Природа давно взяла верх над тем, что создано было руками разумных существ, в том числе и людей. Природа, зализывая ужасные раны, стерла своим шершавым языком бесконечно терпеливого времени почти все следы пребывания здесь человека.
Под ярко лазурным небом простирались бесконечные леса. Зелень этого ковра была яркой и свежей. Белыми брызгами над ними летали стаи птиц. Огромное количество белых птиц, чьи крылья с изнанки были голубыми. Верный признак того, что пернатые приспособлены к жизни рядом с водоемами. И, действительно, здесь всюду было много рек, речушек и ручьев, они впадали в карманы местных лазурных морей с невероятно прозрачной водой, в которой бурлила жизнь. И все ее разнообразие было видно невооруженным взглядом.
Тале много где доводилось бывать. В самых разнообразных Мирах. А уж о специфике скольких она была осведомлена благодаря информации, бережно хранившейся в архивах… И все же даже нурианка не смогла остаться равнодушной к увиденному.
Этот Мир был прекрасен в своей первозданности, природной дикости и нетронутой красоте. Такое редко где можно было увидеть. Прочитать… Прочитать можно было, но ни один, даже самый ладно сложенный текст не заменит личного опыта.
Вся планета являла собой сосредоточение Живой Силы. Само ее существование было подобно оде, посвященной именно ей, Живой Силе.
Воздух здесь был настолько свеж и богат кислородом, что от него над телом начинала давлеть приятная нега. Приятная, но вовсе неуместная на задании, выданном в храме.
Тала не смогла отогнать от себя мысль о том, что здесь, определенно, стоило бы побывать ее старому другу - Квай-Гону. Кто, как не он смог бы оценить всю красоту этого места по достоинству. Может быть, если у них выпадет свободное время и оно придется на одни и те же числа календаря, джедаи слетают сюда. Правда, Тале в это верилось слабо. Скорее она была уверена в том, что своими глазами эту планету видит в первый и последний раз. Потому что обычно так и бывало.
Лесной ковер был столь густой, что найти место для посадки корабля оказалось настоящей проблемой. И все же, Тала обнаружила едва ли не идеальную платформу для этого.
Скулу леса рассекала глубокая пропасть. Внизу раскинулось соленое мелководье, а наверху рыжеватых отвесных стен образовались прогалины, свободные от деревьев. Их завоевала шелковистая, буйная трава. Вот на одном из таких островков Тала и посадила свой шаттл. С ювелирной аккуратностью и точностью, пусть судно, в силу своего немалого возраста всякий раз норовило выдать жесткую посадку, буквально падая на опоры. С этим определенно надо было что-то делать. И Тала была твердо намерена дойти с сим до механиков. Но механики как и все прочие реалии цивилизованного мира остались далеко отсюда.
Здесь же переговаривались птицы и ветер шумел в бесконечном океане леса. За спиной джедая шаттл прекратил размеренно шипеть, подбирая собственный трап.
Впереди открывались темные коридоры девственного, нетронутого человеческой рукой леса. Кроны деревьев были такими густыми, а ветви так плотно переплетались, что почти никакого света не добиралось до земли. Только редкие золотистые пятна выхватывали из мглистой прохлады мозаику  бурой, давно опавшей листвы. Только мхи и упрямые диковинные хвощи наперекор всему, пробивались дерзкой зеленью сквозь бурый полог. Перья хвощей были огромными. Некоторые значительно превышали ростом Талу.

Нурианке предстоял неблизкий путь. В пору было сетовать на отсутствие спидера или гравицикла, но с тем обилием птиц, что летали над кронами, поднимать в воздух транспорт скорее походило на попытку самоубийства, нежели разумное решение того, как бы побыстрее добраться до храма.
Да, именно храм Тале было велено посетить здесь. Данные об этой планете, как выяснилось на подлете, устарели безнадежно. Так, иногда случается. И в какой-то мере будет справедливым сказать, что Тала и такие, как она, другие консулы - исследователи, как раз и существуют затем, чтобы так случалось как можно реже.
Храм был вырублен в скалах, точнее - в целой столовой горе. К сегодняшнему дню - напрочь заросшей. И как бы джедай ни старалась подобраться поближе, ей все равно не удалось избежать пешего перехода на расстояние, равное примерно пятнадцати километрам. Если по прямой. Но что-то подсказывало женщине, что в столь диких местах прямым мог оказаться, разве что ее меч.
Опасения джедая не замедлили оправдаться. К тому, что было некогда древним храмом, она добралась только когда на небосводе уже вовсю занимался закат изумительных сливочных тонов.  Здесь все было очень мягким. Ярких, ядовитых цветов не было ни в растительности, ни на небосводе, которым Тала теперь имела возможность любоваться. Руины вздымались высоко над уровнем крон вековых деревьев.
И забираясь выше, в поисках безопасного входа, джедай снова смогла увидеть небо, которое от нее скрывала листва большую часть дня.  Где-то внизу, сокрытые под зонтами бесконечных крон,  вздыхали, фыркали и издавали протяжные мыкающие звуки крупные животные, похожие на длинноногих, длинношеих носорогов, решивших в ходе своей причудливой эволюции, что лучше два рога на лбу, чем один - на носу.
Эти животные абсолютно не испугались Талы, когда ей пришлось прокладывать путь аккурат через тот участок леса, где животные нашли подходящее для себя пастбище. Их настороженность очень быстро сменилась практически полным безразличием. И джедаю было позволено бродить между ними наравне с местными длинноногими птицами, деловито сновавшими между серыми гигантами по заболоченной местности, то и дело ловя всякий приставучий гнус со шкур огромных травоядных.
И здесь связь Талы с Силой была абсолютно ни при чем. Эти животные не видели в гуманоидах никакой угрозы для себя. Что лишь подтверждало заброшенный статус планеты. Это само по себе было достаточно странно. И настораживало нурианку все больше. Обычно, такие райские уголки, пусть даже и лишенные действительно значимых полезных ископаемых, быстро оказывались облюбованы разного рода пиратами и прочими искателями благополучия, находящимися в сложных отношениях с законом. Но здесь никого не было. Никто не позарился на эту планету. Ни предприимчивые контрабандисты, ни оставшиеся без дома и надежды беженцы. Да хотя бы те же искатели приключений.
Этот мир существовал без вмешательства разумных видов уже очень давно. Так давно, что все следы присутствия оных канули в Лету. Постройки из хрупкого камня и дюрастила превратились в ничто, малоэтажные здания оказались погребены под землей и наслоением мертвой листвы. И только Храм, все еще не покоренный, возвышался над океаном леса еще одной горой. Издали было практически невозможно распознать в нем рукотворное строение. Вырезанный из плоти столовой горы, он практически начисто лишился своего некогда красивого фасада, в котором мощь и массивность натурального камня родных скал переплетались с изящными ребрами дюрастиловых перекрытий.
О том, каким был Храм, когда он дышал суетной жизнью разумных существ, старавшихся познать пути Силы, можно было только догадываться. Дюрастил изъела ржавчина, со временем секции транспарастила, постепенно лишаясь опор, начали западать, в итоге оказываясь лишь останками былого величия на некогда отполированных до зеркальной глади полах.
Направлениям дюрастиловых перекрытий, некогда существовавших, теперь вторили мощные стебли старых, задеревеневших лиан. На отмерших, но намертво вцепившихся в камень отростках во всю множилась другая зелень, пожиная плоды давно иссохших первопроходцев, некогда нежными своими ростками робко начинавших обвивать крепкий, сияющий материал.
Теперь останки фасада, полукружьем выступавшего из скалы, были утянуты паутинами и сетями разнообразной пышной зелени. Особенно бросались в глаза сочно зеленые вьюны, сбрасывавшие свои стебли вниз на многие метры. Тонкие, похожие на нитки стебельки рассыпались тысячами малых округлых листочков, похожих на копытца. Эти растения образовывали естественные занавеси. Хвосты некоторых из них опускались на добрый десяток метров, ныряя в провалы, образовавшиеся в полах этажей храма. Видимо, эти разрушения были результатом  того злосчастного столкновения с астероидом и множеством крупных метеоритов, которые, согласно некогда последним данным, и послужили гибели многих форм жизни на этой планете, включая и разумных существ, населявших ее.
Вероятность подобной катастрофы что тогда, что в наше время была и остается ничтожной. При всех защитных полях и прочих технологиях обитатели развитых планет забыли и думать о том, что подобная угроза существует и давлеет над любым миром.
Тале не удалось найти точной информации о том, что произошло над планетой. Единственное, что было известно доподленно, так это то, что астероид Аспер разрушил шлюз защитного поля, уничтожив тем самым и само поле. Вслед за смертоносным снарядом из космоса до мира добрался град крупных метеоритов. Скорее всего это были останки малого спутника планеты, что уберег ее от полного уничтожения, но, разбитый на части, оказался исполнителем другого приговора.
Мир, преуспевающий, плодородный и славившийся своим “вечным летом” погрузился сначала в огненный хаос, затем - в ледяной и лишенный света ад. Когда закончилась вечная зима без солнца и тепла - не известно. Но так или иначе, этому миру хватило времени, чтобы восстановиться. Об искалеченности планеты говорила лишь скупость зеленого покрова. Для неопытного наблюдателя этот мир мог показаться природно богатым. Но на самом деле, стоило только лишь чуть чуть повнимательнее приглядеться, как становилось очевидно, что все лесное богатство организовано лишь очень примитивными растениями, неприхотливыми, простыми и рвущимися в бой за превосходство и место под солнцем. Зачастую - без всяких иносказаний. За бурным ростом было трудно углядеть явное отсутствие разнообразия, какое характерно для миров благополучных, насчитывавших десятки тысячелетий непрерывного развития в относительно устойчивых условиях.
Также и фауна еще не успела пустить свои ветви развития по всем направлениям. Выжившие существа стремились заполнить опустевшие ниши. Этот мир, казавшийся прекрасным, находился в состоянии яростной борьбы одних форм жизни с другими за превосходство и выживание. Мир находился в поиске нового баланса на плодородном пепле старых систем.
Удивительно все же было осознавать, сколь хрупка жизнь, как мало нужно для того, чтобы нарушить баланс. Как быстро все можно уничтожить и как много требуется времени, чтобы увечья, причиненные разрушениями, оказались компенсированы. Не излечены. Не устранены. Компенсированы. На место разрушенного приходит что-то новое. То, чего раньше не было. И чего бы не появилось, не исчезни то, что было здесь ранее. Было трудно понять и действительно принять, что разрушения, пусть и такие - тоже часть, создающая баланс. При условии, что созидание и стремление к оному не вычеркивают из уравнения.
Как многое зависит, как сказал бы обыватель, от случая. На самом деле, не от случая, а от деталей, мелочей. Ни удачи, ни случайностей не бывает. Все закономерно. Но закономерности, заметные для глаза разумного существа и понятные для его разума, рождаются в маленьких песчинках. И лишь нарастающий ком событий превращает их в то, что мы способны воспринимать, но, как правило, уже не в состоянии предотвратить.
Мелочь. Траектория астероида, которая оказалась сбита едва заметно за много световых лет отсюда, привела к катастрофе, в которой оборвалось огромное количество жизней. Но, как ни странно, в Силе уже не осталось и следа от того, что здесь произошло когда-то. Не осталось очевидной памяти о смертях. Но кругом ощущался ток жизни.
Вероятности,  процентные соотношения, какими бы числами описывать их ни приходилось, все они, не равные нулю, говорили лишь об одном. О возможности. О малой, ничтожной, но все же - возможности. При этой простой мысли тонкой иглой под ребро зашло нехорошее предчувствие. Это не было обычной тревогой, через которую Сила сообщала о приближающейся угрозе. Это был быстрый укол, больше похожий на мысль, чем на чувство. Но именно такие шпильки Талу беспокоили больше всего. Нурианка ощущала подобное чрезвычайно редко. Но каждый такой укол, общее число которых можно было пересчитать по пальцам одной руки, всегда оказывался не беспричинным. И о чем бы он ни предупреждал, событие оказывалось неотвратимым. Не всегда подобные предчувствия касались чего-то действительно непоправимого и страшного, но всегда - досадного. С тем, что происходило, просто приходилось смиряться.  Будущее - туманно. А подобные предчувствия могли в итоге оказаться ложными или провокативными. Тала это понимала, но легче от этого не становилось. Идти на поводу у таких предчувствий было категорически нельзя. Предчувствие, каким бы оно ни было, стоило принять к сведению и абстрагироваться от него. Потому что бед оное с собой могло принести куда больше, стоит только ему поддаться.
Джедай нашла подходящее место для привала на одном из средних этажей храма. Место, достаточно надежное, но и до которого добраться было не так просто. Наличие не самых маленьких травоядных животных явно намекало на то, что здесь обитают и те, кто был непрочь ими полакомиться. А стать ночной закуской для кого-то из представителей местной фауны в планы Талы не входило.
Местное светило быстро скатилось за горизонт, погружая мир в непривычно непроглядную тьму. Даже ночь здесь было жарко. А любой источник света привлекал докучливую мошкару.  Ночь была тихой, только отдаленный шум близких водопадов и стрекот насекомых нарушали густую тишину. Над головой раскинулось бесконечное чистое звездное небо. Туманность галактики рассекала небосвод. А сами звезды здесь казались неимоверно огромными. Едва не с кулак каждая. И все они будто бы были не там, далеко, в космосе, а висели здесь, на тонких нитях, все равно что игрушки в детской - только протяни руку.
Тала не стала пренебрегать сном. Завтрашний день обещал быть непростым. И его следовало встретить с новыми силами и свежей головой.

Вместо этого пришлось его встречать под тонкий вой. Вместе с первыми лучами солнца едва тронувшими кроны деревьев, над лесом разнеслось многоголосье неизвестных животных. Что бы за животные ни выли, они передвигались внизу, под защитой крон деревьев. И, судя по звукам, гнали тех травоядных созданий, с которыми Тала столкнулась вчера. Внизу шла охота. Тала даже смогла разглядеть пару длинных полосатых спин, мелькнувших далеко внизу у подножья руин храма.
Этим созданиям не было дела до Талы. И нурианке подобное было только на руку.
Утренний воздух под едва потускневшим, все еще звездным небом полнился сладким ароматом, почти дурманищем. Тале стоило только оглянуться, чтобы понять, откуда взялся этот запах. Пушистые ярко зеленые стебли ночью выпустили из-под своих крохотных листочков-копытец не менее миниатюрные и простенькие белые цветочки, похожие на маленькие, хрупкие звезды. Невзрачные бутоны имели невероятно приятный, чуть тяжеловатый аромат, привлекая к себе ночных опылителей. Таких же хрупких и маленьких сизокрылых бабочек с едва заметными тонкими голубыми полосами и парой черных точек на крыльях . Нижняя сторона крылышек была бело-пепельной и словно бы бархатной.
Под сводами храма этих пепельных бабочек были сотни, они летали между белыми цветами, которые постепенно начинали закрываться, снова прячась под овальными листочками. Среди маленьких ночных бабочек появилось несколько огромных и пестрых. Эти исполины, видимо, заправляли этими просторами в дневное время. Каждое крыло этих бабочек было не меньше, чем ладонь Талы. Ночные звезды, как про себя нурианка окрестила маленькие цветы, явно не входили в круг интересов этих больших красавиц.
Местное светило поднималось выше и выше на небосводе, затмевая своим светом остальные звезды других систем, стирая с небесного купола видение распростершейся галактики.
Подали свое голоса птицы. А руины наполнялись жизнью. Остов бывшего оплота джедаев облюбовало куда больше живых существ, чем могло показаться на первый взгляд.
Тала с большой осторожностью продвигалась вглубь здания. Какие-то проходы были завалены, в других местах зияли пропасти, уходившие на несколько этажей вниз.
Некогда гладкий, отшлифованный на совесть камень  под действием ветра, бесчисленных дождей и прочих климатических эффектов возвращал себе шероховатую, неровную поверхность, все больше теряя рукотворный вид. Шум воды становился громче и отчетливее. Еще пролетая над этим местом, Тала видела, что с горы срывается с десяток водопадов. Но, если память ее не обманывала, до них отсюда было далеко. Храм располагался с северо-восточной стороны, тогда как водопады были на западе.
Джедай тихо продолжала свой путь, ступая легко и осторожно. Под ногами все реже можно было увидеть пол. За многие столетия сюда нанесло почву, плотный слой прелой отмершей листвы, переплетенный корнями и стеблями лиан и прочих растений скрывали под собой камень, разрушали остатки мраморных плит. Кое-где еще виднелись рыжие останки некогда дюрастиловых элементов. Дверная перегородка ощерилась острыми, изъеденными корозией рыжими клыками оставшейся материи. Дверь в этом едва ли можно было узнать. Подсказкой служило лишь расположение элемента, когда-то преграждавшего путь в довольно узком коридоре.
Тале пришлось постараться, чтобы миновать это препятствие без вреда для себя. Она все больше и больше убеждалась в том, что ее экспедиция сюда окажется не продуктивной. Скорее всего, архивы она сможет пополнить лишь той информацией, что планета заброшена и, несмотря на то, что пригодна для жизни, не заселена разумными существами. Вряд ли стоило надеяться найти здесь что-либо полезное для Ордена. Интересного здесь было, конечно, хоть отбавляй. Хватит не на одну и не на десять бесед за чашкой чая в компании других исследователей. Но полезного… Увы.
Пробравшись за полуразрушенную заслонку, Тала замерла. Вид, открывшийся перед ней захватывал дух.
В сердце Храма находилась огромная воронка, что-то пронеслось здесь, обрушая все этажи до самого дна. Массивные каменные перекладины наверху, обвитые лианами и корнями неприхотливых кустарников замерли в пугающем балансе, словно вот-вот были готовы рухнуть. Но обилие мха и прочих растений подсказывало, что эти куски некогда величественной конструкции уже давно замерли здесь в таком состоянии.
Аккурат под ними высилась статуя джедая. Ноги рыцаря оплетал ярко зеленый вьюн, который, будучи в тени, еще не спрятал все ночные звезды под своими листьями. Тунику, выточенную из камня облюбовал мох, дожди и тысячи утренних рос сгладили некогда детально проработанные черты лица и резкие складки одежд. На поясе лишь угадывался силуэт меча. Джедай протягивал правую руку вверх, рядом можно было различить разбитый остов еще одной статуи, видимо, не пережившей катастрофы.
Изначальная задумка двухфигурной композиции канула в Лету вместе со всеми теми, кто мог бы о ней поведать. Но хаос породил новую. С нависшими над ним блоками, джедай словно бы удерживал их Силой от того, чтобы те обрушились.
По бокам от статуи рокотала вода. Потоки оной срывались сверху. Разрушение купола храма, видимо, привело к изменению тока реки, бравшей начало на поверхности горы. И теперь все нутро храма превратилось в сложный каскад натуральных фонтанов. Вода скатывалась, лилась по блокам, срывалась вниз, бежала струйками по кругу, находя самые короткие пути. Где-то образовывались настоящие рручьи со своими маленькими руслами. Пахло сладко свежей, прохладной водой. В лучах начавшего греть солнца в водной взвеси созникали фрагменты радуги.
Здесь царила прохлада. Далеко внизу невероятной чистотой сияло озеро. Даже отсюда Тала могла видеть сквозь толщу прозрачной воды узоры, сохранившиеся на полу первого этажа. В полу зияла сапфировый мрак еще более глубокого провала.
Нурианка с предельной внимательностью изучала помещение, думая о том, какой путь для спуска был бы более надежным.
Но желание спускаться резко поубавилось у джедая, когда она заметила, что не только она пришла насладиться красотами и тишиной этого невероятного места. Внизу, в кустах тут и там чернели сырые, усеянные кожистыми наростами спины рептилий. Их длинные тела было сложно различить в тени, но, когда одна из огромных рептилий груздно скатилась на животе в воду и медленно поплыла через озеро, толкая себя вперед только лишь размеренными движениями мощного хвоста, сомнений не осталось. Внизу Тале рады не будут. По крайней мере, не сейчас. Удивительно было другое. Вокруг было так много живых существ, но нурианка не ощущала их присутствия в Силе. Словно что-то притупляло, если не блокировало ее чувства. Хотя, скорее, было бы вернее другое определение. Что-то ослепляло Талу в Силе. Она по-прежнему ощущала ее ток, мощный, живой. Но не была в состоянии разглядеть ничего более.
Это было странно. Очень странно. И являлось еще одним поводом к тому, чтобы оставаться начеку и быть предельно осторожной. В эту пиалу с чаем попадало все больше чернил. И было невозможно понять, начинало ли это говорить прошлое или сгущались предчувствия, омраченные кажущимся неизбежным будущим.
Тала решила воспользоваться обходным путем. Тем, что она приметила себе, как возможный. Скалолазание было делом, к которому нурианке было не привыкать. По правде сказать, она до сих пор не похоронила любовь к взбиранию к вершинам только за счет возможностей собственного тренированного тела.
И сейчас, демонстрируя свойственную ей ловкость, Тала принялась прокладывать себе путь наверх. Отнюдь не бездумно, со всей возможной в этом деле осторожностью и осмотрительностью.
И все же, если она желала оказаться этажом выше, ей предстояло совершить один прыжок. Джедай оттолкнулась от плиты, на которой повисла, разворачиваясь в воздухе подобно кошке. И, коснувшись наклонной поверхности покосившейся опоры,  выпрыгнула вверх в обратном направлении, вновь разворачиваясь в самый последний момент, намертво цепляясь за пористую поверхность влажной плиты.
Вдруг раздалось рокочущее шипение, почти над самым ухом нурианки. Тала только успела подтянуться, намереваясь забросить себя на ровную поверхность. Но вместо этого джедай едва не разжала пальцы от неожиданности. У этого этажа уже был полноправный владелец. Перед самым носом женщины раскрылась пасть огромной рептилии, потревоженной столь внезапным явлением джедая. Животное было огромным. Метров шесть, если не больше. И оно было желто-белым. Янтарные глаза с полосками зрачков созерцали этот мир, не выражая никаких эмоций. Но Тале не нужно было заглядывать рептилии в глаза, чтобы понимать, что та возмущена от носа до кончика хвоста. Тала вскинула руку, удерживая собственный вес лишь на одной согнутой.
Нурианка наспех коснулась сознания животного через Силу. Но вместо того, чтобы повлиять, а таким был, разумеется, первый порыв, лишь сообщила свои мирные, пусть и сопровожденные шумным появлением, намерения. Рептилия прекратила издавать шелестящие угрожающие звуки, чуть прикрыв широко распахнутую пасть и отвернув огромную голову в сторону.  Зверь был сыт и жизнью доволен, а потому не имел никаких видов на незваного нарушителя. Тала забралась на платформу, явно обескураженная произошедшим. Сейчас, конечно, присутствие животного было очевидным. Но еще совсем недавно она не была в состоянии почувствовать его присутствия.
Огромный хищник был безумно красивым и старым животным. Белый с желтыми, медового цвета узорами на шкуре, покрытой бесчисленным количеством старых шрамов, он разительно отличался от своих черных сородичей. Радужки немигающих глаз были также золотистые с сине-зелеными дроблениями. И теперь, когда на платформе снова воцарилось зыбкое спокойствие огромные пестрые бабочки, казавшиеся крохотными в сравнении с хищником, вновь стали возвращаться к его голове и хребту. Насекомые безмятежно садились на рептилию, а тот не возражал. Он грелся в лучах поднимавшегося солнца и ему не было дела ни до кого в его животной мудрости.
Тала поспешила скрыться в одном из ближайших проходов. Очередной  темный коридор, полнящийся эхом водопадов и отголосками стрекота дневных птиц, вел к лестничному пролету. Лестница была почти полностью разрушена в нескольких местах, но это не остановило джедая. Нурианка держалась того пути, что подсказывала ей интуиция. Ни на что иное, пожалуй, кроме  еще  собственной внимательности, рассчитывать не приходилось. Планы, имевшиеся в архивах были не полными, остальные сведения - обрывочными, а реальность дня сегодняшнего вообще совпадала и с теми и с другими лишь наполовину. В лучшем случае.
Сплетение темных, отсыревших и пахнущих прелой землей коридоров и лестниц, вывели к самому нижнему этажу.
Сырая темень сменилась очень ярким светом. Лучи местной звезды выхватывали яркую зелень и камни, под током воды и времени потерявшие резкость собственных форм.
Природа так хорошо справлялась с тем, чтобы избавиться от всех возможных следов пребывания разумных существ здесь, что Тала уже не только оставила надежду найти здесь что-то важное или сколько-нибудь значимое, но и потеряла бдительность.
Поэтому неожиданная находка, обнаружившая себя в слепящем дневном свете, застала Талу врасплох. Нурианка отшатнулась от неожиданности.
Среди раздробленных камней и пышных мхов раскинулись потемневшие кости. Трое гуманоидов нашли здесь свое последнее пристанище. Кости растащило и размыло, так, что Тале пришлось очень аккуратно ступать по берегу импровизированного ручья. Наступать на останки нурианка явно не стремилась.
Она была готова с большой уверенностью причислить умерших здесь к людям. По крайней мере двоих из безмолвных свидетелей ее вторжения. Третий череп, явно не раз перевернутый местным течением и отнесенный поотдаль был украшен венцом некогда острых рожек. Под действием окружающей среды те потрескались, как древесная щепа, несмотря, на казалось бы, откровенно влажное окружение.
Кости потемнели настолько, что казались сделанными из дурно обожженной нурианской керамики.
Было невозможно определить на глаз, относились ли скорбные останки ко времени трагедии, что обрушила настоящий ужас на планету, или принадлежали пришлым гостям из веков, что последовали после.
Влажный климат и сырость не предполагали хорошей сохранности останков. Было бы резонно предположить, что усопшие были относительно недавними гостями. И если до этого момента интерес к датировке костей неудачливых гуманоидов носил почти праздный характер исследователя, то обнаружившие себя детали очень быстро изменили картину. В просевшей грудной клетке одного из, по всей видимости, людей, мерцал в лучах солнца крохотный инородный предмет. Зеленый кристал, застывший в ржавой трухе, ставшей почти бесформенной. То некогда было рукоятью меча. Некоторые детали не подвластные коррозии в той же степени еще не утратили свой узнаваемый облик.
В воде ручья неподалеку блестели нержавеющие вставки с пояса джедая.
Теперь Тала была обязана произвести датировку останков. Быть может, это поможет одной истории, оборвавшейся на полуслове наконец обрести долгожданный конец.
Стоило собрать образцы. У Талы ушло некоторое время на то, чтобы выполнить необходимые действия и внимательно обследовать участок, не забыв при этом зафиксировать все детали. В подобном деле порядок и система стояли во главе угла.
Что не только не докучало нурианке, наоборот, лишь укрепляло любовь женщины к тому, чем она занимается.
И если собирать фаланги, рассыпавшиеся по мху для нее было делом едва ли не обыденным, не вызывавшим должного пиетета, то забрать кристалл у почившего оказалось более непростой моральной задачкой. В его гранях, казалось, было куда больше от его хозяина, чем в самой истлевшей плоти.
И тем не менее, зеленый камень перекочевал в заплечный рюкзак.
Чтобы достать кристалл, Тале пришлось склониться над останками, опустившись для удобства на колени. И теперь, закрывая отсек сумки, нурианка заметила узкую расселину, спрятавшуюся в синих, темных тенях. С любого другого ракурса она бы ее просто не заметила.Очень далеко, в темноте мерцал свет. Видимо, лучи солнца пробирались еще ниже сквозь подобные изъяны в некогда непоколебимых стенах храма. Нурианка приблизилась к отверстию,  заглядывая внутрь.
Узкий лаз, оставшийся случайностью между обвалившихся плит уходил глубоко вниз, чередуя темные провалы, мшистые каменные балки и очень узкие стрелы слепящего света. В них, как хрупкие льдинки мерцали потухшие осколки разбитых голокронов.
Эта мерцающая дорожка осколков, отбрасывавших яркие голубые солнечные зайчики на неправильные стенки лаза просматривалась далеко вниз. А в конце этого пути, словно виновник всего произошедшего высился зуб крохотной пирамидки. Ее темно багровые грани цвета запекшейся крови загорались алым в свете редких, тонких лучей света.
- Ситский голокрон? - не без удивления прошептала Тала, едва не вздрагивая от собственного голоса. Конечно, в том, что в храме находился источник ситских знаний не было ничего странного или изумительного. Где еще хранить подобные артефакты? И тем не менее, этот голокрон будто бы красовался перед Талой. Нурианка не могла отделаться от странного и до смешного глупого ощущения, что он ее здесь дожидался. Ждал и, наконец, “случайно” нашелся. Тем не менее, если там остался этот голокрон, вполне возможно, сохранились и другие, джедайские. Просто их не видать отсюда. Лаз, должно быть, вел в одно из некогда подземных хранилищ.
Убедившись, что иначе к этому хранилищу не пробраться,  Тала скинула свой рюкзак, оставив подле мшистых валунов, и, коротко размявшись, полезла в каменную нору. Она решила спускаться ногами вперед, потому как в конце пути ей абсолютно точно предстояло прыгать. Ее гибкое тело прекрасно помещалось в извилистом ходе, но ни о каком просторе говорить не приходилось. Кого-то более чуткого к личному пространству и дорожащего возможностью вдыхать воздух полной грудью вполне мог охватить приступ клаустрофобии, но не Талу. Она, сохраняя спокойствие и без всякой спешки продвигалась по лазу, убеждаясь в прочности перекрытий и прочих опор, попадавшихся под ногами.
Сложный и коварный изгиб хода заставил Талу проявить всю свою физическую изворотливость и пластичность, дабы преодолеть преграду. В какой-то момент она повисла на руках, не находя под ногами достойной опоры для следующего шага. Притяжение ее тянуло вниз, но при том под ребро начинал болезненно давить неуместный выступ, обогнуть который без должной опоры не представлялось возможным.
Тала почувствовала, как что-то коснулось ее шеи. Легкие, неприятно щекотные прикосновения. Тап-тап. Тап-тап-тап. Ощущения стихли, стали менее яркими, но не пропали, Что бы ни касалось шеи нурианки, теперь это нечто медленно перебралось на ворот рубашки. Тала замерла, не имея возможности избавиться от непрошенной компании, какой бы та ни была. Спустя несколько мгновений, в поле зрения джедая появились пушистые лапки. По груди нурианки деловито полз огромный, пушистый паук. Черно-желтое с белыми вкраплениями тельце все было покрыто волосками. Огромные хелицеры подрагивали, шесть пар тусклых глаз едва были различимы.
Тале пришлось приложить довольно усилий, чтобы вернуть себе подобающее спокойствие. Паук, бывший, на самом деле, весьма увесистым, прытко продолжил свой путь и нурианка не смогла сдержать вздох облегчения, когда животное деловито поползло своей дорогой, минуя отвороты туники.
Но в следующее мгновение шаткий мир между нурианкой и представителем членистоногих был нарушен. Тала ощутила, как еще и еще десятки волосатых ножек застучали по шее и дальше вниз. С туники срывались один за другим встревоженные пауки. Они неслись, сломя свои шестиглазые головы, не обращая внимания на Талу. Что-то где-то вздрогнуло, будто вдалеке прогремел мощный взрыв. Талу обдало каменной пылью, а весь проход гулко вздрогнул.
Что бы ни происходило, пора было выбираться отсюда.
Внизу Талу ждала половина неизведанного пути, а наверху - спасение знакомых троп. Джедай рывком подтянулась, стараясь как можно быстрее пробраться сквозь узкий ход, не зацепившись при том туникой за выступы. Тала ссадила себе локоть, но то были мелочи. Она вынырнула из лаза, подобно разгневанному мангусту. Храм продолжало трясти. Нет. Его откровенно шатало. Тала едва удержала равновесие на скользких камнях. Схватив свою рюкзак, она поспешила покинуть опасную зону.
Огромные рептилии, гревшиеся в солнечных лучах, с удивительной грацией и скоростью скатывались по глыбам камня к воде, с шумными всплесками скрываясь где-то в недрах озера.
Твердь под ногами еще продолжало потряхивать, когда Тала оказалась за стенами руин.
Дрожь земли даже не думала прекращаться или сходить на нет. Нурианке пришлось крайне оперативно, не жалея сил, добираться до шаттла. Изыскания абсолютно точно могли подождать, когда земля все сильнее и сильнее норовила уйти из-под ног. Тала начала подозревать, что эпицентр этого конвульсивного землятресения мог оказаться в опасной близости от места, где она оставила корабль. Остаться без транспорта в планы джедая точно не входило.
К великой радости Талы вскоре из-за бесконечных стволов деревьев показались бело-красные очертания шаттла. Он был на месте, несмотря на тектонический бунт вокруг. Но то было лишь временным поводом для облегчения. Утес, на кромке которого шаттл нахохлился, осыпался как стена песочного карьера. Птичку следовало срочно поднимать в воздух, если Тала хотела сохранить транспорт и свою возможность им воспользоваться.
Земля предательски дрожала под ногами, мешая самым простым действиям. А шаттл все  творил в своем темпе. Отнюдь неплохом, но в данной ситуации казавшимся недопустимо медленным. Опустился пандус, столь же неторопливо поднялся, стоило только Тале взбежать по нему и хлопнуть по кнопке. Нагревались двигатели, изумрудный дикий газон под опорами начал ссыпаться в морской рукав далеко внизу.
Одно из деревьев, чья корневая система лишилась добротной части опоры , предательски накренилось и начало медленно рушиться, поднимая ужасный треск ломающихся ветвей и клекот сорвавшихся с ветвей птиц.
Спустя одну неспешную бесконечность шаттл оторвался от проседающей земли, под аккомпанемент местной фауны.  Но спустя мгновение что-то с жутким скрежетом вдарило по одной из расправляемых плоскостей и судно резко дало крен вправо и вниз, несмотря на все команды. Тала отчаянно потянула штурвал, стараясь предотвратить неминуемое столкновение с рыжей стеной почвы. Плоскости шаттла прошли в опасной близости от стены, перед транспорастилом рассыпалась зеленым штормом листва упавшего дерева.
Тала выровняла шаттл, пролетая между рыжими утесами почти у самой поверхности волнующегося, посеревшего моря. Нурианка начала медленно набирать высоту, выбираясь из коридора обрушающейся в море суши. Рыжие куски земли, смешиваясь с лазурной водой окрашивали ее в неприятный серо-бурый цвет.
Поднявшись на несколько тысяч метров, Тала увидела то, что не могла заметить в ночи. Далеко, очень далеко от местоположения храма в небо поднимался серо-черный столп. Было похоже на медленный смерч. Но на самом деле это было кое-что похуже. Началось массивное извержение целой цепи вулканов. Оно началось еще ночью и темная клякса пепла расползалась у самой стратосферы, суля большие беды. Но на ход этих событий Тала повлиять не могла. Кроме того, подобное стечение обстоятельств говорило о том, что нурианке следовало бы на этом закончить свою экспедицию и отправиться назад, на Корусант. А не искать другую точку для посадки спустя какое-то время.
Тала еще какое-то время  бороздила атмосферу изумрудной планеты, силясь принять верное решение. Оно могло показаться очевидным, если бы не одно “но”. Нурианка очень не любила проигрывать. И возвращаться не солоно хлебавши. А здесь… Это был провал. Не критичный, от нее не зависевший, но провал. Кто-то другой будет отправлен отыскать и забрать голокроны, кто-то другой и, должно быть, не в одиночестве будет осматривать храм.
“Всего лишь амбиции. Опять?” Тала мысленно поймала себя за руку на излюбленном изъяне. Женщина вздохнула, проверила показатели всех датчиков и с тягучим, нехорошим чувством направила корабль в космос, принимая единственно верное решение.
Координаты для гиперпрыжка были заданы, оставалось лишь дать добро и переждать не самый близкий перелет.
Звезды растянулись сверкающими полосками за транспорастилом кабины пилота. И Тала поняла,что сама бы не отказалась от того, чтобы растянуться и отнюдь не в ложементе. Усталость легла на плечи нурианки неприятным, теплым грузом. Марш-бросок через дикие леса по содрагающейся земле все-таки возымел свой эффект. Это была не столько усталость, сколько нехорошее перенапряжение. Правую лодыжку покалывало неприятное онемение. Тала закинула тревожившую ногу на колено, дабы осмотреть. Джедай едва заметно нахмурилась. Рыжая кожа высоких сапог была насквозь проколота в нескольких местах, будто обувь была не кожаная, а тряпичная. Не стоило и сомневаться, то, что прокололо кожу нерфа, достало и до живой плоти. Царапины, а это была лишь тройка небольших проколов, правда, всего лишь царапины, оказавшиеся несерьещными только благодаря надежной обуви, взявшей на себя основной и очень неожиданный “удар” растянувшегося под иссохшей листвой вьюна. Черное растение овивало собой большие пространства лесного полога. И обладало длинными, тонкими шипами, каждый - не меньше человеческого мизинца. Избежать столкновения с ним не удалось.
Времени было хоть отбавляй. И можно было не только отдохнуть, но и привести себя в некое подобие порядка. Появляться в храме в виде, словно сбежала с грядок аграрного корпуса было недопустимо. И не столь важно, откуда ты сбежала на самом деле.
Но даже мысли о житейских делах, обычно умевшие хорошо отвлечь от всего, что угодно, не помогали избавиться от ноющего предчувствия. Безадресной тревоги. Иначе охарактеризовать подобное было сложно. Вдруг оно, это чувство, взлетело почти до уровня паники, сжимая сердце в тисках. Прежде, чем Тала сумела понять, в чем дело, корабль оказался выброшен из гипер-пространства. Шаттл здорово тряхнуло, так что Тала едва сумела не вылететь из ложемента. Электроника, все датчики в момент выхода погасли, погружая шаттл на несколько долгих мгновений в кромешную тьму.
Но очень скоро системы возобновили свою работу, позволяя нурианке в который раз за сегодняшний день выдохнуть с облегчением.
Остаться висеть в космосе в “умершем” шаттле - это то еще приключение даже для джедая. В конце концов, все они - всего лишь “люди”.
Но да Тала не смогла не отметить того досадного факта, что за последние двое суток количество пакостных событий, пришедшихся на ее долю явно перевалили за грани норм. Было самое время посетовать на дурную удачу, да только джедаи в удачу, какой бы она ни была, не верили. Тем не менее вот такие россыпи маленьких острых камешков на пути, к коим можно было отнести все трудности последних дней обычно становились индикатором неправильных действий. Это пахло суеверием, личным. И тем не менее, Тала не могла избавиться от привычки подмечать именно эту “закономерность”. Но, Сила, что же она делала не так? Ей не должно было возвращаться на Корусант? Смешно, право слово.
Только вот самой нурианке смешно от чего-то не было. Все вместе сворачивалось в груди в гадостный клубок переживаний, который находился на самой грани предчувствия. Но только лишь на грани. Такая поверхностная поземка эмоций не заслуживала внимания джедая.
Навигационный компьютер некоторое время усердно работал, прежде чем смог определить местоположение своевольной скорлупки. До Корусанта отсюда было еще целые сутки пути.
Но прежде, чем вновь задавать желаемые координаты для гиперпрыжка и снова доверяться случаю, Тала проверила все системы, какие только было возможно. Потому что, если приборы показывают, что все в порядке, но происходят вещи из порядка выходящие вон, стоит не индикаторам доверять, развесив уши, а проверить эти самые индикаторы и их связь “с этим миром”.
И тем не менее, после визуального осмотра и томительной автоматизированной диагностики, никаких критичных неполадок обнаружено не было. Нурианка вернулась в ложемент, потирая виски. Нет. Эта птичка точно встанет в ремонтных доках надолго. Вот только доберутся они до Корусанта.

Сутки, проведенные в гиперпространстве тянулись мучительно долго, непривычно долго. Но, несмотря на непокорность времени, решившего сегодня играть не лучшие шутки с восприятием, Тала сумела настроиться на нужный лад, отдохнуть и привести себя в порядок. Так что к моменту, когда бело-голубые всполохи гиперпространства сменились чернотой космоса с мерцающей жемчужиной Корусанта впереди по курсу,  джедай успела избавиться от смутных, тянущих предчувствий и вернуть себе благожелательность и спокойствие в полной мере. В конце концов ей предстояло провести не самый приятный отчет о проделанной работе. А к подобному делу стоило подходить с запасом терпения, близким к безграничному.
Тала любила возвращаться в Храм. Иногда она отсутствовала месяцами, выполняя поручения. И тем слаще становилось возвращение. Пусть нурианка и не была в восторге от суетности и тем более роения, что творились в столице денно и нощно, тем не менее, она находила особое удовольствие в том, чтобы погружаться всякий раз в обновленную атмосферу планеты-города. Жизнь на Корусанте была подобно быстроводной реке. В одну и ту же воду войти дважды было невозможно. А вместе со временем летели, текли, менялись тенденции, новости, мода, все. Все изменялось и обновлялось. Быстро, стремительно, ярко. Так что улетев с Корусанта, возвращаясь, Тала всякий раз ощущала себя снова гостем. И это было приятное ощущение. И Корусант и Тала - оба встречались после разлуки обновленными.
Храм джедаев же оставался, будто якорь, единственным символом постоянства. Массивное тело храма казалось непоколебимым и неизменным. Наверное, это была одна из самых обманчивых иллюзий. Пусть камни и стены, возведенные из них, из года в год из столетия в столетие оставались незыблемыми, недвижимыми столпами, переводя свою историю из рубежей сотен лет в просторы тысячелетий, те изменения, что творились за ними, те решения, что принимались - все это было куда сложнее и значительнее, чем очередная смена афиш, вкусов и навязанных с голореклам убеждений.

Корусант еще на подлете встретил Талу зрелищем непривычным. В бесконечной мерцающей паутине огней темными, мрачными пятнами чернели прогалены, оставшиеся без намека на свет. И таких секторов был не один и не два.
Подобный вид не вызвал паники или тревоги у Талы, но озадачил. На планете что-то случилось. Но, что бы это ни было, событие осталось позади. Потому как в ритме жизни, текшей у орбиты ничего не поменялось кардинальным образом. Все те же забитые до отказа пути, прилетающие и улетающие корабли. И, что было забано, многие из них сплошь незнакомых моделей или модификаций. Тала, конечно, не была безукоризненным знатоком или фанатом кораблей, но разбиралась в них достаточно хорошо и повидала достаточно много, чтобы опозновать уверенно семь-восемь моделей из десяти.
На подлете к столице сегодня Тала углядела знакомый транспорт разве что в нескольких грузовых кораблях исключительно потрепанного и унылого вида. Этот шаттл выпустили всего год назад. Интересно, где надо было летать и, главное, как, чтобы так укатать транспорт?
Ну да это точно не было заботами Талы.
Атмосфера встретила нурианку перламутром рассветного неба. И сплетением сотен трасс внизу, уже оживленных плотным движением разномастных спидеров, хаотичным для непривычного глаза…
В свете восходящего солнца Храм заиграл множеством бликов, вспыхивавших на новой облицовке. Талу это очень смутило. Комплекс, казавшийся издалека привычным и знакомым, вблизи оказался обновленным до неузнаваемости. Храм казался абсолютно новым. Если бы Тала могла себе это позволить, заходя на посадку, она бы не отрывала взгляда от дома джедаев. Если бы даже сюда согнали всех работать над обновлением фасада, за несколько дней этого сделать не удалось бы. Да и задумай здесь столь глобальные обновления - Тала была бы в курсе еще до своего отъезда.
Под ложечкой предательски засосало. Что-то здесь было не так. Что-то было совсем не так. На борту связь пошла в отказ, не распознавая каналы, даже общие, к которым можно было бы подключиться. Джедай врубила аварийные огни, дабы не нервировать стражу еще пуще. Неопознанные молчаливые корабли у вышек - это явно не то, что может сделать твой день в карауле.
Разумеется, безмолвному судну было оказано особое внимание. Но, к удивлению Талы, ее появление на парапете ни коим образом не сняло напряженности. Едва ли не наоборот. Недоразумение, которое, по идее, должно было исчерпать себя, лишь набирало обороты.
“Ну приехали” - растерянно-недовольно подумала женщина, когда ее внимание зацепилось за форму стражей. Они выглядели так, словно их создал человек, руководствуясь словесным описанием стражей, но при том никогда оных не видевший. И их лица не были скрыты масками. Они напоминали карикатуры на стражей, а не самих стражей. Возмутительное пренебрежение формальностями, на которых, казалось, вся стража и стояла.
- Вы находитесь на территории Храма Нового Ордена Джедаев. Без соответствующего разрешения посторонним здесь находиться не дозволено. - с Талой заговорил молодой человек, на чьем лице только начинал пробиваться пушок будущей, должно быть, роскошной русой растительности.
- Спасибо. Как не чужак, я осведомлена в полной мере о своих правах на этой территории. - Тала говорила спокойно, но в ее тоне проскальзывало вполне понятное недовольство человека, столкнувшегося с муторной ахинеей сразу с дороги.
- Рыцарь-джедай? - вопросительное предположение очевидного факта могло бы показаться забавным в любых иных обстоятельствах, но только не сейчас. - Представьтесь.
- Мастер-джедай Тала. - повисшая тишина была явным признаком того, что слова нурианки не произвели на стражника никакого впечатления.
- К сожалению, мне о вас ничего не известно. - выдал юноша, явно собиравшийся выполнить свой служебный долг от аурека до теша.
- Тогда, быть может, стоит обратиться к тому, кому обо мне точно должно быть известно? - почти заботливо подсказала джедай, чье легкое раздражение утомленного человека начинало подачивать ее терпение.
- Гранд-мастер Скайуокер сейчас не на Корусанте. И его не будет здесь вплоть до девятого месяца.
Тала уставилась на стража с неприличным удивлением на лице. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки и не выпалить чего-то абсолютно абсурдного. Стоило начать с менее тяжелой артиллерии абсурда, пока она не разобралась в ситуации. - Девятого месяца… которого года? - осторожно уточнила нурианка, прекрасно помня дату своего вылета, ощущая, как земля очень медленно начинает уходить из-под ног. Страшное предположение разрасталось черным деревом в груди, грозясь оказаться правдой.
- Тридцать шестого. - озадаченный таким уточнением, пояснил страж.
Затем долгие минуты, начинавшие походить на фрагмент мутного и тягучего кошмарного сна, ушли на то, чтобы проверить ее удостоверение личности, которое ни с первого, ни с пятого раза не захотело считываться, в конце концов выдав ошибку. С неизвестным новым гранд-мастером Нового ордена связаться также не удалось.
Весь этот ком неприятных и настораживающих несостыковок привел в замешательство всех. Один из стражей предложил связаться с кем-то из другим мастеров.
- Я хочу видеть мастера Квай-Гона. Квай-Гона Джинна. - повисла тишина. - Если это возможно, разумеется. Уверена, он сможет внести ясность в это неприятное недоразумение.
Страж с пушком на обветренных щеках кивнул несколько странно.
- Мастера Квай-Гона оповестят. Его также нет на планете, так что потребуется время.
- Ничего страшного. Я подожду в своем шаттле.
- Боюсь, это невозможно. - возразил страж. - До того момента, как ваша личность не будет подтверждена, вы должны остаться под нашей ответственностью. В противном случае, ваше дело перейдет прямиком в юрисдикцию правоохранительной системы Галактического Альянса. Вам следует дождаться разрешения ситуации в приемных залах.
Тала посмотрела на юношу очень внимательно. Но ничего не ответила, лишь кивнула в знак молчаливого согласия.
- И я буду вынужден просить вас отдать свой меч. В доказательство благих намерений.
Нурианка прищурилась, глядя на стража, будто взвешивая его слова и испытывая их на серьезность.
- Как думаете, сколь долго просуществовали бы джедаи, если всякий раз в знак доброй воли расставались со своими мечами? - Тала чуть склонила голову набок, но, все же, взвесив странную и потенциально небезопасную ситуацию, все же не стала перечить доблестной охране, неспеша сняв изящный меч с пояса и протянув стражнику.
- Я не отказалась бы получить взамен хотя бы стакан воды. Или кружку чая.
- И еще одно. Как вас представить мастеру Квай-Гону?
Тала, которую трое стражей были определены провести до обозначенных в разговоре комнат, обернулась.
- Мастер Тала. Этого будет вполне достаточно.

Она испытала облегчение, увидев Квай-Гона. Его фигура на пороге оказалась тем самым гарантом, который сейчас Тале был необходим. Гарантом того, что что бы ни случилось с ней или с этим миром, все это не так критично. За облегчением бархатным бутоном была готова распуститься радость встречи, но готовое раскрыться чувство будто обрубили.
Да, перед Талой стоял Джинн. Ее добрый друг. Это был факт, в котором невозможно было ошибиться. Но Квай-Гон выглядел вымотанным, если не сказать измученным. Судя по всему, последние дни выдались для него тяжелыми. Опять. И тем не менее, он здесь.
Но время, которое, очевидно, здесь прошло для всех и которое Тала пропустила сквозь пальцы, оставшись на какой-то миг за бортом его течения, было меньшей из бед.
Квай-Гон Джинн был другим. И никакое время не могло оказаться повинным в этих изменениях. Никакая усталость. Только сам человек.
Нурианка ощутила укол холодного, тихого ужаса, его эхо разошлось тревогой и  болезненной настороженностью по сознанию. Джинн закрылся в Силе и не просто стушевал свое присутствие, как бывало, но захлопнулся, как океаническая устрица. И даже несмотря на это, от джедая веяло холодом. Не отстраненностью или какой другой эмоцией, но пустотой. Это невозможно описать. И у людей не существует для этого термина, но каждый чувствительный к Силе сразу же узнает этот холод. Это веяние темной стороны, эти черные зерна.
И этот холод отражался в светлых, обычно теплых глазах мужчины застывшими льдинками. Если бы Талу спросили, какое зрелище она могла назвать самым страшным, она бы без промедления ответила, что вот оно - это зрелище.
И что лишь добавляло неправильности происходящего - внешняя растерянность Джинна. Он иногда бывал с ней таким, немного неловким, оттого чуть потешным. Но сейчас это лишь добавляло ощущения кошмарного сна. В том, где твое отражение ошибается на какую-то толику в жесте.
Только все происходящее не было сном.
Нурианка чуть улыбнулась, искренне, но сдержанно и будто бы осторожно.
- Разве это не было самым логичным вариантом? Или, считаешь, мне стоило по такой мелочи оторвать от дел Гранд-мастера?
Тала едва коснулась руки Джинна, забирая собственный меч, на мимолетное мгновение задержав момент контакта. Поведение друга смущало все так же. Квай-Гон глаз от нее оторвать не мог, словно они не виделись очень, очень долго. То есть, возможно, так и было, но тогда почему слова, действия и все то, что под ними, идут в такой разрез сами с собой и с действительностью? Определенно, с Талой приключились неприятности. И об этом стоило поговорить, но с Квай-Гоном ли?
Тала отвела меч в сторону и активировала его, проверяя работоспособность. Не самый вежливый жест, но не запрещенный. А джедаю сейчас было не совсем до правил хорошего тона. Выключив оружие, она повесила его привычным движением на пояс.
- Спасибо.
Нурианка в очередной раз вскинула бровь, выражая вежливое и чуть ироничное недоумение.
- Успел? До того, как я бы покрылась мхом с севера, да, вполне, - джедай улыбнулась. - Вряд ли магистр Йода назвал бы пунктуальность в пятерке твоих сильных качеств, мастер Джинн, тем не менее, на моей памяти ты еще никуда так критично не опаздывал, чтобы сейчас за это славить Силу,  - Тала вздохнула, - и угораздило же меня наткнуться именно на этих стражей. Вот уж действительно урок: не ищи коротких путей. Я карточкой не пользовалась уже... - женщина вдруг спохватилась, поджав губы с досадой. - Я же без нее даже к себе сейчас не попаду.

Тала посмотрела на Квай-Гона так, словно старалась понять, не выжил ли ее добрый друг из ума.
- Прости, что ты сказал? Ты ведь понимаешь, что сейчас неподходящий момент для шуток? - и Тала сама это понимала.
Видимо оттого ее голос едва не дрожал, хотя должен был звучать строго. Шутками здесь не пахло, но великая Сила, лучше бы уж этот ответ был хилыми попытками её друга поупражняться в остроумии. Так себе чувство юмора Джинна Тала была готова пережить, а вот факт своего отсутствия длиной в восемьдесят лет… Но сам Квай-Гон явно не тянул на того, кто разменял бы сотню лет. Тала отрицательно закачала головой. В этой самой голове реальность никак не желала складываться в один логически цельный паззл.
- Это правда, Тала, - вдруг с напором сказал Квай-Гон и шагнул вперёд, сделав руками движение, будто хотел взять её за плечи, но сдержался.
Он снова глубоко вздохнул, подавленный своей внутренней борьбой, однако больше не отрицал реальности происходящего. Это она. Это действительно Тала. И она не помнит ничего о них. Так тому и быть. Джинн поднял руку и мягко прикоснулся к её плечу, надеясь, что она не отпрянет.
- Это правда, - куда более спокойно повторил он, ощущая, как неистовствующий шторм его эмоций уходит на второй план. - Пожалуйста, пойдём со мной. В Зал тысячи фонтанов. Там мы сможем поговорить. И, быть может, там ты сможешь чувствовать себя комфортнее.
Джедаи славятся своим бесстрашием, своим едва ли не легендарным умением контролировать эмоции и всегда оставаться объективными. И это действительно так. Их учат этому, учат владеть собой и контролировать сознание, они готовы пожертвовать собой, если того потребуют обстоятельства. Но их не готовят к таким крутым и нежданным поворотам в жизни. Когда не ты покидаешь этот мир, а твой мир выбивают у тебя из-под ног.
Мягкое прикосновение Джинна оказалось отрезвляющим и как нельзя более уместным. Оно будто бы замедлило калейдоскоп этой нереальной реальности, с которым Тале только предстояло смириться, принять его. Заново найти свое место во всем этом, быть может. Но, что бы здесь ни произошло, сколько бы лет ни утекло, она удивительным образом была не одна. И это стоило многого. Тала кивнула, предпочитая сохранять молчание в столь трудный и невероятный для себя момент.

Они пришли к Залу. Дверь отворилась, и чувство нахождения в коварном сне лишь усилилось. Зал тысячи фонтанов был похож на тот, что она знала когда-то, но и не был идеальной копией. И дело было не только в растениях, это можно было понять. Но в деталях.
Тала вымученно улыбнулась. А что зависело от Джинна? Вспять время он повернуть не сумеет, как бы ему того, возможно, ни хотелось. Сгладить бесконечное количество острых углов в этой ситуации? Возможно. Но…
Нурианка замерла в взвешенной нерешительности. И после неловкой и прохладной паузы все же едва заметно кивнула, с этим незначительным жестом отпуская добрую часть естественного оборонительного настроя. Сколь же важны в жизни взрослого человека знания. Без них он становится уязвимым. Точнее, начинает ощущать себя таковым.
- Скажи только… - Тала пыталась сформулировать простой, но страшный вопрос, - другие мастера, которых я знала… Они… Кто из них еще здесь, как и ты?
Квай-Гон только отрицательно покачал головой, поднося руки к голове Талы, и как можно более успокаивающим тоном добавил:
- Постарайся расслабиться и отключиться от эмоций, если сможешь. Это не займёт много времени.
Тем, что он искал, прибегнув к Силе, был имплант. Любой искусственно созданный элемент, вживлённый в её тело, с помощью которого кто-то третий смог бы её контролировать. К этому моменту Джинн был почти уверен, что перед ним стоит не клон, но он всё равно должен был в этом убедиться. Техника, которой его обучил Пло Кун, требовала спокойствия и полной концентрации не только от того, кто желал найти имплант, но и от того, в ком его искали. И сейчас проще было об этом рассуждать, чем применять на практике. Вопрос Талы не застал Квай-Гона врасплох, однако снова вспоминать о том, как умирали джедаи - их друзья, их сёстры и братья, когда в силу вступил небезызвестный приказ за номером 66, было нелегко.
Джинн глубоко вздохнул, мысленно обращаясь к Силе с просьбой помочь ему в обретении временного душевного равновесия, и закрыл глаза. Он чувствовал лёгкое сопротивление со стороны Талы, однако относился к подобному с пониманием. Ему не нужно было заново узнавать этот мир. Но когда это придётся сделать ей, он будет рядом. Всегда.
Квай-Гон медленно опустил руки к её плечам, не прикасаясь к ним, и после долгой минуты тщательного поиска одновременно с облегчением и с вернувшейся тревогой подумал о том, что она, должно быть, оказалась здесь из-за аномалии. Или из-за сбоя, произошедшего в узле декомпактификации внутри гипердвигателя. Так или иначе, убедившись в том, что присутствие здесь Талы было обусловлено неким третьим фактором, и она совершенно точно была не из этой вселенной, Квай-Гон открыл глаза и опустил руки, надолго задержав взгляд на её глазах, в которых застыл немой вопрос.
- Сейчас тысяча тридцать шестой год с седьмой битвы при Руусане, - заговорил он без каких-либо вступлений, мягко беря её за локоть и увлекая за собой внутрь сада - подальше от тех мест, где всё ещё остались выжженные недавней войной растения, - и я, как и ты, оказался здесь случайно. Но это лишь моё предположение - несмотря на то, что за прошедшие годы я приблизился к пониманию Силы как мало кто другой, её великий замысел мне пока неясен. Одно я знаю точно: случайностей не бывает.
Квай-Гон остановился, закладывая руки за спину, и снова посмотрел в её глаза. Она выдержит всю правду. Но что будет потом?
- Однако прежде, чем я продолжу свой рассказ, я должен знать… - он сделал мучительную паузу, словно заново уговаривал себя продолжить, и спросил, - в каком году ты улетела?
Сейчас, все, что она могла делать - это принимать факты,принимать случившееся как данность, с которой она не могла и не сможет ничего поделать. А еще ей стоило не упускать мелочей, тех, что вокруг и тех, что скользят в речах. Даже в речах ее дорогого друга.
Его слова про понимание Силы настораживали. Вкупе с его нынешним состоянием, которое невозможно было не ощущать в Силе, они рисовали тревожную картину. Раздробленная мозаика времени, в которой даже только на первый взгляд находились несостыковки, отнюдь не добавляла ясности и правильности общей картине, которую пытался изложить Джинн. Что ж, возможно, это и к лучшему, что Квай-Гон решил рассказать ей все сейчас. Не путаться в собственных словах, если они неправдивы, может быть трудным делом даже для джедая.
- В девятьсот сорок девятом году, - голос Талы был сам не свой. - В конце десятого месяца, - добавила нурианка, будто бы это имело какое-то значение теперь. Какая бы случайность ни занесла сюда Джинна, с ним это, по всей видимости случилось позже. Квай-Гон, как и все джедаи был очень внимателен к деталям, можно сказать, почти против своей воли. Он говорил про восемьдесят лет. Но для нее прошло больше. Почти на полный десяток лет больше.
Вокруг мелодично журчала вода. Ее звук и прохлада все же способствовали спокойствию. А, быть может, то уже едва ли не условный рефлекс, вырабатываемый за годы жизни джедая. Тала вздохнула так, как будто хотела что-то сказать, но отказалась от этой идеи.

Тала как-то неопределенно, почти растерянно кивнула.
- За исключением того, что там… ты все еще жив. - нурианка теряла ощущение реальности. Словно всякая логика происходящего, та, к которой она привыкла, которую она могла понимать и осознавать, утекала сквозь пальцы. Все это напоминало скорее страшный сон, в котором какими-то извращенными путями сплетались все потаенные, а от того, самые значимые страхи Талы.
- Ты мог бы спросить меня. - она взглянула на друга. - Я бы запомнила, если бы недавно выбралась из пробирки. - уголки губ Талы едва дрогнули, кажется, попытавшись сложиться в улыбку. - Мой статус мастера… - она поправила саму себя - … джедая, должно быть, теперь оказывается под вопросом? С новым Гранд-мастером и… спустя столько лет, - Тала примолкла, - в чужой реальности.
- Нет. Все джедаи, сумевшие подтвердить свою личность, восстанавливаются в звании, - Джинн слабо улыбнулся Тале в ответ, - тебе не следует об этом волноваться. Сейчас Орден переживает не лучшие времена. Поэтому те, кто был воспитан джедаем с самого младенчества, как мы с тобой, находятся на особом счету.
Квай-Гон ненадолго замолчал, в задумчивости потирая незамеченный ранее порез на ладони пальцем. Он мог бы молчать долго, в мыслях проживая каждую секунду, в которой Тала находилась рядом. Но нужно было двигаться дальше и, пожалуй, прийти к главному. К тому, что имело значение для неё - ведь на мгновение вспыхнувшая мысль, на которую навело появление здесь старой подруги и эта незначительная травма, должна была быть озвучена совсем другому человеку. Его бывшему ученику. Ведь они оба до сих пор не были уверены наверняка, как сами прибыли в эту Вселенную.
- Я совсем не изменился, Тала. Возможно, ты ощущаешь исходящую от меня тёмную энергетику, но это ненадолго, - Джинн тяжело вздохнул. - Я ошибся, и эта ошибка стоила мне многих часов, которые я провёл на спутнике одной планеты. Раньше он использовался ситхами в качестве одной из баз. Но теперь его нет. Ни спутника, ни его планеты, ни звезды, которая их освещала. Скоро и от этого не останется следа.
Он разжал ладони и снова повернулся к женщине, которую продолжал любить даже спустя столько времени.
- Мне нужно знать, что происходило до того, как ты сюда попала, и по какому маршруту ты возвращалась на Корусант. Это очень важно.
- Возможно? - в голосе Талы звучало удивление. - Ты себе льстишь.
Женщина усмехнулась. Пусть темы их нескладной беседы были одна другой серьезнее, подобное признание Квай-Гона было скорее поводом для облегчения.
- Но я тебе верю, - куда серьезнее произнесла нурианка. - Что там произошло? В чем ты ошибся? - ей стоило некоторых усилий не добавить “на этот раз”.
Джинн достаточно редко использовал подобную формулироку, но если уж она звучала, то за ней стояли не будничные промахи. У значимых людей ошибки им под стать. Так всегда было и всегда будет. Тала кивнула с такой уверенной готовностью, будто уже в первые минуты полета готовилась выступать с докладом о том, как сюда добралась. Что отчасти было правдой. Пусть и тема доклада должна была быть несколько иной. Тем не менее, сведения о полете в себя тоже включала.
- Конечно. Я держала путь с Фрабджес. Следовала стандартным маршрутом.
С этими словами нурианка извлекла из подсумка портативный голопроектор. И тот в считанные мгновения показал карту, на которой быстро возник паттерн обсуждаемого межзвездного путешествия.
- Но примерно в середине пути в гипердрайве произошел сбой. Меня выкинуло из гиперпространства раньше заданных координат, - Тала указала на призрачной паутине маршрута точку, в которой ее выбросило, - я и подумать не могла, что все может оказаться настолько… - она запнулась, силясь подобрать подходящее определение.
- Неправдоподобно, - закончил за неё Квай-Гон и сожалением добавил, - а ошибся я только в одном. Когда посчитал, что старый враг не сможет заставить меня переживать ещё одну утрату.
Он выпрямился, придвинувшись поближе, чтобы посмотреть на карту. Маршрут, по которому летела Тала, проходил из северо-восточной части внешнего кольца и огибал крупное звёздное скопление в середине пути - примерно там, где, по её словам, в гипердвигателе произошёл сбой. Этот район находился далеко от Явина и в нём не было ни вспыхнувших сверхновых, ни свермассивных чёрных дыр. Ничего, что могло бы повлиять на стабильную работу гиперпривода. И всё же кое-что насторожило. Неудивительно, что бортовой компьютер проложил маршрут вдали от куда более загруженной магистрали по прямой. Но стоило немного присмотреться, увеличив масштаб карты, как стала заметна некоторая странность. Отрезок пути, должный обогнуть скопление, можно было преодолеть всего лишь за один гиперпрыжок. В то время как в реальности их было… более десятка. Джинн посмотрел в глаза Талы, которая была удивлена не меньше. И если бы он знал её немного хуже, он бы мог сказать, что в самой глубине её зелёных застыл самый настоящий, неподдельный ужас.
- Я помню этот твой полёт на Фрабджес. Там находился древний Храм джедаев, - вкрадчиво заговорил Квай-Гон, улавливая все изменения в настроении Талы и воспроизводя в памяти события, которые он помнил до мельчайших деталей - даже спустя десятки лет. - Ты нашла кристалл среди обломков, но его при тебе не было, когда ты вернулась обратно. Ты предположила, что выронила его, когда там началось землетрясение.
Он на секунду отвернулся, чтобы обдумать их дальнейшие совместные действия.
- Мне нужно сменить одежду и поговорить с учеником. И мы отправимся на эту планету.
Джедай поднялся на ноги, подавая руку Тале - совсем как тогда, когда они были ещё юнлингами и вместе прятались от Йоды в чуланах, среди камней или в высоких зарослях оранжереи, и с тоской посмотрел на женщину. Он должен отпустить её. Снова.
- Если там осталось что-то, что поможет нам понять, как вернуть тебя обратно, я не останусь в стороне.
Тала приняла протянутую руку милого друга, поднимаясь со своего места. Она не удержалась от того, чтобы принимая этот жест, потянуться к Джинну в Силе. Ненавязчиво, но ощутимо.
- Но время и пространство - это не тропинка в парке. Обратного пути по заказу там не бывает, -  Тала оборвала свою речь на полуслове, опустив взгляд. Все же принять все происходящее было трудно даже ей. - Спасибо. За все, что ты для меня делаешь и готов сделать здесь. Последовать твоему плану будет самым разумным из возможных решений, - на том минутная слабость и закончила свое существование.
Сейчас, как и всегда, ни места, ни времени переживаниям не было.
- Джинн... - Тала внезапно окликнула джедая. Голос ее звучал неуверенно. - Ты все верно помнишь про тот визит на Фрабджес. Вот только... Кристалл, о котором ты говоришь, он при мне. На этот раз.
Казалось бы, такая мелочь. Но вся наша жизнь - собрание мелочей. А наличие кристалла у Талы, которого у нее быть не должно было быть, могло говорить о многом. О том, что что-то пошло не так. Но с какого именно места? На какой Фрабджес побывала Тала? Была ли та планета частью ее мира, ее вселенной или все, что произошло на Фрабджес, уже случилось здесь, и неполадки в гипердрайве здесь вовсе ни при чем. Или же Тале “повезло” дважды и она угодила в неприятности с пространством и временем не единожды, но дважды?

Двигатели “Лямбды” прогревались невообразимо долго. Бывший имперский шаттл, обнаруженный на Телосе и переживший чудовищное количество испытаний, выпавших на его долю, попав в заботливые руки, ярко блистал серебряными плоскостями в свете уходящего за горизонт светила. Пожалуй, это был последний раз, когда Квай-Гон пользовался этим кораблём. И несмотря на бесчисленное количество световых лет, которые джедай преодолел на “Лямбде”, он видел её словно впервые. Как будто не было ни заброшенной космической станции, где они вдвоём с Кеноби разгадали тайну захватившего её загадочного существа, ни приключений на Метеллосе, ни Датомира и всего, что было после. Присутствие здесь Талы словно изменило мировосприятие, обновило его, заставило переживать всё ярче и насыщеннее. И с тем напомнило Квай-Гону о несовершенстве тех, кто жил по совершенным правилам. Кодекс отвергал привязанности, запрещал любовь. Но только как доктрина, не учившая тому, что только лишь теряя, можно научиться отпускать. Достаточно закрыть глаза и вверить себя Силе. И тогда осколки восстановятся. Однако то, что восстановлено, никогда уже не будет прежним.
Джинн повернулся к Тале, которая сидела в ложементе рядом, и улыбнулся ей, безмолвно говоря, что всё будет хорошо. Она была встревожена, но не более того. Это приключение было, безусловно, интересным, и всё-таки она вернулась бы “домой”. Не поменяв ни ход своей истории, ни отношения к нему - Квай-Гону Джинну, который навсегда запомнил те слова, которые она произнесла на Новом Эпсолоне: “Я вручаю себя тебе, Квай-Гон”.
“И я тоже всегда буду с тобой”.
Шаттл поднялся над платформой, волнами разгоняя разогретый от работы двигателей воздух, и вскоре “Лямбда” воспарила над бесчисленными искрящимися небоскрёбами, покрывающими Корусант. Только с высоты были заметны уродливые шрамы, оставленные на планете вторжением существ из другой галактики. Пожалуй, стоило сказать об этом Тале, избегая излишних подробностей. Джинн помнил, чем закончилось их с Кеноби вмешательство на Мандалор. И не хотел того же для неё.
- Здесь была война, - ответив на незаданный вопрос, который наверняка появился у Талы ещё на подлёте к Корусанту, он сощурился от ударивших в глаза солнечных лучей, и снова посмотрел на нурианку, будто бы всего лишь избегая яркого света, - Корусант сильно пострадал, но, к счастью, всё закончилось. Меня здесь не было, когда всё происходило, - Джинн вдруг нахмурился от внезапно посетившей мысли, что его слова не до конца правдивы, и поспешил исправиться, - точнее, я ничем не мог помочь. Но Орден справился и без меня. Джедаи стали настоящими героями этой войны. Как и множество раз до неё.
Он помолчал с секунду, а потом вдруг спросил:
- Этот кристалл, он ведь у тебя с собой?
- Да. Разумеется, - Тала посмотрела на Квай-Гона, наконец перестав намеренно избегать лишних взглядов в его сторону.
Джинн спохватился о камне внезапно, вновь демонстрируя легкую рассеянность, которая никак не вязалась с его образом умудренного мастера. И Талу всегда забавляла эта особенность Квай-Гона, потому как, на удивление, оная оказывалась абсолютно безвредной. Концентрация  и внимательность никогда не покидали джедая в сложных ситуациях. Но в спокойной обстановке, когда Тала бывала рядом, Джинн терял градус своей непогрешимой серьезности. И происходило это само собой, без всякой на то воли самого Квай-Гона. Нурианка прикоснулась к старинным и очень приятным воспоминаниям, позволив себе улыбнуться.
Пусть будущее было неясно и многое сейчас стояло на кону, мастер Тала старалась сохранять здесь, в этом мире позицию наблюдателя, всего лишь гостя. Ведь несмотря на все сложности и малый шанс на возможный успех, она надеялась вернуться в свою реальность. А потому каждое свое действие и решение тщательно взвешивала. Нельзя было просто так вторгаться в иной мир или иное время и вести себя подобно варвару. Знания, которыми этот мир полнился, могли оказаться спасением, а могли обернуться ядом. И вероятность второго была куда выше. Было бы верхом неблагоразумности в данной ситуации списывать все на веления Силы и действовать, очертя голову. Ведь единственное, к чему призывали чувства Талы теперь, это - осторожность. Предельная осторожность во всем. В суждениях, в действиях. И в бездействии.
- Это важно, так ведь? - Тала извлекла свою находку из подсумка, раскрыв ладонь, позволяя свету играть, блуждая в гранях крупного изумрудного кристалла.

Больше никто из них заговорить не пытался. Тала посвятила оставшиеся часы томительного перелета медитации. Планета, которую она не видела несколько десятков лет к ряду, встретила джедаев видами изумрудных лесных богатств и синими океаническими просторами. Кажется, ничего здесь не поменялось. Но Тала тут же поймала себя на мысли, что эту Фрабджес  она видит впервые. И тем не менее, с орбиты планета казалась такой же. Время ее словно вовсе не затронуло. К немалому удивлению нурианки, ночная сторона зеленой красавицы оставалась столь же непроглядно черной, как и много лет назад. Никаких следов вернувшейся цивилизации.
Джедай тихонько улыбнулась, когда рассветные лучи  встретили шаттл, вошедший плавно в атмосферу. Внизу расстилался бесконечный ковер густого леса с редкими прогалинами -полянами. Но все они располагались вокруг расселин и земляных провалов. С такого расстояния понять их природу было сложно, но Тала знала, что это такое. Фрабджес, судя по всему, продолжало лихорадить сейсмической активностью. На радость любому живому существу подобные происшествия не сопровождались извержениями вулканов. Если бы дела обстояли иначе, Фрабджес давно бы превратилась в подобие Мустафара.
Лямбду вел Квай-Гон, но Тала оказалась вовлечена в процесс посадки. Нурианка последовательно давала указания, куда другу стоит направить шаттл. И в том не было ничего удивительного. Им же предстояло пройти тот путь, что когда-то проделала сама Тала. Оставалось надеяться, что Тала родом из этой вселенной не приняла в свое время никаких отличных решений.
Земля становилась все ближе. Теперь в лесном массиве можно было различить отдельные деревья, да и их шапки теперь не выглядели, как пучочки набуанской зелени в супе.
- Знаешь, - нурианка хмыкнула, по-видимому устав держать исключительно деловую манеру в разговоре со столь близким человеком. - Несмотря на крутой нрав этой планеты, мне хотелось, чтобы ты на ней как-нибудь побывал. Не знаю, правда, говорила ли я тебе об этом, - нурианка усмехнулась, чуть качнув головой, - Джинн, подожди. Смотри, что это там? - Тала, которая предалась было приятным размышлениям, насторожилась и встрепенулась.
За транспорастилом в гуще зеленого океана явно виднелся корабль. И он не выглядел заброшенной грудой старого металлолома. Скорее, напоминал обшарпанное корыто, бывшее все еще на ходу.
- Может быть, конечно, за эти годы многое поменялось, но что-то не похож этот шаттл на часть санкционированной научной экспедиции.

- А ты ничего. Все еще, - Тала состроила забавное лицо “истинного ценителя”, сидя на краю скалы и бесстрашно свесив ноги вниз.
Под пыльными мысами темных сапог раскинулся потрясающий вид. У подножия поблескивала своими плоскостями “Лямбда”, за прогалиной, что послужила ей насестом, следовал еще один обрыв, утопавший на сей раз в бескрайнем ковре зелени. Только где-то вдали, по плевую руку, виднелась бледная синева настоящего океана.
- Всё ещё? - оскорбился Квай-Гон, избравший местом своего отдыха ствол поваленного дерева, и с хитроватым прищуром воззрился на подругу.
- Ну хорошо. Могу сказать “уже”, - Тала подставила лицо лучам местного светила, улыбаясь во всю, - наконец достиг достойных результатов в скоростном подъеме.
Джинн только фыркнул. И негромко рассмеялся. Если бы она только знала, как ему этого не хватало.
- Давай посидим здесь ещё немного, - сказал он тихим голосом и посмотрел вниз на открывающийся с высоты вид.
Причиной такой просьбы была вовсе не в усталость, хотя и ей тоже было место. Переведя взгляд на Талу, Квай-Гон заметил, что на открытых, цвета бронзы плечах нурианки проступили бусины пота. Все же их трехступенчатый подъем вышел весьма энергозатратным. И в самом деле, утомляющим. За азартом внезапно назначенного соревнования  не заметить подобное было легко. Но теперь, когда их маленький конкурс в силе, ловкости и скорости был окончен с ничейным результатом, тела затребовали своего. А именно - возможности перевести дух. И в кои-то веки подобная возможность у них была. Джедаи не были на задании. Никто не собирался умирать без их вмешательства, никому не нужна была экстренно протянутая рука помощи. Все было спокойно. У них был мир и время. Немного времени для себя. И это было до боли ироничным фактом. Они смогли найти безмятежное время только лишь на стыке двух вселенных. И даже теперь у них было дело. Дело, необходимое им самим.
Спустя некоторое время, проведенное в приятном молчании, разделенном на двоих, нурианка призвала Квай-Гона подниматься. Им стоило продолжить путь. До Храма оставались считанные сотни метров, которые предстояло пройти по ровным плитам естественной монолитной породы. Затем джедаев ожидал спуск, который Тала уже проделывала однажды.
За прошедшие в этой реальности годы Храм только больше утратил сходство с рукотворным монументом, коим, без сомнения, являлся.
Природа в лице буйной растительности маскировала монолитные опоры под ковром лишайников и мхов, опутывала их лианами, пробовала на прочность сотнями новых ростков.
Там, где должен был сходиться купол Храма, теперь буйствовала копна ярчайшей зелени. Издалека ее можно было принять за солидный земляной холм, покрытый свежей, молодой травой. На самом же деле этот природный тент образовывало скопление тонкоствольных деревьев, умудрившихся закрепиться своими цепкими корнями в полуразрушенных  перегородках, некогда разделявших залы Храма.
- Будь внимателен. Это место может оказаться населено куда плотнее, чем тебе может показаться. И не только жуками.
Джинн кивнул и цепко осмотрел каждый из закоулков уровня, на который они выбрались. Сила сообщала о наличии множества форм жизни. Но могло статься и так, что сохраненные в памяти детали могли спасти им жизнь - если бы пришлось в срочном порядке покинуть этот древний Храм. Тала тоже осмотрелась. Один джедай - хорошо. Двое - прекрасно. Джинн был тем человеком, на которого она могла положиться. И не боялась ему довериться. Зная, что он позади, нурианка прокладывала путь, освежая его в памяти, в два раза быстрее. Не понижая собственной бдительности, но зная, что в этот раз у нее есть право на ошибку.
Но весь путь обошелся без оных. Маршрут пришлось скорректировать, поскольку природа брала свое и в паре мест старых переходов попросту не осталось. На пути им встретилась только пара огромных аллигатороподобных существ. Те лениво грелись по ту сторону комплекса и предпочли вовсе не обращать внимание на вторженцев, чем создавать лишнюю возню.
Им пришлось свернуть в один из темных коридоров. В прошлый раз он хоть как-то был освещен. Теперь же превратился в туннель кромешной темноты. Благо, у джедаев имелся простой и эффективный способ борьбы с подобной насущной проблемой. Тала и Джинн одновременно активировали свои мечи, наполняя извилистое пространство многоголосым эхом жужжания мечей и светом. В унисон - синим. Нурианка ничего не сказала, но бросила внимательный и очень красноречивый взгляд на клинок меча Квай-Гона.
Вскоре они вышли к той самой “поляне”, где в свое время Тала нашла тот самый изумрудный кристалл, который теперь им был так нужен. Точнее, его брат-близнец из этой реальности.
У женщины защемило сердце неприятным не то предчувствием, не то переживанием.
Останки трех погибших до сих пор были здесь. Но время и условия растащили кости еще дальше. И состояние их значительно ухудшилось. Они начали гнить и разлагаться. Видимо, из-за очередного землетрясения к этой поляне стала добираться вода и сырость.  А землетрясение здесь было, и не одно, если судить по новообразовавшимся обвалам конструкций.
Но, что было важнее, кристалла здесь не было. Тала вышла вперед, деактивируя меч.
На изгибе ручья все так же лежали проржавевшие останки светового меча. Но их нутро было пустым. Тала из этой вселенной все же забрала свой трофей. И это создавало куда больше проблем, чем им с Квай-Гоном хотелось бы. Тала потянулась к мечу, прикрыв глаза. Но не с целью дотронуться до проржавевшего артефакта. Но до воспоминаний, которые еще оставались здесь. Нурианка сосредоточилась на своих ощущениях и через несколько мгновений отдернула чуткую руку, вздрогнув. То, что она ощущала было похоже на тот самый страшный сон, в котором твое отражение ошибется на пол жеста. Тала из этого мира задержалась на полминуты дольше в том лазе, силясь добыть голокрон. Поэтому она немного запаздывала, поэтому ее побег из обрушившегося храма оказался опаснее…
Тала пошла по следу, стараясь не потерять ощущение от своих же воспоминаний, своих, да, но принадлежавших этому миру.
- Он должен быть здесь, - выдала джедай, остановившись перед огромным куском строительной структуры, обрушившейся когда-то поперек пути.

Тала кивнула, и они вдвоём, не касаясь камня, медленно и верно начали сдвигать многотонную глыбу с места. Должно быть, со стороны это выглядело завораживающе. Командная работа, какой бы она ни была, всегда выглядела завораживающе. Невидимые нити Силы, опоясавшие всё вокруг, натянулись до предела. Будь они с Талой хоть немного менее опытными, не умеющими договариваться без лишних слов, у них бы, вероятно, ничего не получилось. Камень весил, по меньшей мере, как небольшой транспортный корабль, и сдвинуть такой с места без предварительной подготовки и тем более в одиночку не смог бы даже самый опытный джедай. Однако даже прикладывая совместные усилия, им в действительности стоило проявлять осторожность. Глыба служила опорой для частично обрушившегося потолка, и стоило им ошибиться хотя бы на несколько сантиметров - неизвестно, чем бы всё это могло закончиться.
Джинн выдохнул, одновременно с этим опуская руки, и сделал несколько шагов в сторону образовавшегося между стеной и камнем прохода. Лаз был слишком узким для него. Можно было бы попытаться его расширить, но это означало бы, что и без того хлипкая опора стала бы ещё более ненадёжной.
- Я туда не пройду, - он хмыкнул и, виновато улыбнувшись, посмотрел на Талу, - но тебе места должно хватить.
Тала утерла лоб тыльной стороной ладони, созерцая результат их труда, казавшегося со стороны неимоверно легким.
- Как будто кто-то вообще собирался тебя туда пускать, - нурианка усмехнулась, довольно задорно и легонько хлопнула друга по плечу, проходя ближе к открывшемуся проему между монолитной глыбой и стеной. Несмотря на то, что лаз действительно был крайне узким, выглядел он безопасно. По крайней мере, ничто не предвещало возможного обрушения, если, конечно, планета не решит им подкинуть внезапный сюрприз, на какие - Тала это знала - она была способна.
- Не переживай, я расскажу тебе, что там на той стороне, если тебе будет интересно, конечно.  Даже Тале пришлось изрядно изловчиться, чтобы пробраться сквозь проход.
По ту сторону завала вместе с возможностью вздохнуть полной грудью Талу ожидал вид нежданный. На месте бывшего озера, образовавшегося некогда на месте мозаичатого главного холла, зияла пересохшая дыра, заваленная валунами, ничуть не уступавшими в размерах тому, что они с Квай-Гоном только что имели смелость сдвинуть с места. Вода ушла в подвалы, края искореженного и сморщившегося как плотная скатерть, пола поросли приятным ярким мхом. Подобные растения должны были любить влагу. Но, судя по всему, им здесь хватало испарений и утренних туманов. Нурианка только и сумела, что порадоваться тому, что там, в своей реальности и в свое время не стала задерживаться достаточно, чтобы все эти разрушения узреть собственными глазами.
Джедай постаралась сосредоточиться на ощущениях в Силе. Искать кристалл, полагаясь на зоркость глаз и возможную удачу, было бесполезно. Воспоминания, бывшие сначала четкими, теперь не хотели приходить на подмогу. Тала в ответ на это молчание лишь сильнее сосредоточилась, не отказываясь от своих намерений. Видения пришли вновь резко, как удар лодки о дно на мутном мелководье.
Нурианка открыла глаза, едва не натыкаясь взором на искомый предмет. Изумрудный кристалл, которого, вроде бы нигде не было видно, манил, поблескивая гранями в ярко зеленом мхе на одном из уступов в образовавшемся провале. Скользкие стенки оного не выглядели безопасными и подходящими для спуска. Впрочем, Тале было вовсе не обязательно рисковать своим здоровьем. На сей раз. Подойдя к самому краю провала, нурианка призывно вытянула руку. Ей потребовалось немного времени, чтобы после недавних манипуляций с огромной скалой произвести действия ювелирной точности.
Желанный предмет вскоре оказался в руке. Его острые грани приятно холодили ладонь.
Обратный путь через лаз нурианка проделала с куда меньшим энтузиазмом. Пусть ее габариты и позволяли ей добираться до крайне укромных мест, это отнюдь не означало, что ей это нравилось исполнять.
Вместо того, чтобы оповестить о своем успехе устно, нурианка лишь протянула руку, демонстрируя на раскрытой ладони свой трофей, который невольно быстро напомнил об истинной цели их путешествия.