. Так, как они оба хотели. Забывая всё пережитое, забывая все те грехи, которые раз за разом её ученик и любовник совершает ради неё.
Дух, не осознавший себя во вдохе, тот, кому было предназначено тело - Изгнанница знает - он не просто слился с нею. Он... Он поглощён. В миг когда нужно было родится ей, она забрала чужое я в себя. Как никогда чётко она помнит лица с написанной на них гадливостью старших мастеров Ордена.
- Узы - это неправильно.
- То, чем ты стала - это отвратительно.
Они не озвучили последнего, но дали понять - ты чудовище, Митра Сурик. Крея охотно, с торжеством, подтверждала и подсказывала - в том твоя мощь.
Джина жизнь.
Я - смерть.
Дрессировщик и кнут.
В объятиях Ренда находила покой, в его любви забывалась.
Это то единственное, что она не сможет оставить, теперь, единожды попробовав - никогда.
Несмотря на это долг остаётся. Честь - тоже. Пусть не джедай, но она может помочь сохранить этот мир. Слышен и голос Ревана. Его ярость и боль. Его - его тоже нужно отыскать.
Пыльцы переплетаются с пальцами пилота.
- Нам туда... Послушай, - она роняет голос до шёпота. - Это то, что мы ищем. Она здесь.
Потом она попросит прощения у него, как просил он уже не раз.
Однако вплетается в музыку другое. Чужое, незнакомое.
Митра вскидывается, но держит Аттона.
Тут не может быть опасности. Там, где зелень застелила мёртвую землю, где аура светиться лунным серебром...
На долю мгновения видит как по рукам стекает кровь. Этого достаточно, чтобы выныривая из черпаемой вокруг Силы, поспешно шагнуть глубже. К пещере. К ней.

Вводя команду для завершения процесса сна и пробуждения объекта, Гален доверился Силе. Сам он не знал, что можно сделать с такой древней реликвией. Как такая рухлядь вообще могла еще работать? Не менее важный вопрос, чем "кто же спящая эта девушка".
Компьютер послушно принял удачно подобранную команду, выдав уведомление о том, что процесс пробуждения пошел. Вздох облегчения - и снова взгляд на саму девушку. Режим ночного видения в шлеме очень помогал.
- Кто же ты такая... и почему именно я? - прозвучало в темноте. За словами раздался писк, и панель погасла, возвращая власть мраку. Только казалось, что все хорошо, но время шло, а ничего не происходило. Беспокойство начало одолевать Галена - он не мог позволить ей умереть. Не хотел, чтобы она умерла.
Ладонь вновь легла на крышку, и через нее потекла Сила, разрушая структуру "гроба". На прозрачной крышке ручьем растекались трещины, грозясь сломать ее на множество осколков. Раньше раскололся крепеж, и крышка была сдвинута в сторону. На мгновение замешкавшись, Марек засмотрелся на девушку, забыв о том, что ей грозит опасность. Однако быстро пришел в себя. Осторожно достал из капсулы, взяв ее на руки, и переложил на пол, а сам сел на колени рядом.
- Не умирай, - Гален почти не чувствовал жизнь в девушке, только едва уловимый огонек. Стоит только слегла подуть - и огонь угаснет. Она все еще спала.
Джедай снял шлем, перестав что-либо видеть, и обнял незнакомку, осторожно прижимая к себе. 
- Я не дам тебе умереть, - губы Галена непроизвольно потянулись к ее губам. Осторожный поцелуй, через который перетекала Сила, разжигал крохотное пламя.
"Проснись", - прозвучало теперь уже в ее голове.
Никакой реакции. Голова безвольно откинулась назад, губы остались холодны и неподвижны. Но жизненная аура не угасала, напротив, медленно, очень медленно она разгоралась. Под сомкнутыми веками не двигались глаза, но сердце вполне ровно билось, а у самого лица можно было заметить струйку едва заметного тепла - девушка дышала сама.
На самом деле сознание, проведшее во сне так долго, уже не видело сны. В отсутствии информации о внешнем мире незнакомка вела себя безучастно, но это было не так. И хоть органы чувств изменили ей, все же еще один способ хоть как-то дать о себе знать оставался.
"Сколько... сколько времени я спала? Я... напоминаю себе неподъемную глыбу".
"Все хорошо... это пройдет... Я не знаю, сколько ты находилась в криосне - на капсуле нет бирок с информацией и предписанием разбудить, когда настанут лучшие времена. Скажу лишь, что лучше бы ты спала дальше. Галактика сильно пострадала от последней войны. Проклятые Вонги хорошо преуспели в уничтожении всего вокруг".
"Вонги?.. Кто такие вонги?.. - следующая мысль прозвучала растерянной. Повисло недолгое ментальное молчание. - В мое время отчет стандартных лет велся с подписания Корусантского Соглашения и при мне ее не меняли. Используется ли сейчас другая система отсчета, если да, то какая? Какие важные события записаны в вашей истории?"
Галену казалось странным то, что ее так интересует дата и способ ее вычисления.
- Тебя, наверное, погрузили в сон с определенной целью... Как бы ты ни было, но теперь отсчет времени идет заново. Тридцать пять лет назад произошла решающая битва при Явине между Галактической Империей и Повстанческим Альянсом. Победа Альянса ознаменовала начало новой эпохи. А вот твое соглашение были принято очень и очень давно - почти три тысячи семьсот лет назад, - небольшая пауза, Гален вспоминал точную дату и был удивлен, что помнит. - Если быть более точным, то три тысячи шестьсот восемьдесят восемь лет назад. А о вонгах я лучше пока тебе не буду говорить.
Честно признаться, когда незнакомец только упомянул битву при Явине, на ум пришла та, что она помнила: последнее противостояние с Реваном, закончившееся внезапным пробуждением Императора. Но вот словосочетания "Галактическая Империя" и "Повстанческий Альянс"... Вечную Империю галактической не называли, как и альянс, возглавляемый Чужеземкой, таких эпитетов не носил.
И она уже было решила так и подумать, когда... услышала дату.
Три тысячи шестьсот восемьдесят восемь лет назад!
Губы со свистом втянули воздух в горло, тот попал не туда, и девушка, распахнув глаза, содрогнулась в задыхающемся спазме.
- Тихо... дыши ровнее, - Гален не на шутку напугался от такого резкого пробуждения, но знал, что нужно делать. Ее тело еще не отошло от сна, и требовалось время, однако можно было и уменьшить его, а главное - облегчить боль. Держа руку над грудью, Марек выпустил энергию Ашлы. Теплая и мягкая энергия растекалась по телу, успокаивая спазм и нормализуя работу дыхательных путей. Благодаря свечению энергии Светлой Стороны Гален, наконец, увидел лицо девушки "своими" глазами. - Идя сюда, я почувствовал кого-то еще. Двух других "гостей". Они должны уже скоро быть здесь, я чувствую это, - лечение прекратилось, и вновь потемнело. Джедай Силой подтянул к себе в руку шлем, надел его и вновь включил ночное видение. - Я должен сначала разобраться с ними, - голос стал грубее и не только из-за того, что шел теперь через шлем. Старкиллер знал, как поступит с теми, кто посмел ему помешать. Оставался лишь один вопрос. - Ты джедай?
Целительная энергия Светлой Стороны... Она воистину способна творить чудеса. Лечить раны, восстанавливать гармонию, возвращать память... Но дышать вовсе не просто, когда тело тебя ненавидит, а инстинкт самосохранения предает.
"Так... так долго!" - мысль изрядно отдавала паникой. Девушка открыла было рот, но не смогла вымолвить ни звука из пересушенного горла. Она едва слышала, что говорил тот, что сидел рядом, и почти не чувствовала опоры, как и вовсе - тела, ее ограничивающего.
Двое "гостей"?.. Незнакомка тоже чувствовала чье-то присутствие в Силе - отчасти знакомое, как будто бы знала кого-то, но просто забыла. Только вот голос мужчины подразумевал, что он явно не рад незваным гостям.
"Я джедай, - подтвердила она, слепо блуждая взглядом во мраке, силясь хоть что-либо разглядеть. - Меня зовут Джина Сури. Я "позвала" сюда сестру по несчастью, чтобы она отыскала меня, и, наверное, твой корабль здесь сел тоже из-за меня. Прошу, если сюда идут другие джедаи, не причиняй им вреда. Ты... в тебе силен свет, но темноты не меньше, ты как будто носишь плащ из него, и за тобой много крови... Как и за мной, - если бы она говорила вслух, он мог бы поклясться, что "услышал" невеселый смешок. - Как твое имя?"
- Гален Марек, – кратко представился он, но, конечно, ей это ни о чем не сказало.
Все время джедай держал Джину в объятиях, пытаясь согреть, что получилось бы, если не его доспехи, а теперь взял ее на руки и встал сам. 
Ждать больше незачем,  девушке нужен был отдых, и лучше бы она отдохнула на корабле в медосеке, чем в темной пещере. Он сильно рисковал, встречая в таком невыгодном для себя положении "гостей". Никакой возможности быстро ответить на возможное нападение. Верить только словам незнакомой девушки – это никак не давало ему покоя, пока он нес ее к выходу.

Она знала о чём он думает. О чём жалеет и куда стремится. Сама хочет того же, но невозможно повернуть назад. В прошлой жизни Митра Сурик запретила себе быть в стороне. Никогда не становиться наблюдателем.
Она идёт по струнам Силы и чувствует ещё. Тут должна быть только...
- Аттон, я должна была тебе рассказать. Помнишь, я показывала тебе то, что произошло у трона Валкориона? Когда пленили Ревана? - мёртвая земля сменяется травой, на удивление мягкой. Ходьба до сих пор нова для Изгнанницы, однако уже не спотыкается, не устаёт через каждые пять локтей. Тело обретает былую крепость, но этого слишком мало. Быть может, пришла слишком рано...
- Его победил другой джедай. Спустя триста лет, в Галактике появились те, кто мог ему противостоять. Джина Сури - та кто нанёс последний удар. И она... Каким-то образом после нашей встречи я смогла слышать яснее, видеть пути, ведущие к, казалось, потерянному. После того я нашл...
Он останавливается так резко и столь же резко сжимает, до боли, запястье, что Митра замолкла на полуслове. Она чует его волнение, нехорошее, тёмное.
Он боится за неё чересчур. Изгнанница силится его успокоить, но как обычно, всегда проигрывает - гнев куда сильнее спокойствия, он сметает заграждения, вынуждая и её сердце биться чаще.
- Я поняла, - Митра кивнула. - Но один из двоих та кого мы ищем.
Так ярко. Так сильно. Она жива.
Жива.
Император внутри пожертвовавшей своим рассудком и волей.
- Там не враги Аттон, - свободной рукой она обнимает его за пояс, успокаивая, будто дикого зверя. - Мы должны иди. Я в безопасности. Верь мне, прошу.
Просит слишком многого, пусть даже запечатывая желание мягким поцелуем.
Митра пытается разгадать оттенки второй ауры, следы того, кто прошёл здесь до них.
Серое, слишком много серого, словно туман.
Тем не менее, она непослушно делает следующий шаг. И ещё. И новый.
Им ничего не грозит.

В голове продолжала биться все та же одна невозможно безумная мысль: прошли три тысячи шестьсот восемьдесят восемь лет! Это значит, что галактику, которой она помнила, нет уже больше трех тысяч шестьсот с лишним лет, плюс-минус тридцать. Нет ни Киры, ни Ланы, ни Терона, ни Дока, ни Кота, ни Сеньи... ни даже Скорджа. Может быть, где-то все-таки уцелели либо же превратились давно в груду металлолома НК-55 и Т7...
Никого не осталось.
Но Митра. Митра была здесь.
Она знала это. И чувствовала.
А вот с кем прилетела Митра, Джина не знала.
Наверное, нельзя было принимать все настолько близко к сердцу. Она же сама обрекла себя на добровольное заточение с тем расчетом, чтобы никогда не проснуться. Или же проснуться как можно позже - все же в словах Валкориона зерно рациональности есть: стазис не будет хранить ее вечно. Рано или поздно оборудование вышло бы из строя, и она б умерла.
Невероятно, что оно проработало так долго. Тридцать шесть с половиной веков...
Как теперь жить в этой новой галактике?
Но ведь разве она не пожелала все исправить? Разве не она обещала Митре и самому Императору, что все разлученные встретятся вновь? Пора принять свою сущность, хватит себя предавать и вместе с собой подводить всех вокруг: Сури может, как никто другой, диктовать волю Силе.
И это значит, что она привыкнет даже к новой реальности.
Потому что есть ради чего.
То ли тряска плохо влияла, то ли изначально не слишком удобное положение на руках, но от короткой "прогулки" к выходу из пещеры у джедайки закружилась голова и сознание начало уплывать. Она едва "расслышала", о чем спросил Гален.
"Одна из них... я позвала ее... друг, почти... сестра... Второго не знаю, но... если он с ней... Ты... видишь их? Она... призрак?.."
Дальнейшие расспросы пришлось прекратить, потому что сознание таки покинуло Джину и, обмякнув, она едва не выскользнула из рук прямо на землю.

Отредактировано Heroine of Tython (2016-07-05 13:14:38)

От необдуманных телодвижений Аттона остановил один простой жест Митры. Теперь она стояла рядом с ним, так близко, что он поневоле чувствовал исходящий от ее волос запах чего-то свежего и тепло, сравниться с которым могло разве что ощущение обнаженной кожи против его разгоряченного тела. Нет. Нельзя вспоминать о Чандриле. Нельзя позволять гневу на нее, на самого себя, вновь подкрасить безмятежное серебро алым. Митра верила, что все еще прячущиеся в темноте пещеры незнакомцы были друзьями. Аттон же предпочитал в любой ситуации готовится в первую очередь к худшему.

– Они сильны. – даже привычная прохлада рукояти бластера под правой ладонью не приносила особого успокоения. – Я не смогу защитить тебя.

– Все в порядке. – ее улыбку, мягкую, полную предназначающейся лишь ему нежности, он скорее почувствовал, чем увидел, не позволяя себе ни на миг оторвать пристальный взгляд от злосчастного открытого прохода. – Нам действительно нечего бояться. Джина повторила моё одиночество и я разделила с ней Силу. То, что дало жизнь ей, что заставило найти тебя. Она...

Всего на миг голос Митры сбился. К ее замешательству прибавилась новая нотка – страх – а затем она заметно ускорила шаг, замирая лишь когда на свет показалась несущая бесчувственное женское тело фигура. Рассмотреть лицо мужчины Аттон не успел. Его первым рефлексом стала необходимость оградить Митру от незнакомца, а потому он встал перед ней, левой рукой с силой сжимая чужое запястье в немой просьбе. «Не двигайся. Не рискуй собой.»

Я не могу потерять тебя. Только не так. Только не сейчас.

Просьба о помощи застала Аттона врасплох. Покоящаяся на земле женская фигура на поверку оказалась миловидной девушкой, похожей на спасительницу Галактики в такой же мере, в которой на нее походила и сама Митра. Ее аура в Силе теперь казалась приглушенной, понемногу гаснущей как у существа, чья жизнь близка к своему исходу. Чужак не лгал. Его подружка действительно умирала.

Митра, впрочем, пришла к таким же умозаключениям первой.

– Мы поможем. Пожалуйста, позволь мне...

Он не смог остановить ее. Расстояние до незнакомца и его бесчувственной ноши Митра преодолела с доступной лишь джедаям прытью, опускаясь на колени перед недавней сестрой по несчастью и прижимая к ее груди раскрытые ладони.

– Прости. – тихий шепот отдавался многократным эхом в Силе. – Я едва не опоздала.

Одновременно с этим пальцы Аттона обхватили рукоять бластера и выверенным движением бывалого стрелка выдернули его из кобуры. Направлять свое оружие на незнакомца он пока, впрочем, не стал, ограничившись коротким предупреждением:

– Никаких резких движений, парень, или я превращу тебя в мишень для практики.

Вокруг рук Митры тем временем разгорелся ровный белый свет, перетекающий в лежащее у ее ног девичье тело.

– Моя жизнь для твоей.

...Молочное марево вокруг не напоминало и не могло быть никаким реальным пространством, особенно если учитывать факт того, что оно появилось сразу же, как перед глазами все закружилось, потемнело и, кажется, она успела почувствовать что-то вроде мягкого удара. Или просто скольжения вниз, на прохладу земли, одетую невозможную больше для этой планеты траву. Надо сказать, чистым духом, даже внутри себя самой, осознавать себя Джине было непросто, к тому же ощущения, исходившие от измученного стазисом тела, давали достаточный повод бить тревогу, и было не просто не поддаваться панике.
Этого не было в плане. Предлагая Вишейту решение насчет его силы, Сури не учла, что за столько времени сама ослабнет катастрофически. Ей почему-то казалось, что привычному к присутствию Императора организму будет так же просто вмещать его, как и прежде, ведь они и так не расставались.
- Валкорион!.. - джедайка сидела на несуществующей молочно-белой поверхности, с ужасом понимая, что умирает. И виноваты в этом вовсе не испорченная карбонитовая заморозка или смертельная рана светового меча. Все куда проще и хуже: отказывало само тело. Не хватало ресурсов за тысячи лет.
Столько времени прошло, мир до неузнаваемости изменил своё лицо, а он остался прежним. Империя погибла у него на глазах, бывший владыка видел её возрождение, рассвет и закат, но не чувствовал при этом ничего. Валкорион всё ждал, а уж это удавалось ему очень хорошо. В этом своеобразном шоу длительностью в вечность новый акт должен был начаться с пробуждения главной героини.
В какой-то момент Вишейт почувствовал движение струн Силы, до боли знакомое ему. Он готов был поклясться, что услышит его с другого конца Галактики.
Тайтон. Позабытое место, где начинались великие легенды прошлого. Прошлый раз он был здесь три тысячи лет назад, когда Джина Сури оставила его, вверяя свое тело в объятия стазисного сна. С тех пор он ждал, когда Героиня проснется, оберегая её сон. Джедайка даже не подозревала, что эта купель Светлой стороны Силы столько времени хранила в себе след его могущества, призванный присматривать за ней. Нелепая смерть Джины во время разгерметизации камеры или еще чего-то подобного не входила в его планы.
Перенесясь на Тайтон, он наблюдал, как её разбудили, пока что не выдавая своего присутствия. Но когда девушка начала терять силы, слабея на глазах, Император дал о себе знать до боли знакомым шепотом:
- Я уже думал, ты не позовешь. - она не могла увидеть его легкую улыбку. - Не изолируй в себе Силу, которой я поделился, позволь ей наполнить тебя.
С этими словами он вновь восполнил иссякающий источник её силы, окутав тело тяжелой потрескивающей энергией.
- Я не... Ох... - Джина так и не договорила, оборвав себя на полуслове. Надо расслабиться, в конце концов, просто расслабиться, говорила она себе. Никто не поймет, где Валкорион, а где его мощь, потому что обе составляющие находятся вместе в одном смертном теле.
Смертном... смертном...
- Я должна жить... Я... обещала... - прошептала она, переступая через себя, и перестала бороться с энергией, которая одновременно ее убивала, потому что тело не могла ее вынести. Джедайка опустилась на землю, чтобы не упасть (телесные привычки так просто не отбросишь), и содрогнулась от боли, когда ее окутал целый кокон ветвящихся молний.
...В реальности эти молнии обвили забившееся во внезапной агонии тело. В пространстве подсохнания его владелицу окружал вкрадчивый шепот, направляющий страх в нужное русло, пробуждая желание бороться. И - тонкая струя Силы меж ними, растущая, набирающая весомость, внимающая боль и удерживающая рассудок на месте.
Митра.
Живая.
Открой глаза!
Голубые глаза распахнулись, повинуясь безмолвной просьбе - прятавшейся под приказом. Уставились в небо и кроны чудом живых немногих деревьев, нависавшими над ней.
Не видели. И она сама - не слышала.
Запертая в тюрьме из собственной плоти, что держала неумолимей любого тюремщика.
...Но срок заключения вышел.
Сила - два потока, мрачный и резкий, искрящийся лиловым электричеством, проявление Темной Стороны - и яркий и мягкий, утешающий бело-золотистым уютным сиянием, посланник Светлой.
Боль и нежность. Вскрик и благодарность. Все перемешалось и стало одним.
Все исчезло в неподвижной оболочке из плоти, которая должна была превратиться в прах еще три с лишним тысячи лет назад.
С каким трудом она разлепила непослушные губы, точно заново привыкая, каково это - говорить вслух, а не мыслить временно оставившим собственную оболочку недопризраком.
И первым "словом" ее стал протяжный болезненный стон, слабый, перешедший практически в полувсхлип.
- Д-друз-зья... - первое осмысленное слово протолкнулось через пересушенное горло далеко не с первого раза, но это было необходимо сделать. - Н-не... трогай их, Г-гален... П-пож-жалуйс-ста...

Отредактировано Heroine of Tython (2016-07-14 10:53:56)

Нужно было довериться своему дурному предчувствию еще когда они только заходили на посадку над злосчастным Тайтоном. Едва тело незнакомки обхватили змеи молний, Аттон выругался и дернул руку с бластером вверх, наводя его сначала на виновницу развеселых плясок, а затем и на ее не в меру импульсивного спутника. Красное лезвие меча. Понемногу кусочки паззла начинали складываться в единое целое. Аура у этого славного малого отнюдь не отличалась джедайским светом, да и, если присмотреться повнимательней, распростертая на земле мнимая спасительница Галактики сейчас куда больше походила на ситха.
Ловушка, в которую они шагнули словно пара тупоголовых бант.
– Митра, отойди от них!
На этот раз слова он решил подкрепить делом. Дуло бластера дважды дернулось вверх, выплевывая болты зеленой энергии. Первый выстрел был направлен на ноги вооруженного противника, а вот второй предназначался его плечам. Аттон не особо надеялся пробить сделанную из неизвестного материала броню. Все, что от него сейчас требовалось, это затормозить нервного парня достаточно для того, чтобы Митра успела выйти из-под удара.
А потом им придется бежать.
Он давал слишком много, едва ли не весь свой жизненный резерв. Митра осознавала что ещё немного, и незнакомец себя погубит - ведь он подошёл слишком близко к краю, но не могла остановить его в момент, когда сердце мужчины начало давать сбои, а дыхание вырываться через удушье.
И теперь поздно, объяснять - не станет слушать, раз выводы сделаны, обвинения так легко срываются с уст, камнями выбивая рассудок его собственного "я".
- Аттон, н...
Выстрел резанул воздух, заставил Силу пойти волнами. Злоба на злобу.
Джина дышит. Алый свет клинка отражается от стен пещеры. Изгнанница чувствует жар от оружия так же ясно, как ярость человека. Инстинкивно она пытается прикрыть Сури, оттащить подальше от места сражения. На силу ей удаётся сдвинуть тело только очнувшейся женщины, чтобы, встав в свой малый рост, попытаться прекратить неизбежное:
- Прекратите! - в голос вплетается Сила. Сейчас как никогда не хватает продолжения своих рук - пурпурного светового меча.
Вместо пурпурного меча прилетела пурпурная молния - выбила бластер из рук и пронеслась между противниками, отсекая одного от другого. Пролетела - и столь же стремительно пропала, растворилась без остатка.
В такие моменты полагается ввести драматичную паузу. Так вот - что-что, а драматизм просто зашкаливал.
Лежащая на земле Джина пошевелилась и, преодолевая сопротивление гравитации, уперлась рукой в землю, после чего медленно заняла вертикальное положение верхней половиной тела. Голова немедленно закружилась, к горлу подступила тошнота, из-за которой девушка, наклонившись резко вбок, содрогнулась и выкашляла пустой воздух, потому что в последний раз ела более трех с половиной тысяч лет назад, да и во рту по-прежнему было не влажнее, чем в таттуинской пустыне.
- Я не... соврала... Гален... Ты... многого не знаешь... Внутри меня... - она судорожно глотнула воздуха и сжалась в комок. Длинные волосы, сейчас распущенные, свободно падали со спины на грудь, хотелось их откинуть, они мешали, но пока не было сил, чтобы сделать даже такую малость.
Для отражения выстрелов Гален повернул руку, держа свой меч обратным хватом Шиен, вниз для отражения первого и обратным движением наверх для второго. Головная боль появилась вновь и сильнее, чем раньше. На восстановление времени не было, и в сознании его держала только его ярость.
Молния, выпущенная Джиной едва его не задела, не успей бы он отскочить. С его же стороны была выпущена волна Силы в сторону стрелявшего. Джедай пошатнулся и упал, удержавшись на одном колене. Он смотрел на землю, хватая ртом воздух и невольно слушал оправдания Джины.
- Сли… шком много тьмы? Я не поверю ни единому твоему слову. Больше не поверю!
Больше он не сказал ничего. Не хотел ни разговаривать с ней, ни слушать. Такие как она лгут всегда. Ситхи… будь они прокляты.
Рукоять крепко сидит в руке, лезвие шипит, прикасаясь к земле, а на губе чувствуется соленый вкус крови - маленькой струйкой она стекала из носа. Не первый раз он пробует на вкус собственную кровь, но, возможно, последний. Вопрос в том, попробуют ли его враги вкус крови своей…
Аттон знал, что ввязывается в заведомо проигрышный бой. Митрины «друзья» из пещеры превосходили его собственные шаткие способности к Силе в добрую сотню раз, фактически предрекая исход стычки. Прилетевшая от теперь полусидящей на земле «героини» молния выбила бластер из его рук.
Бантово дерьмо!
– Митра! Не глуп...
...и! Нам нужно бежать!
Волна невидимой энергии ударила Аттона аккурат в центр груди, отправляя в недолгий вояж до ближайшего дерева. Боль от столкновения спины с не в меру крепким стволом была настолько сильной, что у него потемнело в глазах, перехватив дыхание и позволив относительно очухаться только в не самом удобном положении ползущего на четвереньках в сторону по сути бесполезного оружия.
Ситхова мать! Ситхова мать! Ситхова мать!
Вот теперь они на самом деле вляпались. Вытянув вперед раскрытую ладонь, Аттон попытался приманить бластер к себе хваленой Силой, но вместо этого огреб еще одной молнией по запястью, чувствуя как ноздри забивает ни с чем не сравнимый запах паленого мяса.
– Мит...ра...
Пожалуйста, просто беги. Я не могу потерять тебя.
Только не сейчас. Только не так.
Самое скверное, что может настичь защитника - непонимание кого следует спасать, зная лишь единственное -  защитить сможет только одного. Уберечь по-настоящему.
И ей всегда приходилось выбирать. Малакор - первая веха.
Джина настолько слаба, что не сумеет дать отпор и малейший рассверипевшему, окунувшемуся в сполохи алого, аколиту Силы.
Узы содрогнулись, передавая боль.
Она действительно стала слабой.
И сентиментальной - подсказала бы Крея.
В колени врезается камень, мешая кровь из глубоких царапин с соком давленой травы. Митра перехватывает его, когда Аттон скалится от жгучего ожога.
- Не надо! - на этот раз Изгнанница боится, боится так же отчаянно, как и он.
Она не приносит удачи.
Или чудовища или мертвецы - те кого любит.
Выбор сделан, вдруг понимает бывшая джедай, оборачиваясь к той, кого тоже обязана уберечь от беды. Однако.
Снова. Не сдержала клятвы.
Ярость этого незнакомого человека со световым мечом, чье лезвие пламенело, выпущенное на свободу, понеслась горячей волной и ударилась о  полураспластанную, опиравшуюся на собственные руки молодую женщину.  Завеса закрывавших половину лица светло-русых волос всколыхнулась, когда она подняла голову, услышав знакомый предупредительный гул.
- Ты слову не поверишь, потому что считаешь меня темной? А у самого-то цвет  кристалла - красный. Ты будешь настаивать на том, что в тебе самом нет ни капли темноты Боган? Да от тебя ею прямо разит! - речь Сури стала  резче, жестче. Голубые глаза вперились в напряженного мужчину. Знал бы он, как сильно просится в ладонь один из ее световых мечей.
В ответ красный клинок светового меча мгновенно возник возле ее горла, едва не касаясь кончиком.
- Ты солгала и использовала меня, это достаточная причина, чтобы тебе не  верить - я убивал и за меньшее, - отозвался Гален. - Моя тьма - это мое дело, я вырос в ней и живу до сих пор, но выбрал не потакать своим страстям. Назови хоть одну причину, по которой я должен сохранить тебе жизнь.
Джина спокойно выдержала взгляд яростных глаз, вздев голову, и парировала:
-  Я не солгала тебе ни словом, ты понятия не имеешь, какова вся правда и кто пробудился вместе со мной. Убьешь меня - и обречешь галактику на  гибель, потому что я - единственный залог ее выживания, - она говорила  быстро и отчетливо, не частя, словно боясь не успеть. Нет, наоборот, с  каждым словом к ней возвращалась уверенность - старый воин взял себя в руки перед боем, пусть тот бой шел исключительно на словах. -  Убьешь  меня - и у Императора не будет причины, чтобы не выпить все живое на всех планетах. Я видела, как он это сделал с одной, тысячи лет назад, в  мое время. Даже покажу ее тебе, если хочешь. Таких планет было две. Моя смерть лишь освободит его дух, ему не нужно тело, чтобы существовать. Император заперт во мне три тысячи шестьсот с лишним лет, и я легла в стазис, чтобы никогда не проснуться. Только вот пробуждение неизбежно.
Поначалу он думал, что речь шла о Палпатине, но он не жил три тысячи лет назад. Тут что-то другое. Без сомнения, в Джине была великая Тьма, но какой-то там император-дух? Очень сложно поверить, очень сложно. Но если всё правда? Получается тогда, что Гален собственноручно разбудил древнейшее зло... Или это еще одна попытка обмануть его.
Неожиданно алый луч его меча исчез, и джедай свалился, не в силах держаться на ногах - их он уже перестал чувствовать. Все тело постепенно заволакивало холодом.  Дышать стало не просто трудно, а уже невозможно.
- Прости меня, Дж...
Умирать не хотелось. Прекратив тщетные попытки поймать воздух, Гален собрал его  остатки в себе и призвал на помощь Единую Силу, восполняя свой запас сил. Все, что он потратил, не вернешь, но Сила - это источник жизни и она его поддержит. Если еще не поздно...
Надо было видеть глаза оной джедайки - злость мгновенно выветрилась из нее, уступив место  ошеломлению и нешуточному беспокойству. Растерянно глянув на Митру и ее друга, она подобралась к упавшему, переползя на коленях, перевернула на  спину и прислушалась к Силе, быстро оценивая внешний вид. Что с ним случилось, она поняла сразу: Гален продолжал подпитывать ее, даже недвусмысленно угрожая мечом, и первое, что сделала Джина - разъединила  эту связь, пока он не отдал слишком многое. Закусив губу, она не находила себе места, потому что не знала, что еще сделать, ведь если  прибегнуть к заемной силе внутри нее самой - еще неизвестно, какой результат ты получишь.
- Митра!.. - она вскрикнула и перевела полные страха глаза на Изгнанницу.
Нафема. Аттон замирает, так и не дотянувшись до по сути бесполезного бластера. Он помнит ощущение абсолютной пустоты из памяти Митры. Ни жизни, ни Силы, лишь давящая на барабанные перепонки тишина, от которой не спасают даже прижатые к ушам ладони. Это хуже любой пытки. Это страшнее любой боли. Митра ошибалась, считая, что ее Героиня победила Императора. Взамен она лишь отстрочила неминуемое, превращая себя... во что? Аттон видел в недавней пленнице пещеры свет. Мягкий, спокойный, он пробивался даже из-под чужой тьмы, однако достаточно ли этого для того, чтобы не считать ее монстром? Бантово дерьмо! По сравнению с ними Аттон был беспомощным и бесполезным. Плохой контрабандист, плохой джедай, плохой возлюбленный.
Все, что он по-настоящему умел, это бежать да приспосабливаться. К любой ситуации, к любому победителю, к любому времени. Опираясь о ладони Аттон медленно, не делая резких движений, поднялся и от бессилия сцепил зубы, прекрасно понимая, что его мнение троицу разнообразных избранных сейчас будет волновать в последнюю очередь. Они больше никогда не вернутся на Чандрилу, это он видел так же ясно, как и ожидающее Митру будущее.
Она в очередной раз кинется спасать Галактику.
Митра отступает от Аттона, убедившись что теперь ему ничего не грозит, однако страшное признание Сури эхом возвращает к их общему с Героиней Тейтона сну.
Чудовище в ней живо, как и она.
Никто не умрёт, - она мягко касается этой уверенностью сознания возлюбленного, прежде чем подойти к Джине.
Сурик почти воочию видит пустоту в человеке, всего мгновение назад способном убить всех троих. Сейчас можно решить не в его пользу. Митра прошла войну и там выучила главное - удар нужно предупреждать. Жизнь каждого ценна, но иногда милосердие может погубить невинных.
Однако кисти её ложатся на плечи Джины, и Изгнанница снова отдаёт потоки собственной-чужой энергии в хрупкое тело проснувшейся легенды. Под носом к губе заскользили дорожки крови, но Митра даже не обратила на то внимания. Когда затихнет последняя звезда, тогда и только тогда задумается о голоде.
Сколько времени займет восстановление... Этот вопрос возникал  каждый раз, когда он был в подобной ситуации. Последний раз он регенерировал почти два дня. Но тогда-то он был в полной безопасности у  себя на корабле, а сейчас... до корабля как-то далековато. Вся надежда  на чудо, что его не убьют те, кого не смог убить он, или же дикие звери. 
Гален был неподвижен и холоден. Сердце делало всего пару ударов в  минуту, но можно было почувствовать, что он не умирает, а медленно  вбирает в себя Силу.
- Вот же упрямый... - тихо проворчала  Джина и резко замолкла, почувствовав руки Митры на своих плечах. Она  сразу догадалась, что та задумала, еще до того, как та озвучила мысль  вслух, хоть и практически сразу - за какую-то долю секунды  иррациональным джедайским чутьем. Или же связь между женщинами уже  успела сформироваться. Вздохнув, Сури положила свои ладони на грудь  распластавшемуся на бесплодной земле незнакомцу, прикрыла глаза и  осторожно направила поток, что заструился сквозь нее, начинаясь в  "сестре". Очень важно было не потревожить темную мощь, скрытую в ней,  как и своей энергией по той же причине альдераанка поделиться, увы, не  могла.
Резким вздохом джедай оповестил всех, что не так уж  плохо его состояние. Исцеляющие силы Митры и Джины многократно ускорили  его восстановление. Он не мог в это поверить... он хотел их убить, а они  вместо того,  чтобы убить и украсть его корабль - лечат? Какой в этом смысл? Сейчас узнает, но только сперва отдышится, в шлеме воздуха не  хватало совсем. С трудом скинув шлем и встав на четвереньки, Марек  принялся жадно поглощать воздух. Ломило все тело, да и слабость никуда  не делась, но он был в сознании... Кому теперь хуже, ему или Джине – тот  еще вопрос.
- Зачем? Вы могли убить меня и забрать корабль, - Марек нащупал лежащий рядом меч, вновь сжимая рукоять в руке. - Или вы еще хотите добить меня?
Убедившись, что мужчина достаточно пришел в  себя, Сури свернула исцеляющий поток и плавно отстранилась от Митры,  благодарно улыбнувшись "сестре". Альдераанка сидела на коленях вполне  устойчиво, но ее все равно покачнуло от закружившейся головы. Тем не  менее, она сделала вид, что ничего не было.
- Если кому здесь и  нужен твой корабль, то мне, - мягко заметила женщина. - Мой корабль  остался где-то в прошлом, так что лететь не на чем. Но ты напрасно  боишься: я и Митра, - кивок на Изгнанницу, - были джедаями в свое время.  Мы защищали мир как могли - и каждая принесла жертвы. Если ты слышал  что-нибудь о джедаях древности, то вот они мы. И не желаем тебе зла, -  она осторожно коснулась его плеча. - Наоборот, я была бы рада помощи  друга.
- Я ничего не знаю ни о тебе, ни о Митре. Среди джедаев  древности и времен, близких к  Корусантскому соглашению, больше  выделялся Реван, а вот о вас в архивах старого ордена не было и слова.  Его способности описывались поистине великими, несмотря на взгляды, -  Марек вспомнил о фляге с водой, у себя на поясе, Джина наверняка хотела  пить, а это меньшее, чем он мог отблагодарить за сохранение жизни.  -  Возьми, - джедай протянул флягу Джине и продолжил говорить. - Из меня  пилот не самый лучший, и мой корабль сломался. Что-то с энергоснабжением  - не было времени проверять.
- Митра жила в одно время с  Реваном и была его близким другом и соратницей. В истории о ней говорят  как об Изгнаннице, - Сури кивком поблагодарила за воду и сделала глоток,  после чего глянула на саму Митру и ее спутника и протянула флягу им. -  Меня знали как Героиню Тайтона и Чужеземку - но о последнем многого не  прочтешь, потому что мы с Тероном позаботились о том, чтобы потомки  узнали как можно меньше: война с Вечным Троном и его правителями - не  то, о чем следует рассказывать с гордостью. И... кажется, я должна  извиниться за поломку твоего корабля. Должно быть, он пострадал из-за  меня, - джедайка выглядела виновато-смущенной, и если бы не темная  сердцевина ее присутствия в Силе, можно было бы подумать, что она - одна  из "светлейших" людей, которые Старкиллер только встречал.
Названные  ею титулы не напомнили Галену ничего, кроме планеты, на которой они находились. О ней он слышал.  Родина Джедаев и Ситхов, оттуда началась вся эта война. В честь ее  спутников и назывались стороны Силы.
- Большое спасибо, - с сарказмом  поблагодарил Марек. - "Хищная Тень" не только дорога мне, но еще это  один из самых быстрых кораблей галактики, - он в очередной раз поднялся  на ноги, теперь смотря на Джину сверху вниз. - И что теперь? Тебе нужен  корабль, хочешь куда-то полететь?
В отличие от него, Сури не  слишком-то дергалась и предпочитала экономить движения: чувствовала она  себя, мягко говоря, скверно, хотя благодаря Валкориону и Митре умирать  прямо на месте не собиралась. Взглянув на Галена снизу вверх, она  кивнула.
- Да, мне очень нужно слетать в пару мест. А у тебя  наверняка есть вопросы. Много вопросов, я права? Я отвечу на них. Да и  мне, признаться, о многом хочется расспросить.
- Встать  сможешь? – вопрос был риторическим. Джедай прицепил свой меч на пояс и  подошел к Джине. Нести ее теперь куда сложнее, но он постарается. Не  спрашивая мнения, хочет ли она этого, Гален взял ее на руки. – Ты не  такая уж и легкая, как мне казалось на первый взгляд. Идем? Я ведь могу и передумать.
Та была не в том положении, чтобы спорить, а потому вздохнула, обняла Марека за шею для равновесия и посмотрела на  Митру и ее неназванного спутника.
- Может быть, у вас  найдутся запчасти для корабля Галена, если понадобится? Было бы здорово.  В любом случае, я ужасно рада, что мы решили дело миром. И, Митра... -  смущенная улыбка Изгнаннице. - Представишь нас?
Отняв руки, Митра усилием воли устояла на ногах, не показывая никак нахлынувшей слабости. Однако флягу с водой приняла с нескрываемой благодарностью, на несколько долгих мгновений припав к горлышку. Кровь из под носа догадалась смахнуть запоздало, надеясь, что в бутылке не окажется солоноватого привкуса. Пройдя к Аттону, протянула питьё ему и, едва заметно, вцепилась в рукав пилота, удерживая равновесие. Даже Ничто может себя исчерпать. По крайней мере нарушитель мира наконец перестал скалится на протянутую Чужестранкой ладонь. Сурик улыбнулась, вспоминая старые времена.
- Аттон Ренд, - проглотила паузу. - Мой муж, - унижать его небрежно-стыдливым "соратник", "друг" или неуклюжим "любовник" не хотела. Он этого не заслужил. А "падаван" кануло в прошлом. Пока из Изгнанницы скверный мастер. - И лучший пилот ушедшей эпохи, - улыбка вышла шире и не вымученной. - Мы сможем помочь, - адресовала вопросительный взгляд Ренду.
Инстинкт самосохранения у Митры, похоже, атрофировался вместе со способностью ко критическому мышлению. Когда ее ладони легли на плечи недавней пленницы пещеры, Аттон рефлекторно дернулся вперед, вовремя подавив свой "благородный" порыв усилием воли. Единственное, на что он сейчас способен, это оказаться прожаренным до хрустящей корочки очередным зарядом молний. Сила Темной Стороны. Неужели Митра не видит, неужели она не понимает, что чем бы ни была эта "Героиня" раньше, теперь она – опасность. В первую очередь для своих спасителей.
В конце концов Изгнанница встала рядом с ним, цепляясь за его предплечье для поддержания баланса и позволяя Аттону неожиданно ярко почувствовать ее слабость. Истощение. Она отдавала свою жизнь с такой готовностью, будто бы в бесконечных жертвах крылся смысл ее существования. Во имя Республики, во имя Галактики, во имя встреченной в одиночестве последних трех тысячелетий "сестры". Ей было бы лучше на Чандриле. Она смогла бы построить свой собственный дом, наплевав на обязательства чужой ноши. В кои то веки жить ради себя, а не ради абстрактного долга.
"Муж". Трижды "ха". Будь он действительно вправе звать ее по-настоящему своей, они сейчас нежились бы на пляже какого-нибудь необитаемого острова как можно дальше от Тайтона и странных новых "друзей".
– Митра, – его рука скользнула вокруг ее талии, привлекая ближе, позволяя удержаться на ногах. – Ты сделала все, что могла. Ты нашла ее. Мы можем вернуться...
– Домой? – ее серые глаза поймали его взгляд, а затем она с неизменной мягкой улыбкой медленно покачала головой. – Поверь мне, я хочу этого больше всего на свете. Быть свободной, быть с тобой, но... Сила дала мне второй шанс не зря. Это мое искупление. За Малакор, за Ревана... за тебя.
Последние два слова едва не заставили Аттона отпрянуть. Она знает. Она видела запертую комнату с детскими игрушками. Она помнит, как ужас лишал ее воли, когда она под давлением чужого желания выжигала спящее сознание клона.
– Митра...
– Я не виню тебя, Аттон. И... – приподнявшись на цыпочки, она осторожно коснулась своими губами его губ, – я люблю тебя, как и раньше. Пожалуйста, помоги мне. Если я смогу разделить эту тяжесть с тобой, если ты станешь моей опорой, все, что произойдет дальше, станет в разы легче. Ты обещал защищать меня.
Опять этот взгляд. Теплый, нежный, заставляющий все слова протеста застрять у него в горле. Она просит его быть рядом. Она просит его быть ее спокойствием в оке бури, поддерживая ее что бы не случилось.
– Хо... – перед тем, как продолжить, ему приходится прочистить неожиданно пересохшее горло, – рошо.
– Спасибо.
К счастью "Героиня" и вновь держащий ее на руках нервный парень были чересчур заняты собственной беседой для того, чтобы прислушиваться к словам Митры. Она порывалась двигаться вперед первой, однако Аттон удержал ее на месте, сжав лежащую на ее талии ладонь в предупреждающем жесте. 
"Пропусти их. Позволь им подставить свою спину нам, а не наоборот".
– Ты слишком недоверчив.
– Я осмотрителен.
Бластер вновь занимает свое законное место в кобуре на поясе, и шаг по направлению к кораблям, скрытым от них гущей леса, Аттон делает только когда их новые "друзья" отдаляются на расстояние нескольких метров.

Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-15 10:32:09)

Дыхание - это все о чем думал Гален, идя с Джиной на руках через лес. Усталость никуда не делась, а даже наоборот - заставляла его дышать беспорядочно и шумно. Он никак не мог успокоить свой пульс. Темная Сторона поддерживала, но ее было недостаточно. Очередной шаг по лесу чуть не стал для Галена последним, когда он запнулся об какой-то корень, едва не выронив девушку.
- Не...  забывать... дышать... - джедай прислонился спиной к стволу дерева и посмотрел вниз. - Ты в порядке?
По виду последней несложно было сказать, что чувствует она себя не слишком-то хорошо, но, по крайней мере, умирать не собиралась уж точно. Бледная, осунувшаяся джедайка помалкивала, покуда компания из четырех одаренных двигалась по лесу. Но на вопрос ответила:
- Не беспокойся. Не... Не спеши сам, ты... слишком много сил мне отдал.
С ее позиции смотреть на Митру и ее мужа было совсем неудобно, поэтому она и не пыталась, вместо этого пробуя почувствовать в Силе. Угрозы не ожидала, хотя этот самый муж все еще слегка беспокоил. На всякий случай Джина попробовала его успокоить:
- Не переживай понапрасну за Митру. Здесь никто друг другу вредя не причинит.
"А самому себе? - пронеслась мысль в голове у Галена. Как бы ему хотелось отдохнуть, просто взять и лечь прямо здесь и сейчас. - Нельзя. Нужно дойти до корабля", – он попытался оторваться от дерева. Не смог – мышцы отозвались сильной головной болью, отказываясь подчиняться. Гален попробовал еще раз, но получил удар куда сильнее прежнего.
- Дайте мне пару минут, - прохрипел Гален. – Все нормально, просто пару минут отдохну.
- Опусти меня на землю и отдыхай, - попросила Джина, и сама замечая, что ему нести ее все тяжелее и тяжелее. Она даже поерзала, давая понять, что ему следует сделать это сейчас, но при этом не сверзиться наземь. Умей она лечить, без вопросов бы применила таланты, но давно канули в прошлое времена, когда в команде Героини Тайтона среди талантливых соратников присутствовал джедайский целитель, так что надеяться на то, что он вдруг объявится, было попросту милой мечтой, потому что никто из них четверых...
Сила более чем определенно сообщила, что их стало больше. Что-то почти позабытое, смутно знакомое...
- Подождите. Сзади. Чувствуете? - альдераанка чуть не вывернулась, пытаясь рассмотреть, кто там за спинами.
От ерзаний девушки Гален зашатался и завалился на бок. Кое-как изловчившись, он повернулся спиной к месту падения, чтобы не упасть самому на Джину. Без посторонней помощи ему теперь уж точно не встать.
- Спасибо... - негромко поблагодарил ту, чьими стараниями они оказались на земле. Непривычно просить о помощи тех, на кого кидался с мечом и пытался убить, но... не в том он положении, чтобы позволять гордости брать верх. - Поможете? - столь же негромко спросил Гален и затих.
Его тоже посетило ощущение присутствия кого-то лишнего, незнакомого, но светлого.
- Кто там? - уже громче спросил джедай, не в силах приподняться, дабы посмотреть.
Сури осторожно выбралась из объятий Марака, отползла чуть в сторону, с беспокойством поглядывая на темного джедая, и наконец обернулась посмотреть, кто к ним пожаловал. Недоумение сменилось шоком, а то - узнаванием, и на ее лице можно было наблюдать всю красноречивую гамму эмоций.
- Терон... Нарракс... Это вы! - если бы она уже не сидела на земле, то точно бы села. - Поверить не могу... Сила! Как... что... как вы здесь вообще оказались? Такая уйма лет прошла, это же... уму непостижимо! Как... Как это вообще возможно!

Терон и Нарракс.
Едва узнаваемый след в ауре, выдававший потомка Ревана и яркое индиго джедая.
Митра их признала так же, как они - Аттона - по реакции и напряжённой позе пилота прочесть это не стоило никакого труда.

- Всё хорошо, - ослушавшись, она встала подле его плеча и легонько давит ему на руку, накрыв кисть Ренда своей. - Они пришли помочь.
Бесполезная фраза. Однако, Митра замечает как нехотя он поддался. Ненадолго и не до конца. От ненужного внимания она его защитит. По крайней мере Изгнанница всегда попытается объяснить причину их исчезновения со "Щедрого". Невольно она подставила Аттона под чужой суд.
Не в первый и не в последний раз.

- Мы с вами знакомы, - осторожно вмешалась Митра, выходя вперёд Аттона.
- Мы не среди врагов. Джедаи не нападают первыми, - успокаивающий шёпот касается только слуха возлюбленного.

- Я Митра Сурик. Призрак на Явине Четыре. Мне жаль, что нам пришлось... Вас оставить. Впрочем, об этом мы поговорить успеем, - серый джедай подошла к Джине и Галену.

- Джина, я могу помочь... Держать то что в тебе. Сейчас, если это необходимо, - уже обращаясь к Героине, Митра перехватила её взгляд. - Только, я боюсь, могу навредить тебе. Пока ты ослаблена это риск.
Если вовремя не остановиться, то Сури может потерять жизнь. Когда Митра сдерживала влияние Императора на Ревана было проще хотя бы оттого, что бывший герой сам отчаянно отвергал чужую волю. И тогда Валкорион не забирал его тело и разум сосудом.

Отредактировано Meetra Surik (2016-11-13 16:55:15)