Он думал, что выдержит это испытание с достоинством. Он надеялся, что им подвернется какой-нибудь демон по пути из психиатрической лечебницы. Он жаждал хоть как-то утолить голод, который заставлял всё его тело корчиться в судорогах, если он на секунду ослаблял контроль над ним.
Сэм Винчестер уже второй день хотел вгрызться в горло хотя бы одному демону, но рядом с ним был только Дин. Его восставший, будто феникс из пепла, старший братец, который не задавал лишних вопросов. Но Сэм ощущал его пристальный взгляд спиной, когда отворачивался. Круг за кругом, раз за разом, они всё меньше рассказывали друг другу. Но и судили тоже меньше.
В голове Сэма до сих пор звучали слова Дина о том, что он не верит ему. Кажется, тогда брат только вернулся из Чистилища, где сблизился с вампиром и вообще не собирался подавать виду, что вернулся?
Сейчас, видимо, что-то изменилось, раз Дин пришел за ним в место уединения Сэма и вытащил братца вновь в жизнь, от которой он сбежал. Кажется, его не волновало, что у многих демонов и охотников есть зуб на Винчестера-младшего. Хотя, если он стал Рыцарем Ада, это объясняет уверенность Дина. Никто не стал бы пытаться убить его, ведь даже самим братьям пришлось искать Первый Клинок, чтобы отправить Абаддон на тот свет. Или уничтожить её окончательно, не важно. Сэм не хотел думать о том, куда попадают демоны после того, как их убивают. Не все же попадают в Ад, верно? Он надеялся, что они больше никогда не увидят эту демоницу.
Сколько он еще продержится, прежде чем Дин заметит, как его ломает по крови? Сколько еще он будет смотреть на странную улыбку своего брата, как будто тот понимал его страдания. Его жажду.
Когда Дин вышел куда-то за едой, Сэм смог отпустить себя, протяжно застонав. А потом почувствовал на своем лбу чьи-то пальцы. Резко открыв глаза, он увидел перед собой Руби, которая наклонилась над ним и усмехалась, протягивая запястье, сочащееся столь желанной сейчас кровью.
- Нет, - глухо выдавил из себя Сэм, размахивая руками перед собой, разгоняя это видение. Ведь Руби не могла быть жива, они с братом собственноручно её закололи.
Он взял себя в руки как раз вовремя - Дин вернулся со своей небольшой прогулки, и живот свело от аромата демонической крови. К сожалению, в радиусе пары километров от мотеля его брат был единственным демоном, потому его запах и сводил с ума.
Сэму стоило больших усилий прожевать салат и улечься на кровать, накрываясь одеялом и  пробурчав, что очень хочет спать. Но сна было ни в одном глазу.
Когда ты чего-то отчаянно желаешь, это становится твоей навязчивой идеей. Червяк начинает копошиться в твоем мозгу, не давая тебе покоя.
- Сэмми, ты спишь? - голос Руби заставил его вздрогнуть, Сэм повернулся к соседней кровати и медленно выдохнул. Да, точно, Руби же собиралась научить его чему-то новенькому. Мужчина покачал головой, а потом, когда девушка поманила его к себе, поднялся с  кровати, бесшумно ступая по полу мотеля.
- Я хочу, чтобы ты сделал это сам. Ты ведь хочешь этого? - Руби обворожительно улыбнулась и показала пальцем на клинок у кровати Сэма.
Металл странного лезвия поблескивал в темноте, ловя свет проезжающих машин. Сэм взял нож и сел на кровати, не говоря ни слова. Иногда Руби нравились такие игры. Было ли это приятно самому Сэму, кто знает.
Он наклонился над девушкой, поудобнее сжимая рукоять ножа в руке, а потом провел им по шее, тут же прижимаясь губами к крови, что показалась из пореза. Слабость ушла, будто её и не было, а девушка только засмеялась.
Тогда Сэм усмехнулся и впился в её губы поцелуем, кусая их до крови и прижимая руки Руби к кровати. Она знала, каким становился Винчестер-младший, отведав крови. И похоже, демоница получала от этого какое-то извращенное удовольствие, позволяя трахать себя и пить одновременно.
Вот только что такого в ней изменилось, что её кровь стала такой сильной?

С каждой каплей крови он ощущал, как сила возвращается в его тело. И когда это он успел так сильно проголодаться? Руби же обычно такого не допускала. Он нахмурился в недоумении, не понимая, почему девушка не особенно-то отвечает на его поцелуй. Она не в духе? Ведь только что манила его к себе.
Его оттолкнули, это было такой неожиданностью, что Сэм непонимающе посмотрел на девушку, машинально облизывая губы, алеющие чужой кровью. И тут ему прилетело по лицу, да с такой силой, что голова взорвалась каким-то  чертовым звездопадом. Он оказался на кровати, продолжая не понимать, что происходит, а потом уже со всего размаху ударился о стену, уже начиная злиться. Что это за игры такие?
Голова кружилась и адски болела, челюсть ныла так, будто по ней проехался бульдозер, но Сэм поднял голову, зло смотря на Руби.
Вот только перед ним была не она. Ухмыляющееся лицо Люцифера смотрело на него, а губы так и двигались в каких-то гадких оскорблениях. Сэм вдохнул так, что грудь заболела, не понимая, откуда здесь этот мерзавец и ублюдок? И что, всё это опять одна из игр поганого недо-архангела? И Руби здесь не было?
Его охватила такая ненависть, что он, кажется, даже зарычал, когда попытался вмазать кулаком по этой гадкой морде, но промахнулся и только потерял равновесие, падая на колени.
- Чертов Люцифер, я знал, что ты от меня не отстанешь! Ты подсунул мне галлюцинацию с Руби, ты мразь? Да пошел ты, ублюдок, я ненавижу твою чертову морду, я засуну тебя в твою клетку столько раз, сколько потребуется! Я не позволю тебе больше издеваться надо мной так, как ты...
"Но Люцифер же в клетке." - какой-то голос прозвучал в голове, заставив его проглотить оскорбления и застонать, зажмурившись. Черт, нельзя было сейчас быть таким слабым, только не перед... перед кем? И кто это говорил? С ужасом Сэм понял, что голос был его собственный. И говорил он разумные вещи. Что-то так запудрило ему мозги, что он подумал, будто Люцифер снова вернулся. Но что?
Попытки разобраться отозвались болью в голове, настолько сильной, что Сэм застонал и сжал руками голову, как будто он сможет избавиться от всего этого, раздавив будто тыкву, совершив такое странное самоубийство.
А когда он поднял глаза вверх, то перед ним стоял уже его брат, а не Руби или Люцифер. По шее Дина уже не текла кровь, но в его взгляде было столько эмоций, что они могли убить.
И сейчас картина медленно начинала собираться по кусочкам в голове, вот только очень не хотелось, чтобы она сложилась. Сэм растерянно провел пальцами по своим губам и посмотрел на них, в глубине души надеясь, что не увидит там кровь. Но мироздание было не на его стороне, Сэм буквально оцепенел от осознания того, что он сделал.
Голод вызвал галлюцинации похуже тех, что были тогда в бункере Бобби. Ему показалось, что перед ним Руби, это его воспаленный мозг подкидывал ему то, что он хотел увидеть, чтобы не сомневаться. Он рвался к крови, но лишь осознание, что перед ним брат, останавливало его. И глюки помогли ему забыть об этом. И он... что же он натворил?
В голове билась мысль, всё ли он творил с Дином, что делал с Руби из своего видения? И не убьет ли его сейчас брат за всю эту хрень, что он сделал?
- Д-дин... - выдавил он, не пытаясь подняться с пола. Но и взгляд от Дина отвел, если уж тот решил его прикончить, так пусть он хотя бы не увидит его лица.
- Что я делал? Я... мне казалось, что Руби... прости, - он взял себя в руки и рывком поднялся, но взгляда брата продолжал избегать, сжимая кулаки до боли. Он довел себя до того, что набросился на Дина. Это самое ужасное из того, что могло произойти, и это случилось.
Сэм пошатнулся, но удержал равновесие, пусть это и далось ему трудом. Голова продолжала болеть и кружиться. Сколько он успел выпить крови? Не так много, чтобы чувствовать себя в идеальном состоянии, но явно достаточно, чтобы ощущать себя избитым человеком, а не куском желе, как раньше. Дин явно был сильнее других демонов. От того, что ему пришлось узнать это таким образом, Сэма замутило и он прижал руку ко рту. Он даже не хотел думать, действительно ли он кусал губы Дина до крови.
- Я пил твою кровь? Черт, я думал, что продержусь хотя бы день до того, как найду кого-нибудь... - наконец, заговорил он и очень быстро, буквально на пару секунд посмотрел на брата, тут же отводя взгляд. Ему хотелось провалиться в Ад, хотелось сдохнуть. Но почему Дин остановился? Он мог избить Сэма до полусмерти, это не было секретом ни для кого. Почему он остановился, ограничившись двумя ударами в челюсть?
- Я не хотел... я не хотел втягивать тебя в это, -  он закашлялся, всё-таки опускаясь на кровать и закрывая лицо руками. Как же было сложно это говорить.
- Я думал, что справлюсь, но оказался слабаком и мразью. Если ты хочешь, чтобы я сейчас ушел из номера и куда подальше, я это сделаю, - усилием воли он поднял взгляд на Дина, ожидая чего угодно. Лучше бы он вмазал ему еще раз. Было бы намного легче.
Во что же он превратился? Он не просто пил кровь брата, он получал от этого удовольствие, его тянуло к Дину. И он всё еще был голоден.

Когда рука Дина перестала прикрывать его рот, Сэм с ужасом осознал, что это было подтверждением его самых страшных опасений. Он действительно кусал в кровь губы своего брата. Он действительно делал с ним всё, что в его видениях делал с Руби.
Он упал вниз так, что переломал себе кости, никакого Рая уже тут, хорошо бы в Аду не встретили с фанфарами и красной ковровой дорожкой. Все попытки брата вывести его на сторону света он перечеркнул из-за своей чертовой галлюциногенной выходки.
Спокойствие Дина билось красным огоньком на уровне подсознания - "что-то здесь не так". Сэм мог только наблюдать за тем, как брат говорит, что всё понимает, но так, будто произносит какие-то заученные фразы. Будто его кто-то заставляет так говорить, потому что это правильно, потому что так нужно. Глаза Дина были подняты к потолку, что также настораживало Сэма. Он ощущал себя жалким человечком, который внезапно оказался в самом центре урагана, где на первый взгляд всё тихо и спокойно. Но стоит ему сделать шаг в сторону, как шторм разорвет его на кусочки.
Он вздрогнул, когда Дин с такой легкостью кинул стол в шкаф, и ему стало совсем не по себе от того, что брат сказал потом. Таким же спокойным голосом. От этого хотелось орать, хотелось, чтобы он говорил что-то совсем другое, чтобы этот спектакль с дерьмовыми актерами наконец закончился!
И он завершился, когда Дин посмотрел на него. Сэм непроизвольно отшатнулся назад, но брат только выругался и стал ходить по комнате, как зверь в клетке.
Он мог только молчать, не перебивая брата, который остановился так же резко, как и начал свое движение. Попытался посмотреть, но тут же отвел взгляд. Кажется, они еще долго не смогут смотреть друг другу в глаза спокойно. И во всем был виноват Сэм.
И он наблюдал за тем, как спивается Дин, даже не пытаясь остановить. Ему это было нужно сейчас, чтобы выговориться. А вот то, что говорил брат, отдавалось раскаленными прутьями в груди.
Наконец, Дин задал вопрос, усаживаясь напротив с бутылкой в руке, но только Сэм собрался ему ответить, как брат остановил его, и слова оказались проглочены. Как будто он не хотел с ним поговорить? Он не мог, он не решался, ему было гадко, ему было дико, он уже отвык быть не одиноким, он утянул себя в яму, из которой не мог выбраться сам.
Каждой фразой он резал Сэма без ножа, заставляя его чувствовать себя всё дерьмовей и дерьмовей. Тем, что он скрыл от Дина правду, он сумел зацепить что-то в брате, что-то болезненное. То, что демоны не должны чувствовать, то, за что они не должны просить объяснений.
Сейчас Дин был больше человеком, чем каким-то Рыцарем Ада. Сейчас старший брат, как и раньше, отчитывал Сэмми за то, что тот  молчал о своим проблемах.
Сэм медленно качал головой из стороны в сторону, не веря своим ушам. Неужели Дин действительно это говорил? А когда тот провел рукой вдоль пореза, Сэм непроизвольно облизал губы и тут же отвернулся, пряча жаждущий взгляд, прижимая руку к губам. Зачем он так с ним? Чего он добивается? Чтобы ему открыли всю правду? А хочет ли он её слушать?
- Ты высказался... Теперь мой черед, да? - он прокашлялся, потому что голос никак не хотел казаться уверенным. Да в нем такая буря металась, что было удивительно, что он вообще мог что-то нормально говорить.
- Я не мог, Дин, прийти к тебе с этим. Я просто не мог. Ты хочешь знать всю правду? - он повернулся к брату, избегая его взгляда, и вырвал бутылку из его рук. Раз уж они оба забыли о приличиях, то какие к чертям стаканы, да? Виски опалил его, вызывая очень нехорошую ассоциацию с Клеткой. Сэм поежился и всё-таки смог заставить себя посмотреть на Дина.
- В тот самый миг, когда я увидел тебя там, в психбольнице, когда я почувствовал твой запах... - он сглотнул и глотнул еще виски, - запах твоей крови стал моим наваждением. Я не мог думать больше ни о чем, но меня тошнило от одной только перспективы делать это. Если ты думаешь, что мне приятно это делать, то это не так. Нет, не совсем так. Я ненавижу себя за то, что мне так приятно это делать. Я ненавижу себя за то, что я получаю удовольствие от того, что пью кровь. Я хотел бы убить себя за то, что я хочу пить твою кровь, за то, как именно я хочу это делать. За тот Ад, что творится у меня в голове. За то, что я валюсь в Ад, когда ты сам говорил мне, что я не должен  идти по твои стопам. Я предал тебя! Я предал твое доверие! Еще тогда в психбольнице, когда не признался. Я знаю, что ты не стал бы меня осуждать. Что ты даже притащил бы мне какого-то демона, чтобы я поправился, но это же безумие! Ты сам этого не видишь? Я стал ровно тем, кем хотел меня видеть Азазель. Мне к чертям не сдались все остальные демоны, Дин. Я хочу пить твою кровь. Это самое дерьмовое из всего, что со мной случалось. Я не мог прийти с этим к тебе! Я до сих пор чертовски голоден! Я голоден, Дин! - он выплевывал эти слова, он кричал, он пытался что-то доказать, пока на последней фразе его голос не сорвался, а сам Сэм не закашлялся, обжигая горло виски.
Кажется, пока он кричал, он успел раскидать уцелевшую мебель по комнате. Потому что только две кровати, на которых сидели братья, не было сдвинуты с места. И как только на такой шум не сбежались все постояльцы?
- Нет погоди, мне есть еще, что сказать. Раз уж ты так хотел, чтобы я к тебе пришел, раз уж ты так обвиняешь меня в том, что я молчал, - он пристально посмотрел на Дина, чтобы он увидел в его глазах огонек жажды. Чтобы он уже не мельком, а лицом к лицу столкнулся с этим фактом.
- Ты действительно уверен, что готов пойти на "это" ради меня? Или ты говоришь это просто потому, что это для тебя пустяк? Ты, черт тебя дери, знаешь, что я готов умереть ради тебя. И что я умер бы ради тебя! И я был бы рад, если бы меня заколол Метатрон, а не тебя. Ты и так пострадал так сильно, что моя проблема казалась никчемной, но это задело тебя. Но если ты готов... если ты действительно готов пойти на "это", то скажи мне... - он поднялся с кровати и опустился на колени прямо перед Дином, смотря на него снизу вверх. Точнее, на порез на его шее. А потом протянул к нему руку, царапая ногтями шею, - Скажи мне, ты готов идти на это каждый раз? И я прошу тебя не торопиться с ответом, - он стиснул зубы и посмотрел Дину прямо в глаза. Кажется, Апокалипсис начался, а никто не успел этого заметить.
- Это ведь будет слишком извращенное понятие семьи, даже для нас с тобой, Дин. А ведь кроме тебя у меня никого нет. И я не хочу потерять тебя из-за своих дерьмовых пристрастий в еде. Ты - моя семья.
Он не знал, что будет дальше. Он, черт возьми, старался оберегать своего брата до последнего. Потому что кроме этого он ничего не мог сделать.
"Всё ведь будет хорошо? Я как-то обещал тебе, Дин, что всё будет хорошо. Ты сможешь мне пообещать это? Мы же справимся со всем?"

Как он и подозревал, Дин был не совсем в курсе того, что говорил. Потому что появление Сэма у него ног явно застало брата врасплох. Он кивнул, но как-то не уверенно, а голос Дина, когда он заговорил, был хриплым. И он заговорил о времени, которого у них не было, и Сэм был согласен в этом с братом. Пусть слова о том, что Дин может жить вечно, заставили спину покрыться мурашками, так не по себе от них стало, но и в этом он был прав.
Вот только почему у него не было времени сейчас, Сэм не понимал. Может быть, Дин боялся отступить? Боялся, что весь этот настрой куда-то улетит, а помочь брату он не сможет? Как же сейчас ему было  мерзко от того, что он втягивает Дина во всё это, как же он злился на себя, как же больно всё это было.
Как в замедленной съемке он смотрел на то, как брат достает нож, говорит о том, что не хотел узнавать, как Сэм это делает.
- Я не хотел, чтобы ты узнал. Правда, - тихо сказал он, не отрывая взгляда от клинка. Думал ли он, что Дин сейчас ударит им его? Нет, не было даже мысли. Он сейчас всецело доверял своему брату, что было будто сценой из какого-то немного драматичного кино.
Когда из пореза потекла кровь, мир замедлился практически до полной паузы. Струйка медленно стекала по коже, вызывая неконтролируемое желание тотчас же слизать её языком.
Но тут Дин сказал что-то, и Сэм резко дернул головой вверх, встречаясь с ним взглядом. Настолько неожиданным было то, что брат решил заговорить, что он совершенно не успел сосредоточиться на том, что смотрит уже не на кровь, а на Дина. С желанием. С жаждой. С отчаянием.
- Я понял тебя, - его голос тоже был хриплым, как у странника, который ходил по пустыне месяцы, изнывая от жажды. И он даже не  стал прочищать горло, не успел. Потому что  Дин совершил еще один неожиданный поступок. Он вложил нож в руку Сэма, а потом резко рванул его на себя, буквально прижимая к шее. К свежему порезу. К запаху свежей крови.
Сэм сглотнул, не в силах удержаться от того, чтобы медленным движением языка по коже собрать уже подсохшую, но такую героиновую кровь. И слова Дина только укрепили его намерения, хотя перед кем тут нужно было оправдываться, он уже не смог бы остановиться.
В момент, когда брат прижал его к шее, Сэм перешел через точку невозврата. С губ сорвалось тихий вздох, мир снова замедлился, но он действовал очень быстро. Слишком быстро для человека, оставляя на шее брата еще один порез, но на этот раз сразу же прижимаясь к нему губами.
Кажется, он застонал от того, как мир вокруг взорвался миллиардами красок, ощущений и таким удовольствием, которого он никогда еще не испытывал. Где-то на заднем плане голос разума кричал, что ему стоит остановиться. Но во время галлюцинаций он был не в сознании, не чувствовал всего, Руби и воспоминания о ней заслоняли всё.
А сейчас он с головой вниз нырнул в пучину кровавого моря, которое уж точно не сможет отпустить его очень скоро. Он оказался в безвыходном положении. Ему уже никогда не будет нужно ничего другого.
Сэм тихо зарычал, кусая шею, потому что порез затягивался слишком быстро, но полосовать Дина ножом не хотелось совершенно. И от укуса рана раскрылась снова, он прижался к ней, вытягивая то, чего так давно желал. Капли, что протекали мимо, он слизывал языком, превратившись в пучок эмоций и инстинктов, перестав существовать, как личность.
Он никогда еще не доводил себя до такого голода. Неужели он будет чувствовать себя так каждый раз? Так... так грешно хорошо?
Голод отступал очень быстро, он не так уж много выпил, когда смог оторваться, наконец, и уже с большим пониманием в глазах глядя на дело рук своих.
Ну, он хотя бы не стал лезть своим окровавленным ртом куда еще, Руби пропала навсегда, как он надеялся.
Он шумно дышал, уткнувшись носом куда-то в шею Дина и разжимал пальцы, которыми держал брата за волосы сзади, на макушке. Выпустил нож из руки, тот упал куда-то на кровать. И облизал губы, прежде чем отпрянуть немного назад и посмотреть в глаза Дина.
- Я верю тебе. Когда ты это говоришь, я верю, что мы справимся и с этим тоже. Пусть я не знаю, как, но мы найдем выход, - он провел пальцами по своим губам и облизал кровь, которая осталась на них, непроизвольно. А потом вздрогнул и с испугом посмотрел на Дина.
"Только не отталкивай меня сейчас, когда я так открыт. Только не сейчас."
Отвернулся и с удивлением понял, что координация движений как-то очень пострадала. Дело было в том, что брат так глушил виски? С кровью передается алкоголь? Или это она так пьянит, черт возьми?
- У тебя не кровь, а наркотик, Дин. Прости, если тебе неприятно это слышать, но... может быть, выпьем? Как... как шея? - он подался назад, усаживаясь спиной к уцелевшей кровати и ища взглядом бутылку.
Будут ли они сейчас говорить? Или молча пить? Или рассуждать о чем-то отвлеченном?
- Спасибо. Я боялся, что ты пошлешь меня прочь и будешь прав в этом.

Дин поморщился, когда коснулся шеи, и в груди неприятно ёкнуло болью и чувством вины. Сэм уже был на полу, но казалось, что он бухнулся куда-то вниз. Он сейчас ощущал помимо опьянения еще и огромную силу, какой у него раньше не было. Он мог слышать звуки, которые были неуловимы для человеческих ушей, он мог чувствовать запахи, он, черт возьми, даже почти мог видеть сущность Дина.
Он мог видеть странную, похожую на дым, с алыми проблесками ауру, которая сгущалась в районе правой руки практически в черную точку. И эта точка медленно пульсировала, как будто там билось чьё-то сердце. "Она правда живая..."
Только слова Дина о том, что нужно выпить, вырвали его из этого транса, который напугал его самого. "Я не ощущал такого даже после того, как выпил целиком ту демоницу, прислужницу Лилит. Это..."
Сэм поднял взгляд с руки Дина на бутылку, протянутую таким небрежным жестом, как будто они только что не переступили границу в сторону чего-то грешного, а всего лишь проводят обычный вечер после охоты. "Только охота была, но не такая, к какой мы привыкли."
Он сделал глоток виски и краем глаза отметил, что брат прикрыл шею покрывалом. Неясно было, почему, но так было легче отбросить подальше чувство вины и поверить в то, что ничего не происходило.
И тут Дин пошутил, сложив пальцы пистолетом и изображая выстрел. Вот только от этой шутки Сэма бросило на секунду в жар, а потом в холод. Тело будто вспомнило те ощущения, что оно испытывало во время... Сэм не мог подобрать нормального слова этому процессу, чтобы он не казался чем-то гадким. Хотя мерзостью он и был, что уж тут говорить.
Но он улыбнулся, Дин ведь пошутил, это было видно по его выражению лица. Ох уж пьяный его брат с его шуточками, каждая из которых грозит переехать тебя бульдозером.
- Твоя кровь - та еще сучка, да... - усмехнулся он и отсалютовал ему бутылкой, надеясь, что не обидел его такими словами. Но это было правдой, спасибо крови Дина, он реально подсел. И он даже не хотел думать о том, что с ним будет, если ему придется какое-то время без неё обходиться. Свихнется ли он?
Он отпил еще виски из бутылки и вопросительно посмотрел на Дина, когда тот довольно серьезно начал говорить. И от каждого слова ему будто становилось легче. Похоже, слова Сэма, сказанные в пост-галлюциногенном бреду о том, что Дин хотел бы видеть его хорошим, дошли до понимания брата. Он сдал назад, он не стал настаивать, более того, он хотел, чтобы Сэм поступал так, как хочет.
Это было так сильно, так неожиданно и так нужно ему сейчас, что он сглотнул, не зная, что сказать. Виски еле удержалось в руке, когда Дин подался вперед, что точно говорило о потере координации. Кажется, он даже не сразу смог сфокусировать взгляд, но потом брат вернулся назад, подбирая покрывало.
Взгляд сам по себе скользнул по шее, его снова будто бросило в жар, а внутри зашевелилась жажда. Нет, не жажда даже, Желание. Сэм смог найти нужное слово для этого, но ему совсем не нравилось, как оно звучало. Слишком странно. Но это теперь будет преследовать их каждую ночь, когда они будут забывать о делах и будут оставаться друг с другом наедине в мотельном номере. И черт возьми, он позаботится о том, чтобы никто не лез в эту сторону их жизни.
- У меня кроме тебя больше никого нет. И я не хочу опять потерять тебя. Я... я сделаю это, Дин. Обещаю. В этот раз, мне кажется, ты имеешь в виду не нормальную жизнь, которую каждый из нас хотел начать, если закончит с семейным бизнесом, а скорее ту свободу, о которой говорил Кастиэль. Свободу выбрать то, что мы хотим делать, - он протянул бутылку Дину, резко подался вперед, упираясь руками в кровать за спиной брата и склонился к его шее.
- Я попрошу тебя только об одном. Если я сдам назад, откажусь... делать это с тобой, не дай мне этого сделать. Я не хочу опять наброситься на тебя во сне. Или вырезать десятки в попытке утолить непрекращающийся голод, - говорить об этом было тяжело, но алкоголь сильно развязывал язык, позволяя списать откровения потом на сильный градус.
- Если будет нужно... заставь меня, - он выделил последние слова, рывком отодвигаясь от брата, пока тот не успел никак отреагировать, и устало откидываясь головой на кровать. Кажется, он действительно смертельно устал от всего этого настолько, что его клонило в сон.
"Или это просто тебя клонит в сон после сытного ужина?" - ехидный голосок из подсознания он отмахнул рукой, забираясь с пола на кровать и закутываясь в одеяло.
- И тебе того же советую, Дин. Утро вечера мудренее.
Разуму тоже нужно отдохнуть, хоть голова и кружилась слишком от количества выпитого.