Казалось, прошло слишком много времени, но если свериться с хронометром, то станет понятно, что прошло два дня.
Всего лишь два дня.
Бесконечно долгих и страшных два дня.
Если бы не Ранд, Винтер забывала бы есть, пить, спать, только сидела бы рядом с Тайко. Впрочем, есть она все равно не могла, да и со сном были проблемы, так что проще всего было с питьем. Она осунулась, кажется, похудела, светлые пряди волос потускнели, а глаза казались слишком большими и светлыми на бледном лице. Краше в гроб кладут, но меньше всего Винтер волновало, как она выглядит.
- Тебе не кажется, что когда твой муж очнется, он тебя испугается?
Вопрос прозвучал над головой Винтер через несколько часов после того, как она закончила с перевязкой, и хоть немного смогла сбить температуру. Тайко не приходил в себя, и в тот момент алдераанка даже не представляла, что это только начало долгого ожидания, конца которому она не видела.
Тогда она все-таки отправилась в душ, в котором имелась холодная вода, и та ржавая. Но нужно было смыть с себя кровь Тайко, сменить одежду – они уже справились со сменой белья, наводя порядок вместе с Рандом. Теперь тот остался в качестве сиделки рядом с генералом, пока Винтер пыталась придать себе более-менее адекватный вид. После осмотра она выяснила, что и самой немного досталось, видимо, когда голова дроида-официанта разлетелась на осколки – правая рука была исполосована мелкими шрамами, чуть припухла.
Винтер стояла под холодными струями воды, а в голове складывалась ясная до боли картинка, дополняя то, что она уже успела надумать. И это было весьма непрезентабельно, учитывая то, какую роль взял на себя Альянс. Мало было беспочвенных подозрений в адрес Веджа, которые привели к тому, что семья Антиллесов была вынуждена бежать, так они решили, что собирающиеся в свободное плавание Селчу тоже опасны. Бред. Все это походило на бред, но было правдой, беспощадно выстраиваясь в логическую цепочку. Если отбросить эмоции, все выглядело очень просто – решение уйти в отставку вызвало цепную реакцию. Альянс опасался утечки кадров в Кореллию, полагая – может, даже небезосновательно – что Селчу перейдет на сторону друга. Не важно, что они с Тайко не хотели больше вмешиваться ни в один конфликт.
До первого выстрела в генерала Селчу, они и правда не собирались вмешиваться. Но дело переходило в разряд личных. Еще утром у них было все, а сейчас, когда Винтер стояла под холодными струями воды, начиная мелко дрожать, не осталось ничего. Даже за жизни стоило волноваться. Женщина прижала ладони к лицу, надеясь, что ее хоть немного, но отпустит. Этот страх. Эта боль. Этот ужас.
Этот рефрен в голове, что она не выживет без Тайко. Не потому, что не может – не захочет.
Кажется, она застряла в душе настолько долго, что вынудила Ранда стучать, спрашивая, жива ли.
Жива. Да вот только душа умирала с каждым часом, который не возвращал ей Тайко. Он дышал, но был не с ней, от того все становилось только хуже.

…на Черном рынке ей не повезло, ни с риллом, ни с бактой, ни даже с оружием. Проблему последнего решили друзья, давшие приют, но со всем остальным надо было думать самой, а в помощь были лишь ограниченные средства. Как и предполагала Селчу, желающие смерти ее мужу, да и ей тоже, перекрыли доступ к личным средствам, а то, что было в наличие, не грело. Собственно, кое-какая мелочь, обручальное кольцо и сама Винтер. Какой бы высокой не была цена на нужное, она была готова заплатить, осталось понять, как.
Все шло к хаттам. Винтер не могла себе позволить истерику, оставив ее за дверями душа в первый день. А потом словно замерзла. Кажется, даже Ранд с Линдаром начинали сомневаться в том, что она что-то чувствует. Винтер безразличной тенью бродила по кантине, сидела рядом с мужем, держа его за руку, бесстрастно взирала на сводку новостей, которые рассказывали о том, что прославленный генерал стал жертвой нападения кореллианских наемников и вынужден скрываться вместе с женой, и это если они вообще живы. Кислород перекрыли везде, где только можно, и Винтер осознавала, что скоро начнет задыхаться.
- Линдар, если начнут прочесывать территорию…
- Вы останетесь здесь до последнего, а мы позаботимся, чтобы вас не нашли.
Винтер мотнула головой:
- Будут проблемы.
Линдар усмехнулся:
- Девочка, если бы я боялся проблем, мы бы не были знакомы.
От бесхитростного обращения Винтер чуть не заплакала. Она и правда себя чувствовала потерянной девочкой, у которой сейчас тухнет маяк вместе с тем, как из Тайко утекает капля за каплей жизнь. А она ничего не может сделать.
Винтер кивнула и прошептала:
- Спасибо.

Она не могла даже улыбнуться. Вернулась в комнату, где расползся вкус отчаяния. Винтер так хотела верить в лучшее, но стоило глянуть на Тайко, чтобы вера дрогнула. Она устроилась рядом, беря руку мужа в свои ладони – кожа была прохладная, и уже казалось, что лучше бы была температура. Так бы Винтер чувствовала хоть какую-то жизнь.
Она прижала к губам безжизненные пальцы, закрыла глаза. В голове неожиданно ясно всплыли забытые слова молитвы алдераанским богам. А ведь Винтер не молилась лет с пятнадцати, считая, что человек должен сам ковать свою судьбу, а не тратить время на слова, которые все равно не дойдут до адресата. Но сейчас отчаяние было слишком велико, хватая Винтер своими холодными пальцами, пытаясь отобрать остатки надежды. И слова сами собой складывались во фразы, приобретая значение:
- Боги, я знаю, что не отличаюсь набожностью. Но я прошу вас, если вы слышите, не забирайте у меня Тайко. Он лучшее, что было и есть в моей жизни, он самый прекрасный и верный сын Алдераана, все годы после того, как планеты не стало, хранивший верность традициям и прошлому. Вы не найдете честнее и вернее алдераанца, чем Тайко Селчу. Это причина, чтобы он жил.
Шепот умолк, растворился в воздухе. Винтер не знала, что сказать, у нее всегда с этим было плохо. Алдераанка пристроилась на лежанке рядом с Тайко, положила голову ему на плечо. По щекам скатились скупые слезинки. Винтер всхлипнула.
Я тебя люблю. Почему эти слова не помогают, Тайко?

Шелест накатывающих на берег волн сливался с пением птиц и шорохом ветра, который играл листвой. А от синих звездноцветов становилось так хорошо взгляду, так умиротворенно, что и словами не описать. Винтер улыбалась солнцу, хорошей погоде, приятному дню. Торопилась, засовывая в сумку вещи, путаясь среди игрушечных тук, утят и мячиков. Она слышала, как ее звал Тайко, отозвалась звонким «иду уже, иду», закидывая сумку на плечо и выскакивая из дома. Ее встретил легкий порыв ветра, заигравшийся прядями волос, улыбка мужа и смех ребенка…
Ребенка?
Какого к хатта ребенка…

Кажется, Винтер все-таки задремала. Нервно дернулась от уходящего ощущения сна, в котором Тайко был таким живым и здоровым, и краем сознания коснулась ребенка. Взгляд снова замер на лице мужа – сейчас в нем не было той жизни, которая только что приятно радовала во сне. Винтер с трудом сдержала всхлип, на секунды уперлась лбом в плечо мужчины.
- Тайко, ну скажи что-нибудь.
Едва ли не впервые за последние дни голос звучал болезненно и капризно. Винтер уже просто не знала, как отобрать мужа у той бессознательности, что им завладела.
Дальше жалеть себя и Тайко не вышло, внимание алдераанки привлек шум. Сначала едва слышный, слов не разобрать, потом показалось, что кто-то стрелял. Винтер мгновенно оказалась на ногах, схватила бластер и поспешила к двери. Неужели случилось то, чего она опасалась? Полиция все-таки выследила их.

Вина перед Линдаром и Рандом затопила Винтер, но очень быстро она уступила место страху за жизнь Тайко. Она не собиралась так просто сдаваться, полиции придется потрудиться перед тем, как сотворить из них символы очередного каприза правительства. Хватит, раз уже из Селчу пытались сделать жертвенного нерфа. О да, красивая история, что капитан был в курсе сложной многоступенчатой операции, готов был пожертвовать собой, чтобы поймать настоящего шпиона.
Винтер много чего могла рассказать о жертвенных нерфах и их дерьме.
Но не хотела.

Винтер тенью скользнула в зал кантины, оценив милую группу из гостя и Ранда. Последний слишком нервничал, зато первый источал спокойствие, которым не обладал тридцать лет назад. Женщина узнала Хорна:
- Ранд, - на языке вертелось «фу», но было как-то неприлично таким образом одергивать того, кто добровольно защищал двух беглецов, - поздоровайся с мастером Хорном и не тычь ему бластером, все равно бесполезно. – Она и сама опустила свой бластер.
Ранд колебался, но все-таки спрятал оружие, недовольно глядя на подпалины на стенах. А Винтер подошла ближе к Коррану. С их последней встречи он явно стал выглядеть лучше, сбрил свою бородку, от чего слегка подрастерял свою солидность.
- Тайко ранен, хотя, думаю, ты в курсе.
Голос звучал устало и как-то совсем уж безразлично, хотя Винтер даже успела подумать, что, собственно, это их с Тайко спасение. Как минимум, потому, что вдвоем легче пытаться выбраться из тупиковой ситуации, в которой они с Тайко застряли. Женщина развернулась и пошла в комнату, где они прятались, пропустила Хорна вперед, а затем закрыла за ними дверь и привалилась к ней спиной.
- И так два дня, - кивнула в сторону мужа, который все так же был без сознания. – Что смогла, то сделала, но этого мало. Стреляли из верпинской винтовки. Я вытащила пулю, прижгла рану, а больше ничего. – Голос, наконец-то, дрогнул, пропуская слабые эмоции через завесу холодного спокойствия.

Кажется, как-то следовало отреагировать на короткие и теплые объятия. Но почему-то только в носу защекотало, грозя слезами. Винтер надеялась, что Корран поймет, что это не от холодности, а просто от усталости она так отстранено за всем наблюдает.
Женщина чуть заторможено мотнула головой. Потом решила, что это не совсем тот ответ, который ждет от нее Хорн. И пояснила:
- Это Альянс. Мы им мешали своим желанием уйти со службы, потому они решили убрать сначала Тайко, затем, видимо, меня. А чтобы даром не пропадали, сделали бы из нас жертвенных нерфов. – В голосе едва послышалась злость: - Как замечательно, восстановить народ против Кореллии, ведь они убили героя, который принес свободу народу Галактики от гнета Империи. Я оценила это.
И почему это всегда приключается с нами, Тайко?

Есть не хотелось от слова совсем. Но сопротивляться просьбе было еще сложнее, чем затолкать в себя пару ложек супа, безвкусного, но горячего. Так что Винтер просто кивнула. От двери пришлось отлипнуть, но она отошла чуть дальше и сползла на пол по стенке. Двадцать часов, и если им повезет, у них будет желанная свобода.
- Нужно Тайко на ноги поставить. Иначе мы не сможем отсюда убраться, Корран.
Зачем она ему говорила очевидные вещи? Хорн и так все знал. Слабая улыбка коснулась бледных губ, глядя сейчас на такого неожиданного спасителя, Винтер невольно вспоминала, что Проныры всегда были специалистами по невозможному. Да, они сейчас все находились в разных концах галактики, заняли свои стороны, но это не изменило их сути. Настолько не изменило, что не было нужды спрашивать, как Корран нашел беглецов. Главное, что нашел. И главное, что он их заберет отсюда. Но задача неизменна, для этого Тайко должен был оклематься на столько, чтобы на своих двоих дойти до транспорта, иначе шансы сводились к минимуму.

Ранд притащил суп, поставил тарелку рядом с Винтер на пол, немного потоптался, ожидая хоть чего-нибудь, но понял, что явно был тут лишним. Хорн склонился над Тайко, а Винтер пыталась заставить себя поесть. Тарелка неохотно пустела, в конце концов, на третьей ложке алдераанка прекратила борьбу. Пределы выносливости были у всех, но Винтер знала, что своих пока не достигла. Несмотря на внешнюю хрупкость, она могла справиться со многими сложностями. Другое дело, что сейчас ее выбивало из колеи состояние мужа, но когда теплится надежда, которую подпитывает приход Коррана, и с этим тоже можно справиться.
Она не задавала вопросов. Не пыталась подлезть под руку и рассмотреть все поближе. В Силу Винтер верила, но как-то не особо о ней думала. Да, существовало что-то такое, что управляло всем живым в Галактике, существовали и те, кто мог подчинить себе эту "что-то такое". Кто-то считал джедаев жуликами, не способными прожить жизнь, как она дана, кто-то - едва ли не богами, Винтер не считала их никем. Лея, Корран, Джейсен и Джейна – она жила с ними со всеми рядом, заботилась о них всех, принимая их и Силу, как нечто обычное и должное, но никогда особо не верила, что это чем-то может помочь в той ситуации, в которой они с Тайко оказались. Чтобы выжить, нужно и самому этого хотеть. И Винтер сцепив тонкие пальцы, поднесла их к губам и беззвучно шептала слова молитвы, которая как всплыла в голове, так и не хотела ее покидать.
Никто из них не следил за временем, Хорн был занят лечением, Винтер – созерцанием. Внутренние часы подсказывали, что времени прошло предостаточно, суп остыл, кантина наполнилась живыми звуками обычных ее посетителей, Ранд даже раз пошкребся в дверь, предупреждая о патруле, но те лишь краем глаза изучили контингент и не стали ничего больше проверять. Винтер все так же сидела у стенки, обняв коленки, и надеялась, что все выйдет.

Ей казалось, что Хорн замер изваянием. Что ничего не происходит. Но вроде бы что-то происходило. Винтер видела со своего места, как кожа Тайко приобретало утерянные краски, как дыхание стало более частым. Что-то изменилось в самом ощущении его присутствия, которое стало таким естественным за годы, прожитые друг с другом, что никакой Силы им не надо было, чтобы чувствовать друг друга.
И все-таки, когда Тайко пошевелился, Винтер оцепенело смотрела на него, с трудом избавляясь от тяжести утраты, к которой она невольно, но готовилась. Как часто бывает в таких ситуациях, когда ты уже постиг безнадежность, очень тяжело поверить в положительный исход.
Винтер выдохнула. Сейчас она с равным желанием хотела и обнять мужа, и обнять Коррана, и просто свернуться клубочком на этой самой лежанке, и чтобы ее не трогали пару суток, это в лучшем случае. Такой уставшей она себя не чувствовала очень давно. Винтер подползла к лежанке на коленях, склоняясь над мужем, касаясь кончиками пальцев его лица. Кожа была теплая. Он был теплый. Живой.
- Тайко?

Пожалуй, не надо было быть и зрячим, чтобы видеть слабость Тайко и хрупкость тех уз, что связывали его с реальностью. Даже Силу можно было не слушать - все плавало на поверхности, бери и смотри. И это было лучшей иллюстрацией человеческой жестокости; кто-то, посчитавший себя настолько великим, что способен столь безжалостно уничтожать людей в мирное время, обрекал одного из достойнейших представителей своего времени на медленную смерть в гнилых кантинах, старых в той же степени, что и его подвиги. Похоже, Селчу был обречен на вечную несправедливость от сильных мира сего. И вместе с тем - на любящую супругу и друзей, отказывавшихся оставлять в беде. Как знать, в какой мере все это компенсировало постоянные попытки официальных лиц устроить жизнь алдераанца на жертвенном костре ради собственных целей, несомненно более важных, чем две жизни. Зато в какие красивые кружева удалось облачить роль Кореллии во всем этом искусственно устроенном безобразии. Рюшечки, может быть, и выставлялись на всеобщее обозрение белыми, да обратная сторона была измазана нечистыми руками.

- Я рад, что ты все же был еще жив. Хотя бакта тебе все равно нужна, - он слегка улыбнулся, кивая в ответ. - Теперь уж, я думаю, мы в расчете? - живи-живи, однако про внушительные долги не стоит забывать, это не мелочь вроде пары одолженных кредиток. Правда, долг сейчас по-прежнему стоял на месте втором, уступая уже жизненной необходимости вырваться из лап Корусанта и местной полиции. Иначе ничего уже не будет, да и Коррану наверняка достанется за компанию - никто и разбираться не будет, кто прав, а кто виноват. Он поднялся с грязного пола и попытался проглотить тихий стон - бок снова укололо, и боль разлилась по Силе. - Придется встать и дойти до корабля, Тайко. У нас не так много времени, - конечно, хочется чуть дольше порадоваться, что вон он, жив, но время тикало неумолимо. И предупредить заранее - дать самим себе больше времени на вооружение, в буквальном и переносном смысле. Хотя бы даже для того, чтобы в случае чего быть готовым тащить Селчу на себе. Вот, к примеру, в идеале найти бы старые мешковатые плащи с капюшонами а-ля джава-переросток... - Я пойду и попробую найти что-то полезное в здешних каморках, - Хорн толкнул дверь, грустно проводив глазами почти нетронутый Винтер суп.

Далеко вот уйти не вышло, он заглянул лишь в одну комнату и набрал из неаккуратной кучи немного драного тряпья. А далее пресловутое плохое предчувствие толкнуло его в сторону зала кантины, и прямо на пороге, разделявщем служебную зону от непосредственно места для посетителей, он столкнулся нос к носу с полицейским, как раз имевшим намерение проследовать вглубь и обшарить потаенные уголки «Штаб-квартиры». Прежде, чем юноша смог что-то предпринять, бывший мастер заставил его забыть и о том, кого он увидел в дверном проеме, и о намерении вообще проходить дальше. Задумчиво постояв еще с пару секунд и недоуменно моргнув, он развернулся. Коррана только это ничуть не успокоило - это было больше самообманом, что опасность удалось отвести. Патруль еще вернется и в следующий раз станет действовать быстрее. Кольцо вокруг сомкнется подобно петле на шее. Значит - вырваться будет куда труднее, и времени понадобится куда больше. Призвав к себе Силу, он уже не стал ее отпускать, обострив свои чувства до предела, дабы ни одна угроза не проскользнула мимо его внимания и не застала врасплох. Для победы надо быть на шаг впереди своего врага, а они как раз ввязались в маленькую войну. Збесь не было планет и поражающих воображение масштабав, но было кое-что не менее важное. Хорн, не медля, вернулся к чете Селчу со скудным уловом и дурной вестью.

- У меня плохие новости.

Винтер изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Она глубоко вдохнула и молча кивнула, оборачиваясь к мужу, чтобы сделать новую перевязку. Ее не пугал вид крови, как и не пугали ничьи раны. Она вообще смогла отстраниться от этого, пока руки выполняли отработанные до рефлексов движения. Хотя перевязка раненых была не частым явлением в ее жизни, но Винтер просто делала, не позволяя сомнениям поднять голову.
Если она засомневается, будет плохо.
Гораздо сложнее было не вцепиться в Хорна клещами, требуя выложить план. Подвешенное состояние и необходимость полагаться на кого угодно, кроме самой себя – вот этого Винтер не любила. Сейчас весь план целиком принадлежал Коррану, и хотя она прекрасно понимала, что он будет весьма условным, пришлось не задавать вопросов. Время текло слишком стремительно, лишая возможности обсудить варианты, вынуждая помнить… как они там говорят? К ситхам ставки?
Что ж, к ситхам. Ставки им и правда сейчас не помогут.

Пока Корран говорил, Винтер кое-как наматывала тряпки так, чтобы скрыть отличительные черты, и свои собственные, и Тайко. С собой было легче, она вполне удачно могла казаться невзрачной, к тому же ее лицо не примелькалось на новостных каналах. Разведка не очень хорошо относится к публичной жизни своих сотрудников, с чем Винтер всегда была согласна, и даже будучи рядом с Леей, она старалась оставаться незаметной. Чего не скажешь о Тайко, он и незаметность – это прямо противоположные понятия. А сейчас тем более, когда новостями о них пестрят все каналы.
Женщина обернулась на зов Хорна.
- Забудут? – Не сразу поняла она, о чем говорит Корран, лишь секундами спустя догадалась, что будет дальше. – Нет, это в какой-то степени их оградит от последствий. Но тут полно следов нашего присутствия, когда обыщут комнату, то поймут, что мы тут были. Так что… разве что смогут сойти за жертв нашего нападения.
Это плохо, что Тайко был ранен. Пока преследовали могли только подозревать, что Селчу пострадали, один или оба. Но как только они доберутся до этого места, то все сразу станет ясно.
А может хватит, Винтер? Попытки просчитать сейчас шаги на пять-шесть вперед не дают результата кроме отчаяния. Все, не думать.
Она кивнула будто бы самой себе, заглянула в глаза мужа, коротко прижалась губами к его губам. И сказала:
- У нас все получится. – После чего обернулась к Коррану: - Мы готовы.

Прощаться с любезными хозяевами никто не стал. Винтер не знала, представиться ли возможность им отплатить за готовность помогать, хорошо бы, чтобы у них после всего не возникло проблем. Оставалось надеяться, что принятые Корраном меры безопасности сыграют на руку владельцам Штаб-квартиры, и их жизни не повиснут непомерным грузом тяжести на Винтер. И так достаточно того, кому они могли невольно доставить хлопоты.

Как бы Тайко не старался этого не делать, он все-таки опирался на плечо Винтер, перекладывая на нее тяжесть своего тела. Они шли по улицам, миму куч мусора, подворотен и спугнутых диких тук, будто пьяные, чуть пошатываясь и спотыкаясь. Им бы поспешить, но при таком раскладе не было возможности. Винтер боялась, что Тайко не сможет, а если сможет – то может открыться кровотечение. Где-то рядом должен был идти Хорн, но его женщина не слышала и не видела, и без того хватало того, что обостренные до предела чувства, мучительно отдаются болью в солнечном сплетении на любой шорох, а пальцы руки сжимают бластер, с готовностью его выхватить. Один раз даже пришлось, но Винтер так и не разобралась, какие из тварей выясняли отношения в углу, когда Селчу проходили мимо.
- Устал? Хочешь, остановимся, переведешь дыхание? – Она беспокойно смотрела на мужа, его лицо было таким бледным, что слишком явственно виделось в сумраке улицы. Кажется, на Нижних уровнях города-планеты всегда была ночь, от чего трудно было понять, какое сейчас время суток. Внутренние часы с легкостью перескочили на подзабытый ритм, который работал, когда Винтер бывала на станциях или Доме Один – когда встал, тогда и утро. – Мне кажется, я заблудилась, - она помогла Тайко прислониться к стене, оглядываясь вокруг. Что-то мешало ей шагнуть вперед. Винтер прислушалась. Может, и заблудилась, а, может, и нет, но откуда доносился тяжелый топот ног и невнятные звуки голосов. Винтер оглянулась на мужа, ища у него поддержку в собственных сомнений. Паранойя или правда не следовало идти дальше, но интуиция, которая не раз, не два, а гораздо чаще спасала шпионке жизнь в войны, орала благим матом остановиться. И Винтер громким шепотом в никуда, позвала: - Корран?

Тайко молчал, пока Винтер перевязала его рану. В этом не было ничего показного или героического: просто он был слишком слаб. Показной была, скорее, его бодрость и шутки, и всё это забирало остатки сил: жар накатывал волнами, голова кружилась, перед глазами мелькал разноцветный песок, лица плыли, двоились, пропадали куда-то.
Оставаться в сознании и молчать - вот и всё, что мог сейчас Тайко, если действительно, а не в шутку, собирался куда-то отправиться на своих двоих.
Он отказывался признать, что переоценил имеющиеся у него возможности, но прекрасно понимал, что при любом раскладе будет скорее обузой для Винтер и Коррана.
Но снова смолчал. Не выдавил из себя ожидаемого в такой ситуации: бросьте меня и спасайтесь.
Так почему же?
Они уже давно не дети, уже давно пройден тот этап, когда гибель во имя  чего-либо виделась делом исключительного героизма, а жертва такого рода возносилась до уровня священнодействия. Тайко понимал, что с этими двумя, даже если бы он попытался, подобный номер не прошел бы. А его бездействие автоматически означало бы три трупа вместо одного. А у Хорна все-таки дети... Как бы они восприняли такую смерть своего отца? Селчу вздохнул. Возможно, они простили бы его, но разве мог он рассчитывать на это? Более того, погубить бездействием или глупым геройствованием собственную жену - это было немыслимым для Тайко. Даже думать об этом не получалось.
Поэтому он и молчал, боясь даже звуком выдать собственную слабость - они все должны уйти отсюда, и он будет идти до тех пор, пока не потеряет сознание. И потом он тоже продолжит идти, пока не убедится сам, что эти двое в безопасности. Как уж это у него получится - помоги Сила - не важно. Пусть это будет последнее, что он сделает в своей жизни, но сделает.
Преодолевая усиливающийся жар - вполне возможно, что рана всё-таки воспалилась и во что это выльется... - Тайко не думал, он молча, преодолевая головокружение, боль и слабость, встал, опёрся на плечо жены и заставил себя сделать шаг.
Дальше всё пошло легче, Селчу втянулся: левую вперёд, правую вперёд, левую... правую...
Смотреть перед собой... шаг... ещё... ещё...
Хорна Тайко не видел, но был уверен, что тот где-то рядом. Он единственный, кто мог бы сейчас защитить супругов: Тайко был слаб, а Винтер ещё слабее, из-за него.
Селчу ненавидел себя за это, но не мог позволить слабости самокопаний или сожалений, и даже вины. У него была цель - дойти, на ней Тайко и сосредоточился.
Однако внезапно послышался шум, который Тайко не сразу опознал, как топот нескольких бегущих. Винтер остановилась, заботливо помогла мужу опереться о стену.
Тайко хотел сказать ей, заставить искать укрытые, но мог только сипеть и тяжело дышать. Однако, похоже, Винтер сама всё поняла, но было поздно - их заметили.
Тайко даже не нужно было напрягать зрение, чтобы понять, кому они попались на глаза - полицейских патруль. Странное явление в этом крысином царстве, если не знать, какая крупная рыба завелась в канализации.
Селчу страшно и криво ухмыльнулся - какая ирония. Его отлавливают так, как не стали бы ловить настоящего преступника.
Прятаться было поздно. Тайко уже было хотел оттолкнуться от стены, отвлечь на себя внимание, начал стаскивать с головы старательно намотанное женой тряпьё, как вдруг сзади послышались совсем другие шаги, который были знакомы Селчу. Краем глаза Тайко зацепился за характерное свечение, в котором он опознал отсвет от джедайского меча.
"А вот и королевская конница, вот и королевская рать..."
Ноги Тайко ослабели и подогнулись, но он устоял, опершись рукой на дурно пахнущий помятый ящик из ржавого метала, откуда сразу же выскочило покрытое коростой существо, которое с шипением заметалось в узком пространстве и наконец скрылось в какой-то дыре.
Теперь здесь остались только люди, которых не интересовали отбросы, только жизнь и смерть - так грустно и так смешно - пафос среди объедков.

Минуты куда-то торопились, подхватывая и события, и в кои-то веки Винтер предпочла бы, чтобы все развивалось гораздо медленнее. Стоило себя похвалить, что успела притормозить, но тут же пришлось пожалеть, что вообще не подумала о засаде. То ли полиция их выследила, то ли просто транспорт, на котором прибыл Корран, привлек внимание.
Или сам Корран.
Винтер не спешила вскидывать бластер, учитывая количество дул, направленных на них с Тайко, перевес все равно не на их стороне. А лица все еще были скрыты, что сохраняло слабую надежду на лучший исход. Тем более что сейчас Винтер беспокоил муж, чье дыхание было слишком тяжелым и хриплым. Он устал, и сопротивляться не сможет. А ей тогда зачем?
- Документы, - потребовал старший офицер.
Винтер окинула надменным взглядом– полиция была гостями на чужой территории, не стоило об этом забывать – наряд полиции и холодно вопросила:
- Серьезно?
- Да, шавка, так что не тявкай, открывайте лица и доставайте идентификационные карты. А если нет, то пойдете с нами.
Винтер звонко и неприятно рассмеялась. Выходило неплохо, но как-то уж безрадостно.
- Мальчики, у меня клиент, и он пьян, вы, правда, хотите нас куда-то тащить? А мне все равно хочется получить обещанные им, - Винтер кивнула на Тайко, краем глаза отмечая движение рядом, - кредиты. А, может, сами желаете расслабиться? Так в очередь, зайчики, в очередь.

Вдох застрял в горле, а тихое гудение лазерного меча разрезало ночь, привлекая внимание полиции – те, как по команде, разом обернулись на тень, освещенную отблеском серебристого цвета. Притягивающая глаз картина, Винтер бы с радостью насладилась ею, но времени не было. Вот теперь она вскинула бластер, предварительно выставив в режим парализатор – не хотелось лишних жертв – и выстрелила, убирая с пути первого полицейского, который даже и не понял, что это было.

Отредактировано Winter Celchu (2017-04-26 16:18:35)

совместно с Люком Скайуокером
Корран всякий транспорт водил с представлением о нем как о крестокрыле - к счастью, техника относилась к такому подходу лояльно и не слишком возражала против умопомрачительных пируэтов. Этот спидер исключением не стал: краем глаза убедившись, что оба Селчу умостились на сидении, он круто заложил вверх почти с парковки. К счастью, полицейская его раскраска сразу отбивала большинство вопросов тех, кому не нравился этот полет, нарушавший правила замысловатого движения Корусанта. Цель вскоре стала заметна, подпирая небо шпилями - Храм джедаев был одним из строений планеты, которое невозможно было не узнать среди прочих, даже самых изысканных. Где-то в душе от вопроса Винтер и ее прикосновения он вздрогнул; будто его не посещали эти прилипчивые мысли, что Орден может предать, что его ошибка в этот раз окажется для Тайко смертельной... Он как-то сглотнул поступивший к горлу комок и подставил лицо ветру, который поспешил ударить его мощным потоком, словно старался отрезвить его, выбить надуманное и неправильное.
- Если Орден позволит лишить жизни по чьей-то прихоти и не откроет дверей для тех, кому нужна помощь, то все было зря, вся наша жизнь и попытки возродить, возвести из руин прежний мир в галактике окажутся напрасными. На всем Корусанте больше не будет безопасного места, - это и впрямь было их последним шансом. И как бы Хорн не относился к Люку, джедаям, что могли бы называться хорошими его знакомыми (нет, не друзьями все еще), однозначного и уверенного ответа у него не имелось. - Нам придется надеяться, - как давно это было, да - жить надеждой? Он подвел спидер поближе ко входу в Храм с посадочной площадки, но старался держать его у края. Он помог женщине вытащить и удержать в более-менее вертикальном положении Тайко, и ненадолго отвлекся - навалившись на бок спидера, ему удалось столкнуть его вниз. Ничего, от одной разбитой машины о поверхность планеты полиция не обеднеет, а им очень нужно было скрыться под сводами обители джедаев.

«Люк! Люк!»
Если бы в Силе можно было оглохнуть, то гранд-мастер обязательно бы лишился бы слуха хотя бы на день от этих воплей - пожалуй, именно так следовало именовать то, что делал Корран и какой громкостью. Если бы Скайуокер еще и спал, то от неожиданности еще имел бы все шансы здорово прикусить язык и грохнуться с кровати, чертыхаясь от души и поминая впоследствии возмутителя ночного спокойствия Храма. Но у него был повод, даже два: чету Селчу он пристроил в одной из пустующих комнат, а сам же неумолимо двинулся по пустынным полутемным коридорам, где у Люка уже шансов скрыться не было. Ему нужно было спасти ту жизнь, жизнь друга, что таяла с каждой минутой, и заодно жизнь женщины, что угасала столь же синхронно, как вместе с солнцем исчезает свет, так что мастер, способный и сам выступить целителем, и подыскать такового, сойдет ему даже в трусах. Даже в веселенький узорчик из пляшущих тук.
Но Люк не спал. Он допоздна засиделся в Архиве, пытаясь проанализировать дальнейшие действия Люмии. Поэтому первая же волна эмоций Коррана заставила его встрепенуться, а вторая - бросить все и едва не бегом поспешить навстречу. Люк всегда одобрял джедайскую практичность, выражавшуюся даже в том, что в Храме было полно путей, позволявших пересечь всю его немалую громаду максимум минут за десять. И он никогда не ощущал Хорна настолько встревоженным, его эмоции были близки к панике - чего этот человек себе вообще обычно не позволял. Это заставило Люка еще ускорить шаги, он был уверен, что просто так Корран не стал бы поднимать шум. Скайуокер ощущал его уже совсем рядом, а затем и увидел, преодолев очередной поворот. Еще на ходу он спросил:
- Что случилось? - поравнявшись с Хорном, Люк сжал его плечо и заглянул в глаза, пытаясь прочесть причину. - Кто-то пострадал?
В общем-то, сдержанность в эмоциях не была его сильной стороной. Особенно, когда дело касалось дорогих ему людей, а Селчу был из таких, и ситх с тем, что там между ними происходило давным-давно. Они стали семьей.
- Тайко… Альянс устроил за ним охоту. Мне больше некуда было везти его и Винтер. Их убьют, рано или поздно раскопают везде, но сюда им духу прийти не хватит, - тут уж Корран едва ли не сам себя в этом убеждал. Ему очень, очень хотелось, чтобы не только в словах под этими шпилями всякий несправедливо оскорбленный и ущемленный мог найти себе приют и помощь. - Он плох, Люк. И ему нужен целитель, прямо сейчас. Я сделал все, что мог, но это было как капля в море. Ране уже несколько дней, - он заглянул в глаза Скайуокера, в надежде найти там хоть что-то отличное от ровной глади спокойствия, но в зрачках ничего не отражалось кроме его собственного лица, пропитанного едва ли не вселенской горечью; всем бы, всем бы той прививки самообладания.
Люк нахмурился, потом тут же поднес запястье с комлинком к губам и сказал:
- Срочно свяжите меня с мастером Сиргал, разбудите ее, если понадобится. Потом скажите связаться со мной, - Люк повернулся к Коррану.  - Пошли. Где он? Его можно переносить? И расскажи по пути, что случилось?
Люк, по сути, уже мог догадаться. Ситуация на Корусанте была раскаленной добела. Сейчас кто угодно мог оказаться под подозрением и быть арестованным. После смерти Омаса ситуация становилась все хуже. И Тайко с его стародавней репутацией имперского шпиона легче легкого мог попасть в некий список. Скайуокер всерьез встревожился, полностью поняв мысли и эмоции Коррана, вся семья которого была с Кореллии.
- В комнатах наверху, - ему нужно было куда-то уложить Тайко, чтобы тот не растратил последнее на попытки сохранить себя в вертикальном положении. - В него стреляли из верпинской винтовки и, должно быть, хотели свалить убийство на кореллианских наемников. Это была бы идеальная новость для голонета. Была бы, - Хорн очень надеялся, что эти злые чужие планы не осуществятся. Пуля гораздо более жестока, и этот расчет точно не спишешь на намерение Службы безопасности припугнуть. Но даже если бы и так - они уже тридцать лет как разучились бояться. - Я собирался увезти их на Искатель, но полиция помешала этому, - гранд-мастеру еще, наверное, предстоит услышать немало лестных слов о том, что джедай покрывает тех, кто объявлен преступниками. Однако по мнению этого самого джедая, преступники и отдавали этот бесчеловечный приказ. Он рывком открыл дверь и первым впустил Люка; эту картину он уже наблюдал - стремящееся слиться с простынью тело Селчу и тенеподобная Винтер у изголовья.
Люк молча кивнул женщине, потом приблизился к Селчу и склонился над ним. Тот выглядел действительно очень плохо, в Силе ощущалась медленно, но неуклонно покидающая его жизнь. Скайуокер положил ладонь на его грудь, стараясь не потревожить раны и не причинить боль, вливая энергию и стараясь избавить от боли, хотя бы приглушить ее. Он не был целителем, но подавляющая часть джедаев может оказать первую помощь - и сейчас она была необходима.
- Орден всегда помогает тем, кто нуждается в помощи, - негромко, но очень твердо сказал Люк. - С политикой разберемся потом.
Он только повернулся к Винтер и хотел что-то сказать, но его прервал писк комлинка, откуда донесся деловитый, слегка хрипловатый голос мастера Сиргал:
«Мастер, я готова. Куда идти?»
- Комната 5 на десятом уровне. Захватите с собой носилки.
«Скоро буду».
Люк опустил руку с комлинком, потом опять повернулся к Винтер и сказал:
- Пока вы с мужем останетесь в Храме. Вам не о чем тревожиться в ближайшие дни.
Корран же очень удачно оперся спиной о стену и сполз на пол. Сила, почему же этот вечер и эта ночь были такими утомительными и затянувшимися!

Отредактировано Corran Horn (2017-09-12 22:11:50)

Винтер повернулась к Коррану с явной неохотой:
- Веди.
Хорн в мыслях пообещал Тайко, что за время, пока тот будет испытывать на себе таланты целителей, он проследит чтобы с его супругой ничего не случилось. И первый пункт - не дать ей упасть в голодный обморок.
Столовая скрывалась уровнями ниже, в самой глубине, близ Зала тысячи фонтанов, так что есть можно было в приятном окружении журчащей воды и цветущей зелени. Однозначным плюсом можно назвать и тот факт, что еду здесь можно найти в любое время - и да, ввиду относительной малонаселенности Храма, здесь никогда не бывало многолюдно.
- Пообещай мне, что все съешь, хорошо? - он с надеждой уставился на бледное лицо Винтер, поставив на то, что ароматы сделают свое дело. - Пойдем. Первое, второе и десерт, - и да, это был совсем не вопрос, а напоминание.
- Все? Нет, обещать не буду, - Винтер подняла руки ладонями вперед, предупреждая возмущение. - Корран, это просто не разумно, я в последние дни ела мало, так что заталкивать в себя все подряд просто небезопасно. По чуть-чуть.

Общество Хорна было приятно, но Винтер все никак не могла переключиться на что-то иное, а не мысли о Тайко. И снова она заговорила о нем, когда они, наконец, уселись за стол с едой:
- Каковы его шансы? Я знаю, что ты не целитель, Корран, но… мне нужно твое мнение. Честное мнение. - Она отправила в желудок пару ложек супа, но снова сидела и крутила обручальное кольцо. В голове возникали мысли, что надо бы поговорить о чем-то другом, но ей так хотелось туда, в палату к Тайко, что поговорить о чем-то другом было очень сложно.
Ладно, тут Хорн отступил, не решаясь вступать в борьбу с уставшей женщиной не в духе, только недовольно поскрипев зубами. Пусть уж чуть-чуть, чем ничего.
- Здесь есть бакта, а она и сама по себе поможет ему. А то, что не сможет сделать она, сделают целители. С ним все будет хорошо, у него не выжженая мечом дыра и облачко пара вместо сердца, - ну, так себе утешение, но общую идею он постарался передать, что в этих стенах называется «плохо». Мастер Силгал и ее подопечные имели дело с ранениями иного рода, от оружия страшного и не прощающего ошибок. Верпинская винтовка тоже не детский водяной бластер, однако последствия оставались куда менее фатальные. Хорн накрыл рукой ладонь Винтер, которую она так нервно теребила. Нет, в нем все было против того, коснуться этих незамутненных чувств и разгладить их, стереть, чтобы те не царапали так остро ее сердце - это будет неправильно, даже если и выглядит благородно. - Но они вылечат только тело, а не душу, - заключил Корран куда более отстраненно и грустно. Тайко Селчу вновь предали те, общему делу с которыми тот был готов посвятить жизнь, и сделали это даже куда подлее.

- Я надеялась, что это больше не повторится. Что это позади. - Не было нужды объяснять, о чем говорит Винтер, Корран должен был помнить. Она не забывала ничего, спасибо проклятой памяти. Потому, что хотела бы забыть то растерянное состояние, то чувство раздрая и одиночество, которые были в Тайко в то время, когда от него отказались все, кроме Веджа. Винтер тоже в какой-то степени отказалась, пусть и невольно, выполняя приказ. Но она исчезла из жизни Селчу, оставив его тогда в одиночестве. - Мы хотели подать в отставку. Собственно, мы этим и занимались. Купили домик на другой планете, где провели недавно отпуск. Все было хорошо, шло по плану, и тут… - Винтер беспомощно развела руками. - Я не представляю, что будет, когда он придет в себя. Мы потеряли все. Прошлую жизнь, то будущее, которое мы хотели. Сейчас за нами начнется охота, хотя я до сих пор не понимаю причин этого. Ну кроме того, что в нас видят какую-то опасность в связи с происходящим на Кореллии. - Алдераанка вяло отправила в рот еще ложку. - Что там, кстати, происходит во внешнем мире?

- Антиллес. Одного генерала они уже потеряли, и позволить второму следом покинуть Корусант параноидально настроенная разведка вместе со Службой безопасности не могли. Тем более на фоне антикореллианских настроений. Ты же прекрасно знаешь, на что они способны если работают вместе, - и он прекрасно знал. - Ко всему прочему можно прибавить тот факт, что Сал-Соло назначил Веджа главнокомандующим объединенных сил Конфедерации, и это сделало бы размах их совместных действий против Федерации внушительным и опасным, - все вновь и вновь держалось на домыслах, не имеющих под собой никакого основания. Какая-то повторяющаяся глупая история. Что же плохого в прелестном домике, где-нибудь на берегу, посреди зелени, вдали от шумной столицы - особенно для людей, которые заслужили свой покой кровью и потом? - Кто-то убил Кэла Омаса. И правительство в панике, - пожалуй, главная новость. Однако он не переставал многозначительно смотреть на Винтер и тарелки рядом с ней, раскачиваясь на стуле.