Отпуск. Это слово давно стало диким, нереальным и... Каким-то чужеродным. Я не слышала его уже достаточно много лет, особенно в свой адрес. Для меня не существовало отпуска с тех пор, как группа "Альфа" наткнулась на старый особняк и увидела своими глазами то, во что так трудно поверить. С тех пор, как Вескер поддался своим амбициям, оставив все наши идеалы, потому что он захотел большего... А чего? Жажды власти? Денег? Но для него это плохо кончилось.
И чуть не кончилось плохо для меня...
Моя рука невольно ложится на грудь, скрытую глухо застегнутой рубашкой. В то самое место, на котором остались шрамы. Это странное устройство, которым заключил меня Вескер, полностью подчиняя своему контролю. Я плохо помню, что именно тогда случилось. Лишь те моменты, когда я чувствовала сильную боль, пока Крис снял с меня этого паука, и как медленно возвращалось сознание.
С Вескером было покончено, и, возможно, уже навсегда. Я не могла дать никаких гарантий, зная его эксперименты с вирусом, но... Сейчас все спокойно. Слишком непривычно и угнетающе спокойно, и от этого я чувствую себя неуютно. Может быть, именно по этой причине я сейчас сижу в самолете. В обычном, мать его, самолете, окруженная обычными туристами, которые летят отдыхать! Без оружия, с сумкой для путешествия, сданной в багаж и с мыслью о том, что... Что нам не нужно будет искать очередную угрозу, потому что мы можем... Отдохнуть?
Это все было слишком странно, но я обещала себе, что не буду об этом думать. И не дам Крису поводов для беспокойства, ему и так досталось. Я покосилась на дремавшего напарника в соседнем кресле. Сейчас, пока он не видит, я могу позволить себе расслабиться. Хоть чуть-чуть отпустить эмоции, а не делать вид, что со мной все хорошо. Что я в порядке. Что я оправилась и смогла пережить все, что случилось в Африке...
Нет, я не оправилась. Дыры в моем подсознании не давали мне покоя. Я смутно помню, что делала под контролем, и сколько я провела времени на экспериментов.
Давно, еще в Раккун-сити, мне пришлось выживать, чтобы выбраться из города, который был полностью заражен. Города, который я могла назвать своим домом, где провела почти всю свою жизнь. А теперь его нет. Но я уже давно привыкла к этой мысли. Я смотрела в окно вертолета на ядерный взрыв, который уничтожал Раккун-сити. Мне было жаль. Правда. Немного. Не людей - их там уже не осталось. Они все превратились в живых мертвецов, и для них уже не было никакого спасения. Но жаль то место, с которым было столько воспоминаний... И лишь то, что творилось вокруг. То, что было сделано, и что еще предстояло сделать, не позволяло мне раствориться в пучине сожалений. Раккун-сити должен быть отомщен, и я успокоюсь, лишь когда в мире не останется ни одного места, отмеченного биотерроризмом. И нам предстоит еще много работы, но сейчас... Неожиданно, отпуск.
Но я все еще не могла думать о том, что случилось в Африке. То, что я помню смутно, и то, что к этому привело. Я спасала Криса, не думая о том, что именно угрожает мне, когда вместе с Вескером улетала в окно, прыгая с обрыва. Я готова была отдать жизнь за него, и готова к этому и сейчас. Но лучше бы я погибла, чем пыталась причинить ему вред... Пусть и не по собственной воле.
Каково это, понимать, что заражение, полученное в Раккун-сити, все это время оставалось в организме, а я до сих пор этого не замечала? Мне казалось, что я избавилась от вируса, когда Карлос помог мне найти лекарство, прежде чем мы оба покинули город. Но лишь эксперименты Вескера вывели обратное, и он чуть не превратил меня в машину для убийства... От одной этой мысли, мне сдавливало грудь судорожным дыханием, и я подаюсь вперед, вовремя выставив ладонь, и упираясь в спинку кресла пассажира передо мной. Я вижу перед собой лишь убранный в кресло столик, и свои собственные темные пряди. Едва мы вернулись на базу, я вернула им привычный цвет, чтобы мне больше ничего не напоминало о том, что произошло недавно. Но шрамы остались. Я вижу их в зеркале, каждый день, и я пока не знаю способа, как избавиться от них. И как избавиться от ощущений, которые меня беспокоят.
Я не позволяла себе показывать эмоции или беспокойство при окружающих. Для всех, я делала вид, будто бы ничего не случилось. Я продолжаю работать, показывая прежнюю выдержку, но стоило мне лишь остаться одной, и бутылка "Джека Дэниелса" опустошалась на чертову треть, почти залпом. Алкоголь помогал уснуть, но я старалась не прибегать к нему слишком часто. В конце концов, это ведь тоже очень заметно, верно?..
- Простите, мисс, - от моих мыслей меня отвлекает голос борт-проводника, и я поднимаю голову, встречаясь с ним взглядом. - Мы приземлимся через пятнадцать минут, пристегнитесь, и разбудите своего парня, чтобы сделал то же самое.
- Да, коне... Ох, нет, он... Он мой друг, - я чувствую себя в замешательстве, когда он называет сидящего рядом напарника моим парнем, и радуюсь, что Крис этого не слышал. Мужчина кивает, и обращает свое внимание на других пассажиров, а я откидываюсь на спинку кресла, судорожно выдыхая и стараясь казаться невозмутимой.
Ведь люди в этом самолете летят на отдых. Это не военная операция, Джилл, и вас везут на место назначения совсем не для того, чтобы вы рисковали своими жизнями. Люди летят сюда в одиночку, парами, семьями... Неужели мы с Крисом со стороны смотримся именно так? Это... Так странно, будто бы мы попали в параллельную реальность, где нет угрозы, никогда не было "Амбреллы", а такой отпуск для полицейских - в порядке вещей. А ведь... Он был не обязан лететь сюда со мной.
Я прихожу в норму, и после того, как восстанавливаю дыхание, аккуратно, ладонью, толкаю Криса в плечо, с целью его разбудить.
- Пристегнись. Мы почти на месте, - я киваю ему, когда он открывает глаза и оборачиваюсь к окну, понимая, что мой долг на данный момент выполнен. Мой голос даже не дрожал. Отлично. Может быть, к концу поездки мне уже не придется притворяться.

Я все еще не могу привыкнуть. После стольких дней в лаборатории, пока меня исследовали на остатки вируса, меня не покидает ощущение этого кошмарного запаха медикаментов. Конечно, в самолете им неоткуда взяться. Если в другом конце салона, разумеется, не была какая-нибудь престарелая женщина, что пытается вколоть себе лекарство столь не вовремя. Но это уже детали. Нет, все гораздо хуже. Мне казалось, будто бы этот запах въелся мне под кожу, и теперь будет преследовать меня до конца моих дней, даже если я умру в своей постели, в глубокой старости, окруженной заботливыми внуками, что наперебой понесут мне стаканы с водой, лишь бы угодить любимой бабушке.
Смешно. Так я как-то совсем не представляла себе подобную кончину. Я с самого начала знала, на что иду, еще когда работа всего лишь в полиции не предвещала никаких вирусов, живых мертвецов, махинаций "Амбреллы" и предателей-капитанов. Работа оперативников всегда связана с риском, но так уж сложилось, что мне было тяжело сидеть на месте.
Даже сейчас, в этом кресле, по соседству с Крисом. В самолете, который везет нас на тропический остров. Отдыхать. В это мне по-прежнему не верилось. Но, в последнее время, мне трудно чувствовать что-то осознанно. Сначала исследования Вескера, а потом уже - наших коллег. Я не могу отделаться от ощущения, что меня накачали наркотиками, хотя, разумеется, это было не так. Мне даже было все равно, выявили они что-то или нет.
Один раз. Я помню себя зараженной всего один раз. Когда я лежала в старой церкви на алтаре, мучаясь от боли, и чувствуя, как развивается вирус в моем организме. Карлос ушел искать противоядие, предварительно убрав от меня подальше все оружие. Я знала, что не хочу быть такой же, какими стали все жители этого города. И знала, что на последних остатках рассудка я найду мужество пустить себе пулю в лоб, лишь бы не становиться убийцей без рассудка, которым двигают лишь инстинкт голода и жажды. Нет, нет, и нет.
И тогда меня вылечили, но... Как выяснилось, не до конца. Сколько лет прошло с тех пор, как я выбралась из Раккун-сити? Неважно. Мне не хотелось сейчас заниматься математикой. Но за это время, остатки вируса никак себя не проявляли, пока Вескер не обнаружил их, используя в своих целях. Пусть земля ему будет бетоном, кстати.
И лишь сейчас мне пришлось провести слишком много времени там. Постоянно позволяя проверять мою кровь на содержание вируса, соблюдать больничный режим...
Это так сложно - снова возвращаться в реальность. А еще сложнее - в нормальную реальность, где впереди будет лишь тропический остров, море, солнце, виски и... Крис Рэдфилд. Нет, что-то было определенно не так. Разве так бывает? Разве после многочисленных миссий, которые фактически не прекращались, можно вот так заслужить право на отдых?
- Да, все в порядке, - я киваю Крису, даже выдавив из себя улыбку. Все хорошо. Все действительно хорошо, вот только я все еще не могу привыкнуть к этому. Видимо, мне просто нужно выпить и отоспаться, а потом проснуться утром, почувствовать свежий морской воздух из открытого окна, разбудить себя душем и чашкой крепкого кофе... И выйти на балкон гостиничного номера, глядя на то, как простые люди отдыхают, и даже не подозревают, насколько может быть опасно в этом мире, и это может случиться с каждым. Можно им только позавидовать, я им скорее сочувствовала. Потому что они на самом деле этого не знали, но... Могут узнать в любой момент.
Но почему бы не попробовать хоть раз расслабиться? Мне уже давно казалось, что я совершенно разучилась это делать. Но мне нужно убедить Криса, что со мной все в порядке. Я вижу, как он на меня сейчас смотрит, и уже понимаю его фактически без слов, за годы совместной работы. Пожалуйста, сделай вид, что поверил мне. Ты ведь не хуже меня знаешь, что я не хочу об этом говорить. Только не сейчас, не здесь, не сегодня... И не следующие три недели.
Я слишком многим ему обязана, и не знаю, когда смогу вернуть долг. Мне не хотелось ему давать лишний повод для волнения, нет.
Самолет пошел на посадку, и я выпрямилась в своем кресле, чувствуя, как начинает закладывать уши от резкого снижения скорости. Не самое приятное ощущение, но сейчас мне это доставляло не так уж много и неудобств, вспоминая то, что произошло недавно.
Резкий удар шасси об землю, и мы уже не летим, а едем. Вокруг слышатся радостные крики и аплодисменты других пассажиров по поводу того, что мы благополучно пережили этот полет. Я не смогла сдержать ироничной улыбки. Знали бы они, каково это - лететь в вертолете через снежный шторм...
И вот, когда объявили посадку, мы с Крисом, как и остальные, направились к выходу. Досмотр, получение багажа, и мы покидаем здание аэропорта. Почти сразу я чувствую легкий тропический воздух, едва перед нами расступились раздвижные двери, и мы выходим наружу. Вокруг нас - теплый асфальт, и пальмы, и я даже жалею, что сейчас я в джинсах, а не в шортах, впервые обращая внимание на окружающую температуру воздуха. Впервые, за долгие годы.
- Не нужно, я сама, - я забираю у напарника свою сумку, чувствуя непривычную ее легкость об обычных, повседневных вещей, а не целого арсенала, который может пригодиться в самой опасной миссии. Остановившись у двери, я достаю сигарету, чтобы взять небольшой перерыв и осознать текущую ситуацию. Щелчок зажигалкой, и я понимаю, насколько же сильно мне не хватало этого несколько часов, пока мы летели.
Итак. Мы здесь. На отдыхе. На отдыхе, а не на миссии. Нас не встречают связные, готовые доставить до нужного места, и нам нужно брать такси до отеля. Я чувствую, как здесь жарко, и как от этой жары неприятно покалывает шрамы под рубашкой. Мне хочется расстегнуть пару пуговиц, но я пока держусь, потому что не хочу выставлять этот кошмар на всеобщее обозрение и привлекать к себе ненужные взгляды. Я смотрю на Криса, он все еще выглядит обеспокоенным, буравя меня взглядом.
- Слушай, я правда в порядке. Не нужно смотреть на меня так, будто бы у меня позеленела кожа или... Что-то еще в этом роде, - усмешка от собственной же неловкой шутки. Я знаю, что он хочет поговорить об этом. Обо всем этом. Да только я не хочу. Крис никогда не лез мне в душу, и за это я ему всегда благодарна. Но его взгляды были красноречивее любых слов.
- Давай лучше заселимся в отель и попробуем забыть о вирусах и лабораториях хотя бы на какое-то время... А то ведь, я даже не знаю, куда нам сейчас, - я докуриваю сигарету, тушу ее об специальную урну возле входа, и там же оставляю окурок. Все документы на отпуск у Криса, как и информация об этом. А я только сейчас, только здесь, начинаю снова чувствовать себя живой.

Может быть, все не так плохо, как и кажется. Странно даже думать о том, что сейчас большинство ужасов позади. И я прекрасно понимаю, что это ненадолго. Отпуск не бесконечный, и потом нам с Крисом снова придется вернуться в штаб, забирая новые оперативные задания, по уничтожению рассадника очередного вируса. Работа "Амбреллы" и алчность ее сотрудников еще долго будет аукаться всему миру, и приходится ликвидировать все последствия, насколько мы это можем. За все годы, что мы посвятили этой работы, что сам вирус, что его последствия - все менялось. Только стоит ликвидировать один, как где-нибудь находился какой-нибудь очередной безумный Вескер, и все начиналось по новой. Каждый вирус не был похож на предыдущий, не считая того, что он уничтожал жизнь и был заразным.
Возможно, я не зря провела столько времени в лаборатории. Возможно, им удалось ликвидировать вирус внутри меня полностью. Я не уверена, что на самом деле хочу это знать. Может быть, меньше знаешь - крепче спишь, это достаточно правдивая метафора. И если мой сон по-прежнему был беспокойным, то... Крису я больше лишних поводов для беспокойства я не дам. Только не в эти три недели, которые нам предстоит провести вместе... Не на миссии.
Я все еще немного растеряна. Что полагается делать в отпуске? У меня слишком давно не было отдыха, и я почти не помню, когда отдыхала в последний раз. Будто бы это было в прошлой жизни.
Что должны делать на отдыхе двое друзей и коллег по совместительству? Безвылазно лежать на пляже? Распивать вечером в баре виски, уничтожая сигарету за сигаретой, весело обсуждая рабочие курьезы? Или... Может быть, шататься по экскурсиям и дискотекам, на которых играет нервирующая уши музыка, и весело только молодежи?.. Едва мне стоило представить что-то из этого, и я чувствовала себя глупо. На какую-то секунду, в голове появился образ Криса, в свободной курортной одежде, с дорогим фотоаппаратом на шее, и разглядывающего карту местности с растерянными видом, потому что мы умудрились заблудиться в каком-нибудь каньоне... Или же, с восторгом рассматривающего очередной памятник, подаренный острову неизвестно когда, неизвестно кем и неизвестно зачем, и упорно таскающий меня за руку к остальным, не менее "интересным" местам? Пожалуй, в такой ситуации мой напарник и друг может оказаться лишь в тот момент, если перепьет с утра. Я с трудом подавила улыбку, понимая, что, возможно, мне скоро не придется ему врать, что со мной все в порядке. Возможно, это станет правдой. Может быть, директор прав. Мы действительно заслужили этот отпуск.
Я не вмешивалась в разговор Криса с таксистом. Ему было виднее, куда именно мы направляемся, а я все еще не настроена для нормальных контактов с внешним миром. Я знаю, что если бы сейчас осталась в штабе, то предпочла бы запереться где-нибудь в одиночестве, не вылезая за пределы одной комнаты, и выходя из нее, чтобы пополнить запас сигарет или виски. Но, как ни старайся, эти воспоминания подобными веществами не уничтожишь. И шрамы с моего тела просто так не стереть. Они порой напоминали мне о себе, когда начинали побаливать. Я уже понимаю, насколько мне жарко в рубашке, и зажившие раны напоминают о себе, реагируя на резкую смену климата. Я не могу о них не думать. Может, стоит снова представить Криса с фотоаппаратом на шее? Это достаточно хорошо отвлекает.
Крис, наконец-то, договорился с таксистом, и шустро занял переднее сидение. Я же сажусь на заднее, успев мимоходом заметить разочарование водителя, который явно рассчитывал, что все будет наоборот. Я смогла бы справиться с этой ситуацией, но, пожалуй, сейчас я не в настроении. Мне трудно разговаривать с кем-то, кроме Криса, да и то, меня не покидает ощущение, что между нами самая настоящая стена, возведенная мной же, из пережитого в Африке, времени в лаборатории, и тем, что я не хочу об этом говорить. Я понимаю, насколько мне сейчас будет тяжело. Для того, чтобы поделиться с напарником своими тревогами, мне понадобится бутылка, спокойнее место, отсутствие других внешних факторов и... Бутылка, да, пожалуй. И то, это не будет гарантией моего спокойного тона. Напротив, именно это станет катализатором, что все мои эмоции выплеснутся наружу. Даже если я сейчас считаю, что все позади, но разговоры разбередят мои внутренние раны, нанесенные вовсе не оружием или медицинскими иглами. Я могу сорваться, впервые в жизни. Уткнуться напарнику в колени, позволить себе самый настоящий срыв. Потому что, несмотря на все, что я смогла вынести и оставаться сильной, несмотря на то, что мои глаза давно привычны к телам зараженных, которых я видела постоянно, а рука не дрожала, когда я спускала курок, где-то внутри меня поселилась маленькая девочка, которой просто хочется забиться в угол, обхватить колени руками и разрыдаться. А потом почувствовать на своих плечах крепкие руки, которые будут обнимать меня, гладить по голове, а успокаивающий голос будет повторять, что все пройдет. Что все будет хорошо, что мы разберемся с этим, и больше не будет никакой угрозы, а я наивно ему поверю, и смогу собраться снова. Чтобы продолжить наше общее дело.
И я не раз ловила себя на мысли, и ловлю снова, что... Крис может стать таким человеком. Он единственный, кто может им стать, перед кем я рискну показать свою слабость, но... Кое-что меня останавливало. То, как я буду после этого смотреть ему в глаза. Ни он, ни я не сможем сделать вид, что этого не было и жить дальше. А я не могу себе этого позволить. Не могу потерять его уважение и доверие. К той самой Джилл, которую он так знает. Сильной, решительной, и никогда не отступающей Джилл, всегда готовой рискнуть и прикрыть его спину. Он не должен знать ту слабую женщину, которая иногда просыпается во мне. В конце концов, ведь и это пройдет, и я справлюсь, верно?..
За своими размышлениями, я даже не заметила, как мы добрались до отеля. Я смотрю в спину напарника, который направился к ресепшену, дабы снять для нас номера, и отхожу к автомату с напитками. Удачно, что он принимает центы, и вот - уже несколько монеток, и в моих руках оказывается банка холодной колы. Плевать, что это редкостная дрянь. Вряд ли она вреднее, чем любой вирус, оставленный "Амбреллой" в наследство.
И вот, когда все формальности улажены, мы с Крисом отправляемся наверх, заселиться в номера. Правда, меня немного удивило, что он не дал мне ключ... Но он тут же поясняет этот феномен.
- У них было только один?.. - я удивленно приподнимаю брови, глядя на Рэдфилда, но он уже открывает дверь, и я вхожу внутрь, машинально опускает. Я ловлю себя на мысли, что убираю руку, которая легла на пояс, дабы достать не взятый с собой пистолет и прострелить замок и шумно выдыхаю. Спокойно, Джилл, спокойно. Это отпуск. Не забывай об этом.
Однако, стоит мне зайти в комнату, и я теряю дар речи, лицезрения обстановку. Посреди номера - одна большая кровать, украшенная лепестками роз, и полотенцами, сложенными в форме сердца. Но, прежде чем я успеваю что-то сказать, дверь снова открываться, и появляется официант с сервировочным столиком, на котором красуется ведро со льдом, из которого торчит бутылка шампанского, а рядом стоят два бокала и целое блюдо с фруктами.
- Для вас, мэм, и вашего мужа, - он широко улыбается, кивает нам обоим и покидает номер. Я чувствую, как, фигурально говоря, пробиваю пол своей челюстью, и он удивления у меня перехватило дыхание. Я судорожно глотаю воздух, и справляюсь с собой. И поворачиваюсь к Рэдфилду.
- И как ты мне это объяснишь?.. - мой голос звучит тихо, но достаточно строго, а он выглядит... Смущенным? Обескураженным? Но, клянусь, кажется, я вижу в его глазах явно веселые искорки.

Наверное, я сейчас должна разозлиться, да? Но я понятия не имею на кого... На администрацию отеля за то, что дали нам именно такой номер? На Криса, который никак этому не воспротивился? Вряд ли я поверю в то, что он понятия не имел о том, какой именно номер берет.
Но, с другой стороны, прежде чем делать выводы, стоит послушать его точку зрения. Я мало знаю про отпуска и курорты, но если учесть количество отдыхающих... Сейчас был самый пик сезона. Вполне возможно, что других номером у них не было.
Вот только, от этого ситуация не переставала быть... Немного неловкой? В общем-то, нечего винить официанта за то, что он ошибочно принял нас за супружескую пару. Весь сейчас ничего в нашем внешнем облике не говорило о том, что мы - коллеги по работе и напарники организации по борьбе с биотерроризмом. Мой пояс не оттягивал привычный пистолет, а спину - куда более громоздкое оружие. Я выглядела, как обычная женщина за тридцать, разве что, возможно, достаточно усталая, если ко мне приглядеться. Но вряд ли кто-то стал бы осматривать меня внимательно. Люди по большей части предпочитают думать о себе, а не рассматривать окружающих. Они слишком озабочены своими проблемами, даже не подозревая, какую угрозу хранит этот мир, и как единственное заражение может разрушить жизнь целого города, который придется стереть с лица земли...
Об этом не подозревала и я, пока мы не наткнулись на тот злосчастный особняк, и нам первым не посчастливилось узнать о том, что сделала крупная фармацевтическая компания. Больше всего я тогда хотела это остановить. И Крис тоже, и Барри, и Ребекка - все, кто видел весь этот ужас своими собственными глазами. Молодые оперативники S.T.A.R.S., которые с энтузиазмом и даже каким-то фанатичным рвением относились к своим обязанностям, стараясь улучшить жизнь в городе, борясь с преступностью... И все наши усилия разбились с треском об коррупцию, на которую пошел наш непосредственный начальник. Отряд был распущен, "Амбрелла" продолжила свои исследования, а наши самостоятельные расследования все равно не смогли предотвратить катастрофу в Раккун-сити. Пожалуй, лишь одна мысль меня утешала. Мы сделали хоть что-то, а если бы не увидели это, не узнали, то могло быть все гораздо хуже...
Сейчас уже прошло много лет, а я помню это все так, будто бы это случилось вчера. Смешалось со всем, что произошло со мной за эти годы. Теперь мы уже давно не те молодые, и готовые нырять в любую гущу событий, оперативники. Теперь мы изменились, повзрослели, и серьезнее ко всему относимся. Вот только повзрослеть нам пришлось в один момент. В тот самый, когда был совершен первый выстрел в голову зараженного, избавляя его от ужасного посмертного существования. Но теперь это все - всего лишь долг, работа, обязанность. Мы - не супергерои из комиксов, которые рвутся спасать мир. Но мы можем попытаться. Для каждого есть свой герой. Возможно, для какой-нибудь маленькой девочки, которую я могла выносить из зоны заражение в безопасное место, я тоже им стала. Но вот только всех девочек спасти не получится. Поэтому, стоит пытаться делать то, что должен. Настолько, насколько это возможно.
И все-таки, мы заслужили этот отдых. Пусть он свалился, как снег на голову, пусть я сейчас растеряна и не понимаю, чем можно и нужно заниматься в отпуске, но я прекрасно знаю, что мы пережили. И я, и Крис. И нам нужно научиться расслабляться, хотя бы ненадолго...
Вот только сейчас, я стою посреди номера для молодоженов, оглядываю с недоумением эту обстановку, смотрю на своего напарника и... Не понимаю, что с этим делать, и как правильно на это реагировать. Когда мы с ним виделись в последний раз? Когда нам удавалось поговорить нормально, а не просто переброситься парой слов? Африка не в счет. Тогда, я была не в себе под контролем Вескера, и чуть не убила Криса, потому что Вескер решил за меня, на чьей я стороне. На той, на которую не стала бы даже под страхом смерти. Но едва Крис избавил меня от странного устройства, и я пришла в себя. Да, я все это делала не по своей воле. Но мне все еще было неловко смотреть ему в глаза... Каждый раз, когда я смотрю на него, перед глазами проносятся картины воспоминаний, как я пытаюсь его убить, а он... Пытается меня удержать, и при этом, не причинить мне боль. Пытается до меня достучаться, а я... Тогда почти пробилась. Ему почти удалось, но Вескер лишь увеличил контроль. И когда я лишилась паука на груди, оставившего мне ужасные шрамы, нам было не до разговоров. Им с Шевой нужно было остановить "Уроборос" и его распространение.
В вертолете мы едва перебросились парой слов, а после... Бесконечные исследования моего организма, письмо Барри, который все еще считал меня мертвой, процедуры, исследования, режим, скука смертная...
А теперь мы с Крисом наедине. Сейчас я осознаю, что впервые за долгое время мы остались в таком положении. В офисе всегда кто-то был, в коридорах его тоже встречались люди, самолет был полон пассажиров, как и оба аэровокзала. В такси нас было трое вместе с водителем, а сейчас...
Мы в номере отеля. Вдвоем. За нами закрылась дверь, отрезая нас от остального внешнего мира. И оставляя наедине. Найдем ли мы, о чем поговорить, спустя столько лет бесконечной борьбы? Сможем ли мы выдержать эту спокойную обстановку, ведя себя также легко и непринужденно, как в офисе S.T.A.R.S., до того злосчастного инцидента в горах Арклей? Или же... Между нами повиснет неловкая пауза на все три недели, и мы не найдем, что вообще можно сказать друг другу? И поймем, и осознаем, что несмотря на отличную работу, и чуть ли не единый организм в миссиях, мы давно уже друг другу чужие люди, когда дело доходит до повседневности? И сейчас, я ловлю себя на мысли, что такой исход стал бы для меня самым большим разочарованием... Только не Крис, нет. Я не хочу, чтобы он оказался для меня чужим.
- Ладно, я верю, что ты без злого умысла, - я коротко ему улыбаюсь, только что осознав всю неловкость этой фразы. Только сейчас я подумала о том эпизоде, который случился сразу после того, как мы покинули особняк. Тогда было тяжело принять существование вируса, и смотреть, как по дому ходят живые мертвецы, и к тому же, стрелять в них, краем разума понимая, что когда-то это были живые люди, у них была работа, были семьи, были друзья... А теперь они лишь чудовища, которыми движет голод. Я невольно смотрю на большую кровать, оформленную для тех, кто разделял бы ее между собой с удовольствием, и в памяти возникают эти обрывки. Это вышло случайно... Слишком много нервов, слишком сильный стресс, и организм захотел снять напряжение... Тогда с Крисом мы остались вдвоем в участке, когда все остальные разошлись по домам, подготавливая отчет о том, что случилось в горах. Впечатления от миссии были еще свежи, а у Айронса в столе нашлась бутылка шотландского скотча двадцатилетней выдержки, и пара глотков, чтобы снять напряжение, сделали свое дело, толкнув меня в объятия напарника, чтобы забыть хотя бы ненадолго о том, что я видела. Отвлечься, не думать об этом пару часов, снять этот стресс... Видимо, Крис тогда думал также. Мы не сказали друг другу ни слова в тот момент, мы никогда не обсуждали этот случай с тех пор, как будто бы договорились об этом заранее, но сейчас... Сейчас я его вспомнила. Потому что в этом чертовом номере только одна кровать. И либо кому-то из нас придется спать на персидском ковре, что под нашими ногами, либо... Я понимаю, что даже не могу предсказать исход. Видимо, Рэдфилд тоже.
- Я думаю, мы как-нибудь разберемся с этим... Потом, - я снова пытаюсь разогнать неловкость между нами. Я открываю сумку, достаю оттуда чистую одежду и направляюсь в сторону ванной комнаты. - Надеюсь, ты не против побыть джентльменом и уступить даме право пойти в душ первой.
Я тихонько смеюсь, стараясь загладить неловкость и скрываюсь за дверью. Может быть, у Криса есть вариант досуга. Оставшись одна, я расстегиваю рубашку, невольно проводя пальцами по шрамам... Нет. Я не хочу, чтобы он на них смотрел. Не хочу.

Отредактировано Jill Valentine (2016-09-10 01:26:03)

Конечно, я сразу заметила, насколько же здесь жарко. Давно мне не доводилось бывать в таком климате. Тогда, в Киджуджу, были совсем не те обстоятельства, чтобы обращать внимание на погоду. К тому же, я была... Не в себе. А потом и вовсе стало не до этого. Потом все слишком сильно думали о том, как бы остановить Вескера. А после чего, мы покинули материк на вертолете, где жара и вовсе не ощущалась.
А потом... Потом были прохладные лаборатории, где бесконечно шумели кондиционеры, выставленные на минимальную температуру, чтобы ничего не перегревалось. Кто-нибудь объяснял этим умникам, как правильно им пользоваться? Я в этом сомневаюсь. Кондиционер нужно выставлять на ту температуру, которую хочешь ощущать, которая будет комфортна. Это не вентилятор, который охлаждает помещение, кондиционер создает нужные условия, а не добавляет прохлады. И поэтому, я постоянно мерзла. Словно кто-то снова меня закинул в горы в России, где мы проводили операцию, что помогла закрыть "Амбреллу", вот только теплую куртку выдать забыли... Видимо, считали, что остатки вируса греют меня изнутри, и, кажется, я даже слышала пару шуток на эту тему краем уха... Гребаные юмористы.
А здесь жарко. И вовсе не сильно, не невыносимо. Пусть и непривычно, но местный климат согревает снаружи, и даже немного - совсем немного - смог согреть и мое искалеченное сознание. Я понимаю, что, едва я сошла с трапа самолета, я почувствовала себя живой. Снова. Пусть и не такой, какой была раньше, но это уже было лучше, чем ничего. В первые дни, когда меня выпустили из лаборатории, мой разум словно до сих пор этого не осознавал. Он будто бы не верил, что эти кошмарные исследования закончились. Результаты их я так и в глаза не видела, но мне было все равно. Раз выпустили - могло быть и хуже. Раз отправили в отпуск - значит, я не опасна. Но я все же не могла снова привыкнуть к реальному миру. Звуки будто бы оглушали меня - постукивания ложечками о стенки чашки, когда все сотрудники делали себе кофе, смех в курилках, бурные обсуждения вчерашнего футбольного мачта, к примеру... Это все было, словно резкие, чужеродные звуки, но в то же время - далекий шум, будто бы я от них за глухой стеной. И я не знала, что было хуже. Самое ужасное, что и Крис казался мне таким же. Я не избегала его, вовсе нет. Но намеренно старалась избежать ситуаций, когда нам придется поговорить. Я знаю, что он этого хочет. Но он слишком деликатен, чтобы лезть ко мне с расспросами. А я еще не готова. Но сейчас, мне становится лучше, потому что я уже почти не думаю об этом.
Потому что тут жарко. Как оказалось, настолько, что я еле-еле стаскиваю с себя джинсы, которые умудрились прилипнуть к коже, пропитавшись потом. Видимо, эту одежду сейчас лучше не надевать снова, а лучше закинуть в стирку. Впрочем, ладно. В конце концов, не зря ведь я привезла с собой сумку с вещами?
Раздевшись, я перешагиваю через борт ванной, закрывая занавеску и включаю воду. Прохладные струи воды почти моментально снимают с меня усталость от дороги и следы реакции тела на жаркий климат. Я запрокидываю голову, с удовольствиям подставляя им лицо, понимая, насколько же сильно становится легче.
Сейчас я расслаблена, сейчас мне намного лучше. И я понимаю, что еще немного, и я уже готова исследовать этот тропический рай. Прогуляться по улицам, понаблюдать за людьми. А может, даже арендовать машину и объездить весь этот остров, изучая местные обычаи, местных жителей, местную кухню... Кто знает, поддержит ли Крис меня в этом начинании? В конце концов, мы прилетели сюда вместе. Вряд ли мы сейчас разойдемся под разным углам этого места, занимаясь каждый своим делом. Может быть, нам даже найдется, о чем поговорить... Кроме нашей работы. Потому что, чаще всего, все разговоры сводились к этому. Когда мы с ним хоть раз говорили по душам? Я думаю, что все-таки, такие моменты были. Иначе, вряд ли я могла бы назвать его своим другом, а не просто товарищем по несчастью, которому столь же давно не посчастливилось стать свидетелем инцидента в особняке. Между нами и спокойной жизнью всегда стояло одно - чертов вирус. Который уничтожал жизни других людей, разбивал семьи, вынуждал стрелять в своих близких, потому что это были уже не они. И потому что им уже ничего не поможет. Но некогда оплакивать свои потери, потому что главной целью было выжить в этом безумном мире. Я помню, во что превратился Раккун-сити. Бар, который всегда был заполнен клиентами, в один момент опустел. Мужчина, что пытался найти свою дочь, но страшился выйти на улицу... Смерть встретила его в его же укрытии, и он уже не мог убежать, хоть я и пыталась ему помочь. Я убеждала себя, что это не моя вина. Я сделала все, что могла. А он... Он сам выбрал смерть.
Но я никогда не забуду то ощущение легкой боли и грусти, когда я смотрела, как ядерный взрыв уничтожает город. И все из-за Спенсера и его маниакальной идеи создать расу сверхлюдей, и ведь его ошибки ничему его не научили. Город был мертв, а испытуемые превратились в зомби, без каких-либо признаков интеллекта, лишь со звериным желанием голода... И никто, никто не хотел превратиться в такое после смерти. Может быть, именно поэтому мне до сих пор и не давала покоя мысль про исследования моего организма совсем недавно. Я ведь даже не чувствовала, что до сих пор заражена, даже после того, как Карлос меня вылечил. И каково это, понимать то, что все эти годы в твоем организме жили остатки вируса, а ты даже не замечала? Честно говоря, одна эта мысль бросала меня в дрожь.
Все еще стоя под водой, я лишь передернулась. Нет, все. Хватит думать об этом. У меня теперь есть заслуженный отдых, и я должна им насладиться. Хотя бы попробовать... А если не получится. Я всегда могу положиться на него. Может быть, у Криса есть какие-то планы? Стоит спросить его об этом.
Я выключаю воду, резко отодвигая занавеску и потянулась за полотенцем. Вытираться не было нужды, в таком климате тело быстро высохнет само. Я обернула полотенце вокруг тела, и снова переступаю через бортик ванной, ногами прямо на мягкий коврик, что лежит рядом. Наверное, я пробыла тут достаточно долго. И стоит подать Крису весточку, что я все-таки не утонула. Кто знает... Беспокойство в последнее время часто сопровождает его взгляд в мою сторону. И я понимаю, что стоит попробовать это прекратить. Мне неуютно, когда он смотрит на меня... Вот так. Как на хрупкую вазу, что готова разбиться от одного касания, и которую нужно как следует оберегать. С одной стороны, я к этому не привыкла. Я забочусь о себе сама, и он это прекрасно знает. Я умею справляться с эмоциями, я могу справиться с чем угодно, но иногда... Иногда я бы предпочла позволить решать кому-то другому. Но как же страшно выглядеть слабой перед своим напарником! Наша борьба не окончена, и нам придется еще не раз прикрывать друг другу спины. А я хочу, чтобы он доверял мне. Безоговорочно, позволяя рисковать, чтобы обеспечить нам успех операции. Но как это может быть, если он хоть чуть-чуть, но усомнится в моей способности что-то сделать?
Я оставила одежду и нижнее белье на той же табуретки, где аккуратно их сложила, пока раздевалась, решив, что заберу потом. Я дергаю ручку двери, и понимаю, что забыла ее запереть. От этого осознания, я немного медлю, закусывая губу. Было бы неловко, если бы вдруг Рэдфилд неожиданно зашел... Но, с другой стороны, чего он там не видел? Особенно, если вспомнить ту неожиданную связь между нами. И почему я, спустя столько лет, вдруг снова ее вспомнила?..
Я выхожу из ванной комнаты, поддерживая полотенце, в которое обернула свое тело. Я чувствую, как по мне стекают капли воды - с волос, по коже, и растворяются в мохнатой ткани, но не обращаю на это внимание.
Я вижу Криса, он прикорнул на кровати, и кажется, снова задремал. Я не сдерживаю легкой улыбки, глядя на это зрелище. Один из лучших бойцов и оперативников, грозный Крис Рэдфилд, сейчас, в таком состоянии, похож на спящего милого ребенка, и это было... Странно. И неожиданно.
Я сажусь на край кровати, протягиваю руку, вновь слегка потрясая его за плечо. Не очень хочется рушить такую картину, но... Сейчас он мне нужен. Я одна не справлюсь с тем, чтобы научиться отдыхать. Пусть ему это знать не обязательно.
- Эй... Ты вновь уснул? - спрашиваю я напарника, едва он открывает глаза. - Тебе ванная нужна? И... И я без понятия, как отдыхают нормальные люди. Есть варианты?
В разговоре снова скользят нотки неловкости. Видимо, обстановка этого номера все еще не может упустить это ощущение. Но лучше так. Лучше так, чем разговаривать про операцию в Киджуджу и мое состояние после лаборатории. И я замечаю, как взгляд Криса направлен на меня, и проследив за ним, понимаю, куда и на что он смотрит. Тут же, рефлекторно и резко, я закрываю шрамы ладонью свободной руки, встаю с кровати и отворачиваюсь.
- Я пока оденусь, - я стараюсь, чтобы эта фраза звучала буднично. Может быть, даже получилось.

Как не думать об этом? Как постараться забыть тот период моей жизни, на который я ни за что не пошла бы добровольно?
Я знала, на что шла, когда мы столкнулись с Вескером в особняке Спенсера. Я каждый чертов раз знала, на что шла. И даже в те дни, когда я пыталась выбраться из зараженного Раккун-сити, я понимала, что могу не уйти оттуда живой. И когда я была заражена Немезисом, я понимала, что выхода может и не быть. Карлос старался найти лекарство, но я... Не верила в его успех? Не знаю. Скорее, не строила ложных надежд. После всего увиденного только полный дурак будет сидеть ровно на заднице и ждать чуда. Я хотела лишь одного - когда я начну превращаться в ходячий, разлагающийся и воняющий труп, у которого лишь инстинкт голода, чтобы Карлос сразу же прострелил мне голову и не позволил стать такой, какими стали все остальные.
Но тогда он смог найти вакцину, а я смогла выбраться из города. Мы смогли с Крисом - уже гораздо позже, уничтожить "Амбреллу", и успешно разбираться с последствиями. Но в тот момент, когда я и Вескер летели из окна в пропасть, я понимала - для меня все кончено. Сколько бы метров не было до земли, а времени - всегда несколько секунд. Тех секунд, когда ты осознаешь, что они для тебя последние. Плевать. Я была готова покончить со всем этим, лишь бы остановить его. Пусть и ценой собственной жизни...
Но, как оказалось, это меня не убило. Я все еще жива. Но... Это странно, вспоминать тот период, когда я была совершенно не похожа сама на себя. Когда я делала такие вещи, в жизни не сделав бы их в обычной жизни. Когда я помнила то, что было раньше, но это словно было не со мной. Когда я смотрела в зеркало, и не узнавала ту, прежнюю Джилл. Каждая прядь волос, будучи другого цвета, ничем мне не напоминала мои прежние волосы. Взгляд, совершенно другой. Я не понимала, что со мной происходит, но я не противилась. Я работала на Вескера, будто бы так и было нужно.
И лишь стоило мне снова увидеть Криса, снова встретиться с ним взглядом... Как я начинала вспоминать. Начинала осознавать, что там была вовсе не я, а где-то в глубине сознания, я все еще рвусь освободится. Но что-то меня не пускало. Что-то мне мешало. И лишь острая боль в груди, словно бы мне вырвали сердце, поставила все на свои места. Когда я открыла глаза, я увидела в руках Рэдфилда загадочный прибор, и его наличие мне все объясняло. Грудь все еще саднило, ноющая боль расползлась по всему телу, и я понимала, что не в силах помочь им с Шевой закончить эту миссию.
А потом - бесконечные исследования в лаборатории. Оказывается, заражение и лечение в Раккун-сити не прошло бесследно, и теперь мне приходилось проводить слишком много времени там. Как же это было скучно и отвратительно! А ведь многие считали меня мертвой. Где-то там, даже было мое надгробие, и я уверена, что вовсе не хочу на него смотреть. Я написала письмо Барри, но пока так и не получила ответа. Но уверена, что до адресата оно дошло. А об остальном позаботился Крис...
Я не хочу вспоминать все это. Но один взгляд в зеркало, и я вижу эти шрамы, которые так просто не пройдут. Возможно, через несколько лет, я перестану вздрагивать при взгляде на них. Перестану мотать головой, прогоняя непрошенные воспоминания, которые даже с трудом могу назвать своими, но... Они именно ими и были. Но не сейчас. Сейчас эти раны слишком свежи. Волосы можно и перекрасить, что я и сделала, а вот шрамы так просто не стереть. Как и боль...
Я не должна сейчас о них думать. Но я видела, каким взглядом сейчас их окинул Крис. Я уловила изменение его выражение лица. Как он нахмурился, как его губы сжались в тонкую нить, а взгляд стал пустым и злобным, всего на одну секунду. Мне тяжело, когда он смотрит на меня так...
Я слышу, как закрылась дверь в ванную, где скрылся мой напарник. Я выдыхаю, стараясь не думать об этом. Я снова опускаю голову, понимая, что вижу их. Не стоит о них думать. И не стоит думать о том, как я покажусь на пляже в таком случае... Видимо, если удастся искупаться, то купаться я буду в футболке.
Я наклонилась к сумке с вещами, стараясь отыскать там хоть что-нибудь приличное, и достаточно закрытое в области груди. И чтобы в нем еще не было жарко... Кажется, это однотонное платье подойдет. Оно доходит до середины бедра, и скрывает то, что нужно скрыть. Я скептически его оглядываю. Оно, скорее, подходит для вечернего выхода, чем для легкой прогулки... Я пожимаю плечами и откладываю его в сторону. Откидываю полотенце, заменяя его на комплект нижнего белья, и накидываю на себя еще одну рубашку, как дверь ванной открывается, и оттуда выходит Крис.
Я поворачиваюсь на звук его голоса, но тут же растерянно замираю, вижу, что на нем всего лишь полотенце. И только сейчас понимаю, насколько же сильно Крис изменился с тех пор, как мы оба служили в S.T.A.R.S.и знать не знали про всякие вирусы и эксперименты. С тех пор прошло уже достаточно много лет, а из молодого и веселого парня, он превратился в мужчину, с серьезным и собранным взглядом, который не допустит на миссии даже малейшего просчета. Но изменился он и внешне. Гораздо более рельефная фигура, чем та, которую я помню. Та, к которой я прижималась всем телом, в опустевшем офисе, и в сильных же руках напарника нашла успокоение после всего пережитого. Сейчас же, глядя на Криса, я будто бы чувствовала себя маленьким и тонким прутиком, который он может переломить одним движением руки, но... Он так бы со мной не поступил. Никогда. И я не поступила бы с ним также, как это было в Киджуджу. Но ему пришлось увидеть меня такой, какой меня сделал Вескер. И я до сих пор не знаю, как мне к этому относиться. Я до сих пор не знаю, что думает об этом он. И я не уверена, что хочу об этом знать.
Я выслушиваю его предложения по поводу досуга, понимая, что все еще бессовестно разглядываю фигуру, будто бы и не придавая значение тому, что он убрал полотенце, впрочем, достаточно быстро заменяя ее на одежду. И я даже на секунду забыла, что сама стою перед ним лишь в нижнем белье, и мы... Друг у друга на виду. Конечно, с одной стороны, что в этом такого? Мы оба видели друг друга без одежды, в полутемном офисе, хотя нам было не до того, чтобы разглядывать все в деталях, мы были слишком увлечены процессом... А сейчас, словно появилась та самая стена неловкости. Я отворачиваюсь, закусывая губу. А что же будет ночью? А что же будет все эти три недели, которые нам предстоит провести здесь?.. Мы все еще в номере для молодоженов, и нас еще достаточно много раз примут за мужа и жену, не особо-то разглядывая, есть ли у нас кольца или нет. Я никогда не задумывалась о подобном... Семья, путешествия вместе... Может, даже... Дети? Нет. Последнее - точно нет. Не после этого вируса. Не после всех исследований. Я ни за что не рискну родить ребенка, зная, что он рискует быть инфицированным. Это то, от чего мне придется отказаться. Даже стало как-то... Горько?.. Я никогда не думала о детях, не с такой жизнью. А теперь, когда я понимаю, что это - фактически невозможно, мне стало как-то... Не очень хорошо. Кажется, у меня снова стал отрешенный взгляд, потому что Крис меня несколько раз окликнул.
- Ресторан? - я переспрашиваю его на автомате, уловив лишь это слово в его речи, но киваю головой, выдавив из себя улыбку. - Да. Ресторан. Да. Давай сходим.
И я снова поворачиваюсь к вытащенному из сумки платью. Вот оно и пригодится...  Я беру его, и уверенно надеваю, понимая, насколько же мне непривычно носить такую одежду. Оно далеко не новое, я купила его лет десять назад, но так ни разу и не надела. Потому что даже не было времени, чтобы урвать хоть кусочек спокойствия, а тут... А тут мы можем. От этой мысли я даже приободрилась, и подошла к Рэдфилду, повернувшись к нему спиной.
- Застегнешь? - да, я всегда предпочитала со всем справляться сама. Но сейчас мне действительно нужна его помощь. Надеюсь, за вечер не случится ничего, что заставит его за меня волноваться. Снова.

Мы пережили столько всего, что могло бы хватить на несколько жизней. Не так я видела свое будущее, когда поступила в полицию. Я понимала, что спокойной жизни у меня бы не было никогда. Но... Кто знает, как бы все обернулась. Может быть, я могла бы сидеть в офисе, занимаясь документами, а не бегать по городу и лесам с оружием.
Нет, я понимала, что это будет не для меня. Мне тяжело сидеть на месте, когда кому-то требуется помощь. Я не могла просто так оставить кого-то в беде. Лишь один-единственный раз мне пришлось подумать о себе - когда я выбиралась из Раккун-сити. Тогда не было выбора, и оставалось слишком мало людей, которым я была способна помочь. А те, кто мне встретились, либо уже были обречены, либо были способны постоять за себя сами.
Но чего я точно не ожидала в своей жизни - это живых мертвецов. Когда мы переступили порог особняка в Арклей впервые, я сначала не могла поверить своим глазам. Все это отдавало какой-то дешевой мистикой, и в любой момент я была готова, да и надеялась услышать со стороны что-то вроде: "Пожалуйста, покиньте съемочную площадку, вам не положено здесь находиться". Но этой фразы не было, а когда я стреляла в чужие головы, пытаясь не думать о том, что, возможно, убиваю ни в чем не повинного гражданского, я поняла, что это вовсе не съемки фильма. А все по-настоящему. Хотя так хотелось верить в обратное...
И это изменило всю нашу жизнь. Мою, Криса, Барри... Мы вышли из этого особняка к утру уже не просто полицейскими. А людьми, случайно узнавшие про чужой заговор, про вероломность крупной фармацевтической компании и... Преданные собственным капитаном. Я даже не понимаю до сих пор, что именно сильнее меня шокировало - происходящее вокруг, или то, что Вескер оказался подонком, который погнался за деньгами, силой, властью... Я никогда бы не подумала, что кто-то из отряда был способен на предательство, но такова реальность.
И с другой стороны, стоило бы подумать о том, что и остальные могут быть такими же, но... Я отказывалась в это верить. Отказывалась верить в то, что Крис способен поступить точно также. Или Барри. Или Ребекка. И теперь я понимаю, как было важно сохранить тогда доверие. Потому что оно оправдалось.
И сейчас Крис - человек, которому я доверяю. Безоговорочно. Он единственный, в ком я бы ни разу не усомнилась, и могу доверить ему свою жизнь. Знает ли он об этом? Я никогда не умела выражать свои чувства словами, я предпочитала действовать, всегда. А я хотела бы ему сказать, что мне жаль... Жаль, что я тогда не смогла сберечь себя, но нужно было остановить Вескера. Жаль, что он какое-то время считал меня погибшей, а я даже не могла подать ему знак - что жива, пусть и не совсем в порядке. Жаль, что ему пришлось увидеть меня такой, какой меня сделал Вескер. Жаль, что я не могла быть с ним рядом все это время, и привычно прикрывать спину. Я почти его подвела, но я сохранила ему жизнь, пусть и почти ценой своей собственной, но тогда это было абсолютно неважно. Из-за ему пришлось пройти через этот ад, и я до сих пор не знаю, как мне за это извиниться. Не существует в мире таких слов, которые могли бы покрыть все это, и заставить забыть нас обоих. Никакие слова не сотрут мои шрамы и не помогут забыть пережитое. Я знаю, что он тоже думает об этом. Но я не хотела и боялась заговаривать с ним на эту тему. Я должна казаться сильной, и показать ему, что он все еще может на меня положиться. Ведь, если это не так, я могу смело писать рапорт об отставке и... И не буду знать дальше, что мне делать со своей жизнью, которая все эти годы не оборвалась лишь каким-то чудом. Героически погибнуть гораздо легче, чем жить с грузом пережитого на плечах. Но разве кто-то мне обещал, что будет легко?..
Ладонь Криса ложится мне за талию, поддерживая сзади, и я слегка вздрагиваю. Я чувствую его пальцы на своей шее, когда он аккуратно убирает волосы. По моей коже пробегают мурашки от этого легкого и невинного прикосновения, в котором слишком много чувственности. Я слышу звук медленно застегиваемой молнии, чувствую легкое давление ткани платья, которое наконец-то сидит так, как надо. Я закусила губу, затылком ощущая дыхание Криса. Так странно... Всего лишь легкий жест помощи, но он отдает чем-то... Личным, интимным, и сильной близостью, гораздо более сильной, чем тогда, в офисе уже бывших S.T.A.R.S., где мы провели вдвоем почти целую ночь. Я выдыхаю, чуть более шумно, чем положено в такой ситуации и отхожу от него на пару шагов вперед, чтобы взять туфли, прогоняя это наваждение. Ох, когда я смогу сама разобраться в своих эмоциях?..
- Да, идем, - я поворачиваюсь к нему, уже полностью готовая идти за ним, куда бы мы не направлялись. Нам нужно отдохнуть, почувствовать себя нормальными людьми. Которые просто приехали сюда, отдохнуть. И, пожалуй, я не откажусь нормально поесть и даже выпить. Шампанское, что принесли в номер, все еще стояло на столике, но до него можно добраться и позже.
Пока мы ехали в такси, я вновь невольно подумала о том, в каком же специфичном номере нам довелось остановиться. Одна кровать, пусть и большая. И нам придется на ней как-то спать. И чем это может закончиться? Мы располземся за ночь по разным углам, и даже друг друга на ней не заметим или...? Я вновь подумала о своих шрамах, которые сейчас надежно скрывает платье. Сейчас мне удавалось их прятать, а что будет... Например, на пляже, если я соберусь туда? Или же... Ночью? Я знаю, что Крис их видел. Он видел их совсем свежими, когда срывал с меня этого проклятого паука, протянувшего провода в мой организм, и полностью позволяя Вескеру контролировать мое сознание. И пусть это было больно, но так я пришла в себя. Я снова стала прежней Джилл Валейнтайн, готовой помочь другим и прикрыть своего напарника. И даже исследования после не могли убить мою личность, хоть и навевали на меня откровенную тоску и желание выбраться из кокона лаборатории. И вот, я выбралась, я снова здесь, но с удивлением понимаю, что мне трудно снова привыкнуть к этому миру. Все пережитое в Африке и уже зажившие шрамы давят на меня, сводя с ума, но я держусь. Я не хочу говорить об этом, хоть и понимаю, что мне нужно. Но я не хочу показывать Крису свою слабость, только не ему. Странно, что он до сих пор не смотрит на меня разочарованным взглядом... Мы давно не виделись, не говорили нормально, а сейчас целых три недели предоставлены друг другу в тропическом раю. И я понимаю, насколько же сильно сейчас запуталась...
Мы выходим из машины, и я оглядываю обстановку вокруг. Ресторан смотрелся просто замечательно, под открытым небом, на котором были рассыпаны звезды. Я иду за Крисом, но не могу удержаться от искушения смотреть наверх. Странно, а я ведь даже раньше почти не обращала внимание на такие вещи. Небо смотрелось просто потрясающе, и я впечатлена. Это слишком красиво, и сейчас у меня есть время это оценить. Я чувствую, как по моему лицу расползается легкая улыбка, и как поднимается настроение. Все уходит на задний план - чертов вирус, проклятая и тяжелая работа, мысли о пережитом, включая лабораторию, есть только я, Крис, этот ресторан и это небо... И отпуск. Наш отпуск. Кажется, я впервые начинаю это осознавать в полной мере.
Мы устраиваемся за столиком и делаем заказ. Крис сидит напротив, и мы смотрим друг на друга. Сейчас я расслаблена, впервые за этот день, да и за многие другие. Играет музыка, вокруг отдыхающие люди. Мой напарник заговорил, обращаясь ко мне, а я внимательно его слушаю, чувствуя, как меняется мое выражение лица от каждого его слова. Это звучало как...
- Постой, ты сейчас, что ли?.. - это звучит все так, будто бы он делает мне предложение. Но это слишком красиво, чтобы быть правдой. Это во-первых. Во-вторых... Разве мы имеем на это право? Пока по всему миру все еще распространяется эта биологическая угроза, можем ли мы позволить себе такую роскошь и... Крис всегда для меня был особенным. Но только сейчас, слушая эти его слова, я понимаю, насколько. Я никогда не думала об этом, я подавляла в себе все эти чувства, думая лишь о деле. Я видела, что я тоже для него не просто напарник, но и друг, и близкий человек, но... Разве после всего, что со мной произошло, что я сделала в Киджуджу, я еще имею право на какие-то его чувства? Мы уже были близки, и это было давно. Мы не вспоминали об этом, но...
Он так и не договорил, неожиданно замолчав, и глядя куда-то мимо меня. Я уловила тревогу в его взгляд и обернулась, глядя на нового посетителя. Сердце екнуло плохим предчувствием, столько привычным за все это время. Потому что эти симптомы были знакомыми... Слишком знакомыми.
Сейчас должен произойти в какой-то степени взрыв, и он случился, когда незнакомец укусил охранника. Я тут же вскочила со своего места, чуть не перевернув стол, но никто не обратил на это внимание. Потому что посетители были в панике.
- Я заберу пистолет у охранника. Он ему все равно уже не нужен, - я коротко отвечаю Крису, направляясь в ту сторону, рискуя попасть под зараженного, но я знаю, что он прикроет. Я снимаю пистолет с пояса мертвого охранника, и, найдя зараженного взглядом, метко стреляю ему в голову. Я вижу, как ко мне спешат остальные секьюрити, и возвращаюсь к своей сумочке, повешенной на пояс стула, чтобы достать оттуда удостоверение.
- B.S.A.A., в помещении биологическая угроза. Эвакуируйте людей отсюда, - они понимают все быстро, хоть и находятся в шоковом состоянии а я, не опуская пистолет, замечаю, что в этом помещении есть... Еще зараженные, которые взялись непонятно откуда. Я не опускаю пистолет, отыскивая взглядом Криса... Нам нужно выбираться отсюда, и найти этот чертов источник заразы. Так, значит, отпуск?..

Может быть, все могло быть иначе. Может быть, это действительно должен быть отпуск, во время которого нам с Крисом нужно было отдохнуть. Почувствовать себя обычными людьми, которые просто приехали к морю, как обычные туристы. Ощутить жизнь, понять, что в этом мире все еще существует не только угроза заражения, смертей и уничтожения городов. Разве сейчас кто-то помнит, что был еще такой город - Раккун-сити? Обычный, ничем почти не примечательный. Город, в котором жили обычные люди, своей обычной жизнью, а основной работой полиции было - арестовывать на улицах пьяных людей, которые устраивают беспорядки. И так все и было, до того момента, пока нам не пришлось искать пропавшую группу наших товарищей в горах Арклей. Именно с того момента моя жизнь круто изменилась. Я не смогла остаться равнодушной после того, что я увидела. И Крис, и Барри - они тоже не смогли.
Поэтому, даже когда Айронс отказался вести наше дело и распустил S.T.A.R.S., мы взяли дело в свои руки. Я осталась проводить расследование в городе, а Крис и Барри уехали в Европу и Канаду. Но однажды, все закончилось тем, что город вымер. В буквальном смысле. Не было там больше обычных людей, были лишь живые мертвецы. "Амбрелла" хотела создать сверхлюдей, а вместо этого - истребила целый город. Это было непростительно, и их нужно было остановить. Но даже так, после их закрытия, ничего не закончилось. И этому немало поспособствовал наш бывший капитан...
Конечно же, у нас не вышло просто так сходить в ресторан. А ведь я... Надеялась? Да, пожалуй так. Я почти поверила в то, что у нас может быть нормальный отдых. И я понимаю, что просто хотела... Провести время с Крисом. Мы знаем друг друга уже много лет, мы достаточно хорошо общались и понимали друг друга, мы были... Один раз мы даже были близки, но это было достаточно давно. И я давно не вспоминала об этом, и лишь один взгляд на большую общую кровать в номере, пробудил давно забытые воспоминания о его жарких, быстрых поцелуях и прикосновениях в офисе, едва нам стоило немного выпить, чтобы отвлечься от воспоминаний ужаса в горах. Ничего особенного, потом мы об этом даже не вспоминали и никогда не обсуждали. Это тогда было неважно, а сейчас...
Когда он начал говорить, я догадывалась, что именно он хотел сказать. И я понимаю, что напугана этим. Была ли я готова это услышать? Готова ли я дать ему ответ? Я не знаю. Вполне возможно, что мне этого хотелось. И я даже не слишком бы задумывалась, когда отвечала бы ему "да", стоило ему спросить подобное до инцидента в особняке Спенсера... А сейчас... После всего, что случилось в Африке, могу ли я считать себя прежней? Это было тяжело, и тот случай сломал меня, а доломали меня исследования в лаборатории. Каково это - знать, что внутри тебя все это время было то, против чего ты боролась уже более десяти лет? И неизвестно, удалось ли нашим ученым убрать из меня все остатки вируса. Крис заслуживает кого получше, чем я, но...
От ответа меня избавил инцидент в ресторане. О чем я бы никогда не подумала, так это о том, что мы будем проводить отпуск точно также, как обычно работаем. Я даже чувствую легкую досаду внутри, когда снова держу этот чертов пистолет. Незнакомый, неудобный, непривычно лег в руку, но это было лучше, чем ничего. Мы с собой оружия не брали. Во-первых, директор, видимо, забыл предупредить, что отпуск с сюрпризом. Или он не знал об этом, а нам просто "повезло" и сотрудники B.S.A.A. лишь привлекают к себе подобного рода неприятности? Неважно. Не стоит сейчас думать о том, случайность это или закономерность. Какая разница, каковы причины, если нужно разбираться с их последствиями? И сейчас нам стоит пока забыть об этом. Забыть про отдых, забыть про ужин... Но я смогу забыть про то, о чем думала все это время.
Сейчас я смогу прийти в себя, и сделать что-то полезное. Наверняка.
Я чувствую, как Крис берет меня за руку и тащит за собой. Через кухню, к выходу. Я иду за ним, позволяя ему задавать направление, по пути отстреливаясь от зараженных.
- Почему их тут столько? Неужели они кладут вирус в еду? - на ходу успеваю я прокричать, стараясь перекрикивать вопли испуганных людей, и одна эта мысль ввергает меня в ужас. Если это действительно так... То стоило радоваться, что мы еще не успели поесть. Стоит лишь представить, что вирус мог попасть в наш организм таким образом, и это положило бы конец нашей карьере... А заодно и жизням. Умереть от зараженной еды в момент, когда идет важный разговор - ну что может быть глупее после такого послужного списка и всего пережитого?
Мы останавливаемся перед выходом, и я вижу тело человека, что лежит в луже крови. Стоило уже давно к этому привыкнуть, но я замечаю след от пули в его голове, и едва заметно охаю, приложив ладонь к губам. Кто-то предпочел легкую смерть, а не стать таким же... И я его понимаю. В свое время, я предпочла бы то же самое, а сейчас - не знаю. После того, как в моем организме дремал вирус, мне было немного... Страшновато? Я на все смотрела иначе? Не знаю...
Я вижу, как Крис берет его оружие. Все закономерно. У нас есть разрешение на пользование огнестрельным, но мы при этом не имеем своего оружия, и вряд ли прихватили с собой все документы. Лишь паспорт и удостоверение, мы же рассчитывали отдохнуть... Но увы, уже не сложилось. В первый же день. Но, стоит признать, что сейчас это все заставляет чувствовать меня живой, и я даже не обращаю внимание на то, что я в платье, которое слегка сковывает движение, а туфли, пусть и без каблуков, совсем немного натирают ноги. Плевать, я справлюсь. И не из такого приходилось выбираться.
Крис выстрелил несколько раз, пока я проверяла "свой" пистолет на наличие в нем патронов. Пока хватит, но сейчас это последние. Запасной обоймы, разумеется, не было, и где ее взять, я тоже не представляла. Стоит посмотреть в комнате охраны, но, кажется, мы на другой стороне от нее...
В помещении стало жарко от взрыва, который устроил меткий выстрел Криса. Я слышу стоны зараженных в огне, и понимаю, что их уже не спасти. Я навожу на них пистолет, стреляя несколько раз, пока они не затихли. Вот и все... Для некоторых этот отпуск оказался фатальным, но я так и не смогла им ничем помочь. Я давно усвоила, что всех не спасти, как ни старайся. Но ты можешь попробовать. Хотя бы кого-то, чтобы прекратить этот ад. И сейчас, мы только что попали в новый.
Мы выходим на улицу, и я с наслаждением вдыхаю свежий воздух, после запаха гари, который только что меня преследовал. В нем чувствуется соленый аромат моря, что шумит неподалеку, и запах пальмовых листьев, как и пряностей, что продают вокруг на рынке. Запах лета, запах отпуска... Но сейчас нас даже лишили возможности им как следует насладиться.
- Ладно. Может быть, они нас даже послушают, - я соглашаюсь с Рэдфилдом, поправляя на плече сумочку, которую не забыла прихватить с собой. - Мы пойдем пешком?
Пусть ответ и был очевиден, но все-таки... Я не знаю, где здесь находится участок, и это не самая лучшая ситуация, чтобы спрашивать о таком прохожих... Где-то тут уже звучит сирена, видимо, происшествие в ресторане быстро стало достоянием общественности. Значит, не так уж плохо они тут работают. Я чувствую, что вспотела настолько, что мое платье начинает липнуть к телу, но не обращаю на это внимание. Все-таки, нам стоит поторопиться, если мы хотим помочь жителям, но...
- Мы должны найти источник, Крис. Может быть, все это и произошло случайно, а может быть - нет. В любом случае, как думаешь, могут ли местные террористы знать, что на этом острове находятся аж два сотрудника B.S.A.A.? Это... Не очень похоже на совпадение... - я говорю с ним, прикидывая наши шансы. На то, чтобы остановить все это, и, как всегда, на выживание.
Я оглядываюсь вокруг, и мне становится не по себе... Пустынные улицы, разбросанные вещи, и горящие машины. Я уже помню один такой город, тот самый, в котором я жила и работала. Тот самый, на улицах которого почти не осталось ни одной живой души, а всего лишь зараженные, которыми двигал голод. И которых уже было не спасти, и оставалось лишь только стрелять. Или не только... Раккун-сити. Город, которого давно нет, и информация о котором строго охраняется. Город, который пришлось принести в жертву. И я больше не хочу, чтобы нашелся еще один такой. Нет. Местные жители и отдыхающие этого не заслуживает. Никто не заслуживает такого.
Нас прерывают. Монстр, что показался из-за угла, выглядел гораздо более внушительным. Я кидаю взгляд на Криса, он смотрит на него напряженно и сосредоточенно. Я закусываю губу, поднимая оружие, и ищу взглядом, куда именно будет лучше стрелять.
- Готова. Давай! - мы начинаем стрелять почти одновременно, не жалея патронов на эту тварь. От некоторых участков кожи они отскакивали, словно каучуковые мячи, зато в других застревали, и заставляли его реветь от боли. Но патроны кончились...
- Прикрой меня, - я кидаю взгляд на Криса, коротко сжав его плечо свободной рукой, и оглядываю вокруг в поисках чего-то, что может сойти за оружие. Я нахожу небольшую, но острую на конце металлическую балку. Я вижу, как открылось место на спине этого чудовища, и понимаю, что могу попробовать. Я беру этот кусок металла, и пока Крис его отвлекает, захожу на спину зараженного. Стоит лишь прицелиться, и метнуть ее в спину. Что я и делаю, отходя на несколько шагов назад сразу после. Судя по реву монстра, я попала, но убьет ли это его?.. Я отхожу еще дальше, понимая, что он разворачивается ко мне. В предсмертной ли агонии или это его лишь разозлило?..

Сколько лет мы уже этим занимались? С тех пор, как мы выжили в горах Арклей, прошло уже достаточно много времени, но этот случай круто изменил нашу жизнь. Потому что невозможно жить, как прежде, когда ты видишь такое.
Нельзя делать вид, что ничего не случилось. Никакой виски не способен заставить тебя забыть о том, что тебе довелось увидеть. Никогда в моей памяти не сотрется, как я стреляла в головы людей, лишь потому, что им в жизни повезло чуть меньше, чем кому-то из нас. Потому что они заразились Т-вирусом, и меньше всего теперь напоминают людей. Теперь это голодные создания, которым нужно лишь одно - человеческая плоть. "Амбрелла" хотела добиться расы сверхлюдей, а в результате погибли невинные...
И после их экспериментов это продолжается, вот уже больше десяти лет. Но мы тогда прекрасно понимали, к чему это все может привести. К тому, что мы имеем сейчас.
Мы с Крисом слишком много сил положили, чтобы покончить с "Амбреллой". И пусть корпорация уничтожена, но их разработки попали в руки биотеррористов, и раз за разом нам приходится заниматься тем, к чему мы, впрочем, уже давно привыкли.
Немало крови попортил и Вескер, наш бывший капитан. Тот, кого я не заподозрила бы в предательстве еще тогда. Тогда, когда я только пришла в полицию, у меня еще был стимул верить людям. Верить в то, что мы все здесь собрались ради одного - бороться с преступностью и беззаконием. Наводить порядок в Раккун-сити, помогать людям, но... Все оказалось куда серьезнее.
Вескер командовал нашим отрядом, и мы верили ему, следовали за ним, но в итоге... Его предательство пусть и не было слишком большим ударом, но я еще долго пыталась искать мотив - почему же он так поступил? Почему предпочел продаться "Амбрелле"? Деньги? Слава? Способности? Кто знает... Мне давно уже казалось, что он сошел с ума, и то, как он погиб - лишь апофеоз его амбиций. Это чертовски трудно - снова верить людям. Все еще верить людям, после того, как тебя предал тот, за кем ты следуешь, но...
Крис. Он был тем, кто помог мне не утратить веру. За все те годы, пока мы с ним работали плечом к плечу, он не дал мне ни одного повода усомниться в нем. Он надежный, он всегда прикроет, и никогда не отвернется, даже если я того заслуживаю. И снова я задаю все тот же вопрос - почему он все еще со мной? Почему не отвернулся от меня даже после того, что произошло в Африке? Конечно, я знаю, что именно он мне ответит. Что я ни в чем не виновата. Что это снова Вескер и его контроль над моим разумом. Что Крис верит мне, и понимает, что я никогда был с ним не поступила так, будь я в себе, но... Я все еще не могу это стереть из своей памяти. Чертовы шрамы напоминают мне, кем я была, пусть и недолгое время, пока считалась мертвой. Крис снова спас меня, он помог мне избавиться от этого устройства и вернуться к нормальной жизни... Почти. Несколько долгих месяцев в лаборатории, которые изолировали меня от людей, и вот теперь этот... Отпуск.
Наверное, было слишком наивно думать, что нам действительно удастся отдохнуть. Может быть, это все было спланировано, а может - просто дурацкая карма. Куда бы ты не пошел, ты не должен забывать о своем долге. И даже тропический рай способен превратиться в очередное подобие Раккун-сити, когда на улицах полно зараженных, а нам приходится прорываться с боем к полицейскому участку. Может быть, у нас получится. Остановить это и здесь тоже. А потом... Все-таки отдохнуть.
И сейчас, пока Крис растрачивает обойму, стреляя в монстра, а я кидаю ему в спину тот самый железный прут, я понимаю одно. Если мы с этим справимся, я решусь. Я доверюсь ему. Я расскажу ему все, что меня гложет, с тех пор, как наш вертолет покидал Киджуджу, унося нас в сторону офиса. Все, о чем я думала, пока проходила бесконечные исследования. Все, что меня волнует, и спрошу, как мне научиться жить с этим дальше - не цепляясь за столь болезненное прошлое. Я вижу, каждый раз вижу, что мелькает в его глазах, едва ему стоит посмотреть на меня, и на его лице отражается уйма незаданных мне вопросов. Я знаю, что он хочет озвучить их, но не решается, потому что боится не услышать ответов, и замкнуться в себе. Он хочет до меня достучаться, пока я возвела вокруг себя непреодолимую стену, и заточение в ней мучает меня саму. Может быть, стоит уже понять, что на Криса можно положиться не только в боевых операциях, но и...
- Да, хорошо! - кричу я, услышав его последнюю фразу. Чуть поморщившись я отхожу назад и, пользуясь тем, что монстр отвлекся на Криса, чуть наклонившись, я запрыгиваю на его спину, вцепившись в эту балку руками, и, приложив чуть усилий, выдергиваю ее из его спины. Не без труда, не сразу. Но мне удается ее кинуть в сторону Криса.
Однако, та секундная заминка, когда я обратила внимание на Рэдфилда, чтобы убедиться, что эта балка не попала в него самого, а он ее благополучно подобрал, чуть не стала для меня фатальной.
Монстр взревел, заметив на своей спине меня, и резко мотнул телом назад. Я не могу удержаться. Руки, что вцепились в его довольно скользкие плечи, тут же соскальзывают, а я сама чувствую, что лечу спиной вперед. Я зажмуриваюсь, стараясь сгруппироваться в полете, но все-таки, чувствую, как подол платья цепляется за битое стекло в какой-то витрине, сопровождаемое треском ткани. Я охаю, понимая, что упала плечом на осколок. К счастью, я не сильно поранилась, но приподнимаюсь, аккуратно держась за стену. Я оглядываю себя, мельком, на признаки других повреждений, которые могла и не заметить из-за болевого шока. Но нет...
- Я в порядке! - кричу я Крису, услышав его обеспокоенный голос, пока он продолжает отвлекать внимание монстра на себя, вооружившись этой чертовой балкой. Нет, этого мало. Я оглядываюсь, замечая рядом шкафчик для противопожарной безопасности. К счастью, он открыт. И пусть огнетушитель мне сейчас без надобности, но небольшой пожарный топор может пригодиться.
Я снова вижу, как Крис пытается отбиваться этим прутом, и спешу к нему, даже не прихрамывая, К счастью, я почти не пострадала, и отделалась парой ушибов и царапиной.
- Держи, может, пригодится! - я даю ему топор, вновь забирая этот прут, отходя за монстра, и вновь вонзая его ему в спину. А дальше... Я уже сама отхожу, предоставляя Крису закончить дело. Я вижу, как подол платья порвался почти до самого бедра. Я морщусь, отрывая от него пару сантиметров, и перевязываю рану, слыша предсмертный хрип зараженного. Кажется, Рэдфилд с ним все-таки покончил...
- Стоит поискать заброшенный магазин одежды, кажется, мне понадобятся штаны... - когда чудовище затихает, и напарник подходит ко мне, я вымученно ему улыбаюсь, устало опираясь об его плечо. Сейчас нам некогда отдыхать. Но мне нужно пять минут, чтобы прийти в себе. Всего лишь пять минут. Может ведь за это время никто на нас не нападать?..

Вот и все. С монстром покончено. Но не стоит нам сейчас расслабляться. Потому что он может быть далеко не единственным. И что теперь? Нам нужно добраться до полицейского участка, и я про себя молю всех богов, чтобы там еще были живые люди. Потому что все, что здесь и сейчас происходит, напоминает мне Раккун-сити. Тот город, в котором я однажды проснулась и не обнаружила ни одной живой души.
Вы когда-нибудь открывали глаза под звуки сирены? Бесполезной, потому что некому ее уже было слушать... Кроме меня. Я проснулась тогда с дурным предчувствием, и когда выглянула в окно, поняла, что этому городу конец. Людей почти не было, машины стояли разбитыми, а на улицах валялись газетные вырезки. Те немногие, которые успели напечатать про угрозу. И тогда я поняла, что стоит выбираться отсюда. И связаться с Крисом и Барри, и решить, что нам делать дальше. Мы знали правду того, что произошло в особняке. Мы знали, что замышляет "Амбрелла", но, в отличие от Айронса, собирались с этим бороться.
И тогда, у меня не было времени думать о чем-то, кроме как выбраться из Раккун-сити. Власти оцепили город, не позволяя этой заразе вырваться наружу, а те, кто остались, были уже обречены. Но я не собиралась сдаваться. Я вооружилась всем, чем могла, пробираясь к выходу, и даже смогла найти себе союзника... И у нас получилось. Уже с вертолета я смотрела, как ядерный взрыв уничтожает город, закусив губу и стараясь прогнать сожаление. Не думать о тех людях, которые не успели спастись, и не обошлось без жертв... Но я понимаю, что так было нужно...
Но я не хочу проходить через этой второй раз. Я не желаю этому городу судьбы Раккун-сити. Потому что ни один город такого не заслуживает. Мы смогли уничтожить "Амбреллу". Мы сможем довести наше дело до конца. Верно, Крис?..
Я цепляюсь за него, уже окончательно поднимаясь на ноги. Я в порядке, бывало и хуже. Я могу ходить, двигаться, говорить, мыслить и принимать решения, здесь и сейчас. Все еще держась за плечо Рэдфилда, я оглядываю себя вновь. Жалко ли мне это платье? И да, и нет. С одной стороны, в такой работе не обойтись без жертв, даже если жертвой становится твоя одежда, больше не пригодная для ее ношения. С другой... Пожалуй, это было единственное мое приличное платье. То самое, которое приберегалось для какого-нибудь случая сходить в подобное место, как ресторан, в котором мы только что были. Я не думала, что нам действительно удастся, но положила его в чемодан, с надеждой на хороший отдых. Все-таки, ощущение отпуска было до безобразия непривычным. Но в глубине души, и я, и Крис, мы оба надеялись отдохнуть и прийти в себя.
Я ведь совсем не думала о том, что нам придется бороться с очередной биологической угрозой. В самолете, я думала о чем угодно, но только не об этом. А о том, как мне скрыть от напарника все свои переживания по поводу... Нас. Я не видела Криса несколько лет, после того, что случилось в особняке Спенсера. Я была не в себе, и даже не вспоминала о нем, ни разу. Я была подчинена неизвестному устройству Вескера, выполняя его приказы, не чувствуя себя той самой Джилл. Будто бы солдат, смертоносный солдат без прошлого, у которого только один инстинкт - выживание. Нет, я мыслила, но совсем не так, как это было правильно. Я была и не была собой одновременно. Будто бы этим устройством Вескер нашел все самые темные мысли и инстинкты в глубине моей души, и вытащил их наружу, затмив все остальное.... И сейчас мне противно это вспоминать. И даже после того, как Крис избавил меня от этого и вернул домой, мне все еще было неловко. Мы так и не поговорили нормально с тех пор. И вот, теперь нас отправили в отпуск. И я думала об этом. Наедине с Крисом целых три недели, пусть и в окружении других отдыхающих. Один номер, одна кровать, потому что других не было... И никакой работы... Вот о чем я волновалась. О Крисе и о том, как сложится нас отдых. И как оно вообще, отдыхать, потому что я слишком давно этого не делала...
Но нас ждала очередная незапланированная работа. И теперь нам нужно идти дальше, найти полицейский участок и связаться со штабом, чтобы прислали подкрепление. И чем скорее, тем лучше, пока и этот город не превратился в руины. Для некоторых этот отпуск уже стал последним...
Мы идем дальше, надеясь, что не опоздаем. Порой мимо нас пробегали люди, искав безопасное место. Кто-то паниковал, кто-то судорожно сжимал в руках что-нибудь тяжелое, чтобы обороняться от зараженных, в случае чего. Кто-то плакал и бежал, кто-то шел спокойно, сжимая зубы и хмуря брови, но не собираясь сдаваться. И я невольно мысленно задаюсь вопросом, сколько же людей смотрели модные фильмы про зомбиапокалипсис, стараясь припомнить, как там выживали главные герои... Я подавила нервную усмешку. Для кого-то это - развлечение на экранах, а для нас - реальная жизнь и работа. И мы должны выполнять ее качественно. И вот сейчас, идя рука об руку с Крисом, я даю себе слово не дать этому городу превратиться в руины. Надежда есть, и я не собираюсь ее упускать. Тогда, в Раккун-сити, я была совсем одна, и лишь только Карлос помог мне выбраться оттуда. А теперь я не одна. Крис рядом со мной, а за нами - целая организация по борьбе с биотерроризмом. И у нас есть все шансы еще не испортить наш отпуск окончательно.
Мой напарник остановился возле магазина одежды. Я оглянулась, понимая, что там сейчас никого, будто кто-то в спешке лишь успел выключить свет и сбежать в безопасное место. Или...
Я киваю ему, заходя внутрь, отыскивая что-нибудь, что поможет мне заменить погибшее платье. Мой взгляд останавливается на майке, джинсовых шортах и небольших ботинках, которые вполне будут пригодны, чтобы не сковывать движения и было удобнее бегать. Я снимаю их с вешалок, направляюсь в примерочную, чтобы переодеться. Закончив, я убираю в сумочку порванное платье и туфли, понимая, что это будет не слишком удобно, но выбирать не приходилось.
Поколебавшись, я останавливаюсь возле прилавка, доставая деньги из кошелька и оставляя нужную сумму. Этому городу и так придется разгребать проблемы, и недосдача - это меньшее из зол. Но мы и так не успели заплатить за заказ в ресторане, хотя... Это честно, поесть мы не успели тоже, о чем сейчас и напоминал желудок. Но я научилась работать так, чтобы даже некогда было пообедать и обходиться минимумом.
Я снова выхожу на улицу, подойдя к напарнику. Крис все еще обеспокоен моим состоянием. Я чувствую его руку на своей талии, и он помогает мне присесть, и вздрагиваю. Сейчас я давлю в себе порыв уткнуться ему в плечо, и никуда не идти, снова почувствовать себя безопасности... И наплевать на все. Но я не могу. Это моя работа.
- Крис, я в порядке. Я готова идти дальше и избавиться от того, что угрожает этому месту. Не волнуйся... Мы поговорим потом, - я протягиваю руку, кладу аккуратно ладонь ему на щеку, чувствуя кончиками пальцев пробивающуюся щетину, что едва покалывает мою кожу, но я не обращаю внимания на это, чуть ее поглаживая. - Обо всем. О том, что было после того, как я... Как ты думал... - я слегка запинаюсь, стараясь не думать о том, что Крис несколько лет считал меня мертвой. Я могу поставить себя на его место и понять его чувства, что чувствовала бы сама, и мне не по себе. - И о том, что было в Киджуджу. И о том, что я пережила в лаборатории. Я обещаю.
Легкая улыбка. Кажется, я действительно готова это обсудить. Несмотря ни на что, схватка с этим монстром помогла мне хоть немного прийти в себя, и почувствовать себя живой. Почувствовать себя - собой, снова. И это поможет мне хоть немного искупить то, что я натворила. Пусть и не по своей воле... Все будет хорошо. Ведь будет же?
Я смотрю в глаза Рэдфилда и нахожу в них ответ на этот вопрос. Я все еще чувствую его руку на своей талии. Наши лица достаточно близко. Стоит сделать лишь один шаг и...
Нет. Не здесь, и не сейчас. Я резко от него отстраняюсь, отхожу на пару шагов назад. И киваю ему.
- Идем. Нужно разобраться, - я направляюсь дальше, понимая, что Крис не отстает от меня ни на шаг. И вот, еще пару поворотов, и мы видим участок и целую толпу паникующих людей, что стоят у оцепления. И молодого офицера, что пытается их утихомирить, и не пустить в участок. Я их понимаю. Они в панике, многие наверняка потеряли родных, и они хотят  получить ответы на свои вопросы. Я отгоняю мысль о рупоре, и направляюсь в сторону этого офицера. Я пихаю Криса в бок, надеясь, что он поймет меня без слов.
- Нам хотелось бы поговорить с вашим шефом, - я показываю офицеру удостоверение. Офицер его изучает внимательно, как и удостоверение Криса, а затем кивает после непродолжительного молчания и, кажется, вздоха облегчения.
- Проходите, - он пропускает нас за оцепление, а затем снова обращается к толпе. - Не волнуйтесь, скоро мы со всем разберемся, а пока найдите безопасное место и старайтесь не приближаться к зараженным!
От этого его мы, я не сдерживаю усмешку, пока мы поднимаемся по ступенькам участка.

Я лишь киваю в ответ на его вопрос. Да, Крис. Я собираюсь это сделать. Мы слишком много лет знаем друг друга. Ты давно стал частью моей жизни, и ты мне небезразличен. И я знаю, что я тебе - тоже. Ты никогда не говорил этого прямо, но я все вижу. Вижу, как ты на меня смотришь. Понимаю, о чем ты думаешь...
Ты всегда был самым надежным человеком в моей жизни, и таковым остаешься. И таким будешь всегда. Я знаю, что ты чувствовал, когда думал, что потерял меня навсегда. Потому что, стоит мне представить подобное - и я начну чувствовать то же самое. Слишком мало людей меня окружало, и я не привыкла ни с кем сближаться. А с годами, их становилось все меньше, и меньше. Да, наши сотрудники знают, против чего мы идем. И что именно нам нужно остановить. Но... Разве может хоть кто-то до конца прочувствовать это? Оставшись в небольшом городе, полностью уничтоженным вирусом, когда заражено почти все население, а мне приходилось выживать там? Раккун-сити никогда не был мегаполисом, и вряд ли бы стал им в будущем, но именно в тот день, он мне казался невероятно огромным. Город, из которого нужно выбраться, не подхватив вирус, и не остаться там навсегда - пожирателем плоти без интеллекта, лишь с одним инстинктом. Стать жалким подобием самого себя, от которого останется лишь оболочка...
И лишь один был выход - прорваться через оцепление, не подпуская к себе зараженных, а лучше, уничтожать их на месте. И не думать о том, что ты стреляешь в тех, кто еще вчера были живыми людьми. Со своими желаниями, родными, семьей, работой и целями в жизни. Они мыслили, они жили, они старались чего-то достичь, а сейчас они - всего лишь полуразложенные трупы, которые хотят лишь одного... Есть.
И мне тогда удалось выбраться, как и Карлосу, несмотря на потерю почти всей его группы. Даже в "Амбрелле" были люди, которых это не устраивало. Никто в здравом уме не превратит город в руины... Но здесь пришлось это сделать.
Что меня объединяет с Крисом? Слишком многое. Начиная от особняка, и заканчивая этим отпуском. Который оказался вовсе не таким уж простым. Мы заслуживали отдых, после всего, что пережили. Я фактически пережила испытания вирусом и странным устройством, а Крис... Он пережил мою смерть, и ему было нелегко. И сейчас мне было стыдно. После всего, что случилось в Киджуджу... После того, как мне пришлось пройти испытания лабораторией, я даже не подумала, что именно чувствует он, когда я погрузилась в собственные переживания. В самолете, пока Крис дремал, я лишь касалась ладонью своей грудной клетки, там, где остались шрамы. Я стыжусь их, мне больно смотреть на них в зеркало, вспоминая все то, что я делала по воле Вескера, и чего не сделала бы никогда, если бы не была под контролем. И ведь я чуть не убила Криса... От этой мысли меня бросало в дрожь, и никаких слов благодарности в мире, ни на одном языке, не хватит, чтобы выразить все то, что я думаю о моем спасении его руками...
Эти три недели должны были стать нашими. Для того, чтобы мы отвлеклись от всего, почувствовали себя свободно, обычными людьми, и как следует отдохнули бы. Но разве мы смогли бы не обратить внимание на зараженного в ресторане? Не смогли. И сейчас, нам снова пришлось взяться за работу. Найти источник вируса и ликвидировать его, пока он не уничтожил и этот город. Чтоб тебя, Спенсер, со твоими безумными идеями, последствия которых мы расхлебываем до сих пор! И пусть старик уже был давно в могиле, но его дело процветало до сих пор. Пусть и не в таких масштабах, но нашлись умельцы, что смогли прибрать к рукам все разработки корпорации и организовать собственною. Прибавляя нам работы, а обычным людям - горя, тревог, и потерь. И нам нужно тут закончить. Нужно.
Мы заходим в полицейское управление, я пропускаю Криса вперед, на случай, если кто-то и здесь уже инфицирован. У меня всего лишь пистолет без патронов, а у него - топор. Хотя, может быть, нам повезет здесь найти оружие. Или, хотя бы, людей. Но пока тут нет ни одной живой души, и звенящая тишина давит на уши сильнее, чем любой, даже самый малейший шорох. Нет, мне не страшно. Никогда не было. Но все же, немного неуютно.
И пусть сейчас, эта схватка на улице смогла меня встряхнуть, а возвращаться к работе, да еще и вынужденно в самый неожиданный момент, без подготовки... Это было тяжело после такого перерыва. Я уже и успела забыть эти ощущения. В лабораториях было так тоскливо, и настолько сильно давила на меня безысходность от многочисленных тестов и экспериментов на выявление опасности вируса и мутации в моей крови, что порой мне казалось, будто бы я никогда не выберусь оттуда. Что теперь я навсегда - подопытный кролик для своих же коллег, которые смотрят на меня сочувственно, если не избегают взгляда, и разговаривают со мной тихо и медленно, как с умалишенной. Обращаясь, как с бомбой замедленного действия, готовой вот-вот взорваться... Я тосковала там. Я хотела увидеть хоть кого-нибудь, кто не носит белый халат почти все время. Кто не будет смотреть на меня... Вот так, а бросит мне подбадривающий взгляд, и скажет, что все будет хорошо, и я отсюда скоро выйду. Даже если это была бы и ложь... Но ко мне никого не пускали, и лишь только во снах я видела родные лица, лица друзей, лица знакомых, лица тех, кто помог мне хотя бы один раз в жизни... Но чаще всех мелькал Крис. Но, когда я вышла из лаборатории, мне было тяжело на него смотреть. Я боялась даже представить, чего он теперь обо мне думает, и лишь здесь мне полегчало. Сейчас, в бою, он снова полностью доверился мне, как и раньше. Мы снова действовали, как единый механизм, и смогли справиться с монстром.
Поэтому я решилась поговорить с ним, когда это все закончится. Потому что теперь моя очередь ему довериться. И... Ему помочь, если ему это нужно. Я вижу, что он хочет поговорить об этом. Но знает, что это бесполезно, что из меня и слова клещами не вытянуть без необходимости. И ждет, когда я созрею сама. Поздравляю, напарник, ты дождался. Только жаль, что прямо сейчас у нас нет на это времени. А после, я надеюсь, что не растеряю решимости. Но обещаний я не нарушаю. Особенно данных тебе.
Я улыбаюсь ему в ответ, поймав его теплый взгляд. Мне легче. Правда легче. Удивительно, отпуск - то, что нужно нам обоим. Но именно привычная, пусть и опостылевшая обстановка биологической угрозы, вернула меня к жизни. Впрочем, надо отдать должное, лаборатории надоели мне больше.
- Серьезно? Уже успели оборвать связь? - я приподнимаю одну бровь, видя, как Крис возится с телефоном, который не подавал признаком жизни. Я вздыхаю. Конечно. Не все так просто. А наши рабочие мобильные остались в отеле, потому что мы не планировали выходить на связь со штабом. У нас же... Мать его, отпуск. Сверхурочный.
- Давай проверим здесь, - я поворачиваюсь к одному из кабинетов, заходя внутрь, и нахожу телефон дам. Снимаю трубку и подношу ее к уху. Тишина. И этот сломан. Зато вижу в стеклянном шкафу небольшой арсенал оружия, вместе с патронами. Это нам пригодится. Я подхожу к нему, понимая, что он заперт на кодовый замок. Можно было разбить стекло, но это создаст слишком много шума, а лучше не привлекать лишне внимание. Я достаю из своей сумочки шпильку для волос, стараясь аккуратно вскрыть шкафчик... И через несколько минут у меня получилось! Раздался писк, и дверца открылась.
- Дополнительная подмога, - я улыбаюсь, поворачиваясь к Крису и кивая ему на открытый шкафчик. И в это же время, я слышу в коридоре шаги и замираю, прижимая палец к губам. Они похожи на человеческие, но... Кто их знает...

Странно, что эта работа до сих пор не довела нас до паранойи. Удивительно, что, несмотря на все остальное, мы все еще оставались людьми. Обычными людьми, которые могут даже хотя бы попытаться жить обычной жизнью. Ну хоть иногда.
Порой я даже ловлю себя на мысли, что оказавшись в общественном месте во внерабочее время, которое пусть и бывало, но очень редко, я не приглядываюсь пристально к людям, отыскивая в них признаки заражения. Нет, в этом мире слишком много обычных людей, которые даже не подозревают о том, что может им угрожать.
Конечно, они не идиоты и наверняка видели все эти новости по телевизору. Уничтоженные города, многочисленное погибшее население... Пусть вся информация о Раккун-сити и была засекречена, но, биотеррористы умудрились наследить во всем мире. И последствия экспериментов "Амбреллы" мы разгребаем до сих пор. Даже сейчас, в отпуске.
Кто бы мог подумать, что этот рай для отдыха неожиданно превратится в филиал ада для тех, кто не ожидал ничего подобного. Я все еще не могу понять, намеренно ли нас отправил директор в это место, или же мы с Крисом просто притягиваем к себе неприятности, когда мироздание нам будто бы говорит, что мы никогда не избавимся от этой работы? Все-таки, одиннадцать лет мы потратили на то, чтобы побороть всю биологическую угрозу, и в какой-то степени... Я не могу сказать, что нам это действительно удалось, но, как ни крути, все-таки у нас получилось. Хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть, но сейчас работы было гораздо меньше, чем до того, когда мы смогли закрыть "Амбреллу" после операции в России.
Казалось бы, сколько всего изменилось за это время, и насколько же сильно мы стали другими, и при этом, все равно оставаясь прежними! Трудно даже сейчас поверить, что когда-то мы были полицейскими, благодаря своим навыкам попавшие в спецподразредение. S.T.A.R.S. были дружной командой, которые беспрекословно подчинялись своему капитану, но при этом - могли мыслить и самостоятельно. В конце концов, что нам тогда мешало встать на сторону Вескера, поступить также, как и он? Ответ прост - совесть. В отличие от него, мы все еще помнили, что получили свои значки не за красивые глаза, а за преданность делу. Кто-то считает, что вся полиция - продажна, но мы такими не были. И мы всегда старались бороться за правое дело, что бы ни вставало у нас на пути. Но при этом... Тяжело было, когда отряд был распущен, а мы оказались предоставлены сами себе. Но мы справились.
Вот и сейчас, когда я слышу эти шаги, я всем своим нутром надеюсь, что за ними не скрывается очередной зараженный. Пугающая тишина в полицейском участке давила на психику, и я не уставала задавать себе вопрос - куда же все подевались? Возможно, они вышли патрулировать улицы, стараясь избавиться от внезапно наводнившей их заразы, как-то успокоить граждан... Но, судя по тому, что творилось на улице, они справлялись с этим не слишком хорошо. И я не винила их за это. Обычные полицейские не обучены для борьбы с живыми мертвецами, и я не винила их за это. Потому что мы в свое время тоже не были обучены. Я помню, какой шок у меня вызвали всего лишь церберы, с которыми мы столкнулись в тех злосчастных горах. Вирус поражал не только людей, но и животных, и даже птиц, и пока оставалось лишь надеяться, что биотеррористы не нашли способа их вживлять в насекомых... Например, в комаров. Потому что тогда стоило уже сразу попрощаться с этим миром, вырыть себе могилу и пустить пулю в лоб, чтобы сразу было, куда падать. Потому что после того, как истрачены тысячи патронов на зараженных, меньше всего тебе хочется стать таким.
Одно заражение, и я уже была готова умереть, лишь бы не становиться зомби. Я была готова даже сделать это сама, и если бы не Карлос, меня бы тут сейчас не было. Именно он остановил меня от этого поступка и пообещал найти лекарство, а мне стоило лишь продержаться до его возвращения. Лежа в церкви на алтаре... Как иронично. Но то ли во всем мне помогла собственная сила воли, то ли все дело в том, что высшие силы где-то там действительно существуют, но я смогла его дождаться, а он нашел нужный антидот. И я смогла вылечиться, пусть, как потом выяснилось, и не до конца... К слову, сейчас я не могу даже вспомнить, рассказывала ли Крису об этом хоть когда-нибудь... И если нет, значит, у него гораздо больше вопросов, чем я предполагала. Я покосилась на него, пока разбиралась с оружием. Сейчас, находясь тут, мы не вспоминали свой разговор на улице, после того, как я зашла в магазин одежды. Но я знаю, что тема не закрыта. Она обязательно продолжится, когда мы оба будем в безопасности, а очередные террористы пойдут под арест с конфискацией имущества. Особенно рабочего, заставляющего их экспериментировать с этим чертовым вирусом.
Но нам слишком много нужно обсудить. Потому что раньше у нас не было друг друга подобных секретов. И если я не рассказала ему о том, что была заражена - причина была лишь в одном, это уже было неактуально. Я забыла про тот случай, но Вескер заставил вспомнить. В тот самый момент, когда Крис сорвал паука с моей груди. Когда перед моими глазами будто бы пронеслись все эти последние три года экспериментов, а потом - и работы на него, когда я не осознавала, что делаю, но думала, что поступаю так, как это нужно. Но ведь не такая... Не такая же? Ты ведь веришь мне, Крис?
Но все разговоры придется отложить на потом. Потому что сейчас нам нужно заняться делом. Я ловлю взгляд Криса и коротко киваю. Какая бы стена недопонимания сейчас не стояла между нами, а в работе мы уже давно научились понимать друг друга с полуслова. И с кем бы нам не приходилось работать порой, но при первой же возможности мы предпочитали идти на задание вместе. Потому что так было легче, правильнее, и сильно экономило время. Нет, разумеется, я никогда не сомневалась в навыках Шевы или Паркера, но никто из них не мог заменить нам друг друга, когда дело касалось операций и... Возможно, кое-чего еще. И нам осталось лишь расставить все точки, когда эта чертова сверхурочная работа во время отпуска закончится.
Благодаря маневру Криса с пистолетом, стало понятно, что вошедший - все-таки человек. Конечно же, подверженные вирусу зараженные порой умели и стрелять, но вряд ли мы здесь имеем дело именно с таким вирусом, учитывая, что именно творилось на улицах. Но нет, кажется, это все-таки человек. Один в этом здании, испуганный, и готовый отбиваться от чего угодно, что напоминает ему угрозу. Я снова слышу выстрелы, а потом и звуки ударов.
- Крис, ты бы с ним... - я выхожу из своего укрытия, наблюдая картину, как полицейский лежит на полу, а мой напарник склонился над ним, сбивчиво принося ему свои извинения. -...Полегче.
Я давлю улыбку, окончательно опуская оружие и присев рядом с Крисом. Конечно же, он не хотел ничего плохого, и просто оборонялся. Но, зная Криса, тот мог вполне рассчитать свою возросшую силу и ненароком зашибить кого угодно. Жаль, что на монстрах такая тактика не работает.
- Ох... Как хорошо, что вы здесь! Я слышал о вашей организации, но и подумать не мог, что вы окажетесь тут! И что это вообще понадобится... - я помогаю мужчине подняться на ноги, слушая его явно расстроенный голос. - Со связью проблемы. Мне очень жаль. Но я попробую вам помочь, чем смогу, уверяю вас!
Я смотрю на Криса, судорожно прокручивая в голове любую лазейку, чтобы вызвать сюда наших сотрудников. Черт, и почему мы оставили мобильные телефоны в номере?..