Многие писатели и поэты воспевали в благоговейном трепете традиции Англии, их манерность и прямо-таки исполнительную правильность англичан. Возможно, попади сюда Герберт на столетие раньше, он еще встретил бы манерных юношей в накрахмаленных манжетах и цилиндрических шляпах, или же представительных мужчин, опирающихся на элегантную трость и рассказывающих поучительную историю за чашкой ароматного чая. Однако, современный Лондон представлял собой город как город, серый, скучный и однообразный. Кругом кипишились люди, спешащие по своим делам. Разочарование, сплошное разочарование. А ведь он так восторженно вымаливал у отца разрешение отправиться сюда вместо посыльного. Всё дело в том, что графу было необходимо передать письмо одному вампиру, очень важное письмо и лично в руки. После долгих разговоров и дипломатических дебатов граф, скрипя клыками, отпустил своё дитя на волю. Вернее, граф-то отпускал с поручением, а до воли дитя дорвалось само. Ну как это, с таким трудом выбраться в страну и столь известный город, о котором он только в книгах и читал, и не погулять пару прекрасных ночей? Быть может, ему даже повезёт, и он встретит кого-нибудь утончённого и прекрасного. Того, кто оценит его потенциал и скрасит эти холодные ночи. Но правда жизни, вернее, в случае Герберта – смерти, оказалась серой, однообразной и, в общем-то, совершенно обыкновенной. В родных краях Румынии и то сохранилось куда больше духа истории.
Тонкая натура молодого фон Кролока просто негодовала от разочарования и, казалось, что в столь ранний, но уже тёмный час он не найдёт себе утешения в чуждом его сердцу городе, как это утешение проскользнуло мимо него. Очаровательное, кучерявое и просто до неприличия юное утешение.
Вампир, не мешкая, отделился от тени дерева и направился следом, во все глаза упиваясь зрелищем подскакивающих от каждого динамичного движения кучеряшек. О да, Герберт был сражён наповал этим зрелищем, и когда объект его интереса ускорил шаг, он, не задумываясь, повторил его манёвр, намереваясь не только догнать, но и… поиграть со своей жертвой. А жертва тем временем его не только обнаружила, о тьма, да ведь он и так в открытую шёл за ним, надеясь, чтоб это поскорее произошло, но и решила перехватить инициативу. И ведь его предположения были верны! Отчасти. Этот факт не мог не позабавить блондина, который, выйдя на более-менее освещаемый участок тропинки, довольно улыбнулся, чуть обнажив длинные клыки.
- О, что, прям так сразу к делу? – Герберт аж с восторгом выдохнул, теребя от лёгкого волнения длинную светлую прядь волос кончиками когтистых пальцев, - Ну так ведь этим мы можем насладиться и после смерти, если ты настаиваешь, - подойдя совсем близко к очаровательному юноше, виконт чуть склонился над ним. Вампир хоть и был схожего с парнем телосложения, такой же тощий и худой, но был прилично выше, что нередко помогало ему в борьбе с особо ретивыми жертвами.
- Ах, твои кудряшки смягчают столь боевой нрав, - не удержавшись, молодой «маньяк-извращуга», коим его окрестили, провёл кончиком коготка по непослушно выделяющейся прядке, а затем мёртвой хваткой вцепился в плечо, чуть ли не до крови вонзая свои когти в плоть. Ошибкой было не только начинать с Гербертом разговор, но и в принципе останавливаться, глядя ему в светлые глаза. Вампирьи чары хоть и не были сильны, но всё равно рассеивали внимание своих жертв, заставляя верить в то, что стоящее улыбающееся рядом нечто совершенно безобидно, а мягкий голос усыплял бдительность.
- Поверь, ты счастливчик, тебе предстоит познать вкус вечной ночи и разделить со мной этот восторг, - вот уж чего, а восторга у Герберта было хоть отбавляй. Не будь это место столь ненадёжно огорожено от чужих глаз и не торопись он из-за этого, то пришлось бы жертве ещё достаточно долгое время терпеть песни и пляски блондина вокруг себя. А так, пришлось ущемить себя в желаниях, тем более в незнакомом городе заигрываться с едой не стоило.
- Ты так прекрасен, что мне даже немного жаль, но… - руки уже крепко держали свою жертву, и как бы он «беспощадно» не дрался, вырваться из когтей смерти увы, уже было не суждено, - время поджимает.
В любую минуту на тропинках этого городского пролеска мог показаться кто угодно, ведь не только этот паренёк оказался таким смелым, а устранять ненужных свидетелей не было никакого желания. И чтобы еще больше не омрачать себя негативными впечатлениями об этом городе, вампир поспешил поскорее утолить свою жажду, так кстати уже проснувшуюся и завладевающую его инстинктами и разумом. Он аж дрожал от нетерпения, примеряясь к шее и норовясь поскорее вонзить туда клыки, чтобы почувствовать столь желанную обжигающую жидкость. А жертва сопротивлялась, ох как сопротивлялась. И откуда в столь хрупком теле такая силища и прыть, спрашивается? Хотя куда больше проблем доставляло то, что жертва производила много шума. Слишком много совершенно нецензурного шума, от которого даже у вампира уши в трубочку норовили скрутиться.
«Как столь прекрасное создание может быть столь сквернословным?» - не привыкший к столь ярым возмущениям, хотя на его веку попадались различные люди, Герберт зажмурился от возмущения, еще сильнее вонзая свои клыки в трепыхающегося юношу. Кровь, еще горячая, совсем свежая и непередаваемо вкусная, с легкими терпкими ароматами английского чая, только разгорячила его хищные инстинкты, и захоти фон Кролок оставить жертву в живых для того, чтобы обратить, он попросту бы уже не смог.  Выматывающая поездка, сплошные нервы с этим посланием, всё это серое разочарование… всё постепенно сглаживалось с его насыщением, возвращая хорошее настроение. Не зря говорят, что добрый хищник – это сытый хищник.
Когда тело уже обмякло и упало на землю, виконт достал из кармана лёгкий кружевной платок и аккуратно промокнул губы, с сожалением глядя на рассыпавшиеся по траве кудри юноши. Они были слишком пленительны.
«Время, Герберт, время!» - оглядевшись по сторонам и убедившись, что всё тихо и их уединение никто не осмелился нарушить, вампир принялся ко второй части своей трапезы, отнюдь не самой любимой. Но, как говорится, любишь кушать, люби и убирать за собой.
Разумеется о том, чтобы подготовить место для упокоения жертвы, легкомысленный виконт даже не подумал, но на его счастье в этом же лесу велись строительные работы. Неподалёку в чаще было уже достаточно вырытых ям, огороженных предупреждающей лентой и были даже оставленные инструменты рабочих, которые, видимо, не переживали, что их лопаты могут позаимствовать. Вскрыть ящик, сорвав с него замок, и позаимствовать.
Юноша в светлых одеждах, с лопатой посреди леса, вероятно, смотрелся весьма неоднозначно, но на счастье некому было оценить всю иронию происходящего. Ночь была на стороне вампира, закинувшего тело своей обескровленной жертвы в ближайшую ямку и начавшего её активно закапывать.

Наверное, в жизни вампира это самое малоприятное – прикапывать следы своей деятельности. Ну ладно, прикапывать в местах, отдалённых от дома. И вообще, поручение отца было сформулировано и проинструктировано сводом чётких правил, в один из пунктов которого входило «не привлекать к себе, сын мой, внимания. Надеюсь, ты не разочаруешь меня». Разочаровывать отца не хотелось. Не потому, что Герберт его боялся, нет, блондин вообще не мог бояться своего обожаемого отца, но вот разочаровать – вот это да, этого он боялся. Он боялся неодобрительного взгляда и тяжёлого вздоха после которого опечаленный граф, конечно же, простит отпрыска, но осадок всё равно останется. У обоих. И такие моменты сам виконт, честно признаться, не любил. Очень тяжело разочаровывать того, кто единственный тебя понимает в ночи и делает всё для тебя. Кто сказал, что вампиры не любят? Ложь. Кто сказал, что они не имеют семей и привязанностей? Не правда. Для таких, как они – семья это единственное, что остаётся ценным.
Но в этот раз чистое лёгкое убийство, которое могло стать прекрасной историей по возвращению домой, грозило перерасти в величайший провал и катастрофу, которыми Герберт мог «похвастаться» только в моменты своих самых ужасных дней на земле в послесмертии. И очередной такой день, кажется, настал. Нет, ему точно не стоило отправляться в эту поездку. Сидел бы сейчас себе спокойненько у камина, попивал вкусную горячую кровь, читал бы книгу, а не… а не лупился бы в немом изумлении на то, как труп воскресает, плюётся землёй и скверными словечками. В первую секунду фон Кролок подумал, что ему попался наркоман и он швырнулся от него. Но такое было лишь единожды и ооох, да, потом было плохо, но вампир запомнил, как неприятен привкус такой крови и… нет, он не напился наркотиков и это. увы, не его глюк. Тогда какого же чёрта сейчас происходит?!
Кусок сырой земли упал с лопаты, скатившись вниз в яму и издал противный звук шлепка, пока блондин, округлив глаза и приоткрыв рот, в ужасе смотрел, как воскресший труп выбирается из ямы, смачно ругается и… и… и остаётся при этом человеком. Грёбаным человеком, а не упырём, в которого мог перевоплотиться! Но и тут вампир не ошибался, он убил его, полностью. А перевоплотиться может только живой и… Это было странно. Это было впервые. Это было в чужом городе, посреди непонятного леса, в водосточной яме, в которую он закапывал свой ужин, который воскрес и начал так активно угрожать, что, стыдно признать, но Герберт струхнул. При чём до состояния паники, которая сменила немое оцепенение ранимого виконта.
- ААААААА!!! – истошно завизжав, вампир швырнул в карабкающегося наверх человека лопату, отправляя его метким броском обратно в яму и отскочил на несколько метров в таком неописуемом ужасе, что не будь он и так бледен, как смерть, и не имей светлых волос, точно побледнел и побелел бы до такого состояния.
- Что за нафиг?! Ты должен быть мёртв! Я же проверил! – «злоебучая сосалка», коим его окрестили, к слову этот субъект был горазд на всякие неприличные прозвища, вызывающие у Герберта истинное возмущение и негодование, схватил первую попавшуюся под руку ветку и снова зашвырнул ею в кучерявого восставшего, надеясь, что та набьёт ему шишку. Желательно смертельную.
Конечно, вампир на своём веку насмотрелся всякого, но, благодаря оберегающему крылу графа, он не сталкивался ни с чем жутким и ужасным, тем более один на один. А вдруг этот, такой очаровательный на вид, парнишка является каким-нибудь ядовитым охотником на вампиров и сейчас действительно посягнёт на самое святое – на его клыки, вырвав их, как и обещал?
А тот, словно восставший зомби, но неприлично живой и еще более неприлично выражающийся, выкарабкался таки из ямы и устрашающе уставился на вампира, вынуждая того смутиться ещё больше и отступить на несколько шагов назад, прячась за спасительный ствол дерева.  Возможно, не будь это так неожиданно и спонтанно, Герберт бы и не напугался, но карта легла иначе, затронув впечатлительную тонкую психику вампира.
- Так, стой, не подходи ко мне! Ты… ты…  Да так не бывает! – чуть ли не перейдя на высокий фальцет, пискнул вампир, зашипев на приближение юноши и обнажив длинные острые клыки. Шипел Герберт хорошо, с чувством и устрашающе, как рассерженная кобра. И был так же смертоносен, как эта самая кобра. Только вот этого человека этот факт как-то не особо заботил, и он его попросту проигнорировал это, восстав совершенно здоровым, полнокровным, а уж это Герберт прекрасно чувствовал, и, что не удивительно, чертовски злым.
- Стой я сказал! – еще одна попавшаяся под руку ветка полетела в воскресшего юношу, - а ещё лучше будь хорошим трупом, ляг обратно в яму, и о Тьма, прекрати так ужасно сквернословить!

Отредактировано Herbert von Krolock (2016-09-05 21:34:01)

Что может быть глупее подобной ситуации? Нет, Герберт где-то глубоко внутри  понимал, что эта ситуация слишком комична и неправдоподобна. Расскажи её любому вампиру – засмеёт. Но самому виконту сейчас было явно не до смеха, пока его вокруг дерева гонял очень даже живой и бодренький зомби. Отец, увидя подобное, вероятно бы, сам свернул шею своему великовозрастному, но еще такому не разумному дитя.  Где это видано, чтоб человек, пусть и агрессивно настроенный, но по природе своей весьма безобидный, гонял вампира вокруг дерева, словно разбушевавшийся любовник гоняет барышню в юбке? А эта «барышня» ещё и возмущается не на то, что следовало бы. Услышав слова о том, что он седой, слово «пиздюк» он благородно опустил, вампир задохнулся от возмущения.
- Я не седой, я блондин! Между прочим, натуральный! – ну не о том Герберт сейчас думал, играя в кошки-мышки в этом лесу, ох не о том. Ему бы позаботиться о том, чтоб повторно уложить жертву, желательно в этот раз окончательно, но, во-первых, он уже был и так сыт, а во-вторых…  да всё равно страшно пить зомби! Даже кусать-то.
И пока Герберт об этом размышлял, произошло нечто совершенно из ряда вон отвратительное: на него, Герберта, прыгнули. Нет, этому он был рад, он мог бы сейчас даже отпустить пару пошлых шуток и пощупать задницу этого молодого объекта, если бы не одно «но»: этот объект восседал на нём сверху и колотил палкой. Вампира. Колотил. Палкой. Нет, этому беспределу пора было заканчиваться. И только молодой фон Кролок собрался с мыслями, собираясь пресечь столь унизительное обращение со своей драгоценной персоной, ощериваясь в тихом шипении, как на них направили яркий луч фонаря. Герберт сразу же захлопнул пасть, щурясь от яркого света и прикрывая глаза рукой. И пока юная жертва вела словесную перепалку с явно ошарашенным полицейским, Герберт прикидывал всю картину целиком. Жертвой выглядел сейчас он, ведь это его колотили, восседая сверху, да ещё и материли на чём свет и тьма стоят. А вот его «обидчик» во всеуслышанье заявлял, что его покусали. Хищная коварная улыбка скользнула по губам Герберта, а ладонь мягко прошлась по спине юноши, останавливаясь на его заднице и сминая её.
- Оу, дорогуша, да я тебя с удовольствием еще раз укушу, и не только туда, - томно выдохнул вампир, играя бровями. Для полицейского сразу всё встало на свои места: просто два дебила-извращенца развлекались в лесу. Вроде бы и постыдно, но не в это время, когда ценность морали давно уже перестала иметь свой вес, но и арестовывать не за что. так что совет от мужчины поступил дельный: вот вам десять секунд, свалили отсюда быстро.
- Ну же, любовь моя, не будем искушать судьбу и послушаемся строго дядю полицейского, - ласково продолжил Герберт, поднимаясь, практически вместе с черноволосым юношей и, крепко хватая его за руку, потащил прочь с этого лесочка, - пошли! – он даже ласково чмокнул того в щеку, развеивая последние сомнения махнувшего рукой на это безобразие полицейского. При чём поцеловал так, что чуть ли не полщеки облизал, не удержавшись.
Пальцы, вопреки ласковому голоску и приятной обворожительной улыбке, крепко вонзились в запястье, оцарапывая кожу когтями.  Отволоча сопротивляющегося подростка подальше, туда, где уже начинался город и улицы освещались фонарями, Герберт остановился, не отпуская руки.
- Я не понял, что это было? Какого ты ожил? Ты кто вообще? Не зомби же, да? Ты вроде бы… - вампир принюхался к жертве. Пахло грязью, потом, землёй и…свежей кровью, не испорченной, нормальной здоровой кровью, - по запаху живой. Да и по вкусу был нормальным! К слову, у тебя изумительно вкусная кровь, мой тебе комплимент, правда твоё сквернословие тебя очень портит, - страх неожиданности уже прошёл и теперь фон Кролоком двигало любопытство, захватывающее его сознание. А если этот человек нечто вроде бессмертного сосуда? Его же можно постоянно кусать, пока не надоест! Эта мысль приводила Герберта в неописуемый восторг, грозивший юноше очередной неприятностью, так как вампир его отпускать явно не собирался.

Нелепее ситуацию просто невозможно было себе представить. По крайней мере, Герберт никогда за свою не малую жизнь не попадал в столь дурацкую и столь забавную ситуацию одновременно. Даже несмотря на то, что беспечный виконт, на самом деле, частенько влипал и в забавные истории, и в дурацкие, нередко получая за это немой укор со стороны отца. Но в конечном итоге подобные происшествия всегда заканчивались смертью жертвы. Наигравшись с ней, как кот с мышью, Герберт уничтожал пищу, имея в своей привычке одно важное правило: никогда не привязывайся к еде. А вот тут такой дисбаланс и разрыв внутреннего шаблона. Ну вот какому вампиру удавалось стоять и беседовать со своей жертвой, к слову даже почти уже и не сопротивляющейся, уже после испития, словно ни в чём не бывало?  И, кажется, жертву вообще не смущал и не удивлял факт существования вампиров, от представителя оной расы он желал сейчас избавиться лишь потому, что вампир его задолбал. Конечно, «задолбал» выражалось иными словами, более грубыми, но воспитанный, пусть и кровавый ночной убийца, предпочитал даже в мыслях столь некультурно не думать, опуская маты.
- Ну-ну, тссс, хватит вырываться и ругаться, - Герберт даже легонько погладил его по щеке, проведя по свежей коже серебристыми крепкими когтями, - это не к лицу такому милому кудрявому мальчику.
Кудрявый мальчик смирился, наконец, со своей участью и удовлетворил любопытство виконта, раззадорив своим ответом азарт еще больше. Глаза не хорошо и хищно блеснули на слове «бессмертный», а пытливый ум тут же начал искать всевозможные бонусы от столь интересной наживы.
- Я тоже бессмертный, так что, думаю, нам есть о чём поговорить, и мы… найдём общий язык, - кокетливо дёрнув вверх бровями, продолжая всё той же стальной хваткой удерживать парня за руку, Герберт хищно улыбнулся, обнажая свернувшие в свете ночных фонарей клыки, клацнувшие у самого лица черноволосого парнишки.
Итак, что мы имеем? А имеем мы весьма странную аномалию в виде полнокровного живого человека, который убивается стандартными методами, молодой фон Кролок это лично уже проверил, немного лежит мёртвый, восстанавливается и встаёт как не бывало. Снова полнокровный и живой. Интересно было сейчас попробовать снова на вкус его кровь, чтоб определить, какова она по составу после смерти. Что-то виконту подсказывала, что она в точности такая же, как и до смерти, но любопытство нужно было удовлетворить. И бар, пожалуй, не плохое место, там даже никто не заметит, если кто-то кого-то укусит. А у Герберта будет возможность разговорить своего нового знакомого и совершенно бессовестно сцедить с него еще стаканчик-другой крови. В свете этих событий он такой потери даже особо и не заметит. И ох уж эти современные нравы, позволяющие ночным хищникам совершенно свободно удовлетворять свою неистовую жажду даже в толпе.
Но то, что добавил парнишка в конце, не могло не вызвать у Герберта весёлой улыбки. Хитрюще прищурив глаза, он насмешливо фыркнул, - о, дорогуша, не стоит так смущаться! К тому же наше первое свидание уже состоялось, при луне, в прекрасном парке, не правда ли? А сейчас мы идём на второе, - виконт легко играл подобными словами, умудряясь при этом очаровывать собеседника лёгкими жестами, милой, действительно красивой мордашкой и своей необычностью. Он любил внимание и жаждал сам его дать всем. Ну в своём, изощрённом понимании. Возможно раньше у виконта и были серьёзные намерения, когда он лет так сто назад приставал, шутя, к юношам, но сейчас его мысли витали в другой тьме, слишком необъятной и слишком недостижимой, однако оттого не менее желанной.
Особо далеко тащиться Герберт не намеревался, так что бегло скользнув взглядом по вывескам, зацепился за одну из них и потащил туда паренька, разумеется, не разжимая пальцев. Раз он бессметный, то какая ему вообще разница до пары-тройки синяков на запястье?
- Ах да, я же забыл представиться, меня зовут Герберт, - спохватился он, заталкивая пока еще безымянного нового знакомца в бар по его же желанию.
Помещение тут же встретило их ярким полумраком, ну для Герберта ярким, а вот для кучерявого – в самый раз, запахом спёртого воздуха и приглушённой музыкой. Выбрав местечко  как можно подальше и понадёжнее сокрытое от чужих глаз, Герберт невозмутимо протащил его туда, усаживая на мягкий диванчик и только сейчас разжимая свою железную хватку пальцев, после которых остались вмятые в кисти следы и глубокие царапины от когтей.
- Итак, бессмертный…  это как? Как это работает? Я вот существо долгоживущее, но всё же… никто не бывает бессмертным, даже богов можно убить. Но ты ведь умер, я готов поклясться! – виконт громко выдохнул и тут же зажал себе рот ладонью, виновато осмотревшись и продолжил уже тише, придвинувшись опасно близко, настолько, что его ледяное дыхание холодило шею юноши.
- Кто ты такой?
Подобное бессмертие было очень интересным вопросом. И не только в плане постоянного донорства крови, а скорее ценность этой способности заключалась в неубиваемости объекта. Интересно, а с кровью это можно как-то позаимствовать? Герберт был уверен, что отцу подобное точно бы пригодилось и он оценил бы столь щедрый подарок. Но сначала стоило всё хорошо выяснить и понять, стоит ли вообще игра свеч.

Это забавное смущение со стороны паренька лишь забавляло Герберта, который чувствовал себя абсолютно раскованно и уверенно, не стесняясь ни своей сущности, ни своих желаний. Нет, серьёзных намерений у Герберта не было, так как его желания слишком давно уже сформировались, и он прекрасно представлял, кого хочет, кого желает, а с кем будет просто играть. Вытеснить из его сердца подобную тьму уже было просто невозможно, порой к его сожалению. Ведь он сам себя не мог отпустить на волю, сковываемый совершенно безнадёжной надеждой. И вот именно играть Герберт любил, как истинный аристократ, он упивался играми с подвластными ему людьми, а потом… просто ломал, как ненужные игрушки. Нередко разбивал их сердца, если не убивал, и совершенно не заботился о последствиях. И сейчас перед ним, смущаясь и грубо посылая подальше явного знакомого, сидела просто изумительная игрушка, которой можно было всласть насладиться. Вампир жил по своим правилам ночи, по своим принципам, которые передались ему по наследству, и ни капли не стыдился своих намерений. Его душа давно была грешна, а сердце погрязло во тьме, что еще одна загубленная душа на его счету ни на что не повлияет.
- Ты тааак мило стесняешься. Я тебя смущаю, да? – накручивая прядку кучерявых волос на когтистый палец, Герберт подсел совсем вплотную с загадочной улыбкой, нависая благодаря своему росту сверху над Нейтаном, ведь именно так его обозвал его знакомый. Виконт чётко уловил это имя, так как сам юноша не проявил должной воспитанности и не представился в ответ. Нейтан, почему-то, ему при этом помахал. Потом еще раз, что уже смутило самого Герберта, и, чуть нахмурив изящные брови, он оглянулся и увидел зеркало, в которое пялился паренёк и… видимо не мог поверить. Нет, ну что за странные эти люди? Он уже и съел его, и убил, а тот всё пялит в зеркало и теперь еще и удивлённые вопли издаёт. Спрашивать у вампира, когда тот тебя испил, «то что, правда вампир?!» как-то было несуразно, по мнению Герберта.
- А что, с первого раза ты не понял, что я вампир? Да, чеснок, колья… убери эту гадость!!! – вмиг Герберт изменился в лице, отскочив к самой стене и ощерился во все клыки, громко и угрожающе зашипев. Даже вилочный, крест моментально напугал его, ослепляя и окатывая чувством полного дискомфорта. Когтистая рука с силой ударила по запястьям Нейтана, вынуждая того выбросить подобную мерзость и за свою выходку тот поплатился глубокими бороздами ран на руках от острых крепких когтей. Малая плата за столь неслыханно наглое вероломство.
- Ещё раз так сделаешь – пожалеешь, - более-менее успокаиваясь, но всё еще не теряя хищного злого блеска в глазах, Герберт подсел обратно к своему новому знакомому и… обомлел. Тот, перейдя на серьёзный заговорщицкий шёпот начал нести… полную чушь. Сначала лицо вампира стало удивлённым, а потом… Под конец этого бреда на физиономии Герберта просто чуть ли не светодиодным рекламным щитком был написан весь его скептицизм и всё его отношение к сказанному. Сущего бреда вампир в своей жизни не слышал. Однако раз тот хочет играть, что же… чуток поиграем по его правилам. Опасно приблизившись и чуть не столкнувшись нос к носу с Нейтаном, Герберт изобразил на лице совершенно детский восторг, с обожанием уставившись на «божество», и заговорщицки зашептал.
- Я… Я пойду на любые жертвы, чтобы доказать тебе то, что я достоин. Я готов преподнести тебе дары, о великий бог. Дары... Твоей собственной кровью я тебе их преподнесу! - и больно дёрнув за ухо, чтоб сбить всю эту бахвальскую спесь, тут же посерьезнел, с явным неодобрением глядя на мальчишку, - Ты всерьёз решил, что я поверю в этот бред? – Герберт вмиг из легкомысленного, витающего в облаках, вернее, в ночных звёздах, юноши превратился в достаточно серьёзного вампира с тяжёлым взглядом.
- Прежде чем городить нечто подобное, попробуй проговорить это себе. Только обманув себя, ты сможешь обмануть других, это раз. Два – ты не божество, у тебя кровь обыкновенная, вот прямо совсем обыкновенная человеческая. И три – ты никогда не смотрел в глаза существу, прожившему не одну сотню лет? Я всю свою жизнь смотрю в такие глаза, и они полны мудрости, знаний, печали, они темны, как самая глубокая беззвёздная ночь, и ты тонешь в этом надменном холодном взгляде. В таких глазах отражается прожитая вечность. А твои глаза глупы и наивны, как и полагается человеку твоего возраста. Так что, умерь свой пыл, божок, - фыркнув, Гербер откинулся на спинку кожаного диванчика и закинул ногу на ногу, удобнее и вальяжнее рассаживаясь. Разумеется, он говорил о своём отце, который прожил так много лет, что страшно даже представить. В сущности, как и он сам.  Только на нём не лежало столь серьёзной и тяжёлой ответственности, как на графе. И разумеется подобное давно оставило свой отпечаток на них.
- И да, моё имя – Герберт! Герберт фон Кролок. Негоже богам имена путать, ой не гоже, - поддразнив его, виконт рассмеялся, скрывая за этим смехом своё недовольство и желание воткнуть недавно перекрещенную вилку ему в глаз. В оба глаза.
- Ну так, попытка номер два: кто ты на самом деле?

Если признаться честно, то Герберту хотелось Нейтана убить. Ну или попытаться это сделать и найти способ обойти систему бессмертия. Однако, не взирая на все эти оскорбления, собственно, и являющиеся признаком желания отделить язык этого человека от его тела, останавливало Герберта лишь чистое любопытство и праздный интерес к личности «бессмертного». В его неубиваемости вампир не сомневался, поскольку лично наблюдал «чудеса» воскрешения, но также виконт прекрасно знал, что даже на самое сильное создание в мире найдётся управа. Даже на Бога. И кажется расправой для этого кучерявого вполне себе сможет стать вилка в мозг. Через глаз. Сил на подобное Герберту хватило бы с лихвой, желания – тем паче, особенно учитывая его слишком очевидные попытки вывести блондина из себя. Разумеется, у него это получилось. Однако Герберт, не смотря на всю свою пылкость нрава и безбашенные порой эмоции, мог всё же взять себя в руки и не вестись на столь откровенные провокации. Всё же не первую сотню лет живёт и что-то отец смог вбить в его голову. И даже не что-то, а очень многое, благодаря чему Герберт сейчас ощущал себя очень уверенно и сильно. А вот мальчишка явно желал покрасоваться не тем, чем стоило бы.
- Боюсь, по обоим параметрам, в этом органе я тебя перегоню, - хитро прищурив глаза, Герберт насмешливо фыркнул, почти ласково, но ощутимо дёрнув Нейтана за кучерявую прядку, свисающую на лоб. Он подразумевал как и физическое превосходство, так и моральное. Только вот первым, в отличие от Нейтана, вампир не спешил особо мериться, собственно, как и вторым.
- Удивить меня своими приключениями ты сможешь, только если ты родился в семнадцатом веке, раньше меня, - подмигнув пареньку, Герберт осмотрелся по сторонам, удостоверяясь, что их странный разговор никто не слышит. Да даже если бы и услышали... приняли бы за парочку обкурившихся геев. Сильно обкурившихся.
На деле о том, кто же пережил больше можно было спорить и спорить, если бы в этом имелся смысл. Но подобные игры с едой считались глупыми и малоэффективными, так что не было смысла и заикаться. Да и кому какая разница в этом мире, особенно в нынешнее время, кто сколько пережил и как? Если присмотреться к сущности истинности вещей, то вампиры, пришедшие из тех веков, куда больше дорожат принципами, семьёй, некими заветами, сохраняя внутри себя единство, в то время как люди готовы сами перегрызть друг другу глотки, и без помощи кровососов. Люди никогда не поддерживали друг друга, в то время как один вампир всегда мог полагаться на поддержку другого. Младшему фон Кролоку было что рассказать из своей долгой жизни, которая оборвалась всего в двадцать от руки друга, без тени сомнения предавшего его. В ту заветную ночь, когда отец превратил его в подобного себе, началась долгая новая жизнь и вот в ней пришлось многое пережить, как хорошего, так и плохого. Что отложило свой отпечаток на некогда живой и жизнерадостной доброй душе, сделав из Герберта того, кем он являлся сейчас. Однако, несмотря на всё это, даже в нынешнее время улыбчивый вампир сохранял эту странную позитивную жизнь внутри себя, являясь нетипичным и непривычным для вампиров примером жизнерадостности, даже после смерти.
Парнишка тем временем пытался изобразить из себя невероятно важного и взрослого человека, подражая даже манере речи Герберта, вот только его ругательства, остро режущие аристократический слух, всё портили. Настолько, что Герберт не разозлился, а весело рассмеялся, запрокинув назад голову.
- Какой ты забавный. Думаешь, сможешь дать мне, кхм… пиздюлей? Ну-ну, давай попытаем счастье во второй раз, что скажешь? – второй раз было ошибкой смотреть прямо в глаза вампира, который незамедлительно воспользовался шансом, применяя свои чары гипноза, удерживая внимание на себе и завораживая, успокаивая горящий внутри огонёк негодования. Такой кучерявые и невообразимо милый огонёк.
- Ты такой очаровательный, когда злишься... ругался бы поменьше, - подсев ближе, Герберт легко провёл пальчиками по щеке Нейтана, погладив и приблизившись почти вплотную нос к носу, а затем мстительно ослабил чары сам, наслаждаясь реакцией и не спеша отодвигаться обратно. Ему доставляло немалое удовольствие зачаровывать юношу, играя с ним, словно кобра, притягивающая своим взглядом сочную мышку. Очень сочную и вкусную мышку.
- Я встречал немало бессмертных созданий. Однако не припомню, чтобы у них была столь интересная на вкус кровь. Давай заключим пари? – щёлкнув перед носом кучеряшки когтистыми пальцами, Герберт отстранился, снова облокачиваясь о спинку дивана, - ты даёшь мне немного своей крови, а я оставляю тебя в покое. Ммм? – чуть приподняв бровь в вопросительном жесте, вампир широко и клыкасто улыбнулся, - в противном случае наше знакомство грозит затянуться ни на одну ночь.
«На время… разумеется я оставлю тебя в покое на время. Ведь если отец тобой заинтересуется, тебе придётся познакомиться с ним поближе. А что-то мне подсказывает, что столь эффектная регенерация ему приглянется,» - прищурив светлые, почти прозрачные глаза, вампир хитро-хитро покосился на Янга. По его подсчётам, тот должен был согласиться, только лишь потому, что в его случае стоило бы уже сдаться, ведь всего его попытки вывести вампира из себя, при чём, надо отметить, что это были весьма агрессивные попытки, потерпели фиаско, в то время как самому вампиру не раз удалось завладеть его эмоциями и вниманием. Что доказывало превосходство вампира. Впрочем, он был слишком сыт и благодушен сейчас, и только предлагал, не испытывая желания добиваться чего-то силой.

Отредактировано Herbert von Krolock (2016-10-15 19:14:42)

Ох не понравилось Нейтану предложение, ох как не понравилось. И это было видно, как и по его недовольной физиономии, так и по его чуть ли не физически ощущаемым эмоциям. Что-что, а контролировать себя в плане эмоций мальчишка не умел, представая перед вампиром как открытая книга, перед вампиром, который и без этого весьма чуткий и внимательный на человеческие эмоции. Не в силу своей сущности, а в силу своей природной хитрости. Герберт любил играть с людьми, он часто выбирал свою жертву так, чтоб она была интересна в плане его личных развлечений. И Янг на эту роль весьма подходил, пусть и после первой неудачной смерти. Он так и понял, скорее всего, раз недоверие отштамповалось на его физиономии. ну по сути, отстанет ли от него вампир, зная о такой способности? Вампир – нет, Герберт – да, потому что не особо подобное его и волнует, недостатка в пище блондинистый красавчик никогда не испытывал. Стоит похлопать глазками – и штабелями лягут с десяток жертв. Но вот если кровь пригодится отцу, то, быть может, Герберт и навестил бы потом юнца, забирая необходимое. Так что в общем и целом Нейтан мыслил вроде бы и верно. Но не в этой ситуации и не сейчас. И вообще, при первом знакомстве глупо угрожать вампиру, который тебя уже один раз убил и который по силе явно превосходит тебя в несколько раз. А по опасности и коварству – тем более. Но ему хватало ума до сих пор открыто и откровенно материться на Герберта, вызывая у него лёгкую пренебрежительную улыбку и самонадеянно рассуждать. И ведь Янг был прав – время-то поджимало. Скосив светлые глаза на окно, Герберт прикинул, сколько времени у него осталось и понял, что уже заигрался и пора поторопиться. Сегодняшнюю ночь он уже упустил, так что ему сегодня нужно будет успеть найти укрытие и переночевать там, и отправляться домой только следующей ночью. Или отоспаться в своей машины, которая очень далеко отсюда и до неё так же нужно будет добраться. Зато в машине были весьма интересные вещи, которые…  Коварная ухмылка скользнула по хитрому лицу виконта и у того аж глазки засияли от осознания идеи. Зря, ох зря Нейтан сказал «убивай меня», подавая вампиру идею.
- Ахахах, ты сильно переоцениваешь свои способности и важность твоей крови, всё же в данный момент мной двигает чистое любопытство. Уж поверь без ужина я никогда не остаюсь, - расстояние, которое Нейтан увеличил между ними, Герберт тут же сократил, подсаживаясь вновь вплотную и беря черноволосого парнишку за руку, загадочно щекотя длинными когтями его пальцы.
- Никогда не говори вампиру того, чего сам не сможешь сделать. Ну или… никогда не провоцируй его на подобные вещи, которые с лёгкостью может сделать тот, для кого ты – лишь пища. Хотя признаться, в этот раз я действительно хотел просто подружиться, поскольку очень редко получается встречать на своём веку тех, кто «бессмертен», а значит и, в теории, долгожитель, - вот тут фон Кролок не лукавил. Он видел, как эпоха сменялась эпохой и как угасали и восходили различные звёзды. В силу своего лёгкого характера и привязанности к отцу, он не особо остро переживал эту смену времени, в отличие от Графа, которого иногда подобное тяготило. Но не на столько, что он жалел о своей жизни в посмертии.
- Что же, быть может не в этот раз и не в этот век. Ты прав, я подзадержался тут уже и пора прятаться от грядущего солнышка, - хихикнув, Герберт наклонился к лицу Янга и хитро посмотрел в его глаза, в этот раз уже не используя гипноза, - приятно и вкусно было познакомиться.
После этих слов вампир мгновенно крепко сжал руку парня, которую держал в своём когтистом захвате, не позволяя вырваться и тем самым фиксируя и… легко коснулся его тёплых губ своими, холодными, почти ледяными, в лёгком поцелуе, скорее напоминающем морозное касание ветерка, чем что-то иное. Но не это было его финальной целью, это был лишь отвлекающий манёвр, а в какой-то степени и заглушающий, в котором вампир схватил ненавистную уже ему вилку (кто бы мог подумать, что столовый прибор может так разозлить его) и с размаху воткнул Нейтану в шею. Не смертельно, но больно, чтоб тот насладился своим озвученным ранее желанием.
- Наслаждайся, красавчик, - потрепав его непослушные кучеряшки рукой, фон Кролок легко вскочил с диванчика и достаточно быстро покинул помещение. Правда торопиться убираться подальше отсюда он не спешил…

…Вечер следующего дня был для Герберта настолько ожидаем, что он еле пережил ночёвку в собственной машине, свернувшись маленьким белым комочком под задним сидением спортивной дорогой машины, припаркованной подальше от глаз и запахнувшись в белые кожистые крылья. Предвкушение просто терзало его, не давая полностью провалиться в сон и как итог, Герберт плохо спал и был уставшим. А значит ещё более злым и предвкушающим. Вчерашние остатки ночи он посвятил выслеживанию Нейтана, не напрямую, а через знакомых в городе вампиров и как итог он уже знал, где поджидать парнишку. Нейтан выглядел бодрым, растрёпанным и таким же нахальным, как и вчера, что и не удивительно. На шее не было и следов от вилки, которую Герберт воткнул его и Янг вполне чувствовал себя в безопасности, раздавая на своей то ли подработке, то ли еще чём, флаеры народу. В вечернее время суток. Оживлённая улица может его спасти? Как бы ни так. Да и тем более тот сам совершил ошибку, когда отошёл в переулочек закурить. Белая летучая мышь бесшумно переместилась следом за ним и в какое-то мгновение, пикируя за спину, Герберт уже обернулся собой, не позволяя увидеть или даже заподозрить подобную способность и резко воткнул в шею медицинскую пробирку для вакуумного забора крови. Вампир промахнуться просто не мог, точно попадая в вену, расположение которой не только хорошо знал, но и прекрасно чувствовал, искушаясь желанием припасть к тому месту клыками и поймать тот тягучий горячий импульс, с которым передвигается по телу жертвы кровь. Но не сегодня, время мало и пора ехать домой.
- Приветики, кучеряшечка. Не ждал? – весело рассмеявшись ему на ухо, Герберт отскочил на приличное расстояние и показав ему герметичную пробирку с набранной кровью, в которой она сохранится ещё достаточно долго, громко зашипел, обнажая острые клыки и предупреждая все попытки нападения.
- Хоть шаг – и я убью тебя еще раз. Избавь нас обоих от этой канители. Счастливо оставаться, дружок! – и кокетливо помахав ему пальчиками, Герберт развернулся и быстро покинул переулочек. Машина была припаркована неподалёку, и блондин быстро устроился в своём серебристом скоростном средстве передвижения, покидая шумную людную улицу. Впереди был долгий путь домой с подарком для отца.