Совместно с Ноксом.

― Нет, ― коротко отозвался Ситарат голосом слишком ровным и равнодушным даже по его меркам. Дроиды и те вкладывали в свои слова куда больше искусственных эмоций.
     Он стоял на некотором отдалении от плиты и пристально всматривался в скованные карбонитом черты лица ― хорошо знакомые, почти родные. Малгус… был тем самым болезненным прошлым, которое с таким трудом удается забыть, а потом оно, спустя годы (а то и тысячелетия) вдруг стряхивает с себя пыль, выгибает шипастую спину и хлестким ударом хвоста вспарывает грудную клетку. Чувствуя шаткость своего положения и неопределенность, вновь возникшую в обозримом будущем, Ситарат скорее невольно, чем осознанно, сохранял отстраненное спокойствие.
     Когда Малгус пошел наперекор воле Темного Совета, Ситарат последовал за ним, не задав ни одного вопроса. Когда приказывал ― выполнял молча, когда просил совета ― охотно делился соображениями. Малгус был своего рода абсолютом, аксиомой, константой, и, пусть Ситарат и признавал, что слепое следование чужой вере не делает ему чести, его положение всецело его устраивало.
     Устами Малгуса глаголила сама Сила.
     Но Сила была капризна и предпочитала почаще менять любимчиков. Апогей ее разгула в мгновение ока сменился апатией и забвением столь глубоким, что даже смерть, кровавой пеленой укрывшая владения Дарта Малгуса, обошла Ситарата стороной. Еще недавно ближайший и вернейший приближенный нового Императора после падения оного не заслуживал даже смерти.
     Поверить в необходимость жить дальше и служить Империи снова оказалось не так-то просто.
― Но лучшей идеи у меня нет.
― Мы все еще можем отправить его прямо к Дромунд как есть. Или просто сломать систему жизнеобеспечения, ― Нокс вздохнул. Разумеется, они не могли. Малгус дожил до этого момента не просто так.
     Ситарат молчал. Не видел смысла озвучивать то, что и так понятно. Однажды он уже похоронил учителя, а вместе с ним и себя, но теперь… Кто бы что ни говорил, причин желать Малгусу смерти у Ситарата не было. Когда пришлось решать, он решил, с готовностью взваливая на себя сопутствующий груз ответственности, и винить в перипетиях своей судьбы Малгуса было бы, как минимум, унизительно.
     Нокс еще какое-то время смотрел на Ситарата с нескрываемым подозрением, пытаясь по молчанию, по непроницаемому выражению лица угадать ответ на вопрос, так и не озвученный: «Кому из нас ты будешь служить после?». Предавали Нокса уже не раз.
     И все же, он нажал на кнопку, запускающую систему разморозки.

Малгус был зверем. Зверем, который имел сознание и интеллект, отточенный за многие годы. Он был в какой-то мере безумен, свиреп и жесток. Но не позволял этому делать его глупым, несостоятельным. Именно эти качества, вкупе с умом, физической силой и тёмной стороной, делали Малгуса опаснейшим в своём роде. Что может такой человек ощущать в моменты нынешней слабости? Мысли путались, тело не поддавалось полному контролю, а глаза и вовсе остались невидящими. Лишь Сила была с ним. Тёмная Сторона никогда не покидала Малгуса. Она была его верным оружием. Сокрушительным оружием, разящим джедаев и остальных врагов Империи. Этот момент слабости вгонял его в ярость и злость. Он привык ощущать себя Владыкой, Императором, Повелителем. Он привык держать в руках мощь и безжалостно сжимать глотки тех, кто бросил вызов его силе и могуществу.
"Дромунд-Каас", повторил голос в голове Малгуса.
В тот же миг осколки воспоминаний стали выстраиваться в ряд, создавая общую картину. Дромунд-Каас - это его дом. Его твердыня. Место некогда большой власти. На Дромунд-Каасе он ощутил в себе Силу. Здесь же он совершил своё первое убийство. Здесь он начал путь к своему величию. Что же с ним стало потом? Это предстоит вспомнить. Кто же рядом с ним? Их тёмная аура кажется знакомой. Очень знакомой. Ответ на вопрос этот лежит где-то рядом, очень рядом. Стоит углубиться сильнее в закоулки своей памяти - и вот оно, желанное. Но каждая такая попытка причиняла боль Малгусу. Были воспоминания другие, но это было не то, что он хочет знать сейчас. Однако, когда Владыку Малгуса останавливала боль? Боль делает сильнее. И лишь слабые падают под её натиском. А Малгус - не слабый. Слабый не мог бы стать настоящим могущественным ситхом.
"Три с половиной тысячи лет..." сказал он сам себе в голове, пока осознание всего приходило в его голову.
Ему необходимо вновь стать сильнее. Кто они - эти рядом? Они знают Малгуса. Они освободили его не просто так. Они не спрашивают его имя. Они не бросаются в страхе от него прочь. Они стоят и смотрят на него - некогда Императора новой Империи, которую он воссоздал, угробив старую - несчастную, жалкую, слабую, которая получает раны изнутри, нежели извне. Может, стоит воспользоваться этими людьми, чтобы восстановить своё состояние?
- Кто ты? - бросил он тому, кто был ближе - кто отвечал на его вопросы, - Имя!
Это был приказ, да, сомневаться не стоило. Малгус не тот человек, который будет просить о чём-то. Он либо приказывает, либо ставит условия: либо ты на моей стороне и делаешь то, что я скажу, либо ты умрёшь мучительной смертью, порицая себя за свою собственную глупость и недальновидность. Но мог ли сейчас он, в своём положении, действительно внушить угрозу? Рискнуть стоило.
Малгус смотрел на знакомца невидящим взглядом, но словно бы видел его насквозь. Он обращался к тёмной стороне, чтобы она даровала ему силы держать своё состояние в приличном виде. Может, руки его пока полностью не слушаются, ноги не крепко держат на земле, а глаза вовсе слепы, но Сила оставалась той же. Её нельзя заморозить в карбоните. И пока Малгус жив - она будет с ним. Среди Ситхов тёмная сторона Силы - это единственное, чему можно довериться. Но, бывает, другой, более могущественный адепт Силы влияет на твоё ментальное восприятие, но это уже единичные случаи, встречались с которыми не каждые.
Малгус поднялся полностью на ноги, выпрямил спину и расправил могучие плечи, не выказывая признаков своей слабости внешне. Мускулы на его крепком теле напряглись. Он возвышался над парой тёмных, точно скала. Слышалось его шумное деревянное дыхание. На нём были какие-то примитивные приспособления для жизнеобеспечения и дыхания. Но их было недостаточно, чтобы Малгус ощущал себя вдоволь полноценным. Конечно, Сила позволяла вообще не дышать. Контроль дыхания - одна из многих и полезных практик для выживания, которыми владел ситх.
Краем уха послышалось движение рядом. Что-то катится к нему, тяжёлое. Малгус сделал шаг вперёд, навстречу своему "собеседнику". Этот шаг выражал стойкость, крепость. Он хотел дать понять тем двум, что даже в своём состоянии постлетаргии он может держать себя на ногах, думать, мыслить, как и прежде. Жалкая заморозка не сделает его слабым и беззащитным, не остановит его. И пусть об этом знают все!

     У маленького дроида не было никакой возможности дотянуться до лица Малгуса, а потому, подкатившись к ситху, он просто бесцеремонно втолкнул респиратор ему в руку и занялся тем, на что был запрограммирован, ― лечением. Откровенная угроза, могущество, пафос ― маленькому дроиду не было никакой разницы, его задачей было проделать небольшое отверстие в слабом месте брони Малгуса, найти вену и впрыснуть в кровь «пациента» бакту и стимуляторы. Уничтожив дроида, Малгус остался бы без элементарной медицинской помощи и вынужден был бы справляться с последствиями карбонитовой заморозки своими силами. Хорошее испытание для ситха, но позволяли ли обстоятельства? Правильный ответ ему, как всегда, могла бы подсказать Сила.
     В каком-то смысле, дроид заслуживал восхищения ― он, не взирая ни на что, эффективно выполнял поставленную задачу.
     Атмосфера стремительно накалилась; еще немного ― и по воздуху пойдут лиловые искры. Ситарат ожидал чего-то подобного: какого ситха не разозлит положение слабой и уязвимой жертвы? Но только сейчас, после первого обмена любезностями, Ситарат понял, что, поглощенный собственными мыслями, упустил из внимания одну критически важную деталь.
     Деталь, от которой могли зависеть как его собственная жизнь, так и дальнейшая судьба всего возрожденного Дромунд-Кааса.
     Ступив вперед, он уверенно, но мягко коснулся подушечками пальцев запястья Дарта Нокса, без слов призывая его сохранять спокойствие. Малгус не мог их видеть и едва ли мог почувствовать интенции, что Ситарат попытался передать Ноксу. Оно и к лучшему ― это сейчас было откровенно лишнее.
     Прикосновение и короткий взгляд ― вот и все, на что он позволил себе отвлечься. Нокс просто не мог не оказывать свой вздорный характер, даже если очень старался.
― Лорд Ситарат, мастер, ― он удержал себя от бессмысленного поклона и испытал нечто среднее между ностальгией и отторжением. Его приучили называть бывшего учителя не иначе как «предатель Малгус», закрепив результат смятыми ребрами и вырванными ногтями, и противиться этой памяти оказалось не так-то просто. ― Прошли тысячи лет. Решение возвратить вас к жизни было нелегким по множественным причинам. В демонстрации силы нет надобности, нам обоим она хорошо известна. Я прошу вас принять нашу помощь и проявить благоразумие.
     Коротко, четко, честно. Именно так, как Малгус когда-то учил его.

Малгус внимательно слушал краткое повествование Нокса о том, что произошло за эти долгие годы. Сейчас Малгус мог обойтись этой информацией, но чтобы полностью понять произошедшее за три тысячелетия, ему необходимо почитать архивы, где всё может быть подробно изложено, даже не касаясь темы Империи. На совести летописцев будет лежать то, правду ли узнает Малгус.
Слово "джедаи" ударило по его голове , точно молотом по наковальне. Злоба и ненависть к ним вновь вспыхнули в Повелителе Ситов с былой силой. Ему захотелось что-нибудь ударить, уничтожить, сломать, смять, сокрушить. Слышать хруст костей, звук раздираемой плоти, бульканья крови в горле жертвы, предсмертные хрипы. Слово "джедаи" ему напомнило Корусант, где их Храм был уничтожен, сожжён, разрушен до основания. Тот день был великим достижением для Ситов, но и великим огорчением для Малгуса. Тот день послужил отправной точкой недоверия к Империи Ситов.
Если бы Малгус мог, то в нынешнем порыве пассивной ярости он бы выдыхал пар из носа, а из глаз стрелял молнией Силы. Его могучие кулаки непроизвольно крепко сжались, что костяшки пальцев побелели от напряжения. Он ощущал, как в этом кулаке сжимается горло джедайского отродья. Глаза сит ненадолго прикрыл, чтобы мысленно визуализировать этот момент в своём сознании и насладиться. Смерть давнего врага, даже воображаемая, всегда приносит удовольствие.
- Джедаи, - злобно прорычал Малгус, когда Нокс окончил свою речь, - Тараканы Галактики. Сколько не старайся уничтожить их, всё равно окажутся выжившие, что отстроят свою колонию заново.
Малгус скрестил руки на груди, задумчиво хмыкнув в респиратор.
- Но моё разочарование в Ситах не менее велико. Мы - господствующая фракция Галактики - опять потерпели поражение? Я ощущаю чувство стыда, которое заставляет мою кровь кипеть, а в голове появляется желание убивать. Хищника победила добыча? - последняя фраза была насмешливым парадоксом, который Малгус услышал ещё в отцовском зоопарке, где работал почти всё своё детство.
Он задумчиво промычал, покачав головой. Ему трудно было поверить, что за столько лет ни одна Империя не смогла окончательно истребить старого врага. Ни одна доминирующая сила не смогла смести джедайскую погань с лица Галактики. Это больше, чем просто позор. Это что-то, не поддающееся объяснению. Что бы не делали прежние Имперцы, но они плохо работали. Плохо старались. Если бы старались и работали хорошо - джедаи сегодня были бы лишь смешной легендой, которую рассказывают малолетним детям их родители. Если прежние Империи были не способны сделать это, значит, они были слабы. В них был изъян, которым пользовались хитроумные джедаи. А глупцы, сидящие во главе Империи, так и не нашли брешь в своей броне, через которую сочилась кровь.
"Неужели ничего не меняется даже за три тысячи с половиной лет?" - раздражённо подумал Малгус, переводя злобный взгляд на Ситарата, который решил дополнить слова Нокса, - "Ещё этот Бейн. Проклятье. Ситы могущественны не поодиночке. Взглянул бы ты на "огрызок" нашего "величия" сейчас, Бейн, что бы ты подумал о своём правиле? Наши братья-ситы должны быть сплочены, сражаться плечом к плечу за господство в Галактике! А не прятаться, подобно гизкам, в тёмных углах космоса, лишь ожидая удобного момента для удара, пока джедаи строят своё общество. Что вообще могут ситы вдвоём?".
Услышанное Ситаратом Малгус обдумывал несколько мгновений. Перспектива увидеть знакомые лица была сомнительной. Эти лица могли быть враждебными. Если эти двое пробудили Малгуса, то не просто так. Ситы ничего не делают просто так; у каждого их действия есть определённая поставленная цель. Об этой конкретной цели пока ни Нокс, ни Ситарат, не сказали. А пришельцы из "альтернативных миров" - это вообще нечто за гранью понимания Малгуса. Пути Силы неисповедимы, и удивлять она, определённо, умеет.
- Дромунд-Каас всегда был моим домом, Ситарат, - уже более спокойно ответил Малгус, пытаясь меж тем обдумывать перспективу "новой жизни", - Итак, я здесь. Пробуждённый, я стою перед вами. У вас есть план или мне просто дали шанс прожить новую жизнь и стать законопослушным гражданином, чтобы завести семью и детей?
"Сотрудничество с джедаями", - сказал Малгус сам себе, мысленно, - "Я вспоминаю Корусант и мирный договор с Республикой. Это была большая и глупая ошибка. Но с другой стороны... Сейчас Ситы лишились всего. И чтобы не подохнуть в канаве, мы решили протянуть руку мира своему врагу, чью голову мечтали видеть на блюдце уже давно. Это стыдно, но умно. Подобно зверям, мы выживаем в дикой природе, как можем. Но мне больно мыслить о нашей слабости, пусть она и необходима для выживания".

Отредактировано Darth Malgus (2017-04-20 20:07:37)

     Тараканы галактики. Ситарат едва заметно приподнял уголки губ, улыбаясь этой характеристике. Да, Орден джедаев обладал поистине удивительной способностью возрождаться из ничего, но если джедаи были тараканами, то ситхи ― наверное, чем-то вроде клещей. Даже срываясь в бездну, джедаи держались друг за друга, храбро и безрассудно отдавая жизни за то, что считали правильным. Ситхи же без устали сосали кровь у всех, до кого дотягивались, но, когда их глупость и амбиции возвращались к ним бумерангом, ситхи растворялись в далеком космосе, чтобы, столетия спустя, вернуться. Новыми кланами, сектами и орденами, с новыми учениями, новой армией и новым оружием. Ситхи высоко взлетали и больно падали, лишенные, в отличие от джедаев, элементарной надежды. Даже архивы не могли наверняка сказать, сколько Империй расцвело и угасло, пока существовала Галактическая Республика. И только сменив тактику, переоблачившись из боевых доспехов в черные плащи, ситхи сумели избавиться от нее самым радикальным образом ― превратив в собственную Империю.
     Да и то… Много ли теперь осталось от этой Империи?
― Мы тоже отстроим.
     Прожить новую жизнь, завести детей… Три с лишним тысячи лет назад это звучало бы откровенно смешно, если не унизительно. Но времена и обстоятельства менялись. В конце концов, у Нокса была семья, как и у многих других ситхских лордов, даже у самого Императора, как выяснилось чуть позже. Да и у Малгуса… Но истинной его страстью была война, и война не стала терпеть соперницу.
     Ситарат иногда жалел о том, что ему так ни разу и не удалось толком поговорить с Илиной.
― Начало уже положено. Люди и экзоты будут пребывать на Дромунд-Каас, позволяя нам расширять территорию и инфраструктуру. Но есть множество вещей, с которыми может справиться только ситх. Мы с вами ― не единственные ситхи на базе, но каждый ― на вес золота. Времена изменились, мастер, в этом времени джедаям перестали доверять, а о ситхах почти забыли. Вы вольны распоряжаться вашей жизнью, как посчитаете нужным, но помните: у вас появился второй шанс, а третьего скорее всего не будет. Наша Империя многого требовала от нас, теперь мы лишены ее благ и избавлены от необходимости платить за них. Мы ― свободны.
     Условно, конечно, но все же. Если для Малгуса это был второй шанс, то относительно своих Ситарат давно уже сбился со счета. И меньше всего ему хотелось, чтобы новая попытка закончилась мучительной смертью в озере лавы или в клещах и иглах дроидов-дознавателей.
     Он украдкой посмотрел на Нокса и с трудом сдержал новую улыбку. На сей раз у него была веская причина избегать смерти. Раздражительная, нервная, требовательная, но ― любимая.
― Полагаю, вы остаетесь на Дромунд-Кассе? ― уточнил Ситарат, переведя выразительный взгляд на Малгуса. Иногда, когда тот успокаивался или просто о чем-то думал, морщины на его лице разглаживались, и тогда он, несмотря на ужасные шрамы, казался почти красивым. ― Мы можем провести небольшую экскурсию и подыскать вам подходящие… апартаменты.

Отредактировано Cytharat (2017-05-06 11:29:04)

Новость о том, что Нокс построил всё это, заставила Малгуса ядовито улыбнуться, бросив на недруга жалящий взгляд. Он не смог побороть в себе смешок, выплюнув его наружу с желчью. В его глазах промелькнуло удивление. Да, он знал, что Нокс – умелый политик, как и Ситарат, но всё же считал его относительно слабым. Физически, в Силе, в Тёмной Стороне. Малгус ценил и уважал только могущество тёмной стороны и Силы. В Ноксе она ощущалась в достаточной мере, но Малгус никогда не смог бы признать кого-то выше и сильнее себя, потому что был тем ещё самовлюблённым гордецом. Пусть оба сита перед ним хитры и ловки, но Малгус не настолько глуп, чтобы не придумать план, как прижать их в нужный момент к стене. И тогда он будет вершить свою власть. Поэтому с первых дней он будет думать план, как спастись от их потенциального предательства и остаться в живых. Малгус понял, что сейчас Ситарат не полностью на его стороне. Лишь временный союз, чтобы отстроить Империю. Но стоит готовиться к тому, что будет потом.
- Нокс? – с тем же смешком бросил он, - Какой неожиданный сюрприз. Я полагал, что это твоих рук дело, Ситарат. А Нокс просто с тобой в придачу, чтобы раздражать меня и не давать расслабиться. Что же, Нокс, - его ситское имя он сказал, точно бросил собаке кость на пол, - Преданный старой Империи, падшему Императору, поздравляю тебя с твоей победой и заслугами. Позволю себе немного самоиронии: не взрывай город, когда в него прибудут враги.
Затем он перевёл взгляд на Ситарата, приобретя вновь серьёзность и уверенность. Ядовитая улыбка спала с его лица, словно её там никогда и не было.
- Я понял ситуацию, Ситарат. Посмотрим, смогу ли я удержать свою страсть оказаться в бою. Пока у меня есть время, чтобы освоиться и познакомиться с новым миром. Узнав больше, я придумаю, чем смогу помочь нашему делу, не развязывая войну и сохраняя тайну операции. Когда у меня появятся идеи - я расскажу тебе. Давно я не был здесь. И словно тысячи лет прошли, - он на секунду задумался, глядя в одну точку, - Ах, ну да. Мне необходимо будет выйти и вновь насладиться атмосферой Дромунд Кааса - моего единственного дома. Дроид, выведи меня на улицу, мне необходим свежий воздух.
R5, как и положено дроиду, повиновался приказу своих господ. Малгус пошёл следом, сквозь респиратор вдыхая глубже, наполняя лёгкие привычным воздухом. На самом деле для его жизни все эти три с половиной тысячи лет прошли как две минуты. Он падал в реактор, закрыл глаза, его обуяла ненависть и злость, сильный укол боли, затем минутная тьма и ничего больше. И сейчас он раскрывает глаза, увидев перед собой совсем другой мир, но с теми же его обитателями, которых он когда-то знал, уважал или ненавидел.
Пока владыка двигался вперёд, более уверенно стоя на ногах, в которых ещё не вдохнулась прежняя сила, он раздумывал о своём прошлом. Сложно было забыть обо всём, что тогда произошло. Сложно также принять, что ничего этого уже нет. Малгус понимал, что во время своей «смерти» он лишился всего, включая осколок своей Империи, которую он страстно хотел восстановить при своём императорстве. Падая в реактор, сотни мыслей в его голове перемешались. Когда он закрыл глаза, ему показалось, что последнее, что он увидел перед собой – это светлое лицо Илины. Последнее, что он сказал себе в мыслях, это её имя, перед тем как «умереть».
Малгус тряхнул головой, чтобы избавить себя от этих колких воспоминаний. Он должен быть силён и не позволять эмоциям брать верх над своим умом. Он – владыка, а владыка контролирует себя на сто процентов, не позволяя врагам пользоваться своими слабостями. Он помнил, что среди той Империи каждое лицо можно считать своим потенциальным врагом, и доверия между ними не могло быть никакого. Он оглянулся назад, проверить, не идёт ли за ним кто-нибудь. Пока никого. Рядом катился маленький дроид, иногда издавая тихие скрипящие звуки на своём бинарном языке.
Малгус вновь хотел ощутить звук льющего дождя, раскаты грома, вспышки молний. Чтобы вспомнить всё то, чем он жил когда-то на этой планете. За что её так любил. Она была буквально символом тёмной стороны - страшная, жестокая, властная, грозная, но в то же время привлекательная и незабываемая. Малгус хотел снова ощутить, как капли дождя бьют по его бледной коже.