Черный мир практически ничем не отличается от цветного, знали? Вот и Кэнан об этом до поры не знал. Как и всякий полноценный человек (не учитывая моральную, душевную составляющую), он понятия не имел о мире ему недоступном. Он не представлял, что будет делать, а главное, каково это, когда мир закрывается от тебя. С лихвой покрывая всякие трудности своим неадекватным героизмом, Кэнан расчетливо считал, что трудности перестали его пугать. В конце концов, не переживешь только выстрел в голову, всё остальное наживается, переживается и уходит. В этом случае, он любил повторять умные слова по типу: "всё проходит и это пройдет", так что, пока он видел этот мир и ощущал его в полной мере (как ему казалось), он спокойно не подставлял голову под выстрелы и благодаря неимоверной изворотливости избегал губительных трудностей. Однако, как и всё плохое, когда-нибудь заканчивается всё хорошее.
Мир может легко потухнуть в одно мгновение. Кэнан с трудом вспоминал по прошествии времени всю боль, как физическую, так и моральную. Нет, не ожидать от Мола предательства или какого-нибудь сверх-выпада было бы верхом идиотизма. Во-первых, Кэнан привык беречь голову, во-вторых... он почти никогда не отвлекался во время боя, только если надо было  срочно драпать. А в тот момент побег было последним в планах Кэнана, учитывая все обстоятельства. Хотя бы потому, что вверять своего ученика в руки Мола джедаю хотелось в последнюю очередь, а как всякий нормальный учитель и по совместительству главный папаша этих ребятишек на "Призраке", он заботился об Эзре, как о собственном родственнике.
Оби-Ван Кеноби часто говорил, что в бою случаются вещи из разряда "внештатных", но если джедай оказывается оглушен, ослеплен или ослаблен, он не остается один. С ним Сила. И по глупости своей Кэнан считал это сказками. Все-таки сражаться в шлеме против дроида - это одно, а против реального противника - совсем другое. И понадобилось больше двадцати лет, чтобы Кэнан понял, что когда вопрос стоит о выживании, нет никакого значения, против кого вести бой и на чьих условиях.
Когда же Темная Сторона охватила со всех сторон, Джаррус вспомнил успевшее кануть в лету неистовое желание побега. Взять руки в ноги и бежать, куда глаза глядят и пока они глядят, а уже потом, где-нибудь на своем месте подумать о том, как действовать дальше. Такова была тактика повстанцев, но Кэнан уже давно был "не просто повстанцем". Его крепко держало обязательство, к которому он никогда с тех пор, как убежал от клонов, не обращался. С тех пор, как он, сидя в корабле, услышал  уверенный, энергичный и, кажется, полный надежды голос мастера Кеноби. В конце концов, теперь Джаррус не мог больше бегать. Он заботился не только о себе, но и об Эзре, который полагался на помощь старших, каким бы самоуверенным не пытался выглядеть.
Как всякий друг, как всякий учитель, как всякий джедай и повстанец, Кэнан остался.
Не стоило рассчитывать на то, что Мол потерял свою хватку. Нет, этот старичок еще помнил о тех временах, когда у него кости не трещали. Кэнану повезло, что он увернулся и повезло, что красная искра поразила только глаза, а не смахнула голову. В первую секунду ему показалось, что в самом деле - всё кончено. Но как только Кэнан перестал видеть, он начал чувствовать.
Правду говорят о слепых людях. Они не видят этот мир так, как видят его зрячие, их зрение оказывается куда глубже поверхностных вещей. Сила, которую джедай не мог удержать при всем своем образе жизни и постоянном состоянии удирания от чего-либо, оказалась куда ближе. Словно теплая вода, приняла и наполнила. Она была всюду, живая, как никогда прежде. Каждая планета, нет, больше - вся галактика простиралась не материальном, но на чувственном уровне. Сила вела, указывала, руководила им и говорила ежеминутно.

Мерный, спокойный и совсем не напрягающий шум движения "Призрака" в гиперпространстве пропадал, словно медленно закладывало уши. Освобождено, но по привычке осторожно опускались плечи. Громче вздоха был только стук сердца. Именно такими должны быть медитации - когда ты становишься частью чего-то по-настоящему большого. С юных лет Кэнан привыкал быть в одиночестве, не ощущать вокруг себя ничего кроме того, что он сам себе может обеспечить. Ему не нужны были окружающие люди, ему не хотелось никого опекать и ни за что, кроме чего-то личного, нести ответственность. Другими словами, он отвергал галактику вокруг себя со всей наполняющей ее Силой. Каждому человеку требуется почувствовать одиночество, чтобы наконец-то прийти к тому выводу, что это не всегда спасительная вещь. Медленно, но верно Кэнан вернулся к той жизни, которая бурлит, пульсирует, движется. Статичный мир ужасен, но бывает полезным тем, кто устает бежать за не утомляющейся Силой.
Так случилось и в этот раз. Только в иной форме. Джаррус остановился (или же его остановили), успокоился, выдохнул. Потеря зрения не прошла бесследно. Любой человек пребывал бы в депрессии после такого. Нет, он был не один, но он уже не мог видеть окружающих. Когда ты прожил столько времени одними только наблюдениями, трудно осознать, что лишился всего. Во-первых, сначала было трудно даже на корабле ориентироваться, хотя Джаррус считал, что может ходить по нему с закрытыми глазами, во-вторых, он понял впервые в жизни, что ужасно слышит. Со временем организм стал перестраивать. Острый кореллианский слух давал о себе знать, но вместе с этим усиливалась реакция. Кэнан реагировал на каждый шорох, прислушивался к каждому слову и через некоторое время мог различать не только тихие голоса товарищей, но и без проблем разбирать сквозь плотный слой дюрастали безустанно работающие системы корабля. Как щелкают тумблеры, как переходит энергия с одного отсека в другой. Сегодня Кэнан открыл для себя, что может услышать, как очищается воздух и тихо выбрасывает переработанная энергия и материал в космос через самый нижний шлюз "Призрака". Всем этим системам не нужно участие пилота, корабль сам управлял собой и стал осознаваться Джаруссом, как живое существо. Оно функционировало, жило, обеспечивало себя и заботилось о себе.
Среди тихого машинного гула Кэнану казалось, будто бы он слышит даже гиперпространство. Едва уловимый шум, с которым движется корабль в вакуумном пространстве, где звук существует на невероятно низких частотах. Потоки Силы проходили через человеческое сито. Там, где должен быть "Фантом" - холод, на мостике - усталость Геры. Тви'лечка, закинув ноги на соседнее кресло второго пилота о чем-то думала. Мысли у нее были плотные, как камень, неподатливые, упрямые, полные сомнений. В хвостовой части тихо пищал запасной вакуумный замок.
"Чоппер должен был это починить". Первая мысль развеяла гипноз, как будто джедай рухнул на твердую землю. Резко стало холодно и резко стало темно. Только возвращаясь в реальность из медитаций, Кэнан понимал на собственном примере, что то, что он видел в процессе медитации было похоже на сон. Когда веки твои сомкнуты и ничего не видят, но в голове столь ясная картинка, что ее легко можно принять за реальность, если не понимаешь, что спишь. А при пробуждении - не бело-желтый потолок старой каюты, но густой, неизбежный, холодный мрак.
Как только Кэнан коснулся ногами пола, корабль тряхнуло. Он схватился за перекладину койки. То, как погас свет он, естественно, не видел, но то, что корабль на какое-то мгновение застыл и сбросил все системы до нуля, он почувствовал буквально. На какое-то мгновение перехватило дыхание, Джаррус пытался нашарить на стене спасательную капсулу с дыхательным баллоном и не находил. Секунда, вторая, третья без воздуха казались чем-то ужасным. Кэнан набрал в легкие кислого до блевоты воздуха - этим дышать было невозможно.
Бархатистая рука нашла его лицо и повернуло к себе, а потом в легкие поступил спасительный свежий, холодноватый воздух.
- Система жизнеобеспечения сдохла, - оповестила Гера. Они подождали минуту. В общем-то, в течение минуты корабль должен был запустить резервные системы, если жива гравитация, однако корабль молчал вместе с пилотами.
- Что-то не так. Подожди здесь, - Джаррус услышал несколько бодрых шагов по железному полу, Гера ловко выбралась в темный коридор. Естественно, он не стал ждать и, выставляя руки вперед, нашел выход из каюты.
- Я просила оставаться на месте, - устало заключила тви'лечка. Он даже представил, с каким лицом она это говорила.
И вдруг осознал, что рано или поздно забудет и это.
- Мне без разницы, где находиться, Гера, я все равно нихрена не вижу - огрызнулся Кэнан. - Что с кораблем?
Гера шуршала за штурвалом.
- Я не знаю, - растерянно выдала пилот. За все то время, что он ее знал, он впервые слышал это "я не знаю". Что бы ни случилось с кораблем, Гера всегда знала, что делать. В этот раз растерялся даже Кэнан.
- Ээ... как это "ты не знаешь"? - выдавил он с долей язвительности.
- Я не знаю, корабль в гиперпространстве и ничего не работает - Гера тяжело вздохнула. - Ох, не надо было отпускать с ними Чоппера. Ненавижу это признавать, но без этого ведра, я как без рук.
Трудно признавать, что я без ребят тоже, как без рук, промелькнуло в голове Джарруса. Через секунду или другую, корабль запустился. Снова защелкал в привычном режиме, снова забурлили системы, холод обдал лицо - "Призрак" наполнил корабль воздухом. Кэнан снял маску.
- Что ты сделала?
Молчание длилось пару секунд. 
- Ничего.
Корабль вынырнул из гиперпространтсва в кореллианской домашней системе, так сказала Гера. Эту зеленую, гористую планету было трудно спутать с какой-нибудь другой. Кэнан не видел, но помнил Кореллию. Зелень на поверхности с орбиты резала тогда еще видящие глаза, белые облака казались на этом фоне чуть желтоватыми, а в самом центре зеленого длинного пуза - уродливая черно-золотистая гангрена - самый крупный город Кореллии - Коронет. Пока Гера и Кэнан спорили насчет присутствия здесь имперского флота, "Призрак" медленно забирался на орбиту торгового чуда, сливаясь с зелено-синим пейзажем. Победила Гера, но даже она признала, что заходить в Коронет - самоубийство. Надо связаться с остальными и запросить помощь. "Призрак" все еще не мог запустить большую часть своих систем, а его пилоты теряли головы от невозможности что-нибудь сделать прямо сейчас.
Оставалось надеяться, что их присутствие в системе останется незамеченным хотя бы какое-то время. Учитывая, что почти все сопротивление на Кореллии было подавлено, на них донесут, как только поймают. То, что на орбите не торчит звездный разрушитель уже - чудо, в которое трудно поверить, так что на всякую другую удачу рассчитывать не придется.
- Ну что ты, милая, кореллианцы - самый удачливый народ в галактике, - выдал Кэнан не то с примесью злорадства, не то с обидой. Гера опять вздохнула. Джедай бы многое отдал, чтобы прямо сейчас видеть ее лицо.
Они нашли плюс-минус маленький портик в одном из малонаселенных областей Виррены. Здесь их корабль быстро поставили на маячок и они без труда заказали непритязательного механика.
- Они даже документы не проверили, - прошептала Гера. Насколько они могли, держались вместе, но Кэнана одолевало странное чувство. Это не та Кореллия, которую он знал. Нет, воздух тот же - свежий до нельзя, несмотря на ремесло местных. Те же горы, которые обдувал шквалистый ветер, все та же высокая гравитация, не позволяющая коренным кореллианцам вытягиваться в росте. Все тот же ландшафт, но...
- Что-то не так.
Через час работы над кораблем, Кэнана привлекла толкучка вокруг корабля. Гера отреагировала не сразу, но запротестовала первая, когда несколько вооруженных людей потребовали обыскать корабль. Дело стало совсем плохо, когда в грубоватой кореллианской речи, которую Джаррус почти не разбирал, четко прозвучало слово "Альянс".
Стрелять стали не сразу, но ни Гера, ни Кэнан церемониться не стали. Они всегда знали одно единственное правило - защищайся, даже если на тебя не нападают. Кэнан коснулся бластера и понял, насколько нелепо это, должно быть, выглядело. Слепой человек с бластером в руке? Он так и слышал смех вокруг. Он еще чувствовал Геру рядом и то, как она заволновалась. Нет уж, опека ему не нужна и ее поддержки ему хватает с лихвой, чтоб она еще тут его защищала, как дитя малое. Когда началась стрельба, Кэнан задействовал световой меч.
Вопреки обычной реакции обычных людей (отнюдь не штурмовиков с четкими приказами), люди только с новым стремлением набросились на зажатых и отрезанных от корабля людей. Сейчас связь с Силой была как никогда прежде сильной, словно он снова в храме джедаем на Лотале, словно он опять окунулся с головой в омут давно забытого обучения. Он опять ребенок, а на него нападают. Он снова по наитию ищет выстрелы, а вибрация светового меча пронизывает до самого локтя. Когда не видишь мир, трудно не прислушаться к себе.
Кэнан спиной встретил холодную стену. Гера спряталась за ящиками и прижала голову. Приняли решение разделиться, хотя Кэнан встретил категоричное "нет". Я не маленький, Гера, я справлюсь, обещал Кэнан не столько ей, сколько самому себе. Как и было задумано, большая часть народа, как мотыльки на свет, рванули за ним. Куда бежать - Джаррус не знал. Слепой, он двигался прерывисто - на холодное и горячее, на тонкий звон Силы - единственной карты в кореллианским богом забытом месте.

По звукам выстрелов трудно было определить, кто за тобой гонится - штурмовики или просто отвязанные головорезы. На Кореллии, насколько Кэнан мог знать, имелись и те, и другие. В общем-то, то, что их с Герой вычислили и припёрли к стенке было абсолютно не удивительно, но Джаррус не ожидал, что после довольно долгой волокиты на них вот так вероломно набросятся. Если бы они знали что-то до того, как "Призрак" зашел в порт, они бы не дали повстанцам даже шага с трапа ступить, а если же они узнали что-то через какое-то время, то оно заняло куда больший промежуток, чем все привыкли. Одним словом, Кэнан ожидал либо мгновенную атаку без выяснения деталей, либо хорошо спланированную ловушку, но то, что произошло с ними не тянуло ни на один из этих вариантов. А в результате все оставалось прежним - он убегал, а за ним бежали. Одно "но" - Джаррус не знал, куда он бежит. Где-то глубоко в себе доверился Силе, как уставший плыть доверяет течению. Если бы он мог оглянуться, он бы убедился в том, что с тви'лечкой все нормально, однако и в этот раз ему приходилось полагаться на инстинкты, чувства и опыт Геры - она не пропадет, даже если армия штурмовиков припрет ее к обрыву. Повстанцы не сдаются, а они прошли уже достаточно вместе, чтобы быть пусть и не на сто процентов, но хотя бы на восемьдесят быть уверенными в том, что в излишней опеке друг над другом не нуждаются.
Конечно, как и всякому слепому человеку, Кэнану хотелось бы, чтобы кто-нибудь сейчас вел его за руку и говорил, куда поворачивать. Осторожнее, ступенька! Он помнил, как злостно одалживал Эзре подзатыльники за такое - не дурак, сам знаю, где ступенька. Кэнан Джаррус привык справляться самостоятельно, поэтому отторгал всякую помощь. Не инвалид, убеждал он себя, напротив, убеждаясь в обратном. Теперь, когда он остался один и вокруг него только опасность, да Сила, не приходится рассчитывать на тех, чью помощь внешне не принимал. Он многое бы отдал сейчас за то, чтобы откуда-нибудь выпрыгнул Зэб и утащил его подальше от перепалки, но ни Зэба, ни Эзры, ни Сабины не было рядом, а Гера была сама по уши в проблемах. Неизвестно, сколько народу Кэнан увел за собой, но по топоту и излишне частому огню по себе, он догадывался...
Звон не прекращался, он шел на него, переходя на бег. Один из выстрелов пролетел прямо над головой, Джаррус закусил губу. Не расслабляться. Да, эти парни - самые "талантливые" стрелки во всей галактике, раз не могут попасть по слепому человеку, но кому-нибудь из них обязательно повезет, если Кэнан продолжит быть просто человеком. Если бы ни Сила, если бы не световой меч, ему не удалось бы убежать далеко. Точнее, ему удалось бы убежать до первого поворота или же столба. Конец его был бы смешон и печален.
Но джедаи так просто не сдаются. Джедаям... не нужны глаза. Так говорил мастер Кеноби, так говорил магистр Йода, в это упорно не верили юнлинги, которых ужасно раздражали тренировки в полной темноте или тренировочных шлемах. Постоянно эти дроиды палили мягкое место, постоянно они промахивались, постоянно кто-нибудь не успевал по выстрелам, но в Храме на все было навеяна маскировка игры. В жизни все оказывается иначе и ты либо видишь, будучи слепым, либо умираешь.
Грубая кореллианская речь путалась со звуком шагов. Кэнан их мог даже посчитать, почти не ощущая, как он сам двигается в просторных ангарах. Будь это место более тесным или заставленным, он бы встретил куда больше проблем на своем пути, но люди, видя погоню, расходились сами, провожая его охами, а холодные острые повороты Кэнан чувствовал. В конце концов, он уперся в тупик. Сбавив бег, он протянул руки, ощупывая твердую, идеально ровную каменную стену. Некуда больше бежать. Взглядом инстинкта он видел, что слева и справа не меньше пяти метров этой самой стены, но дальше он не чувствовал ничего. Кто-то прокричал ему стоять смирно и поднять руки. Кэнан повернулся, не видя ничего растерянно вел подбородком, словно принюхивался. Тихий шелест полузаведенных моторов, где-то рядом люди. Против него - несколько агрессивно настроенных человек. Кэнан сильнее сжали рукоять светового меча и почувствовал теплый разлив уверенности. Он не понимал, что ему говорили. Если это имперские люди, они давно доложили начальству и надо было в любом случае драпать с этой Кореллии куда подальше, но если это не имперские агенты, то чего им от него надо? Голову? Подойдите и попробуйте взять в таком случае.
Он почувствовал первый выстрел, изогнув ладонь, он легко его отразил. Вибрация на мгновение стала сильнее, после этого утихла - выстрел отражен. Это все, чем мог ориентироваться Джаррус теперь. Уловив несложную суть, противники полили его душем из бластерного огня. Чего мог - отразил, от другого - чудом увернулся.
"Да я зрячий был не такой ловкий", посмеялся горько сам над собой Джаррус и, прокатившись по грязному полу кувырком, дал ходу вдоль каменной стены. Не останавливайся, беги. Куда бы не вела дорога.
Будто бы нырнув в глубокий бассейн с холодной водой, он, растолкав толпу каких-то зевак, вырвался в открытый круглый ангар. Уж слишком просторный. Чувство пространства пропало - слишком высокий потолок, слишком далеко стены. Словно он был под открытым небом, но эхо свидетельствовало о том, что это пусть и просторное, но все же помещение. Одна из женщин вскрикнула, Кэнан развернулся и задел узкий ящик. По всему плечу прокатилась волна боли, он отмахнулся мечом, все еще отражая беспрестанный огонь. Кто-то особо умный начал обстреливать ему ноги и с ловкостью джедая, превозмогая боль не то от попавшего в броню выстрела, не то от неловкого удара о косяк, он дернулся в сторону тепла и только в последний момент понял, что это тепло - человеческое. Рядом были люди.
Слившись с толпой неизвестных, его преследователи свели обстрел к минимуму. Кэнан посчитал это прекрасным поводом для того, чтоб наконец-то выбраться из передряги и спрятаться уж где-нибудь, перевести дух. Он даже успел остановиться, пока из него ударом чуть душу не вытрясли. Сконцентрировавшись на том, что происходит за спиной, Джаррус не уловил приближение спереди. Некто вдарил ему по челюсти с такой силой, что джедай отшатнулся и не сразу понял, что происходит. От таких ударов и слепой прозреет. По крайней мере, Кэнан сразу без проблем все понял и увидел, что надо - он окружен. Руки оказались пусты, меч выбит. От второго удара он уже увернулся и, перевернувшись через голову, проскользил по полу, кончиками пальцев нащупывая под собой меч. Предупреждающе Кэнан выставил перед собой включенный световой клинок, его противники ответили предостереженным взведенным курком. Если бы хотели застрелить, давно бы застрелили и без этих никому не нужных понтов.
Эту молчаливую сцену прервал резкий женский голос. Кэнан повел головой, переваливая вес тела на другую ногу. Если надо будет бежать - у него появятся проблемы, но если защищаться - преимущество.
Далеко еще убежит слепой человек? Даже если его ведет Сила?
Женщина говорила, а штурмовики (или кем были эти ребята, кто еще так косо может стрелять!?) стояли столбом. Как только Кэнан услышал звук опущенных винтовок, кто-то взял его по руки. Джаррус попытался вырваться, но что-то ему подсказало, что лучше этого не делать. Его не заставляли, но просили. Переиграв в голове все варианты событий, он признался, что подыграть или хотя бы сделать вид в том, что он тут при делах и вообще на него напали без предупреждения, прикинуться другим человеком, сделать хоть что-то, обмануть все вокруг, будет самой удачной идеей. Всегда было.
Его повели в корабль. У трапа он споткнулся, чуть не пролетев на борт носом вперед. Какой-то человек рядом удержал его от падения. Он еще раз чуть обернулся, пытаясь угадать реакцию своих недоброжелателей, но все из той области уже покрылось недоступной ему тьмой. Он даже не чувствовал их.
Единственное, что сейчас приковывало его внимание - невероятная тяга к борту корабля. Его можно не вести, он сам бы двигался в нужном направлении. Именно в этом месте Сила, казалось, обретала такую стабильность, словно встал на твердую землю после долгого путешествия по воде.
Он остановился напротив женщины. У нее был специфический запах, крепкий, уверенный голос. Очень захотелось увидеть, как она выглядит, потому что ни по голосу, ни по запаху он не мог определить ни ее возраст, ни принадлежность к расе.
- Прошу прощения, мистресс, - выговорил торопливо Джаррус, - нюх на плохих людей, ничего личного.
Он сморщил нос. Как ему вести себя с ней? Наврать в три короба? Сказать правду? Нет. Не вариант. За правду нынче карают расстрелом на месте. Одно Кэнан понимал - он помешал чему-то важному.
- Джабба Хатт, мистресс. Рад знакомству - и отвесил поклон.

Джаррус находился в состоянии шока. Во-первых, он не осознавал, где находится, во-вторых - был абсолютно один. К этому можно привыкнуть (уж он-то знает), но лишь когда четко видишь мир вокруг себя. Он все еще не доверял своим ощущениям и не умел в достаточной мере вслушиваться в происходящее, когда события развиваются настолько стремительно. Одним словом, когда Кэнан был растерян, он терял концентрацию. А ведь, дурная голова, еще обучал этому Эзру. Уж у его ученика это теперь получается куда лучше,  чем у учителя. Однако, вернувшись к вопросу об одиночестве, Кэнан, как только лишился зрения, мало когда оставался один. С ним всегда были товарищи и Гера. Она поддерживала его абсолютно всегда и была готова едва ли не с ложки кормить и говорить, где порог, а где ступенька (что на себя принял благородно Эзра). Можно сказать, что Кэнан привык к статусу "вынужденный инвалид" и уже перестал сопротивляться. И тут бах - жизнь снова застает его врасплох, оставляет в абсолютном одиночестве. Лишь оказавшись на краю можно выучиться, лишь оказавшись в пустоте, без всяких подсказок, начнешь работать головой в правильном русле, а не судорожно щупать по карманам в поисках несуществующих шпаргалок. Так и Кэнан - окунулся в суровую правду - не всегда тебе быть с ребятами, мало чего на войне может случиться. Как ты будешь жить, если "Призрака" все же поджарит особо удачливый истребитель, а твою семью перебьет Империя, как она перебила твою семью много лет назад? Если Империя нашла способ убить тысячу его отцов, матерей - мастеров, братьев и сестер, то ей ничего не стоит поднатужиться и уничтожить его маленькую команду - мошку, песчинку.
Джаррус понимал это с ужасом только сейчас. Только сейчас до него доходил тот факт - насколько они оказались уязвленными и как тяжело им друг без друга. Его охватил настоящий страх и он отдался вибрацией в висках - что с Герой? Он убеждал себя - ничего с ней, все в порядке, эта тви'лечка так просто не даст себя застрелить. В одиночку она смогла показать Империи средний палец, а уж от кореллианских головорезов уж как-нибудь отвяжется. Одно Кэнан упускал - в то время, когда она, будучи юной девчонкой, несмышленно встала против планов Империи, он оказался рядом, а теперь они оба играют по правилам навязанной им игры и лишены поддержки друг друга.
Нельзя было допускать такую оплошность. Говорили тебе, глупый джедай, что привязавшись к людям - тяжело лишаться их общества. Каждый дорогой человек в жизни уносит что-то вместе с собой.
Что делать, что делать - быстро крутились мысли в голове. А вместе с тем, женщина говорила. Властный голос, строгий тон, беспринципность, красота слова, безупречность выражения - она, вестимо, говорит очень много. Ей не в первый раз встречаться с незнакомцами, возможно, она общественный работник. Дипломат, посланник, губернатор или вообще работает на Империю. Если она заодно с Империей, она уже сдала его, а он уже, считайте, пленник системы и снова придется выдерживать пытки, усмехаясь разбитой улыбкой в безликую морду пыточного дроида. Никому не пожелаешь подобное пройти, Кэнана невольно передернуло. Не хотел он снова оказался в тюремной камере. Он может связаться с Эзрой через Силу, но это не получалось теперь так легко, как получалось всегда. Он был недоступен. Его... не существовало.
Он опустил плечи и выдохнул. Пока она говорила, он может подумать. Не веди себя, как подросток, ты уже взрослый мужчина, повидавший жизнь. Ты бывал в таких ситуациях и теперь уже не купишь никого своей обворожительной улыбкой, да Кэнан и не пытался. Вряд ли улыбки могут скрасить уродливый лик слепца.
Тонкая нить Силы вела его к незнакомой женщине, тянула, дергала за крючок, на который была посажена джедайская душа. Тем не менее, он не чувствовал ее присутствие в Силе. Он осознавал ее, как... животное? Как нечто живое, но не пульсирующее, не потребляющее, лишь отдающее - она не была джедаем и даже близко к этому не стояла. Сила была сосредоточена в ее крепкой душе, в ее уверенности, в ее характере и нраве.
- Скайуокеру? - Тихо прошептал Кэнан, вряд ли это тянуло на ответ на ее вопросы. Он слышал эту фамилию, но уже толком не мог вспомнить, про кого идет речь. В голове всплывал только один образ - ученика мастера Кеноби. Несмотря на то, что этот тип - Скайуокер, был намного старше Кэнана, он как будто тенью присутствовал на занятиях юнлингов, как и мастер Беллаба. Очевидно, Кэнан видел его, но образ стерт, потрескался и вряд ли можно до точности воспроизвести в памяти черты его лица. Только темная одежда, смуглое лицо, высокий рост.
Джаррус нахмурился с таким видом, будто вспомнил, о ком идет речь, но никак не может определиться с эмоциями.
- Скайуокер жив? - Зачем-то сказал он вслух и тут же встрепенулся. - О каких джедаях идет речь?
Куда бы он не попал, то, что он слышал было похоже на фантастику. Эта женщина что, не знает, что произошло пятнадцать лет назад? В какой галактике надо жить, чтобы не знать о том, что никаких джедаев больше нет и насколько черствую душу надо иметь, чтобы говорить о таких вещах тому, кто называет себя джедаем? И тут до Кэнана дошло - надо иметь душу имперца. Он, несомненно, имеет дело с имперцем, а это значит, что над ним насмехаются, издеваются. Что ж. Тогда и он будет вести себя подобающим образом.
Провожатые толкнули его и он несколько шагов сделал машинально. От неожиданности, он потерял на мгновение чувство пространства и не понимал уже, где стоит его собеседница. Только когда она остановила его, коснулась и обожгла все внутри этим странным, ужасно болезненным прикосновением (как будто холодной рукой по разгоряченному телу), он понял, что совсем потерялся и если бы не она, он бы тут скорее ноги о мебель переломал.
Джаррус сразу же отвернул голову, как будто не хотел никаких плюс-минус близких контактов. Лучше отойти на три метра, чем стоять близко и слышать. Не то, что можно было слышать - звуки голоса, шелест юбок, звук шагов и дыхания, кое-что другое. Музыка Силы была совсем навязывающе громкой.
Неужели Сила не может обитать в другом месте, не среди этих имперских мразей?
- Что с ним? Все в порядке, - как мило с ее стороны поинтересоваться. Еще чуть-чуть и Кэнан прямо поверил бы в ее искренность. В нем все взлетело к потолку, а недовольство Кэнан никогда не умел толково скрывать. Он столь же резко повернул голову в сторону голоса и резковато, громко выговорил: - Gut, вы поймали меня. Можете прямо сейчас сдавать меня Вейдеру, и что дальше? Повезете на Корусант к Императору, чтобы я поцеловал ему длани? Так вот, я скорее умру, чем сдамся Империи. Вам и любой вашей шавке.
Кэнан никогда подобного не говорил, тем более имперцам в лицо. Обычно он забалтывал своих врагов, смеялся над ними, делал вид идиотика, недалекого простофили, но не в этот раз.
- Надоело бегать.
Это должно были быть мысли. Надоело бегать, надоело прятаться. Он давно заявил о себе, Эзра давно заявил о себе, теперь вряд ли галактика поверит в то, что человек со световым мечом - просто местный клоун, собравший на досуге безвредную игрушку.
- С моим лицом все в порядке, а вот с вашим, - он говорил не о ней в частности, но и о ней в том числе, обведя незримым взглядом комнату, которая для него выглядела не краше черной дыры - с вашим - беда.

Кэнан окончательно перестал понимать, что происходит. Он не улавливал суть ее слов, а шипение в лицо задевало внутри самое нутро. Грубая шутка или же просто унижающая насмешка - умер тридцать лет назад. Еще совсем недавно Джаррус видел его своими, тогда еще ясными глазами и Вейдер был живее живых. Если же Асоке каким-то образом и удалось его победить, то с того мгновения прошло не больше нескольких месяцев (Джаррус не считал). Но потом, когда он погружался в глубокие медитации, пытаясь смириться с фактом своей слепоты, среди множества звездных скоплений он видел присутствие Темной Стороны. Асока не победила его, Вейдер все еще жив. Однажды столкнувшись с этим злом, как проклятый, всю жизнь чувствуешь его эфемерное присутствие во всем окружении, в каждом имперском чиновнике, в Силе - его крепкое, холодное, горькое прикосновение. Вейдер был жив. И даже сейчас Кэнан сказал бы, что ощущает нечто подобное. Темная Сторона никуда не делать и чувства не обмануть ни шипением, ни насмешливым, унижающим поведением.
Или, возможно, Джаррус был настолько глупым, что не понимал прямых намеков? С одной стороны, его поразило чувство, что с ним не играют, а лишь пытаются затеять игру и сделать его не жертвой игры, а принять в ней участие, но он отогнал от себя эти мысли. Зачем это женщине? С какой целью? Империя никогда особо не была изощрена на великую тактику, а действовала до жути и смешного прямолинейно, иногда даже слишком, что даже не верилось.
- Каких джедаев? - Нахмуренно спросил Джаррус. - О чем вы вообще говорите?
Это его злило. С недавних пор эта тема стала больной, особенно, когда рот открывала Империя. Шавки Вейдера шныряют вокруг и слышат, словно по зову заветного слова, все, что связано с джедаями. Уничтожить, растоптать, обратить в пыль - вот цель, которую преследует Палпатин и его цепной пёс с непонятным формированием дешевых Инквизиторов. Они  могут сколько угодно запугивать галактику, но настоящему Свету ничего не было страшно. В конце концов, Сила сама восстановит порядок, равновесие, так что Кэнан считал себя частью этого плана и не собирался сдаваться, даже при очевидном превосходстве одной из сторон. Они убили три Инквизитора не последнего порядка, Джаррус лично сокрушил Великого Инквизитора, так что непобедимость зверя - сказка, придуманная теми, чья роль - бояться. Вейдер сам пускал о себе слухи, как о жестоком и безнравственном генерале, правителе или кем он там был. Не перевелись еще в галактике люди с высоко поднятыми головами, готовые бороться. Люди, которые не испытывают страха дрожащей твари.
Так и Кэнан, он не собирался ни бояться, ни сдаваться. Ни плена, ни унижения, ни всего того, чем ловко управляла Империя. Дух некоторых людей не сломить и этим уродам пора бы это уже было уяснить.
Джаррус не успел среагировать, как его обхватили с обеих сторон, но стал машинально сопротивляться. Ага, медицинский отсек, чтобы, что? Начать свои безрезультатные пытки? Проходили, вкус крови знаем и вкус страданий - тоже. Кэнан не купился на это первый раз и не купится во второй, пусть хоть все дроиды галактики попытаются, не щадя смазного масла. Пусть хоть все имперские генералы выплеснут на него всю мощь своей тупой злобы.
Одним словом, Джаррус из-за всех сил убеждал себя, что не боится. Ни плена, ни боли. Единственное, что его заботило - это Гера, но если эта женщина еще не распорядилась послать за Синдуллой солдат, значит, она либо не в курсе, что пилот всегда где-то рядом со своей командой, либо абсолютная дура. Кэнан был готов поверить в последнее, чем в первое. Империя умеет распространять информацию о своих врагах, их рожи наверняка уже светились на всех экранах даже самых захудалых кантин.
Его вволокли к медицинский отсек, Кэнан брехался, как мог всеми конечностями, которые были плюс-минус целы или свободны, но сильные люди или нелюди почти броском впихнули его в медицинский отсек. То, что это была именно медицинка Кэнан понял по вдарившему по голове противному запаху бакты. В бакта-камере ему довелось быть всего два раза в жизни, но и того хватило раз и навсегда. Отвратительный привкус лечащего вещества, кисловатый, от которого тут же подступала тошнота к глотке. Кэнан не удержал равновесия и рухнул на чистейший скользкий пол, ощупывая зачем-то холод мраморных широких плит. Где-то что-то пищало, рядом стояла койка на колесиках, задребезжали склянки, банки, пробирки, механическую голову с треском повернул медицинский дроид. Кэнан тут же вскочил.
Этот нелогичный поступок никак не объяснялся. Джаррус даже подумал, что это какая-то ловушка, но времени на размышления, как полагается, не было. Словно слепой разозленный, но вместе с тем, напуганный зверь он показывал клыки, отказываясь от всякой помощи.
- Не прикасайтесь ко мне, - не сказал, но прорычал Джаррус. - Уж не знаю, про кого мне говорила ваша хозяйка, но я на такие идиотские шутка не куплюсь.
Его даже не слишком интересовало, что это была за женщина, какое положение занимает и какой властью обладает. Кэнан уже настроился на то, что дела его достаточно плохо, чтобы уповать на разум. Но, понимая, что окружающие люди не кинулись на него, не начали пальбу и не попытались скрутить, он мысленно обратился к Гере. Отсвет в Силе, не сильное звучание ее напряженной, волнующейся души - она жива. Джаррус никогда не обращался к ней в Силе, потому что чаще всего с людьми, никак не связанными с Нею, такой фокус не проходит, но тут попытка не была пыткой. Ему нужна помощь и если Гера каким-то образом его услышит... только бы она  услышала.
Джедаев учат, что можно установить связь с любым разумным существом в галактике от мошки до крошки, но Кэнан никогда не проделывал подобное с чрезвычайно разумными расами. Точно так же, как он никогда не пытался навязать ей свою волю, он не пытался связаться с подругой, установить с ней связь. Но чувства, говорят, творят чудеса.
На мгновение ему показалось, что все получилось. Он коснулся бархатистой, нежной, родной и до боли знакомой души и она, как мышь, ускользнула, уколотая незнакомыми ощущениями.
Джаррус открыл глаза - картинка не изменилась, но он понял, что меча при нем нет, а он все еще не избит.
- Что здесь, сарлакк вас сожри, происходит? Нет, не надо, никакая помощь мне не нужна, особенно от вас - пытался словно плохую воду, отогнать от себя людей рукой. Им же приказано было приложить бакту к его щеке, а не набить ему еще пару синяков, но уж эту тактику каждый, кто побывал в имперском плену знает. Они доводят до предсмертного состояния, вкалывают бакту и адреналин, а потом начинают все заново. Снова и снова, пока можно заставить человеческое сердце стучать, изматывая, губя душу.
И все же Кэнан Джаррус мог сбежать сейчас же. Мог растолкать народ или же, что хуже, убить их и сбежать. Он так бы поступил в любом другом случае, но едва он ловил себя на этой мысли, как Сила одергивала его. Одергивала и смотрела осуждающими глазами, Святые Звезды, Депы Биллабы - опять ты не видишь очевидного, падаван.

Отредактировано Kanan Jarrus (2016-08-29 11:53:06)

Не было ничего более абсурдного, чем добровольный плен. Кейнан понятия не имел, что ему делать, когда медики, точно собаки, накинулись с двух сторон. Ну не расталкивать же их Силой, в самом деле! Но когда он уже был готов защитить самое ценное, что у него было - жизнь, кто-то особенн6о проворный воткнул до ужаса толстую иглу сквозь плотную одежду и не тонкую кожу в набухшие от напряжения мышцы левой руки. Джаррус вскрикнул от боли, лекарство точно парализовало руку, расходясь жгучей смесью по плечу и груди, а потом разум стал плоским, мягким и абсолютно не контролируемым. Первым сдалось тело. Кейнан всегда считал, что подобные трюки с джедаями - плохая идея и он может сопротивляться медикаментам хоть какое-то время, но этого времени оказалось недостаточно. Ноги налились свинцом, стоять стало тяжелее, но он стоически отмахивался от любой помощи, в любой момент рискуя прочертить носом красивую духу по холодному полу. Потом он уже не контролировал везде шныряющие руки, тщетно ищущие хоть какой-нибудь опоры. Ему попадались тумбы, холодная спинка кушетки, длинная палка капельного аппарата, и он, кажется, смахивал все на своем пути, в голове держа только одну мысль - не отключаться, не отключаться, даже если будет совсем плохо. Но с химией не поспоришь и она беспощадно делала свое дело, беря верх над человеческим упрямством. Кейнан проматюкался еще несколько минут, вызыввая излишне громкое возмущение медиков и их возражения о том, что надо ему вколоть вторую порцию, однако этого вскоре не потребовалось. Пока шли горячие споры о том, что важнее - вырубить Джарруса или не рисковать остановкой сердца, он почувствовал как верно отрубается от реальности.
Какой бы страшной она не казалась ему, каким бы ужасающим ни было его положение, он ничего не мог сделать против себя самого же. Мысли не получалось концентрировать, они разбегались, как шуганные тараканы в разные стороны и никак не получалось поймать ни одну за хвост. Три. Два. Один. И громящее все вокруг, ругающееся на всех языках галактики известных и выдуманных, он рухнул без сознания, погружаясь в такой глубокий сон, что с первого взгляда вряд ли сном его назвать было можно.
Джедаям очень редко снятся сны, но в этот раз Кейнан даже видел что-то наподобие этого. Когда он понял, что нечто выдернуло его из аморфного состояния беспомощности, в котором любой имперец с руками мог запросто перерезать ему глотку и уже покончить с головной болью Палпатина, Кейнан уже не мог вспомнить, что видел. Сон был тяжелым, как рухнувший на голову камень и когда он пришел в себя, шишка от такого сильного падения начинала раздражать и болеть. Джедай негромко простонал, понимая, что сейчас находится в каком-то ином помещении. Эхо имелось, негромкое, но все же. После вмешательства медицинской дряни, человеческое тело знобило и хотелось блевануть куда-нибудь в ближайший угол. Опять закружилась голова, но Джаррусу удалось поднять ее хоть на сколько-нибудь, подавая слабые и не впечатляющие признаки существования.
Он ощущал присутствие посторонних людей, как будто слышал их в Силе, мог улавливать неразборчивость тихих разговоров. Они были всюду и после состояния безвольного мяса Джаррус понимал, что трогает Силу куда более ясно и явно, чем раньше. Пустая голова будто бы создавала иллюзию ясного ощущения, но Кейнан не мог уже себе доверять в полной мере. Мало ли чего там ему по венам пустили.
Проглатывая неприятный горьковатый ком в горле, он поймал себя на мысли о Гере. И тут же, кажется, ожил, едва ли не вскочил. Помешал ему в этом приход той самой дамы, который его пленила. Кейнан двинулся с места, в порыве пытаясь развести руки, но почувствовал, как запястья не сильно, но надоедливо стискивают наручники.
И после всего этого они хотят, чтобы я думал, будто бы они не желают мне зла? Джаррус неприятно усмехнулся и выдал из себя совсем невеселую улыбочку, похожую больше на оскал. Он уже заранее настроился не верить ни одному слову незнакомки, но от нее не веяло никакой агрессии. Он раздражал ее своим неверием, оно и понятно, оно и отражалось в тоне напористого, уверенного голоса, но не больше. Душевно она заботилась совершенно о других вещах и ей не доставляло удовольствия возиться тут с ним. Спрашивается - какого черта? Можно просто отпустить его, раз уж вы такие добрые, как говорите.
- Да лучше всех, спасибо - рыкнул он, отворачивая лицо в сторону. А то по нему не видно, как он себя чувствует. Бакта может и подправила синяки, да ссадины, но вот воткнутая лошадиная доза снотворного совершенно не пошла на пользу мозговой активности, кстати говоря.
Так что, мало сказать, что Кейнан Джаррус чувствовал себя наркоманом в долгой разлуке с дурью.
Он вздохнул, мотая головой. Да, не хочет он ни концентрроваться, ни верить, ни слушать. Он уже побывал в имперском плену, чтобы знать, что обычно после этого следует.
- Практикуете внушение, мистресс? - Он посмотрел на нее абсолютно слепым взглядом, в Силе видя лишь сероватый отблик. - Потому что по-другому в эту дичь я не поверю. Муж и дети джедаи? - Уголки губ дрожали, он вот-вот расхохочется от души. Интересно, где ее вообще обучали врать или же это не смешная шутка Империи? Мол, посмотрите, какую хрень может скушать ваш джедай за милую душу! Не по-лу-чи-тся!
- А я дугу Кесселя за двенадцать парсеков срезал - бросил он ей чуть ли не в лицо. - Мы никуда не прыгали. И вообще не должны были оказаться на гребанной Кореллии. Хотите знать больше? Приводите свои имперские дроиды и можете двести раз твердить мне о том, что никакой Империи нет. Может мне сам Вейдер придет и скажет об этом? Уверя-я-ю вас! Ему я точно поверю!
Он доводил ее до состоянии клинического раздражения и понимал свой риск. Она вполне могла отдать приказ казнить его на месте, но тогда уж и умереть не страшно. Пусть делает с ним, что хочет...
Но странное гнетущее чувство пронзило до самое ни хочу. Бластерным выстрелом ударило в спину ощущение неминуемой тревоги и Джаррус заметался. Его язвительное выражение лица сменилось растерянностью и он уже был  готов рвануть куда-нибудь в стену, только бы не сидеть на месте.
- Гера. Что с ней? - Он резко подался вперед, сокращая и без того близкое расстояние между странной женщиной и им. - Только попробуйте с ней что-нибудь сделать. Клянусь, вы первая, кто отравится изучать космос без скафандра.
Она была на корабле, он ощущал ее присутствие, как ощущал кучу различных эмоций. Нет, не станет он прыгать в омут с головой, все же человек Кейнан взрослый и самостоятельный, прошедший не малую школу жизни, но... всегда есть но.
- Чего вы от меня хотите?

Право слова, все это вводило в состояние такого клинического когнитивного диссонанса, что Джаррус не постеснялся и еще раз хорошенько себя ущипнул за ладонь. Нет, самом деле, может ему наконец перестанет сниться этот ужасный, непонятный, сумбурный и полный вопросов сон? В реальности так не бывает и не должно было быть. Ни один нормальный имперец в своем уме с ним подобным тоном говорить не будет, ни от одного имперского солдата от мала до велика не исходило такого стойкого ощущения ... теплоты. Эта женщина не была джедаем, но в ней было много хорошего. Правда, упрямый слепой джедай этого признавать ни в какую не хотел. Простите уж, слишком много повидал в жизни здоровыми глазами и прекрасно знал, как люди умело могут врать. Но могут ли они обмануть собственное присутствие в Силе? Вездесущая видит и пронизывает их куда более ясно и зрело, она не обманет никогда и никогда не подчинится стороннему вмешательству, к тому же простого человека. Он видел желание ему помочь и задавал себе молчаливые вопросы. Присутствие на корабле партнерши совсем сбило его с нормального толку и спорить разом захотелось. Естественно, он все еще держал ухо в остро и приготовил порцию обидного сарказма, но решил оставить на потом. Сначала надо было глянуть на то, что ему решили показать.
Если бы Гера была в беде, он бы почувствовал это, да? Если бы рядом страдало хоть одно живое существо, джедай не остался бы в стороне от волнения в Силе, но покров ее был ровным и мирным, словно они, и правда, попали в руки людей, желающих им помочь. И все-таки, Джаррус, не привыкший верить в какие-то невероятные совпадения и типа того, ждал, когда эта история подойдет к своей кульминации. Может сейчас он зайдет в клетку к Гере и их вместе любовно замучают до смерти? Пусть к этому не было никаких предпосылок в Силе, но шанс-то имелся. Точно так же, как они с Депой Биллабой пятнадцать лет назад доверили свои спины людям, которых считали товарищами, и она безжалостно расстреляли учителя в упор, словно никогда не знали ее, тогда еще Калеб Дьюм даже понятия не имел о том, что подобное может случиться и не чувствовал ничего, кроме сахарного вкуса сочной дыни.
Иногда ощущение опасности приходит по факту или слишком поздно. Если всегда полагаться лишь на то, что чувствуешь, долго не проживешь. Мозги ведь джедаям тоже на что-то годны?
- Могу быть для вас Соло, если хотите, - хотя никогда не слышал этого имени, но да Сила с ним. Кто такой этот Соло и почему он оказался более знаменитым чем Джабба. Может его хоть Палпатином называть, если ей так нравится.
Наручники упали под ноги, Джаррус растерянно потер ладони. Так бывает, знаете. Перед казнью особенные извращенцы любят показывать жертвам свое лживое милосердие, чтобы убивать разочарованную и попавшую в ловушку цель было приятнее. Мяско, понимаете ли, вкуснее с привкусом отчаяния. Не доверяй дарованному помилованию и не пускайся в бег, подставляя спину человеку с бластером. Стрелять, говорят, по бегущим целям так же весело, как и есть мяско с привкусом отчаяния. Из книжки "как довести свой садисткий маразм до уровня имперского генерала".
- Я хочу понять, что происходит в первую очередь - Джаррус все еще выглядел воинственно настроенным. - Будь по вашему, если это... принесет вам удовольствие.
Он поклонился и повиновался, как и должен был сделать.
- Меч вы мне, хорошая и честная, не вернете? - Усмехнулся он, сам не зная, зачем спрашивает. Может быть, просто дает повод в очередной раз посмеяться над его напускной наивностью, но Джаррус уже приготов контратаку. Раз уж он не может ее задушить и сбежать, будет тщетно бодаться с нею словесными колкостями. Правда, это все как мертвому припарка.
Поздно пить бакту, когда почки отказали.
Его куда-то вели, он дороги не знал и не запоминал. Один поворот, второй поворот, хорошо начищенный пол, куча народу, которую он хорошо ощущал почти в каждом помещении просторного корабля. Полет в неизвестность, подвешенная над пропастью жизнь, но почему не отпускает какое-то идиотское чувство нехорошей шутки?
- Куда везете нас? В тюрьму? - Он не мог успокоиться, задавал вопросы. Когда Джаррус волнуется, он всегда говорит излишне много. Выгораживать тви'леку смысла не имело, если это Империя, то ей известно, что за пилота поймали не хуже, чем известно, кем является для Императора Кейнан Джаррус. Печальным напоминанием о том, что его система с Приказом не сработала на все сто процентов.