Я был последним из джедаев, когда пал император Палпатин, а Дарт Вейдер вернулся на сторону Света, вновь став Энакином Скайуокером. Магистр Йода уже покинул этот свет. Магистр Оби-Ван был убит своим бывшем учеником в одной из схваток. Я не знал, что мне делать. По сути, я ничего не знал ни о Старом Ордене, ни о том мире, откуда был родом мой отец. Я находился на перепутье, продолжая просто слоняться по Галактике, пока однажды Оби-Ван не пришел ко мне. Его призрак смотрел на меня холодными глазами цвета индиго. Он сказал, что я не последний из старых джедаев, а первый из новых. Надежда вновь вернулась ко мне. Я решил, что сделаю все, дабы восстановить Орден рыцарей.
Пересекая просторы вселенной, я искал своих будущих учеников одного за другим. Оказалось, что найти действительных адептов Силы сложнее, нежели я в самом начале себе представлял. Они были разбросаны по разным планетам. Некоторые не хотели учиться, так как для них была важнее повседневная жизнь. Многие годы я собирал группу будущих джедаев, которых стремился обучить. К ним примкнул и мой племянник — Бен. Сын Леи и Хана. С рождения он обладал незаурядными способностями. Сила струилась по его венам, я чувствовал это, однако не так, как у некоторых других моих учеников. Бену определенно по наследству достались таланты его предков, но не в той форме, в какой мы ожидали. Он бы мог стать хорошим джедаем, но дотянуть до уровня моего отца у него бы никогда не получилось. Я знал это, но не говорил. Не за чем мальчику сомневаться в себе и своих способностях. Его звало будущее.
Долгое время я настаивал на том, чтобы Лея отдала мне сына в ученики. Но тогда я еще не знал, что это будет одна из самых больших моих ошибок. Я не предвидел того будущего, которое вновь погрузило мир Силы и джедаев во мрак.
Я обучал Бена как и всех остальных. Постепенно. Шаг за шагом. Я ощущал в нем боль и горечь одиночества, поэтому пытался сделать его частью того мира, где царили Сила и его друзья, другие будущие джедаи. Однако все мои действия привели к тому, что Бен начал постепенно скатываться на Темную сторону Силы. Вначале я этого не замечал, так как мальчик испытывал лишь страх. Я ощущал его в нем из раза в раз, когда мы оставались наедине. Он боялся будущего. Боялся за свою семью. Благополучие брака Леи и Хана трещало по швам, и я не мог ничего изменить. Затем в душу моего племянника капнули росинки гнева. Он стал более вспыльчивым. Я пытался направить его. Учил медитировать и слушать природу. Но все мои попытки оказались тщетными.
Я находился в тренировочном зале один. Ждал Бена. Сегодня все должно было измениться. Я чувствовал приближение Темной силы, которая начала овладевать сердцем моего ученика и племянника. Мне нужно было попытаться вернуть его назад, к Свету, как это произошло с моим отцом, иначе все действия последних десятилетий окажутся напрасными.
Тьма сгущалась над Беном, заставляя и мое сердце сжиматься в нервном трепете. Я ждал его, затаив дыхание, потому что сегодня должно было произойти нечто важное. Или уже произошло. Бен. Мой единственный племянник. Он всегда тяготел к Темной стороне Силы. Если я не смог ничего изменить раньше, то что я мог сделать теперь? Это был последний шанс исправить все и не позволить ему окончательно пасть, как это случилось с Дартом Вейдером.
Уверен, Бен понимал, почему я хочу встретиться с ним с глазу на глаз. Он все еще был полон сомнений и страхов. У меня есть шанс изменить его судьбу и судьбу Галактики. Нужно просто поступить правильно. Я тяжело вздохнул, покидая потусторонний мир медитации. Я ощущал приближение своего ученика. Но если раньше это всегда был Свет, опоясывающий ауру, то теперь это была словно серая дымка, напоминающая туман. При помощи Силы я следил за своим племянником. Я чувствовал смятение, граничащее с гневом, который вот-вот должен перейти в ненависть. Все чаще мне на ум приходили слова, некогда прозвучавшие в сыром помещении маленькой лачуги в системе Дагоба. Я боялся, что не смогу помочь Бену обрести уверенность в себе. Но я не имел права показывать ему свой страх, ведь он мой ученик, а я его учитель. Нас связывать должно большее, чем просто слова. Однако я не ощущал того отклика в его душе, какой находил в других будущих джедаях. С другой стороны, никто более не являлся моим родственником. Узы, связывающие меня с Беном, были намного сильнее любых других, но терял я почему-то именно его. Терял каждый день последние годы. И ничего не смог с этим поделать. Лея говорила, что в нем течет кровь Дарта Вейдера, а не Скайуокеров.

Мы все ошибаемся. Это естественная часть жизни любого разумного существа, умеющего думать и мыслить. Вопрос разницы заключается лишь в том, как совершенные ошибки повлияют на других. Некоторые просто останутся незамеченными, словно их никогда и не было. Другие повлияют на историю мира.
Моя ошибка, мой неверный просчет, мое невнимание могли привести к ужаснейшим последствиям. Я это прекрасно понимал, но только сейчас решился признаться даже самому себе. Я мог бы давно отстранить Бена от занятий, когда он еще был ребенком. Я мог отправить его в ссылку куда-нибудь в систему Дагоба. Вместо этого я мирился с его присутствием рядом, мирился с его страхами и зарождающимся гневом. Почему? Потому что он всегда был добрым. Я ощущал лучи ясного света, исходившие от мальчика, полного надежд и мечтаний. Ему пришлось расти в суровых условиях, когда всех твоих родственников ставят тебе в пример, а учителя верят, что ты будешь не хуже их. Бен рос под давлением со стороны родителей и общества. Даже я иногда переходил палку, требуя от него невозможного. На первых порах мне казалось, что он должен быть таким же талантливым, как остальные члены его семьи. Он являлся сильным адептом, однако не достаточно сильным, чтобы стать выдающимся. Он мог бы однажды вырасти в хорошего джедая, но достичь высот магистра Оби-Вана или Энакина Скайуокера ему было не суждено. Просто посредственный джедай, коих было много в Старой Республике, о которых сейчас мы даже не вспомним. Исправить положение вещей мог лишь упорный и долгий труд. Но я не чувствовал в своем племяннике желания учиться. Он стал нервным, часто опаздывал, беспокоился по мелочам, срывался, подчиняясь собственным страхам. Он медленно падал в бездну, выбраться откуда способен был не каждый.
Я хотел дать Бену надежду. Хотел верить в него, потому что раньше я верил в отца. Он смог вернуться на сторону Света, смог вновь вернуть себе свою личность даже вопреки тому, что много лет он провел на Темной стороне, не ощущая никаких проблесков доброты, сочувствия и сострадания. Он отрубил мне руку, отдал приказ убить моих дядю и тетю, пытался убить меня и мою сестру. В нем жило добро где-то в глубине души, замурованное за каменной стеной. Но он сумел вырваться. Он сумел найти в себе силы вернуться. А я верил. Верил до последнего. С Беном, я надеялся, мой вера вновь мне поможет. Я хотел видеть его рядом с собой на Светлой стороне, хотя тьма в его сердце начинала сгущаться. Ему осталось сделать один-единственный рывок, чтобы избрать путь – быть джедаем или стать учеником Темной стороны Силы.
Я чувствовал, что мой ученик приближается. Он пытался унять неровно бьющееся сердце. Он хотел выглядеть спокойным передо мной, но мне хватало его присутствия рядом, дабы понять -  в его душе идет безжалостная борьба, на которую я должен повлиять так, чтобы не породить нового ситха. С другими учениками в этом отношении проблем у меня не возникало. Наверное, Бен все же в своем роде был особенным, раз именно его пыталась захватить Тьма.
«Тебя назвали в честь Оби-Вана, великого магистра Старого Ордена. Он был одним из лучших. Обучал самого Энакина Скайуокера, твоего деда. Верил в лучшее будущее, всегда стоял на стороне добра, правды и справедливости. Так почему ты столь сильно тянешься к Темной стороне? Наверное, мне этого не понять, потому что я никогда не был там, на другой стороне…»
Я не стал озвучивать свои слова, так как предназначались они для меня одного. Повернувшись к племяннику, я кивнул ему в знак приветствия и тепло улыбнулся, подзывая подойти поближе. Я видел, как рос этот мальчик. Я видел, как он становился юношей. Он был единственным потомком нашей семьи, поэтому именно на него возлагались все надежды. Возможно, именно это и сломило выдержку, не дав ей сформироваться в раннем возрасте. Возможно, с самого начала его душа стремилась к Тьме, в то время как мы противоестественным образом решили отдать его на служение Свету. 
- Я рад, что ты смог прийти, - проговорил я, наблюдая за племянником, эмоции которого всегда отражались на его лице. – Для меня важно твое послушание и твое доверие. Садись, - я указал на место рядом с собой. – Лишний сеанс медитации еще никому не повредил. Только сегодня я погружусь в транс вместе с тобой.
Мне хотелось надеяться на то, что мой план сработает и я смогу узнать больше о внутреннем мире своего племянника, смогу найти причину его страхов, болей и направить его на путь Света. Времени оставалось мало. Я чувствовал, что опасность приближается. Она нависла над всеми нами. Тьма. Боль. Стоны невинно убитых тем, кто окажется предателем. Я должен был остановить это все, изменить будущее или хотя бы попытаться предотвратить трагедию. Уже не раз мне приходилось сталкиваться  с двойственностью видений, которые посылала нам Сила, поэтому я не хотел делать скоропостижных выводов. Бен мог оказаться вовсе не предателем, а спасителем. В его жилах течет не только кровь Дарта Вейдера, но и Энакина Скайуокера – лучшего в Галактике джедая, Избранного, который постановил равновесие Силы.

- Сегодня я хочу, чтобы мы оба заглянули внутрь себя, - проговорил я, - смотря на племянника, который явно сомневался в моих действиях и моих решениях. - Думаю, это будет полезный урок для нас обоих. Расслабься и отдайся Силе, она направит тебя.
Делая шаг вперед, иногда сознание не замечает, как ступает сразу на несколько таких же назад. Устремленность в будущее не обещает наличия определенного рода успеха или изменения твоего положения  в мире. Иногда это просто элементарное желание выжить, сводящееся к низменным человеческим потребностям. Кого-то подобное низведет до ненормального состояния, в котором человек умрет. Другие же просто сразу же сдадутся, не пытаясь бороться, и покончат собственные мучения. В такой ситуации сложно понять, кто прав, а кто — нет, на чью сторону стоит встать, а чью осуждать. Наверное, здесь нет единого ответа, как не может быть единого смысла. Все субъективно и зависит от того, насколько сильна в человеке воля к жизни.
Когда Бен устроился там, где я ему показал, я сделал вместе с племянником несколько глубоких вдохов и выдохов, после чего закрыл глаза, отдаваясь бесконечным потокам Силы, которые никогда не угаснут. Я ощущал легкое покалывание в руках. Мои мышцы расслабились, а разум медленно начал покидать телесную оболочку, перемещаясь в мир Великой Силы, ощущать которую дано не каждому. Иногда говорят, что дальнейший день зависит от того, с какой ноги человек встал. Тогда вопрос: с какой он должен вставать, чтобы день завершился успешно? Думаете, это можно контролировать? Склонность доверять приметам передается человеку  посредством воспитания. Перенимается от родителей или от учителей. На самом деле, если задуматься, то приметы — это общество, мир, который окружает человека. Так насколько человек готов довериться этому самому обществу, когда пытается каждый день на протяжении всего своего существования отделиться от него? Тупик. Снова. Как и во многих других рассуждениях и мыслях. Наверное, на некоторые вопросы не дано знать ответов.
Я видел прошлое. Далекое и не очень. Сила степенно несла меня по своей бурной реке жизни, позволяя видеть лишь то, что мне суждено было увидеть. Рядом я ощущал присутствие Бена. Поговорить с ним у меня бы не получилось, поэтом я использовал мысли. По ту сторону Сила вела себя иначе, а не так, как мы к тому привыкли в нашей повседневной жизни. Она струилась по всему живому, заставляя дыхание замирать, а сердце биться чаще.
- Бен, - позвал я своего ученика, чтобы тот пришел ко мне. - Бен. Ты слышишь меня? Я жду тебя.
Мен вела вперед Сила. Свет слепил глаза, но это было хороший знак... До определенного времени. Внезапно тучи начали сгущаться надо мной и моим учеником. По коже прошелся мелкий озноб, который мешал сосредоточиться. Я попытался уйти от появившейся тени, но она не отпускала. Наоборот, она двигалась ко мне. Я замер, пытаясь разобраться в том, что же на самом деле произошло. Темная сторона. Она всегда преследовала меня. Мешала есть. Мешала спать. Мешала жить. Не знаю, за какие грехи меня наказали тогда, но, думаю, я заслужил. Заслужил все то, что сделало меня тем, кем я являюсь сейчас. Я не всегда был таким. Когда-то я не мог найти в себе сил, чтобы убить тускена. Теперь же я могу одним выстрелом прервать человеческое существования. Я был невинным ребенком, наивным человеком, добрым, пусть и буйным, несколько щеголеватым, наглым и дерзким. Не знаю, какой «я» заслуживает прощения или второго шанса, да и не хочу знать. Однако эта тень принадлежала не мне. Много лет назад я убежал от своей Темной стороны, сумев побороть ее и стать тем, кем я являюсь теперь. Но Бен находился лишь в начале своего пути. И здесь, в межпространственном воплощении я остро ощущал его боль и сомнения, которые уже начали преобразовываться во тьму, что заполняла его душу.
- Бен, - позвал я племянника, надеясь услышать ответ. - Иди ко мне. Иди на свет. Я хочу кое-что тебе показать.
Я надеялся, что он услышит меня и придет. Пока я не чувствовал толчков, характерных для каких-либо внешних вмешательств. Но я ощущал тревогу, которая начала распространяться во мне. Я боялся за своего ученика. Боялся за его будущее и за ошибки, которые ему суждено было совершить на долгом пути жизни. Смотря сквозь окна времени и пространства, нельзя забывать о том, что каждое твое видение или представление является не более, чем иллюзией. Просто элемент твоей мечты, которая никогда не воплотится в жизнь. Мечтают все. Даже взрослые. Однако это не означает, что они получают желаемое. Наоборот их разочарование будет куда сильнее детского, ведь и мечты носят уже более ощутимый характер нежели в детстве. Джедаи обладали особым умением видеть картинки прошлого и будущего, но никто не гарантировал верности интерпретации. Даже теперь я мог ошибаться. Мог делать неправильные выводы и самостоятельно подталкивать Бена к Темной стороне Силы.

Не все от рождения получают уникальный дар чувствовать Силу. Эту потаенную энергию, которая опоясывает вселенную своими нитями, объединяя то, что, казалось бы, объединить невозможно. Некоторые боятся этого дара. И не мудрено, ведь он способен погубить своего обладателя. Другие, наоборот, принимают его как должное, не отделяя от себя. Наконец, есть третьи, кто осознает всю ответственность, что пала на их плечи в тот день, когда они впервые ощутили притяжение Силы, немой призыв, который уготовил каждому своему адепту удивительную историю.
Мой племянник всегда был замкнутым ребенком. Из него никогда не получалось «вытащить» той информации, которая была необходима. Он погружался в себя каждый раз, когда я пытался понять его и направить на верный путь. Иногда мне казалось, что он сомневается не только в родителях и во мне, но и в самой Силе, пренебрегая ею из-за собственной гордыни.
Бен легко поддавался порокам, которые никогда не находились в почете у джедаев. Он не ощущал того единения с Великой Силой, которое смогло бы ему подсказать. Он не прислушивался к собственным чувствам и инстинктам, так как отказывался доверять им, считая Силу просто орудием в своих руках, а не мудростью тысячелетнего существования.
Признаться, я уже начал терять надежду. Я хотел помочь своему единственному племяннику, но тот упорно отказывался от моей помощи, словно я был ему врагом. Никогда не думал, что приду к подобному выводу. Для меня семья всегда стояла на первом месте рядом с мечтой о возрождении Ордена джадаев, однако Бен этого не понимал. Он находился где-то в себе, потакая собственным страхам, которые рождали гнев и ярость.
На собственном опыте я убедился, насколько важно прислушиваться к Силе, научиться понимать ее и принимать такой, какая она есть. Наверное, где-то в прошлом я упустил нечто важное, раз теперь Бен отказывался воспринимать меня как своего учителя. Когда-то я сделал что-то неверно, ведь теперь передо мной сидел человек, который был мне чужим. Я смутно ощущал его в Силе, что заставляло мое сердце каждый раз сжиматься в порыве тоски и печали. Я терял своего племянника. Терял безвозвратно.
- Бен, - позвал я его и направился к темной пелене, что оставалась где-то позади меня. – Слушайся своего внутреннего голоса. Подумай о месте, которое ты любишь больше всего. О месте, куда бы ты хотел вернуться. Пусть оно успокоит твою душу, заставит расслабиться. Открой свой разум. Я найду тебя.
Он был напряжен и опустошен внутренне. Я чувствовал тьму. Ее незримое касание, которое уже затронуло душу моего ученика. Тьма медленно поглощала его, происходя из разума, отказывающегося менять свои старые решения и привычные ему суждения. Бен закрылся от всех, перестав слушать. Причем сделал он это давно, просто я слишком долго не предпринимал никаких действий, надеясь, что мой племянник сможет при помощи своих сил найти верную дорогу к своей душе. Видимо, я ошибся.
Гордыня. Зависть. Ярость. Гнев. Страх. Все эти эмоции перемешивались между собой, управляя сознанием Бена, заставляя его видеть мир не таким, каким видел его я или другие ученики. С самого начала он тяготел к темной стороне, потому что в его сердце постоянно жил страх одиночества, который он пытался заглушить обидой на семью. Мы любили Бена. И я, и Хан, и Лея, и Трипио – он был единственным из нового поколения джедаев, который должен был продолжить нашу семейную историю. И что же я вижу? Он повторяет ее отнюдь не так, как нам бы того хотелось.
- Бен, - позвал я, приближаясь к темному сгустку материи. – Я здесь. Я с тобой. Скажи мне, что тебя волнует. Тьма окутывает тебя со всех сторон, но ты еще можешь выбраться. Поговори со мной.
Я не хотел терять веру в племянника. Я не хотел сдаваться. Я не сдался тогда, когда пришел за отцом. Я смог простить его за все то, что он сделал, пока находился в обличие Дарта Вейдера. Я не хотел, чтобы Бена постигла та же участь. Я знаю, что мой отец о многом жалел и о многом сожалел. Если Бен перейдет на Темную Сторону Силы - это будет  и мое личное падение тоже. Знак того, что не мне суждено вернуть Орден и верну в джедаев. Видимо, на роду Скайуокеров написано подчиняться темным размышлениям, потому что я не верю, что тьма заложена в крови. Это сознательный выбор. Всегда.

Тьма – одна из составляющих единого образа нашей жизни. Однако она не имеет определяющий роли до тех пор, пока мы сам не позволяет ей занять лидирующие позиции. Она поглощает постепенно, шаг за шагом, начиная сводить с ума разум, который, в свою очередь, постигает путь к сомнению. А дальше? Дальше остается всего два шага до того, чтобы окончательно и бесповоротно пасть и совершить ошибку, которая может стоить кому-то мира, покоя и даже жизни.
Мне доводилось встречаться с Темной стороной Силы лицом к лицу. Я смотрел в глаза, замутненные пеленой гнева и ярости, порождающих стремление к мраку, в который оказываются заточены лучшие человеческие качества – милосердие, сострадание, всепрощение, понимание. Я не хотел, чтобы мой ученик, мой племянник, стал одним из тех, кто ввергает Галактику в хаос. Все еще свежи в моей памяти воспоминания о тех днях, когда мне пришлось встретиться лицом к лицу со своим отцом, ставшим темным джедаем. Это было одно из самых больших разочарований в моей жизни. Я потерял контроль, так как у меня из-под ног выбили землю. Меня обуяли гнев и боль, ведь я верил в лучшие его качества, стараясь быть героем, каким рисовал себе отца в воображении. Темная сторона разочаровывает, заставляя принимать неверные решения. Я ощущал ее приближение совершенно отчетливо. Это пугало меня. Разве я мог позволить ей забрать моего единственного племянника, который должен был быть продолжателем династии джедаев? Я хотел возложить на него часть того бремени, что нес сам, по возрождению Старого Ордена, павшего много лет назад под натиском Императора Палпатина. Но почему-то снова и снова я упирался в стену из боли, сомнений и страхов, которая не давала развиваться лучшим способностям и качествам будущего рыцаря-джедая.
- Я здесь, - я подошел ближе к темному туману. Он не был предзнаменованием ничего хорошего. Он не мог появиться просто так, будто из неоткуда. Он не мог быть порождением какого-то внешнего мира. Соответственно, он пришел изнутри. Бен. Он хранил в себе Тьму, о которой никому не говорил. Мальчишка не мог довериться и поделиться своими чувствами. Он даже не понимал, насколько близко подошел к точке невозврата, когда зло и добро тесно переплетаются между собой, создавая единый кокон, где и произойдет финальная битва за невинную душу, все еще не способную сопротивляться благодаря полученным извне знаниям, вследствие чего она борется лишь благодаря собственной выдержке и стремлению познать Свет.
Я присел рядом с племянником. Он находился в смятении. Я чувствовал его страх перед неизвестным, которое пугало его больше всего потому, что он уже слышал о чем-то подобном, не придавал особого значения столь небольшим и исключающим фактам. Я бы хотел до самого конца исследовать душу молодого джедая, способного стать лучше лишь тогда, когда он найдет себя в пустыне жизненного одиночества, заполняемого отрицательными эмоциями по отношению к семье, которая его по-своему любила, просто не могла должным образом этого продемонстрировать.
- Это Тьма, - ответил я, кладя руку на плечо племяннику. – Она живет внутри каждого из нас. Но одни дают ей возможность выйти на свет, а другие учатся ею управлять, чтобы она становилась все меньше и меньше. Однажды ты ничего не увидишь, когда вернешься в это пространство, потому что сможешь победить все свои страхи и сомнения. Я верю в тебя. Ты сильный, просто пока еще не научился.
Я слышал сиплое дыхание. Уже давно оно приходило ко мне во снах, ведь напоминало о моем отце. Он вернулся с Темной стороны, чтобы спасти мне жизнь. Я никогда этого не забуду. Я никогда не признаю в нем преобладание души ситха над душой джедая. Он умер достойно. Он умер, вернувшись к Светлой стороне, потому что я верил в него. Теперь я должен верить и в своего племянника, иначе мы можем его потерять.
- Так дышал только один человек в Галактике, - ответил я. – Его звали Дарт Вейдер. Он бол больше машиной, нежели человеком. Именно он лишил меня правой руки во время одной из наших встреч. Он убил императора, спасая мне жизнь. Его звали Энакин Скайуокер. Он прошел сквозь Тьму, чтобы в итоге вернуться к Свету и помочь нам всем, уничтожив власть Палпатина. Только благодаря его качествам джедая мы теперь живем в мире. Он был одним из лучших. И ты являешься его потомком.

Никогда не думал, что однажды мне придется объясняться перед племянником, почему в его семье никогда не говорили о Дарте Вейдере. Теперь я понимаю, что это была ошибка. Лея и Хан должны были все ему с самого начала рассказать. Даже нет, не так. Они просто не должны были утаивать. Если бы Бен жил в среде, где спокойно говорили о прошлом, то сейчас мы бы не стояли в несуществующем пространстве, созданном нашей общей медитацией, в которой страх перед Темной Стороной становился сильнее. Я нередко вспоминал о своем отце. Его нередко вспоминала вся Галактика, ведь он сделал все, чтобы заставить себя ненавидеть. Однако я знал совсем другого человека. Точнее, хотел бы узнать. Я жаждал встретиться с джедаем, который мог изменить ход истории и равновесие Силы. Я жаждал увидеть глаза отца, а не мерзкого предателя, падшего по неизвестным мне причинам. Я понимаю, почему Лея хотела оградить своего сына от столь ужасный воспоминаний, связанных с нашей семьей, и я не имел права нарушать данное ей слово. Однако теперь пришло время Бену обо всем узнать и понять, что иногда приходится делать выбор. Незнание может быть столь же опасным, сколь и знание. Здесь все решает Судьба.
- Это очень долгая история, - ответил я, стараясь передать Бену сквозь ниты Силы часть своего спокойствия и умиротворения, так как он выглядел не просто удивленным, но серьезно напуганным, словно его загнали в угол и теперь не позволяют дышать. - Она началась не просто до твоего рождения, но даже до моего. Твой дед, Энакин Скайуокер, был членом Старого Ордена джедаев. Один из лучших пилотов, каких знала Старая Республика. Он совершил ошибку, когда пала Империя, перейдя на стороны Императора Палпатина. Это была глупая ошибка с его стороны, за которую многие поплатились жизнью. В том числе и друзья твоих родителей. Больше двадцати лет шла гражданская война, пока силы Альянса не победили. В самом конце своей жизни твой дед, Энакин Скайуокер, осознал свою ошибку и вернулся на сторону Света. Он спас мне жизнь. Он уничтожил императора. Фактически, он спас всю Галактику. Твой дед был великим джедаем, который служил будущему, пусть и оступался.
Я подошел к Бену и сел рядом с ним, чтобы он не чувствовал своего одиночества, чтобы его не утащила темная энергия, которой он неосознанно поддавался, которая хотела поглотить его и отнять у всех нас. Я не мог допустить этого. Я никогда не смог бы себе простить подобной оплошности со своей стороны. Я всегда хотел только мира и процветания. Я всегда хотел жить на благо другим, возродить Орден джедаев, чтобы он служил Галактике, а не использовался ею. У меня имелись грандиозные планы, но я столкнулся с тем, что не могу в одиночестве претворить их в реальность с большей скоростью. Уходили годы на обучение. Уходили годы на поиски. Я боялся ошибиться, как боятся и многие другие. Иногда мне начинало казаться, что это я не должен возрождать Орден и пытаться сохранить старые традиции. Возможно, Судьба готовит иного кандидата на роль того, кто вернет джедаев в мир, позволит им дальше жить и развиваться, находить потерянные знания и держать силы Тьмы и Света в равновесии.
- Твоя мать не хотела вспоминать о нашем с ней отце, - проговорил я, смотря на племянника, который то ускользал от меня, то вновь возвращался ко мне. - Она не знала его так, как знал я. Она не видела его во время той последней битвы. Твой отец всегда судил о нем предвзято, исходя из ошибок, которые тот совершал. Я же был знаком с человеком, способным отдать свою жизнь за жизнь сына. А это значит очень многое и говорить о человеке гораздо больше, чем все остальное. Он был джедаем. Джедаем, на которого стоит равняться, потому что он смог найти путь назад. Но ты должен помнить Бен, что падение стало его самой большой ошибкой. Он раскаивался в этом. Его душа сейчас находится по ту сторону вместе с магистром Йодой и магистром Оби-Ваном. А ты сам знаешь, что только истинные джедаи способны слиться после своей смерти с Силой.
Я внимательно посмотрел на племянника. Он хотел знать. Он задавал вопросы. Но что я мог ответить? Признаться в его склонности к Темной стороне? Она есть в каждом из нас. Страх присущ и мне. Я не мог позволить Бену найти причину не сражаться, а просто уйти от нас. Я не мог его отпустить так быстро, благодаря случайности.
- Возможно, появление твоего деда в своем механическом обличии говорить нам о том, что пора вспомнить прошлое и открыть его тайны. Нельзя постоянно уходить от того, что стало историей. Ты должен знать и понимать: будущее — это только твой собственный выбор.

Ранее мне не приходилось отвечать на подобные вопросы, потому что мы никогда не говорили о падшем отце, об уничтожении Альдераана, в принципе о прошлом в присутствии Бена. Лее казалось, что ему будет легче и лучше жить без конкретных знаний, что ему хватит легенд, в которых главными героями являлись члены его семьи и ближайшие друзья. Не знаю, как бы поступил я на ее месте. Возможно, я бы выбрал именно такой путь. Или же, наоборот, решил не утаивать ничего от своего ребенка, дабы он рос, осознавая всю ту ответственность, какая может лечь на плечи джедая. Мне не пришлось быть отцом в том смысле, какой обычно вкладывают в это слово дети. Не скажу, хорошо это или плохо. Просто так произошло, и я не могу ничего изменить. Я посвятил свою жизнь искусству джедая. Я усердно учился, стараясь научить других, дабы возродить Орден из пепла. Но пока что мои успехи были не слишком впечатляющими. Мы продвигались медленно, но даже за это я должен был благодарит Силу и Судьбу.
- Да, он самый, Избранный, - проговорил я, соглашаясь со словами Бена. - Некоторые считают, что он восстановил баланс. Он уравнял количество джедаев и темных ситхов. Их осталось двое-надвое. Палпатин и его ученик, Дарт Вейдер. Магистр Йода и магистр Оби-Ван. Однако это очень узкая мысль, так как продолжали существовать адепты Силы, которые еще не выбрали свой путь. Другие же говорят, что Избранный исполнил пророчество, убив Императора Палпатина и вернувшись на сторону Света, ведь осталась после один лишь я. Некоторые джедаи Старого Ордена считали, будто равновесие - это наличие Света во всем. Однако они забывали о том, что для баланса нужно не только белое, но и черное. Существует также и третья сторона, третье суждение, согласно которому пророчество изначально было неверно интерпретировано джедаями Старой Республики. Они ошиблись, возложив надежды не на того человека или же неверно истолковав его действия. Все возможно. Во что хочешь верить лично ты?
Если подумать, то мне было известно и самому не так много о прошлом своих родителей. Информация собиралась по крупицам из старых источников, которые нам удалось найти или же воспроизвести. В большинстве своем мы ничего не помнили о том периоде времени, когда пала Старая Республика, находясь на высокой ступени развития. Империя отбросила всю Галактику назад, заставив выживать и приспосабливаться к новым условиям.
Вопреки родословной, каковая имелась за плечами Бена, Сила не одарила его уникальными и потрясающими способностями. Уже сейчас я мог сказать, что он будет джедаем среднего уровня. Однако старание может вывести его на новый уровень, нужно просто захотеть. Только вот я не видел ни капли желания в его душе. Наоборот, он словно хотел убежать от того, что пророчили ему как часть его будущего. Я не знал, как быть с племянником. Я хотел вывести его на верный путь, именно поэтому и решил рассказать давнюю семейную историю.
- О ней почти ничего неизвестно, - покачал я головой. - Нам известно лишь то, что Энакин Скайуокер был тайно женат вопреки действующим законам Старого Ордена джедаев. Она умерла в день провозглашения Империи. Больше ничего. Пустота. Даже Сила не может помочь нам вспомнить ее, так как я был слишком мал и не видел ее в более-менее сознательном возрасте. Я не знаю настоящих причин падения Энакина, но есть предположения, что это было сделано из-за страха потерять кого-то. Он хотел найти путь к бессмертию, а в итоге нашел его, когда вновь вернулся к Свету. У нас до сих пор осталось много вопросов. Почему? Зачем? Как? Энакин сделал неверный выбор, и он признался в этом мне перед тем, как слился с Силой. Он очень сожалел, что не смог противостоять искушению. Он раскаялся, признался в совершенных ошибках, а я не мог не простить его. Он заслужил того, чтобы стоять в одном ряду с магистром Йодой и магистром Оби-Ваном.
Я не знал, понимает ли меня Бен. Я не знал, как именно он воспринимает мои слова, мои рассказы. Мне оставалось лишь надеяться на то, что он не ошибется так же, как ошибались джедаи Старого Ордена, когда интерпретировали свое видение будущего. Я любил племянника.  желал ему только добра. Он единственный наследник нашей семьи, поэтому вполне понятно, почему я хочу уберечь его и наставить на путь правильный, а не сотканный из тьмы и жажды того, что недоступно никому.
- Он очень сильно пострадал в схватку с магистром Оби-Ваном уже после своего падения, - ответил я, вспоминая рассказы учителей. - Он мог не выжить, поэтому император приказал сделать для него специальную систему жизнеобеспечения, которая помогала ему оставаться хотя бы на маленькую долю человеком, хотя в большинстве своем он был машиной более двадцати лет до самой своей смерти.

Отредактировано Luke Skywalker (2016-10-13 19:03:12)

Я взялся раскрыть Бену правду о нашей семье для того, чтобы защитить его от тьмы, к которой он стремительно приближался. Я надеялся, что смогу помочь ему избрать правильный путь. Тот, который когда-то выбрал я сам. Невольно мне на память пришла моя последняя встреча с императором Палпатином и Дартом Вейдером. Я поддался тогда Темной Стороне. Я взял в руки световой меч и попытался нанести удар Дарту Сидиусу, но клинок моего отца остановил меня. Затем мы вступили в схватку. Она длилась недолго. Я победил отца. Я смог его одолеть, потому что защищал свою сестру, о которой он узнал по той просто причине, что я не смог сдержать свое волнение, не смог остаться хладнокровным и рассудительным. Однако я победил его, находясь в гневе. Я бился с тем, кто представлял собой угрозу, забыв о своем отце. Когда же я вспомнил, то Темная Сторона отступила, забрав с собой и часть тьмы, одолевшей мое сердце. Я бы никогда не смог убить отца. Я бы никогда не смог отнять его жизнь. Даже вопреки тому, как много ужасного он сделал в своей жизни. Однако победить Палпатина я бы никогда не смог. Слишком силен. Слишком обучен. Слишком хитер и стар. Я же был молод и глуп, наивен во многом.
- У Силы много различных философских школ, - проговорил я, возвращая все свое внимание на племянника, который все еще сидел рядом со мной. - Некоторые считают, что Сила есть гармония между тьмой и светом. В каждом из нас существует нечто положительное и нечто отрицательное. И только найдя баланс внутри себя, мы можем говорить о том, чтобы нести его в мир.
Жаль, что в прошлом этот баланс так и не был найден. Остался непонятым и не узнанным. До сих пор я задаюсь вопросами касательно того, почему зародилась старая философия, которой придерживался Старый Орден. Теперь я смутно себе представлял. Ее очертания, так как даже магистр Йода признавал ее  устаревшей и нежизнеспособной в условиях новой эпохи, которую он уже, к сожалению, не застал.
- Оби-Ван был членом Совета джедаев, - продолжил я говорить, пытаясь преподнести Бену информацию так, чтобы он понял. - Он любил Энакина. Он вырастил его и воспитал. Но когда Энакин пал на Темную Сторону, то он потерял часть самого себя. Это был совсем другой человек, который затмил старого. Я не знаю всех подробностей, но Оби-Ван рассказывал мне, что он не специально оставил своего бывшего ученика в живых. Он думал, что Энакин мертв. Но тот оказался сильнее смерти в первый раз и смог выжить, а затем, как мы поняли, его забрал Император и попытался вылечить, сделав из него машину, орудие для управления Галактикой. Так и появился тот Дарт Вейдер, которого мы запомнили. Которого запомнила история. Бен, только ты должен понять, что это был личный путь Энакина, который он завершил с честью, приняв свою Судьбу быть джедаем. Тебя ждет совсем иное будущее. Твое собственное, которое ты создашь сам, избрав путь. Мы с тобой сейчас находимся в пространстве, где нет времени, где нет ничего, кроме Силы. Прислушайся к ней. Почувствуй ее. Она укажет тебе верный путь, если ты откроешь ей свой разум и свое сердце.
Я надеялся, что смогу изменить Судьбу. Я чувствовал приближение тьмы, ее холодное дыхание, ее горечь и боль, но не желал мириться. Я не отдам ей своего племянника, последнего оплота нашей семьи. Я должен пытаться до последнего, потому что иначе я никогда не смогу простит себя за еще одну совершенную ошибку. И тогда на мне будет лежать вся полнота ответственности за хаос вокруг, из которого никогда не получится мира, покоя и гармонии.

- Пойми, Бен, это был сложный для всех период. Я не могу тебе ответить на твои вопросы, потому что не был там и не видел. Я лишь знаю, что раньше все существовало согласно несколько иным правилам и законам. Так, например, джедаи Старого Ордена изучали философию Единой Силы, в то время как мы придерживается философии Жизненной Силы. Возможно, загадка кроется именно здесь. Джедаи не могли чувствовать новую жизнь, которая только зарождалась, значит существовала вероятность и того, что они могут не ощутить смерти после того, как потеряли контакт с другим адептом. Оби-Ван считал своим долгом убийства, потому что его воспитали совсем иные порядки, нежели те, в которых я хотел бы вырастить тебя. Он думал, что я тоже должен убить Дарта Вейдера, что это мое предназначение, но оказалось - нет. У всего есть две стороны - свет и тьма. Джедаи должны постоянно находиться где-то между, потому что приверженность абсолюту приводит к стремлению в крайности, которое губит все лучшее, что имеется в людях.
Мне было сложно разговаривать с Беном. Он слышал то, что хотел слышать. Он задавал вопросы, на которые я не мог дать ему ответов, потому что сам их не знал. Я ощущал, как в моем племяннике поднимается волна недовольства и гнева. Он хотел думать о справедливости, не понимая, что иногда надо поступиться своими принципами, дабы помочь вселенной уцелеть. Жизнь одного или жизнь миллионов? Выбор очевиден. Нельзя подчиняться вольным страстям и порывам сердечным, когда у тебя есть долг.
- Оби-Ван считал, что смерть Избранного приведет к восстановлению равновесия. Он хотел, чтобы многие другие сохранили свои жизни. Я бы мог его понять с этой точки зрения. Как и ты. Неужели ты бы рискнул судьбой Галактики ради одного человека, который даже не хотел быть спасенным? - я поднялся с невидимого пола следом за Беном, но в отличие от него сохранял спокойствие, наблюдая за нервными  действиями молодого адепта и прислушиваясь к гулкому биению его сердца. - Жена? Подожди... - я замер, прислушиваясь к потоку слов, исходящих от будущего джедая. - С чего ты взял, что он за нее боялся? Я тебе не говорил ничего подобного. Мы не знаем, как именно она умерла. Мы даже не знаем, кто именно это был. Пустота. Император постарался скрыть все возможные подсказки, которые смогли бы нам дать ответы на подобного рода вопросы. Он хотел скрыть от Энакина его семью, поэтому твоя мать росла на Альдераане, а я - на Татуине.
Внезапно я понял, что мои слова лишь усугубляют ситуацию. Бен даже не пытался понять. Он продолжал задавать вопросы и продолжал злиться, рассматривая проблему с той стороны, которая больше всего нравилась ему самому. Он все подстраивал под себя, будто однажды уже слышал все эти истории, из-за чего теперь и начал придираться к ним, разыскивая щели, сквозь которые можно было бы подловить на предательстве каждого, фигурирующего в событиях прошлых лет. Сердце нервно сжалось, понимая, насколько серьезную ошибку я только что совершил. Я дал повод Бену сомневаться в правильности кодекса джедаев, его правил и стремлений. Я ощущал в нем ядовитую смесь отрицательно-саркастических эмоций, которые устремлялись наружу, создавая серую ауру, отнюдь не присущую светлым адептам Силы. Я терял его. Терял безвозвратно. И осознание этого отзывалось болью в душе.
- Он каялся в том, что совершил так много плохих поступков, - ответил я, не отводя взгляда от племянника. - Я не считаю любовь преступлением. Любовь помогает нам двигаться постоянно вперед и развиваться. Она поддерживает нас, дарует нам чувство свободы. Я всегда искренне любил твою мать, я всегда любил тебя, потому что вы моя семья. Любовь к окружающему - это и есть та сила, что питает всех нас. Подумай сам, разве ты был бы собой, если бы не любил мать и отца? Разве не любовь к ним делает тебя адептом Светлой Стороны? В Старом Ордене не запрещалось любить, там запрещалось привязываться. Брак находился под запретом, потому что, по их мнению, вызывал страх потери и приводил к Темной Стороне. Но так было не всегда. В разные эпохи правила менялись. Любить же полагалось всегда.

Это был абсолютно бесполезный разговор. Бен не пытался мыслить рационально, он использовал свои личные чувства и эмоции для того, чтобы оправдать поведение своего предка. Он смотрел на все сквозь призму сомнений, а не хладнокровности, которую я отчаянно жаждал в нем воспитать. Видимо, мне давно следовало признать, что не выйдет из единственного наследника нашей семьи хорошего джедая, верного адепта Светлой стороны. Видимо, не просто так Сила отказалась наделить его тем уникальным талантом, какой она даровала его деду и его дяде. Может быть, она знает то, о чем мне знать не давно? То, что уже, кажется, предрешено, но что понять практически невозможно?
Я понимал, что мне пора завершить разговор и удалиться, однако мне казалось, что если я так сделаю, то Бен будет окончательно потерян для всех нас. Я ощущал прикосновение тьмы, холода. В моем племяннике кипели злость, агрессия, гнев и отчаяние. Он поддался своим чувствам. Вот почему магистры Старого Ордена не хотели, дабы джедаи имели семью. Они боялись, что те будут похожи на Бена.
- Послушай меня, - попытался я все-таки достучаться до ученика, который находился в духовном плане уж слишком далеко, чтобы понять и прислушаться ко мне. - Энакин потерял все, что ему было дорого. И он пал по этой причине. Но его семья погибла не потому что этого захотел Орден, а потому что Энакин избрал неверный путь. Он был Избранным, однако выбрал неверную сторону. Он раскаялся в том, что погубил свою семью, предал Республику, поверг Галактику в долгие годы порабощения. Однако он в полной мере искупил все свои поступки, когда исправил то, что сам же и натворил.
Ему стоило подумать. Ему стоило осознать. И ему никогда не стоило брать племянника в ученики, идти на поводу у Леи, соглашаться обучать того, кто с самого детства не был достаточно силен для того, чтобы стать настоящим джедаем, верным своему долго. Мы все видели сомнения в Бене еще в детском возрасте, однако я искренне верил, что смогу обучить его, смогу направить и показать верную дорогу. Я верил в него точно так же, как когда-то давно верил в отца. Они оба моя семья, поэтому я не мог поступить иначе. Но годы шли вперед. Тучи сгущались. Туман породил страх. Страх породил сомнения. Сомнения породили страдания. Страдания породили гнев. Гнев породил ярость. Ярость породила ненависть. Ненависть породила Темную Сторону.
- Бен, прошу тебя! - взмолился я, чувствуя, как в меж пространственном вакууме, где мы находились, поднимается буря, а моя племянник исчезает в ее стихии так быстро, что я даже не мог ощутить его в Силе. - Бен! Ты должен остановиться и задуматься! Хладнокровие и вера в лучшее помогут тебе. Надежда никогда не исчезнет. Ты ведь добрый человек! Ты один из рода Скайуокеров и наделен великой Силой, которую можешь развить! Темная Сторона полна ужасов и страданий, не надо порождать их в себе! Ты выше этого! Ты мой ученик! Я всегда буду в тебя верить!
Мир растворился. Я растворился в ощущениях, эмоциях. Это был кошмар, равных которым я не видел. Везде тьма, мрак, боль, страдания. И среди всего стоит мой ученик Бен. Он ведь был хорошим мальчиком. Он был одним из тех, кто должен был принести мир Галактике. А что в итоге? Я перестал его ощущать, будто он сбежал от меня, как последний трус, страшащийся собственной смерти. Я вздрогнул. Или это была дрожь Силы? В смутных отголосках я все еще мог различить голос Бена, но он стал слишком далеким, чтобы я сумел понять, к каким выводам пришел последний отпрыск семьи Скайуокеров.

Боль. Я ощущал ее каждой клеточкой своего тела. Она пульсировала в моим сознании, заставляя задыхаться. Опасность. Она приближалась. Она находилась совсем близко. Стояла у порога. Я не контролировал то, что со мной происходило. Я находился вне пространства и вне времени. Казалось, сама Сила уносила меня в ту часть вселенной, которая для всех оставалась закрытой.
Страдания. Моя душа рвалась на куски. Я сам изнывал от ощущения бесконечного горя, разрывающего мое сердце. Я стремительно падал вниз, ощущая себя беспомощным.
Я проиграл. Это было предупреждение. После предупреждение, говорившее о том, что мне не выйти победителем в схватке с самим собой. Я остался где-то с краю, наблюдая за происходящим неподалеку. Я смотрел на Галактику, которая рушилась под моим пристальным взглядом, будто это я убивал ее своими собственными руками, задыхаясь от предчувствия невозможности будущего. Я медленно оседал на землю, не чувствуя под ногами никакой опоры. Мир замер. Начал гибнуть.
Сила пульсировала, не позволяя ни заснуть, ни проснуться. Мое сердце билось настолько сильно, что, казалось, вот-вот остановится. Я не понимал, почему именно я и почему именно сейчас. Но это только пока... Пока не наступило время увидеть и понять. Закрыв глаза, я попытался привести свои эмоции в равновесие, вернуть им хладнокровие. Я джедай. Я мастер. И мое имя Люк Скайуокер.
Я очнулся в поту, тяжело дыша. Это был сон. Долгие и неприятный сон, который заставил меня пройти сквозь боль. Давно я не ощущал ее с такой силой. Давно она не приходила ко мне. Взглянув в окно, я понял, что планета погружена в сон. Ночь расстилается над столицей. Только вот меня это не успокаивало. Я ощущал приближение беды. Забыв о сестре и моем обещании оставаться рядом до завершения переговоров, я быстро оделся и вместе с R2 направился к ангару. Уже через час я перешел в гиперпространство, чтобы как можно быстрее вернуться к своим ученикам. Они находились в опасности. Они испытывали боль. Они страдали.
Когда я приземлился, то почувствовал удар на уровне Силы, а где-то в сознании услышал крик. Я выскочил из шаттла и направился к храму, где оставил своих учеников ровно на одну ночь, чтобы помочь сестре. Они должны были находиться под присмотром, но что-то явно пошло не так. Активировав свой меч, я стремительно ворвался в помещение, но тут же в ужасе отпрянул. Прямо передо мной лежал мой старший ученик. Поперек его груди сияла рана. Я присел рядом и провел рукой по ней. Меч. Меч джедая. Световой клинок. Его убил кто-то из своих.
Сердце мучительно сжалось. Я закрыл глаза своего ученика, надеясь, что он соединится с Силой и продолжит свой путь в бесконечность. Внутри меня разгоралось пламя гнева и ярости. Я знал, что он не первый и не последний, кого я сегодня увижу мертвым. Поднявшись, я решительно направился вперед, замечая, что по всему коридору валялись остатки дроидов, обеспечивающих жизнедеятельность храма.
Сила вела меня вперед. Я поднялся в комнаты, где спали мои ученики, но те оказались пусты. Затем я направился в тренировочный зал. Я шел по следу. Тем самым путем, какой преодолел и мой новый враг. Я ощущал колебания в Силе. Рядом со мной находился адепт Темной Стороны. В нем бушевал гнев. Тот самый гнев, который ведет к  падению джедая. Вновь я почувствовал угол к груди. Я знал. Уже в этот момент я знал, кто решил поднять свой меч на моих учеников. Я знал, что это была личная месть семье, а не врагу за то, что некогда он одержал победу.
При помощи Силы я открыл дверь в главный зал и с ужасом в сердце замер. Тела моих учеников лежали на полу, залитом кровью. Помещение мерцало в полумраке не до конца уничтоженных световых приборов. Я медленно обводил взглядом их. Каждого. Я искал их по Галактике, чтобы сделать джедаями. В итоге я принес им смерть. Присев на корточки рядом с самым юным своим учеником, я дотронулся до его щеки. Чуть теплый. Его убили не более трех часов назад. Видимо, в тот самый момент, когда я взлетал на свое корабле, устремившись на помощь. Но я опоздал. Я проиграл. Сев на пол, я закрыл глаза, словно мог проснуться и понять, что это лишь сон, а не суровая реальность. Я чувствовал, как к горлу подступают рыдания.
Невозможно. Нет. Я хотел все отрицать. Я хотел кричать. Это не то, к чему я стремился. Это не то, что должно было произойти с этими юными адептами Силы. Я привел их к смерти. Я, а не кто-то другой. Своими собственными руками. Моя вина. Только моя.

Я не мог поверить. Я смотрел на мертвых учеников и не мог поверить, что кто-то решился поднять на них руку, поднять на них свой световой меч. Я сидел на полу с закрытыми глазами, прислушиваясь к окружающим меня нитям Силы. Боль. Ярость. Ненависть. Отчаяние. Они переплелись между собой, образуя противный ком из горечи и слез. Я слышал предсмертные крики своих учеников. Их боль отдавалась в моем сердце острыми толчками, будто кто-то решил вырвать мне сердце вручную, не прибегая ни к какому из ныне существующих видов оружия, сделать все по-старинке, как никто давно не делал. Я задыхался от боли. Она была везде. Она наполняла старый храм, мешая мне видеть и слышать.
Открыв глаза, я вновь посмотрел на своего ученика. Затем на второго. На  третьего. Они лежали на полу. Бездыханные. Погибшие ни за что. Моя надежда. Моя опора. Будущее Галактики, которое теперь никогда не настанет. Я потянулся к тому, кто лежал ближе всего, и закрыл его остекленевшие глаза тяжелыми веками. Они дети. Они погибли невинными, не успев причинить никакого вреда миру, не успев взять на себя никакого греха, поэтому Сила должна принять их. Она должна упокоить их души и позволить им жить вечно по другую сторону мироздания.
Все мое тело содрогалось в судорогах, в конвульсивных движениях. Меня лихорадило. Я ощущал Тьму. Она проникла в Светлый храм, став его поработителем. Я чувствовал гнев и ярость, страх. Круг замкнулся. Одиночество. Неуверенность. Страх.
«Страх порождает гнев. Гнев порождает ненависть. Ненависть — залог страданий...»
Я сделал глубокий вдох, пытаясь найти равновесие в себе. Я не собирался отгораживаться от боли своих учеников. Наоборот, я намеревался навсегда запомнить ее и забрать с собой, когда покину стены храма. Я проиграл эту битву. Я не смог вернуть джедаев Галактике. Не смог воссоздать Орден. Почему? Потому что Он перешел на Темную Сторону Силы. Потому что я не уберег его. Потому что я не смог. Бен. Я знал это с самого начала. С самого начала мы все понимали, насколько в нем велик страх. Он привел его в точку, откуда возвращались лишь единицы.
Я не стал подниматься с пола. Я продолжал сидеть на холодном камне и смотреть на тела своих учеников, которые умерли слишком рано. Я чувствовал, что мой племянник идет ко мне. Я всегда узнаю его в Силе. Я всегда найду его, даже если вокруг будут сотни и тысячи других адептов. Он был такой один, ведь в нем текла кровь Скайуокеров, которой он пренебрег. Не особо одаренный. Не особо талантливый. Не особо трудолюбивый. Он выбрал путь наименьшего сопротивления, подражая ошибке эпохе Старой Республики.
- А ты получил удовольствие, убивая невинных, - хрипло ответил я, даже не повернувшись к единственному наследнику своей семьи, единственной надежде, которая столь стремительно угасла. - Ты решил повторить его путь с самого начала. Он тоже это сделал. Он убил всех юнлингов в Старом храме на Корусанте, а его пятьсот первый легион разнес в прах святилище джедаев. История повторяется снова. Но ты не Дарт Вейдер, Бен, - повысил я голос, чуть ли не переходя на крик, чтобы он услышал меня и запомнил то, что я ему сейчас скажу. - Ты никогда не станешь им. У тебя есть, за что бороться и сражаться, но ты этого не ценишь. Никогда не ценил. Ты подчинился Темной Стороне, потому что оказался трусом, который не смог принять Свет. Не таким тебя растили. Ты предал все, чему тебя учили. Ты предал всех нас.
Я все же повернулся лицом к Бену. Он стоял в дверях и смотрел на меня. Но я скорее чувствовал это, чем видел. На нем была надета маска, а его костюм мне напоминал плащ, который некогда носил мой отец. Слепое подражание. Ошибка неразумного ребенка, так и не сумевшего найти себе места в этом мире. Сердце сжалось от обиды и горя. Я ощутил, как во мне поднимается взрывная волна гнева. И я не стал ее сдерживать, как поступил бы в другой раз. Я отпустил ее на волю, позволяя Силе внутри меня жить своей жизнью. Моя злость устремилась на племянника, припечатывая его к стене всей своей мощью, которой он никогда в жизни не смог бы противостоять. Он не до конца обучен. Он слаб и юн. Он не сможет в одиночку убить меня, как бы не пытался. Однако он здесь не один. Я ощущал присутствие других представителей Темной Стороны. Они находились в ожидании, пытаясь избрать правильный момент для нападения.
Я поднялся с пола, держа в руки свой световой меч. Я в упор смотрел на предателя, в котором не имелось и кали сожаления. Он убил их всех.
- Они учились вместе с тобой, - я понимал, что не имею права использовать Силу против сына своей сестры. - Они были тебе как братья. Ты был моим учеником. Ты был моим племянником! Я хотел открыть тебе этот мир, хотел помочь тебе найти равновесие, но ты избрал путь Тьмы, потому что он показался тебе легче. Ты самое большое разочарование в моей жизни, Бен. Ты моя самая большая неудача, о которой я никогда не забуду. Которую я никогда не смогу себе простить.
При помощи Силы я потушил последнее освещение, погружая храм во мрак. За окнами началась буря. Ветер ломился в двери, распахивая их. Природа чувствовала боль моих погибших учеников. Она оплакивала их точно так же, как и потерю моего племянника, избравшего неверный путь.
«Это моя ошибка. Я не смог...»