crossroyale |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » crossroyale » внутрифандомные эпизоды » Пх'нглуи мглв'нафх Вишейт Закуул вгах'нагл фхтагн
- Пх'нглуи мглв'нафх Вишейт Закуул вгах'нагл фхтагн -
участники:
Heroine of Tython, Kallig, Barsen'thorвремя и место:
X месяц 35 ПБЯ, орбитальная станция «Эндшпиль»сюжет:
У Джины Сури есть прекрасная новость, которой она хочет поделиться со всеми. Нет, просто отличная новость! Валкорион возвращается!
Как бы теперь убедить его после пробуждения выпить кофе, не закусывая планетой?
Отредактировано Kallig (2017-03-19 11:29:46)
В первые дни после прибытия на базу "Эндшпиль" прежняя Героиня Тайтона провела в бакто-камере, куда погрузилась, отдав себя на попечение медицинским дроидам станции сразу же, едва сойдя по трапу. Небольшой одноместный челнок, который она раздобыла с помощью Галена, наотрез отказавшимся лететь вместе с ней, приземлился в одном из ангаров, и выбравшаяся оттуда Джина не запомнила, встречал ли ее кто-нибудь, кроме дроидов. Причина подобной невнимательности была очевидной: организм снова давал сбой, то и дело отключаясь от реальности. Требовалась срочная медицинская помощь.
Так и вышло, что Сури понятия не имела, кто находится на станции, но доверилась Митре и Аттону, не говоря уж о Силе, которая в итоге помогла добраться до "Эндшпиля" в целостности и сохранности. Наверное, все же кто-то наверняка ее видел и, быть может, приходил в медицинский отсек, но память женщины этого не сохранила.
Она очнулась на пятый день, когда ее извлекли из бакта-камеры и устроили в одноместной палате. Еще пару дней она просто спала обычным здоровым сном, словно не было трех с половиной тысяч лет беспробудного блуждания по пластам за пределами материального мира.
Еще неделя потребовалась для того, чтобы наконец-то проснуться и встать на ноги. Первое, что сделала Сури, спустив ноги с койки - оглядела себя в ближайшей отражающей поверхности, покинула медотсек и отправилась бродить по станции, явственно чувствуя присутствия других живых разумных, чтобы встретить хоть кого-нибудь и оборвать вынужденную полную изоляцию.
Если на станции присутствовали датчики слежения и камеры наблюдения - а на какой уважающей себя космической крепости их нет? - то о ее "прогулке" все уже знают.
Джина медленно шла по пустым коридорам, где ни души не попадалось. Отсутствие каких-либо удобств, характерных для обжитых помещений, наводило на мысль о том, что первоначально база несла в себе производственное назначение. Где-то что-то гудело, шипело, двигалось - "Эндшпиль" жил своей жизнью, и молодая на вид женщина в белом больничном балахоне с отросшими до талии распущенными русыми волосами в эту жизнь явно не вписывалась.
До физической боли в ладонях не хватало мечей. Где они, как и ее одежда, Сури не знала, но надеялась, что сможет выяснить, когда наткнется хоть на кого-нибудь из здешних обитателей.
На минуту она остановилась, переживая мучительный приступ, который мнился пожирающий нутро пожаром. Оперевшись о стену, джедайка прижалась к холодному металлу спиной и медленно съехала на пол, терпеливо ожидая, когда полегчает. Этого не могла вылечить бакта, потому что запертый в голове Император - единственная болезнь, которую вылечить невозможно. Все-таки три с половиной тысячи лет не самым лучшим образом сказались на организме. Валкорион был прав: стазис скоро убил бы ее.
Времени мало.
Отредактировано Heroine of Tython (2016-07-20 12:40:13)
Прошли века, пали и Империя, и Республика, но одно осталось неизменным: джедаи по-прежнему представляли собой невозможных зануд! По крайней мере, один конкретный джедай, спасенный Дартом Ноксом из карбонита. Напрасно ситх рассчитывал использовать благодарность за спасение, да и от попытки убедить Барсен'тора в предназначении, уготованному им всем Силой в новом времени, могло быть больше толку. Но нет, бежевая физиономия джедая с самого Тариса была еще более скорбной и унылой, чем прежде, а вел себя он так, будто подумывал стать отшельником, поселившись в самом темном углу станции.
Впрочем, не одной рожей этот забрак Ноксу не нравился.
– У вас, джедаев, вместо мозгов что, доверчивость пополам с дерьмом банты?! Чем ты думал, когда поверил тому, кто нас всех только что предал?
– Как ни странно, головой.
– Да? А не похоже. Вообще не похоже, чтобы ты думал хоть чем-то. Мы должны были избавиться от него сразу же, хотя бы ради безопасности таких наивных идиотов как ты.
– Я поручился за него, этого недостаточно?
– О, конечно, когда ты попадешь в очередную западню, это зачтется!
– Тебе-то что с того, куда там я попаду!
– Не для того я тебя, пустоголовый тупорог, спасал, чтобы ты вот так просто взял и подох по своей глупости.
В раздражении, Дарт Нокс шел быстрее обычного, говорил громко, размахивал руками. И, завернув за угол, едва не споткнулся о вытянутые по полу ноги. То оказались ноги Джины Сури, когда-то Героини Тайтона и Чужеземки, ныне же просто обессилившей, а то и умирающей женщины. Немедленно заткнувшись, Нокс оглянулся на шедшего рядом Барсен'тора. Помощь больным и слабым никогда не было сильной стороной Темного лорда, так что он растерялся и не знал, что делать. Разве что предоставить Сури заботам целителя, а самому отойти и не мешать. Ее смерть не нужна никому. Она как гриб из тех, что выдыхает облако ядовитых спор, если его раздавить.
О том, что Джина Сури жива и явилась на «Эндшпиль», Каллигу было известно заранее: об этом ему сообщили. Все-таки население станции, если не считать дроидов (а зачем их считать?), было достаточно малочисленно. В таких условиях оповестить всех и каждого совсем не сложно. И больше того: необходимо во избежание недоразумений.
Как и прежде, за Джиной тянулся шлейф чужой темной ауры, как за аристократкой на какой-то церемонии. Но за прошедшие тысячелетия он поистрепался, истерся до полупрозрачности. Поистрепалась и сама Сури.
Пустоголовый тупорог. Так, значит.
Несколько месяцев назад его разморозили из карбонитовой плиты, изваляли в грязи тарисских болот и без задней мысли поведали, что проспал он не пять, не десять, а целых три с половиной тысячи лет.
Потом он вынужден был жить на Явине в одной из сырых холодных пирамид Храма в компании таких же ископаемых, причем, как чувствительных, так и нечувствительных к Силе, и не то чтобы все они отличались повышенным дружелюбием.
Затем он чуть не влип в разборки с правительством и современным Орденом джедаев на Орд-Мантелле.
После этого он огреб от космических пиратов, подобрал в астероидном поясе какого-то чудного джедая-неджедая, угодил в руки ученых, заинтересованных в клонировании могущественных деятелей прошлого, полежал на операционном столе, получил пару весьма неприятных ран и сбежал с вражеского корабля за минуту до того, как корабль этот разнесло в щепки.
Дальше? О, дальше был Тайтон, и, разумеется, их с Тероном вылазка просто не могла пройти гладко.
И на фоне всего этого самой большой проблемой Нарракса будто бы был Каллиг, который вот уже полчаса отказывался оставить его в покое и в грубой форме пытался наставить джедая на путь истинный. В данном случае истинным, как ни странно, был путь мнимого здравомыслия, а вовсе не Темной Стороны.
Вот уж правда, одно событие безумнее другого.
Разумеется, сочетание всех этих факторов не добавляло Нарраксу благодушия.
— Захочу подохнуть — подохну, и поверь мне, ты никак не сможешь мне помешать, — огрызнулся он, поздно замечая, как красноречиво Каллиг изменился в лице. Не говоря уже о том, что он, наконец, заткнулся.
Мгновение спустя стало ясно, что причина у долгожданного ситхова молчания вовсе не такая радостная, как могла бы быть.
— Джина!
Сказать, что девушка выглядела плохо, означало сильно приуменьшить масштаб бедствия. Аккуратно, но уверенно отпихнув Каллига, Нарракс кинулся к Джине и бухнулся перед ней на одной колено, мягко приобнимая ее за плечи.
— Великая Сила, Джина, зачем ты покинула медотсек… — растерянно бормотал он, пытаясь собрать всю свою волю в кулак и хотя бы проанализировать состояние коллеги-джедая.
Джина Сури. Просто старая добрая Джина Сури, с которой они так много прошли вместе… в прошлом. Девушка, которая всегда была дорога ему и которая заслужила самого лучшего обращения. Однажды она, в конце концов, ухитрилась победить Императора.
Оставалось только не думать о том, что этот самый Император затаился где-то в глубине ее сущности; Нарракс чувствовал, как вместе с этими мыслями к горлу напополам с тошнотой подступала самая настоящая паника. Они неизбежно тянули за собой спутанные и вязкие, напоминающие ночные кошмары воспоминания о Зиосте…
— Ну же, очнись, — он едва коснулся подушечками пальцев ее ключиц, выглядывавших из-под больничного халата, и золотистое свечение живой Силы разлилось под его ладонью. Увлекаться он, впрочем, не стал и, оказав первую помощь так, как умел, по-джедайски, решительно подхватил Джину на руки.
Ну не Каллигу же, в конце концов, было предлагать донести ее до медотсека. Тот и сам в своей приталенной мантии выглядел так, будто его собьет с ног даже не особенно сильным порывом ветра.
— Не отключайся, — тяжелой поступью шагая по пустынным коридорам «Эндшпиля», Нарракс старался не замолкать. Он знал: так ослабшим и раненым легче оставаться в сознании, цепляясь за звуки чужого голоса. — Держись, Джина, тебе скоро станет лучше.
Хотел бы он и сам в это верить… Теперь, когда он нес (бывшую?) Героиню Тайтона на руках, Тьма, что она берегла в себе последние тысячелетия, ощущалась особенно ярко.
Сквозь пелену, похожую на плотный туман, она расслышала голоса, но понять, кому они принадлежат, уже не хватило ни памяти, ни сил. Словно что-то давным-давно забытое тщилось пробраться в утомленный разум, да вот не получалось.
Теперь голоса доносились будто через толщу воды, и Джина решила уж, что сейчас потеряет сознание - но нет, пронесло. Она продолжала все слышать, хоть и чрезвычайно плохо, но вот с мутью лучше было бы что-то поделать - мало того, что голова кружилась как безумная, так еще пустой желудок вхолостую сжимался. Все-таки на одной питательной смеси, поступавшей напрямую в кровь, долго не протянешь.
И, кажется, почти не заметила, что об ее ноги чуть не споткнулся какой-то тогрута с... очень... темным... присутствием в Силе?
Тем не менее, инстинкт самосохранения дернулся только раз - на второй у организма запала не оказалось. Сердце бухнуло в груди раз-другой - а потом темное присутствие разбавило другое, светлое. Впору бы нахмуриться и вообразить, будто бы она находится где-то на Одессене среди своих - мало ли зацепило в последнем бою и пришлось отлежаться в медотсеке, с кем не бывает.
Но вообще-то говоря, она плохо понимала, где она и что происходит.
Кажется, кто-то ее звал по имени.
Спустя мгновение в поле зрения возникла забрачья голова светлого песчаного цвета с характерными узорами на лице. Сфокусировав взгляд, Джина не сразу, но узнала Нарракса - она видела его на Тайтоне пару недель тому назад. Или больше... Сколько точно прошло времени, она не имела ни малейшего понятия.
- Я не... не ум... - хотелось было сказать, только язык плохо ворочался в пересохшем от жажды рту. Золотистое сияние Силы она встретила благодарно, позволив себе прикрыть глаза, перед которыми все безумно продолжало плясать.
Мир резко качнулся и рывком дернулся вверх, когда собрат-джедай подхватил ее на руки, а потом принялся уговаривать оставаться в сознании. Звуки чужого голоса и впрямь невольно привлекали внимание, а благодаря помощи черная пелена немного отступила. Женщина рискнула повернуть голову к тогруте и безучастно посмотрела на него.
- Кто это? - спросила она и замолкла, силясь уловить его присутствие в Силе.
Незнакомец был одаренным, без сомнения, и, возможно, почему-то тоже кажется в чем-то знакомым, хотя такого лица Сури прежде точно не видела: на Тайтоне не было тогрут, а на станции, как говорилось, доселе она встречала только нескольких дроидов.
- Есть другие? Остальные?.. Наши? - джедайка говорила предельно просто, односложно - экономила остатки невеликих сил. Вопрос, который она задала, звучал бы самым обычным - будь сейчас на дворе 3632 год до Битвы при Явине или около того. Никак не после.
Последнее, что она спросила, прозвучало с изрядной долей неуверенности, потому как на станции Сури совершенно не ориентировалась:
- Жутко хочется... есть. Можно?.. - это предназначалось Нарраксу, поскольку именно он нес ее на руках да имел ярое желание вернуть беглянку назад в медотсек.
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-01 09:51:44)
Тихо ругнувшись, Нокс отшатнулся в сторону. Ему определенно не нравилось, когда его отпихивали, но важность ситуации он понимал, а потому постарался не мешаться и не метать молнии в обидчика — как в прямом, так и в переносном смысле. И остался рядом, чтобы наблюдать.
Прежде представляться тем, кто его и так уже знал, Дарту Ноксу доводилось лишь единожды: проклятый Шан на Манаане не узнал его, да и не мог узнать. В остальных случаях слова и объяснения заменяли тронутая временем маска или присутствие в Силе, говорящее теперь о Каллиге больше, чем лицо. Но Сури не узнала его даже так. Интересный признак, но почти наверняка — дурной.
Не лучшее время для паясничества, и все же Нокс не удержался:
– Как скоро ты забыла меня, – с напускной печалью в голосе произнес ситх. Такой тон подошел бы, скорее, герою заштампованного голофильма, узнавшего, что за время его отсутствия возлюбленная ушла к другому.
А вот называть себя он не стал. Ответ Барсен'тора, к которому и обращалась Сури, был интересен и Ноксу. Он бы услышал слова забрака, не сходя с места. Но мог пропустить все остальное, оставшись там, где стоял. Если остальное будет.
Нокс заколебался, решая, идти ли ему следом за джедаями или не идти. С одной стороны, ему нечего было делать там, в медотсеке, рядом с полуобморочной Джиной Сури и несущем ее на руках, как невесту, Барсен'тором. Возможно, его присутствие могло даже навредить. Но любопытство требовало узнать, что случилось. Хотя на первый взгляд все и казалось предельно просто и понятно, голод казался слишком уж банальной причиной, чтобы все дело было действительно в нем. Нелепо все-таки героям древней войны, пережившим события совершенно невероятные, валиться с ног из-за голода.
Так что Нокс последовал, держась чуть позади забрака. К замедлившемуся темпу ходьбы Барсен'тора он приноровился не сразу, сперва зашагав так же быстро, как во время их ссоры — и чуть не наступил на идущего перед ним.
Нарракс открыл было рот, чтобы ответить, но замешкался: Джина ведь знала Нокса? Он нахмурился, припоминая все совместные миссии, выполненные альянсом Империи и Республики, справедливо опасаясь, что длительное пребывание в карбоните могло повредить его память, но сомнения разбивались о неумолимый монолит того комка чувств, что остался в душе Нарракса после Зиоста. Они все были там. Все видели и чувствовали это, обретя своего рода болезненное искаженное единение в чудовищной ране, что нанес Император Силе.
Осознание пришло секундой позже, но его тут же вытеснила волна негодования, с отголосками которой во взгляде Нарракс обернулся к Ноксу. Вот не мог этот рогатый недоумок не ерничать!
Впрочем, взглядом он и ограничился, вскоре вновь сосредоточив все свое внимание на слабо что-то лепечущей Джине.
― Это Дарт Нокс. Мы работали вместе, ты должна его помнить.
Уточнять, что спустя несколько тысяч лет их старый знакомый из Темного Совета решил вдруг возродиться в теле лишь отдаленно на него похожего контрабандиста (или кем там был бедолага Зашти?) Нарракс не стал ― сейчас это было излишне, слишком сложно для понимания. Джина поймет все позже, когда станет сильнее.
Когда избавится от Тьмы, которую берегла в себе.
Если избавится.
Нет, никаких «если». Даже если Нарракс ничем не мог помочь Джине Сури, он должен был в нее, по крайней мере, верить.
― Да, ― дверь в медотсек пришлось открывать тычком локтя в тумблер сбоку, потому что Нокс, похоже, был слишком взбудоражен происходящим, чтобы обращать внимание на такие мелочи и оказывать посильную помощь. Чего еще ждать от ситха? ― Лорд Тирос, Войдхаунд, Сатель и Терон Шан, ― тихо и мягко перечислял Нарракс, пересекая медотсек и опуская Джину на отведенную ей койку. Судя по сбитым простыням и сброшенной на пол подушке, спалось Героине Тайтона беспокойно.
Неудивительно.
― А станцией заправляет Дарт Марр, ― закончил он, не особенно заботясь о том, что забыл упомянуть пару имен ― на данный момент это было не так важно, как дать Джине почувствовать себя в окружении старых знакомых. Подняв подушку с пола, Нарракс плюхнул ее на соседнюю койку, а под голову Джине бережно подоткнул новую, чистую. ― Мы тут все в одной тарелке, в общем-то, так что ты в безопасности, никто не причинит тебе вреда.
Он говорил, ободряюще улыбаясь ей и ручаясь одновременно за всех, кто собрался на «Эндшпиле», совершенно уверенный в том, что если кому-то и придет вдруг в голову навредить Джине Сури, то случится это только через его, Нарракса, хладный труп.
― Есть? ― джедай сморгнул пелену затуманившей взгляд трогательной привязанности и энергично кивнул, после чего вновь обернулся к Ноксу. Должна же была, в конце концов, от этого ситха быть хоть какая-то польза. ― Будь добр, принеси еды из столовой. Чего-нибудь легко усваиваемого. Белковый батончик, например.
Нарракс выразительно склонил голову к плечу, без слов непрозрачно намекая Ноксу, что в любом случае не оставит его наедине с Джиной в такой плачевном состоянии, так что выбор тех, кто мог бы сбегать за едой в данной ситуации неизбежно сводился к единственному тогруте.
Пожалуй, все, что она могла сейчас делать - это лежать смирно и слушать Нарракса, который хоть и скупо, но делился с ней информацией. Первой удивительной новостью стало присутствие прямо в непосредственной близости Нокса, которого джедайка, конечно же, помнила, но... другим. Выглядел он тогда иначе, в этом она совершенно точно была уверена. Наверное, потому сперва не признала?
Что же до присутствия в Силе, то вряд ли Джина смогла бы отличить ситха от банты - она едва вообще чувствовала обоих мужчин, слишком измученная собственной бурей внутри.
Образно выражаясь.
- Конечно... помню, - Сури попыталась выдавить улыбку, но явно переоценила свои возможности.
И оказывается, на станции находилось куда больше народу, чем поначалу казалось. Когда джедай начал перечислять имена, у нее закружилась голова. Не будь на руках - наверняка бы рухнула на пол.
- С... Столько? Столькие вернулись... - вот теперь в тихом голосе слышалось настоящее потрясение. Рассеянно она переводила взгляд с одного на другого и обратно, чувствуя, как бросило в жар, и почти неслышно прошептала: - Я и не знала, что это сработает... так быстро...
К счастью, уплывающий мир и тряска пришли к какому-то подобию знаменателя стабильности и сменились покоем и прохладой больничной койки. Несмотря на нежелание валяться еще дольше, Джина была благодарна Нарраксу и Каллигу за то, что нашли ее и не оставили в коридоре.
И конечно, она не считала Нокса подозрительной личностью, рядом с которым опасно оставаться наедине. В конце концов, они все столько пережили. Тем более сейчас что им делить?
- Прошло... действительно... так много времени?.. - до сих пор озвученная Галеном дата заставляла кровь стынуть в жилах, а еще изумляться, как так долго стазис-камера вообще смогла проработать. Быть может, надежнее было бы вернуться в карбонит - на этот раз в проверенный карбонит, надежный - ведь при правильном соблюдении технологии замороженный индивид может сохраняться веками. Кажется, на какой-то планете ей когда-то встречалось такое хранилище... Кто же там был?.. Не основатели ли Тариса?.. Сложно вспомнить сейчас.
Стараясь не шевелиться, Джина рассматривала на вид совершенно не изменившееся лицо забрака. Она о чем-то задумалась, а когда решилась сказать, джедаи остались вдвоем. И тогда она призналась кое в чем, отведя взгляд, потому что при этом посмотреть на старого друга не хватило духу:
- Нарракс, я... Не только я проснулась. Валкорион тоже. Он... он совсем скоро вернется. Я не уверена, что смогу пережить его возвращение... - на последних словах она все же подняла глаза на целителя и откинулась на подушку, когда почти сразу ее вновь скрутило.
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-09 22:44:46)
Для шедшего чуть позади Нокса шепот Сури так и остался неразборчивым бормотанием. Заслышав первые звуки, он прислушался, но тщетно: даже звук шагов оказался громче. Недовольный, ситх нахмурился и поджал губы, будто его задело, что секрет прошел мимо.
Совесть же надежно спала в самых темных глубинах его разума, и не пробудилась даже тогда, когда несчастный забрак с сестрой по ордену на руках вынужден был сам открывать двери. Внезапного желания помогать другим Нокс не испытал. Должно быть, то не передавалось воздушно-капельным путем или же осуждающими взглядами. Когда же Барсен’тор, все же устроив Сури на больничной койке, обратился к тогруте с просьбой, тот поморщился. Носить еду! Это задание для раба или дроида. Не для Темного лорда, одного из сильнейших ситхов своего поколения и далее по тексту. К тому же то не расслышанное, что шептала женщина, до сих пор занимало разум Нокса. Он хотел узнать, что же это было, что заставило Сури так понизить голос. Явно не слабость — из-за нее Джина и правда говорила тихо, но не настолько.
И все же, не смотря на недовольство, Нокс не отказался.
– Если ты так просишь.
Он издевательски поклонился и вышел из медотсека, чтобы направиться в сторону столовой.
Встреченный в коридоре дроид чуть все не испортил. В первый момент идея перепоручить заботу о питании Сури другому показалась Ноксу просто замечательной и он уже собрался так поступить, но остановился на полшаге.
«Нет», – покачал он головой, споря с самим собой. – «В этом нет необходимости. Незачем лишний раз пугать джедаев. Пол железный».
И продолжил свой путь.
– Одну коробку белковых батончиков, – потребовал Нокс у дроида, стоявшего за прилавком. Ожидая, когда тот принесет коробку с расположенного по соседству склада провизии, тогрута оперся на стойку.
– Ваш заказ, – произнес смешной синтетический голос. Дроид поставил упаковку рядом с Ноксом. Не говоря ни слова, тот забрал батончики, чтобы отнести их в медотсек. Но, войдя внутрь, сам же распотрошил коробку и стащил из нее один батончик, чтобы тут же и съесть, привалившись спиной к стене. Вообще-то Нокс проголодался, пока ругался с джедаем и бегал по станции за едой.
А может, не такая уж и хорошая это была идея ― перечислять сколько имен, а не обойтись парочкой. Нарракс запоздало сообразил, что и сам вскоре после разморозки из карбонита скорее ухнулся бы в обморок, узнав о том, что вынырнул из прошлого в будущее по следам Гнева Императора, члена Темного Совета (сразу двух), грандмастера Ордена джедаев и так далее.
Впрочем, Гневу Императора он скорее обрадовался, но в том была исключительно личная заслуга Тироса.
Однако Джина успокоилась раньше, чем Нарракс успел как следует перенервничать. Смысл ее последних слов от него ускользнул, и он мысленно поставил себе зарубку на память ― спросить об этом, когда Джина будет чувствовать себя лучше.
Очень кстати вспомнился Терон с его путанным объяснением по поводу судьбы Императора Валкориона и Героини Тайтона, некоторым хитрым способом запечатавшей его в себе. Хотел бы Нарракс глубже, лучше понять этот механизм ― быть может, тогда он действительно смог бы помочь ― но увы… Максимум, что он мог, ― это изгнать дух Императора из Джины и, следовательно, поставить под угрозу уничтожения если не целую Галактику, то, как минимум, пару наиболее невезучих планет.
А это было совершенно недопустимо.
Нокс за его спиной опять дурачился, но на сей раз Нарракс не обратил на ситха никакого внимания: главное, чтобы батончики принес, а там уже пусть хоть на монтралах танцует. Под тихий шелест закрывающейся переборки он отошел к небольшому настенному шкафчику и достал из него маленькую бутылку с единственной надписью «H2O» на простенькой белой бирке.
Нарракс мельком подумал, что не знает в Галактике рас, которым была бы вредна простая вода, но расторопность прошлого владельца станции, при котором все склянки в медотсеке были аккуратно подписаны, пришлась ему по душе.
― На, выпей, ― он мягко вложил бутылку в слабые, чуть подрагивающие руки Джины, и торопливо добавил: ― Это просто вода. И… Да, ― Нарракс невольно отвел взгляд, понимая, что сам до сих пор не сумел до конца свыкнуться с этой мыслью, ― прошло действительно больше трех с половиной тысяч лет с тех пор, как мы жили.
Он поздно спохватился, сообразив, что боль в душе и голосе ― не то, что стоит чувствовать уязвимому и ослабленному джедаю, но, с другой стороны, она, тихая и печальная, точно была не хуже, чем вибрации Темной стороны, исходящие от Дарта Нокса.
Это, впрочем, не давало Нарраксу никакого права оказывать лишнее давление на Джину. Он никогда не отказался бы от присутствия рядом чего-то (кого-то) могущественного и светлого, что можно использовать как ориентир и источник моральных сил, но раз уж сам он такой привилегии был лишен, то мог попробовать обеспечить ее остальным ― в своем лице.
Тихое признание Джины заставило его вздрогнуть.
― Я… знаю, ― отозвался Нарракс, стараясь звучать уверенно. ― Терон рассказал мне, что произошло. Ты сможешь пережить. Я никогда не поверю в то, что ты просидела столько лет в стазисе, чтобы умереть вот так, ― он слабо улыбнулся, вновь поводя над телом Джины рукой, переливающейся золотистым свечением. ― Мы найдем способ справиться с Валкорионом. Все вместе ― обязательно найдем.
Звук открывающейся двери и шорох плотного фантика ознаменовал возвращение Нокса с припасами. Отступив от койки, Нарракс обернулся, смерил ситха, который уже вовсю жевал белковый батончик, холодным взглядом, и подхватил из коробки еще нетронутую упаковку. Вообще-то, еды, которую притащил Нокс, хватило бы, чтобы накормить все текущее население «Эндшпиля».
― Вот, держи, ― с этими словами он протянул батончик Джине. ― Я думаю, двух-трех тебе в таком состоянии будет достаточно, больше не стоит.
Джина слабо улыбнулась, с благодарностью принимая воду и очень медленно и осторожно сделала первый глоток. Живительная влага потекла в пересушенное горло, и джедайка закрыла глаза, тихо радуясь. А то во рту прямо целая татуинская пустыня образовалась.
Воистину, вода - источник жизни.
- Спасибо, - теперь улыбка вышла чуть живее. Сури поудобнее устроилась на койке, хотя в душе порядком устала лежать. - Я выспалась на пару-тройку жизней вперед. Хочется скорее придти в форму и снова стать полезной, - она посмотрела на руку, которой держала бутыль. Та продолжала дрожать. Альдераанка вздохнула. - Я уже начинаю понемногу привыкать. После Тайтона немного повидала галактику и... Поняла, что очень хочу увидеть всех, кто вернулся. Кто еще вернется. Кроме того, без помощи вряд ли могу что-то сделать с... нашей общей проблемой.
И, кажется, если Героиня не могла позволить себе пребывать в прострации от новости, сколько веков прошло, и старалась как можно скорее вписаться в новое время, то по голосу Нарракса не скажешь, что он легко принял эту весть.
- Как вы... оказались здесь? Я хочу понять, как... Совпадений же не бывает. Это действительно... - она замолчала и качнула головой, не зная, как выразить мысль.
Новая волна золотистого сияния принесла еще немного облегчения. В самом деле стало получше, хотя Сури хоть и перестало хотеться хлопнуться в обморок, голова у нее неимоверно кружилась. Она закрыла глаза, но легче не стало, даже наоборот.
Тут очень кстати вернулся Каллиг, у которого Нарракс сразу забрал коробку и вручил один из батончиков Джине. У нее еще оставалась вода, поэтому она начала есть очень медленно, откусывая маленькие кусочки, которые запивала водой. Всякому известно, что оголодавший организм не сможет съесть много, и пища должна быть как можно легче усваиваемой. Сейчас подошел бы какой-нибудь суп, но размоченный батончик тоже пойдет.
- Спасибо, - еще раз сказала она, улыбнувшись уже обоим. Голод начинал понемногу отпускать, хотя голове пока не легчало. - Мне кажется, нужно сказать о нашей проблеме... остальным. Может быть, Реван когда-то давно был не так уж неправ, желая вселить Императора в смертное тело, но ошибся в желании это тело сразу убить - это бы всего-лишь освободило дух Вишейта опять, возвращая к тому, с чего начали. Нужно что-то другое. Но вот что... - она закончила есть и замолчала, а потом внезапно согнулась, свесилась через край и исторгла из себя все, что только что съела и выпила.
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-10 18:40:14)
Это было почти так же весело, как донимать Барсен'тора по поводу их с Ашарой брака, на который требовалось разрешение их джедайского Совета. На Явине-IV, во времена союза против Ревана, как раз появилась такая возможность. Каллиг к тому моменту уже давно наплевал на отсутствие официальной церемонии или бумаг, подтверждающих их статус, и просто считал Ашару своей. Но слишком уж смешно негодовал забрак, в который раз заслышав вопрос о свадьбе одного из Темных лордов с падшей падаваном.
Прошли тысячелетия, изменилась Галактика, пришли в упадок прежние государства, их место заняли новые, из глубин космоса явились существа, ранее немыслимые. Но Барсен'тор все так же осуждающе смотрел на ситха, не понимая, что лишь развлекает его.
Рассмеявшись, Нокс подошел ближе и сел на полу подле больничной койки. Как оказалось — очень и очень зря. Джине стало плохо. Нокс успел вскочить на ноги и отступить на безопасное расстояние, и все же не мог не сморщить лицо в отвращении.
То, о чем говорила Сури прежде, чем ее вырвало... это было не просто серьезно. От этого зависела судьба всей Галактики, и более того: жизнь и здоровье самого Нокса. Свое новое тело он берег не слишком рьяно, ведь раз один раз удалось вернуться в мир живых, то получится и вновь. Но рисковал он куда большим. От тех, кем Вишейт питал себя, не осталось ничего. Даже присутствия в Силе.
И все же, Каллиг почти не волновался. Он помнил, что в прошлый раз они справились, хоть то и оказалось просто отсрочкой — как сам он тогда и говорил изначально. Что же, все подходит к концу. И им предстояло найти новое начало.
Предположение Сури звучало разумно. В этом направлении стоило думать дальше — и Нокс карикатурно задумался. С того, как он хмурился и тер подбородок, можно было писать какого-нибудь философа, размышляющего о судьбах мироздания, смысле жизни и всем таком.
Вывод, к которому Нокс пришел, был весьма очевиден.
– В таком случае нам понадобится новая тюрьма для него. Построенная по индивидуальному заказу, чтобы все учесть.
Отредактировано Kallig (2016-08-10 15:24:11)
«Поскорее прийти в форму и снова стать полезной». Нарракс ощутил себя пристыженным, даже щеки едва заметно порозовели. Он уже сбился со счета, сколько месяцев прожил в «новом времени», и что же? Пришел он в форму? Стал полезным? Или до сих пор при первой же возможности забивался в самые дальние и темные и углы и погружался в чтение, как будто пытался наверстать упущенное, прожить минувшие тысячи лет вместо отнятых у него каких-нибудь полусотни?
Джина всегда была такой: меньше думала, больше делала, многого добивалась.
― Увидишь, ― мягко отозвался Нарракс, думая о тех чертах личности и характера, которых недоставало ему, но которыми некогда славилась бравая Героиня Тайтона. ― И без помощи не останешься. Я сам не понимаю, как вышло, что мы все оказались здесь, ― хотя вернее было бы сказать «сейчас». ― Если так посмотреть, то… кажется, будто нет никакой связи. Карбонит, стазис, одни искали других, кто-то влип в передрягу с неполадками в гипердрайве. Но ты права, таких совпадений не бывает.
Нарракс помедлил, припоминая то, что говорил ему Нокс еще на Тарисе о какой-то абстрактной великой цели. Могло бы этой целью быть пробуждение Императора Валкориона?
― Сила… пока не дает ответов.
И, признаться, один чрезмерно погрязший в своих переживаниях джедай тратил недостаточно много времени за изучение современности и глубокие медитации, предпочитая отчаянно цепляться за прошлое. Только теперь Нарракс начал понимать, какую беду сулит ему настоящее. Что бы не собрало их сейчас в этом времени, им всем необходимо было готовиться к грядущим событиям и встречам. Если не ради себя, то ради других. Быть может, ради целой Галактики.
― Скажем. Соберем всех чувствительных к Силе, посоветуемся и найдем решение. Многие из нас обладают уникальными способностями, все это может пригодиться.
Слова Джины о Реване Нарракс предпочел не комментировать ― он слишком хорошо помнил, сколько крови им попортил этот человек, успевший глубоко изучить обе стороны Силы и при этом не сумевший толком с пользой применить это знание.
― Ох…
Как оказалось, облегчение было временным; Нокс едва успел отпрыгнуть, чтобы не запачкаться. Нарракс отступил всего на полшага, а к тому, что рвота забрызгала голенища его сапог, отнесся с видимым равнодушием ― куда важнее для него было придержать Джину за плечо, чтобы та, упаси Сила, не навернулась с койки, и уложить ее обратно.
― Новая тюрьма? ― переспросил он у Нокса, выискивая по всему медотсеку подходящее ведро или тазик и одновременно при помощи настенной панели вызывая дроида-уборщика, чтобы разобрался с беспорядком. ― То есть, новое тело? ― полминуты спустя у экс-Героини уже были чистое полотенце, еще одна бутылка воды и небольшое ведрышко на полу рядом, готовое к новым казусам. ― И где нам его взять за такое короткое время?
Почему короткое, Нарракс, уточнять не стал. Было очевидно, что долго Джина в таком режиме попросту не протянет.
Ей стало жутко неудобно оттого, что развела такой бардак, но ничего уж не попишешь. Прибавьте сюда неутихнувший голод, дурноту, продолжавшееся головокружение, слабость - и получите примерное представление о том, насколько погано Сури себя чувствовала.
На Тайтоне она оклемалась быстро, так что даже относительно живой добралась с Галеном до Зиоста, где устроила ему небольшую экскурсию. Потом попросила отвезти ее на "Эндшпиль" - и ну да, на подлете к станции все началось.
Может, сошел на нет "лечебный эффект", который впервые окутал ее возле тайтонской пещеры? Она знала, что там, в тот раз, ей помог Валкорион, ведь Император заинтересован в ее существовании не меньше нее.
О том, что ее так ломает из-за концентрации ситхов на станции, она перестала думать практически сразу: к присутствию Темной Стороны она давно привыкла, к тому же вряд ли наличие нескольких ситхов сравнится с мраком прячущихся в ней самой мощи и духа Валкориона.
- С-спасибо, Нарракс, - кажется, ее потряхивало и даже знобило непонятно с чего. Во рту стоял жуткий вкус, поэтому она все же рискнула сделать пару глотков и вытереть рот полотенцем.
Джина приподняла голову и посмотрела на Каллига, который всерьез задумался над ее предложением. Затем перевела взгляд на забрака.
- По крайней мере, воплощенного Императора легче отслеживать. И если тело будет нечувствительно к Силе... хотя мы не знаем, способен ли Валкорион управлять мидихлорианами, чтобы повысить их популяцию и сделать носителя одаренным. Это не вариант. Тогда нам нужен кто-то, достаточно устойчивый перед Силой... - женщина посмотрела на Нокса и тихонько хмыкнула, вспомнив дашайда. - Даже если и так, это не гарантирует безопасность. Разве что...
Она о чем-то крепко задумалась, но делиться мыслями не спешила. А потом и вовсе стало не до того, потому что ее опять скрутило и вырвало в заботливо подставленное ведрышко - той самой водой, которую она выпила пять минут назад. При этом вцепилась в край койки, откидываясь назад, чтобы не сверзнуться на пол, рухнула на подушку, и ее начала бить крупная дрожь, а руки похолодели.
- Ну совсем никуда не годится... - беззвучно пробормотала она и зашарила по постели рукой, похлопывая себя по талии и ногам. - Сарлак задери, да куда он задевался...
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-11 11:03:42)
Ответ на вопрос Барсен’тора для Дарта Нокса был очевиден:
- У нас есть клоны. Мы можем выбрать подходящего и доработать.
Капсулы с десятками спящих тел, никогда не рождавшимися, не жившими. Едва ли лишить жизни эти искусственные создания будет так уж аморально даже с точки зрения джедая. Наверное. Забрак даже сейчас выглядел каким-то потерянным, и хотя это вызывало в Ноксе глухое раздражение и желание начистить татуированную физиономию, он сдерживался. Старался не давить лишний раз.
Больше не находясь в опасной близости от Сури, которой вновь подурнело, Нокс реагировал на нее спокойнее. То есть практически никак. Разве что отметил мысленно, что дело плохо и для альтернативы с выращиванием специально созданного клона у них времени нет. Придется работать с имеющимися.
С тем же, к чему вела Джина, продолжая его мысль, Нокс был в общем-то согласен. Но не мог отказать себе в удовольствии указать на недостатки в рассуждениях, хотя джедай и сама отказалась от первоначальной мысли:
- Нечувствительное к Силе тело не выдержит Валкориона. Когда он еще звался Вишейтом, у него были слуги, что могли становиться сосудами для его сознания. Они жили недолго. Я и сам однажды чуть не умер из-за того, что мое тело не могло выдержать моей Силы.
Говорил о своей не случившейся смерти Нокс как о прогулке в парк: легко, даже как-то радостно. Он выжил и стал сильнее. Каждый раз с грани жизни и смерти он возвращался с подарками.
За гранью же он оказался лишь однажды.
- Мне знакома алхимия. И знаком метод, позволяющий снять ограничения оболочки на вместительность. Все, что нужно - как-то привить ему сопротивляемость к Силе и вывернуть ее наизнанку. Я… если честно, понятия не имею, возможно ли такое. Но попытаться необходимо.
Дроид-уборщик въехал в медотсек и с писком подъехал к койке Сури, чтобы очистить все, что извергла из себя джедайская героиня. Ноксу пришлось отступить еще чуть дальше: дроид чуть не проехал по его ногам.
― Я думаю, тебе нужна капельница, ― Нарракс, казалось, состоянием Джины был встревожен куда сильнее, чем практически дышащим в затылок Валкорионом.
Он мог исцелить раны. Мог срастить переломы, мог даже заново вдохнуть в умершего едва-едва успевшую угаснуть жизнь, но напитать клетки влагой и питательной органикой было, увы, выше его сил ― Нарракс вообще не думал, что это возможно. Продлять собственную жизнь и молодость ― да, но не чужую.
Пока Джина и Нокс рассуждали, он вновь обратился к приборной панели рядом с койкой. Понять, какой комбинацией клавиш вызвать дроида-медика и дать ему верную команду (капельница, а не какая-нибудь операция под общим наркозом), оказалось не так-то просто, но, в конце концов, он с этим справился. Все необходимое, а именно: сама капельница на высокой подставке и ряд манипуляторов, часть из которых оканчивалась тонкими иглами, ― тут же вынырнули прямо из-под койки. На кропотливую работу медицинского оборудования Нарракс смотрел с живым нескрываемым интересом ― он, целитель, привыкший доверять свое здоровье Силе, редко становился свидетелем чего-то подобного.
― Во-первых, у клонов есть сознание и личность, ― наконец, отозвался Нарракс, поднимая взгляд на Нокса. ― Сатель Шан тому доказательство. Во-вторых, какой из этих клонов выдержит темный дух такой мощи?
Не обращая внимание на жужжание и трескотню дроидов, он задумчиво потер пальцами подбородок.
― Допустим, у нас будет тело, способное его выдержать. Я знаю ритуал, изгоняющий Тьму и отсекающий ее снаружи, но не думаю, что это нам пригодится… Ты же умеешь связывать призраков? ― он снова взглянул на Нокса, старательно пряча в себе то, как сильно не одобрял ситхские методы наращивания мощи. ― Попытаться необходимо, согласен.
Даже если ради этого придется пожертвовать личиной какого-нибудь клона. Увы.
Нарракс вздохнул и перевел взгляд на Джину. Дроиды уже сделали свое дело, и питательный раствор бежал в ее тело по трубке через иглу, аккуратно проткнувшей вену. По крайней мере, больше ее не должно было рвать.
― Если кто и даст нам ответ на такой вопрос, то только Сила… И можно лишь надеяться, что выйдет лучше, чем три с лишним тысячи лет назад.
Ей очень хотелось протестовать, но следовало признать, что Нарракс был прав: придется пережить еще одну капельницу, пока тело не одумается и не начнет справляться со своими обязанностями. С протяжным выдохом подавленного раздражения джедайка протянула и без того исколотую руку дроиду и отвернулась, чтобы не видеть протыкающую кожу иглу. Рука немедленно онемела, хотелось поднять ее и растереть, но этого делать было нельзя.
Она старалась отвлечься разговором между собой, джедаем и ситхом.
- Клоны? У вас есть клоны? Откуда... какие еще клоны? - брови Героини взметнулись вверх, подчеркивая удивленное выражение лица. - И... чьи это клоны? - она замолкла, услышав упоминание мастера Сатель - о том, что некоторые из старых друзей и союзников жили в нынешнее время, будучи клонированными, Нарракс не упоминал, а замученная собственным организмом женщина как-то не додумалась сразу задуматься о том, каким образом грандмастер и тем более Дарт Марр оказались здесь. Является ли Марр до сих пор призраком? Каким именно образом Сатель и остальные попали сюда? С помощью клонов?
Она сообразила, что Нокс, должно быть, имеет в виду Детей Императора - подготовленных особым образом одаренных, до поры до времени ставших спящими агентами Вишейта, которых тот использовал в качестве временных вместилищ своего сознания. Падаван самой Сури, Кира Карсен, была одним из таких агентов, но в итоге сумела освободиться от контроля. Других марионеток они все сполна навидались на Зиосте.
- И как же ты справился, чтобы твое тело смогло тебя выдержать? - джедайка задумчиво прищурилась, поглядывая на Каллига. Кивнула, услышав об идее привить будущему вместилищу Императора сопротивляемость к Силе. - Я думаю, нам нужен негатор Силы. Может быть, генетическое изменение или изменение химического состава крови... я не сильна в этих вещах. Что-то, что если не перекроет, то хотя бы затруднит использование мощи Валкориона. Сделает его неопасным для всего живого, - она потерла лоб свободной рукой и продолжила: - Он знает, что мы попытаемся его ограничить. Честно говоря, ему интересно, что именно попытаемся сделать, - сделав паузу, кратко вздохнула и призналась, подняв взгляд сначала на Нарракса, потом на Каллига: - Я говорила с ним перед самым своим пробуждением. Хотела понять, что нас ждет. Моему обману он, мягко говоря, не обрадовался. Мягко говоря, - повторила она, смотря на тогруту - ведь именно он помог провернуть этот обман. - Мне удалось... убедить его не трогать галактику и... я пообещала ему новое тело. Его это заинтересовало.
Теперь она рассматривала узоры на лице целителя, обдумывая его последние слова, и покачала головой:
- Нет никакой необходимости связывать призраков. Ваштаар научил меня, что нужно делать для освобождения поглощенного духа. Я могу отпустить Валкориона в любой момент - в любое тело, как только то будет готово. И... - она осторожно поелозила, скользя спиной по подушке, чтобы сесть чуть повыше, стараясь не двигать руку с иглой. - Я хочу посмотреть на этих клонов. Может быть, смогу подсказать, какой именно нам подойдет для Императора. В любом случае, чем дольше я тут лежу, тем больше времени утекает - и меня невыносимо достало валяться мертвым грузом, когда есть срочное дело, требующее нас всех, - эти слова прозвучали с оттенком металла, а свободная ладонь Джины, лежащая на ее животе, сжалась в кулак. - Да где, в конце концов, мой меч? Оба меча?
– У пробудившихся клонов, – Нокс с умным видом поднял палец вверх. – Память и личность возвращались к Сатель постепенно, так что мы не можем утверждать, что она обладала ими, находясь в капсуле.
Может, и обладала. Какая разница? Но совесть Барсен’тора следовало успокоить.
Легче, чем успокоительные слова, дался Ноксу рассказ о клонах, о себе самом, о машине с Белсависа. В общем, о том, что не требовало ложного гуманизма и сочувствия.
– Мы столкнулись с организацией, клонировавшей многих адептов Силы прошлого, исследовавших Силу. И даже оказались ненадолго их лабораторными крысами. Когда же мы бежали с тонущего… я хотел сказать, с взрывающегося корабля, мы прихватили с собой то, что смогли. В том числе капсулы с клонами. Я… честно говоря, не вглядывался в их лица. Нашей удачей будет, если обнаружатся клоны Вишейта, Валкориона или его детей – они точно выдержат. Но я не думаю, что Дарт Марр стал бы их спасать.
На этом моменте Нокс взял паузу и бутылку воды. Не ту, из которой пила Сури – ей он побрезговал – другую.
– Так вот, после выбора подходящего тела нам следует отправиться на Белсавис. Там находится ракатанская машина, способная реконфигурировать тело. С ее помощью раката ставили опыты на своих чувствительных к Силе рабах, пытаясь вернуть утраченные способности себе. И поставленная ее создателями цель – единственное, чего не могла дать машина. Но то, что нам нужно, она сделает, если до сих пор функционирует. Мы с ней расстались друзьями, так что проблемой это стать не должно.
На самом деле, Нокс так и так собирался на Белсавис. Он хотел убедиться, что потомки сохранили метку машины, а если нет – попросить ее помочь вновь. Теперь же ему выпал шанс совместить полезное с полезным. Не просто добиться своих целей, а сделать это так, что в глазах остальных поступок станет полезен не одному Ноксу, а всем. Да и не только в глазах.
Возможно, машина-Мать даже сможет дать телу устойчивость к Силе. Или подскажет, как это делать. В конце концов, она эксперт с многотысячелетним опытом.
Новое тело его заинтересовало, как же. Нарракс вообще не представлял, чем можно было интересоваться в возрасте нескольких тысяч лет, кроме попыток обелить свою сущность и найти, наконец, умиротворение и покой в единении с Вечной Силой. В Галактике небось и не осталось того, чего Вишейт-Валкорион еще не видел и не пробовал.
― Мы не можем утверждать и того, что не обладала, ― бросил Нарракс Ноксу, подозревая, что консультироваться по поводу самосознания клонов у Сатель будет, как минимум, невежливо по отношению к последней. Впрочем, у них были еще Терон и Митра. Митра не выглядела слишком ранимой (особенно общительной, впрочем, тоже), а Терон… Терона Нарракс считал достаточно близким другом, чтобы позволять себе задавать ему даже такие неудобные вопросы. ― Но у нас может попросту не остаться другого выбора.
Он старался просто как можно меньше об этом думать.
Сделав дело, дроиды потихоньку вернулись на свои места. В медотсеке по-прежнему было тихо, станция вокруг него казалась заброшенной и безмолвной. Странное это было ощущение: здесь, на небольшом островке работающих приборов, освещенном ярким белым светом, два величайших джедая и ситх ушедшей эпохи решали, как спасти едва знакомую им Галактику.
В какой-то момент Нарракс, прислонившийся плечом к высокому шкафчику с инструментами, приподнял голову и взглянул на Джину с нескрываемым удивлением.
― Ваштаар? ― до чего непривычно звучало это имя для того, кто привык называть их общего знакомого ситха Ноксом. ― Научил тебя?
«Когда?» ― хотел было добавить он, но припомнил, что из всех своих возрожденных современников ушел в небытие чуть ли не раньше всех. Но чтобы Джина Сури взялась учиться у Дарта Нокса?..
Вообще-то, новость была хорошая, лишнее знание позволяло Джине лучше управляться с заточенным в ней духом, но Нарракс слишком крепко был привязан к своим привитым в Ордене идеалам, так что не смог удержаться от того, чтобы фыркнуть и досадливо поджать губы. Все в этом новом проклятом мире постоянно шло наперекосяк. Не так, как должно было.
― А, неважно, ― добавил Нарракс с тем самым видом «вообще-то важно, но я обиделся». ― Если на Белсависе и есть некая всемогущая ракатанская машина, то я о ней ничего не слышал.
Он помедлил и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Раздражение и отговорки были не тем, что требовалось для разрешения поставленной задачи.
― Джина, мы не можем позволить себе действовать опрометчиво. Если эта машина действительно существует, ― а причин лгать у Нокса сейчас, вроде как, нет, ― он выразительно глянул на ситха, всем своим видом показывая, что не видать тому джедайского доверия, как своих монтрал, ― то идея ее разыскать звучит разумно. Если там, конечно, что-то сохранилось.
Лишний раз скользнув взглядом по медотсеку, повидавшему уже и Войда с поврежденной ногой, и Терона с его разнесчастным глазом, и ослабленную после пробуждения из капсулы Сатель, и его самого с серьезным ранением на боку, Нарракс решительно отошел к дальней стене, присел над одним из ящиков и пошарил пальцами по замкам. Он не прогадал: в контейнере действительно нашлись все личные вещи Джины Сури, что были при ней во время ее прибытия на «Эндшпиль»: аккуратно сложенная одежда, какие-то мелочи и поверх всего ― две тускло поблескивающие изящные рукояти.
― Вот и твои мечи, на месте, не тронутые, ― удовлетворенно отметил Нарракс, поднимаясь обратно на ноги и оправляя плащ. Ящик он оставил открытым.
Чем дольше Сури слушала Нокса, тем сильнее росло ее удивление, грозившее перерасти в потрясение. Организация, клонировавшая одаренных древности? Вырастившая точных двойников известных адептов именно той эпохи, в которую жили она сама и соратники?
Как это вообще было возможно?
Откуда они достали материал?
Почему выбрали их?
Ни одного логичного объяснения.
Разве что...
Ее передернуло.
Порядочно так передернуло от одной мысли, которую озвучивать не хотелось.
Да, наверное, не время.
- То есть, получается, что спасли не всех клонов? - переспросила она. - И нужного у нас может не оказаться. Ладно, давайте посмотрим, что есть, и тогда уже будем думать.
В этом вся Чужеземка: если есть проблема, она первая, кто засучит рукава и начнет ее тут же решать. Последовательно и неотвратимо.
Самыми разнообразными методами. Иногда даже не вполне одобряемых старым орденом.
По определению. Или на всякий случай, во избежание.
- Не каждый способ, применяемый ситхами, ведет к Темной стороне, Нарракс, - женщина чуть улыбнулась, сходу распознав причину недовольства забрака. - Нужно было придумать, как удержать Императора, чтобы он не смог "покинуть" меня, когда лягу в стазис, и чтобы заснул вместе со мной. Кто, как не Ваштаар, знает о духах больше всех нас? Но способ, который нам подошел, не имел ничего общего с ситхскими методами - по сути это оказалась манипуляция потоками Силы как таковой. Элементарно просто и сработало с первого раза даже у меня.
О том, что в качестве тренировки пришлось поэкспериментировать с духом первого наставника Сури, вспоминать не хотелось. Она до сих пор чувствовала себя виноватой.
Все же Барсен'тор согласился с идеей отыскать на Белсависе чудо-машину, которая вроде как может помочь модифицировать нужное тело для Императора. Раката сгубило падение на Темную сторону, точнее, они нарушили равновесие Силы, совершенно не задумываясь о последствиях, движимые исключительно выгодой. Сплав технологий и техник Силы - то, что отличало в свое время эту цивилизацию, чье наследие до сих пор влияло на облик галактики.
- Может быть, Мать-машина согласится помочь и мне... - задумчиво произнесла Джина, приманивая Силой мечи из открытого ящика. Ощутив обе рукояти в ладонях, джедайка совершенно явственно облегченно вздохнула. Рукояти отличались друг от друга, одна из них, для ведущей руки, была чуть короче и этаким мороком казалась немного светлее другой. - Спасибо, - она перевела взгляд сначала на одного собеседника, затем на другого. Безумно хотелось вскочить и начать действовать. - Давайте не будем откладывать. Поищем клона и полетим на Белсавис, а после подумаем, как именно Валкорион сможет занять свое тело. И, конечно, известим остальных. У нас все получится, но нужно поторопиться.
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-15 11:00:35)
В ответ на удивление Барсен'тора Дарт Нокс обаятельно улыбнулся, демонстрируя клыки и то удовольствие, что доставляла ему реакция джедая. В кои-то веки он не делал ничего предосудительного, и все равно Барсен'тор реагировал так, будто Нокс на его глазах вырезал десяток-другой юнглингов.
Пояснять он ничего не стал. С этим справилась и Сури. Конечно, в манере более оправдательной и менее раздражающей, чем хотел бы ответить сам Нокс. Но им сейчас ни к чему ссориться. Настолько ни к чему, что Нокс даже проигнорировал сомнения Барсен'тора в правдивости его слов. В конце концов, он действительно солгал бы, будь в том какая-то выгода. Только какая?
– Мне неизвестно, кто был изначально среди клонов. Сатель Шан, Митра Сурик, я сам — но свою копию мне пришлось убить. Жаль, на самом деле. Я бы предпочел вернуться в свое тело, будь такая возможность. Терона тоже клонировали, мы полагали по ошибке, но он оказался приманкой, запрограммированной на предательство, – если о своем клоне Дарт Нокс говорил с улыбкой, то об агенте Шане — с отвращением. Он все еще не простил. Прощать вообще никогда не было его сильной стороной. – Так что мне не изввестно, кто еще там может быть.
Может, Ашаа, та машина, поможет и Сури? Нокс задумчиво наклонил голову на бок, обдумывая это предположение. Ее недуг действительно мог иметь природу схожую с тем, что мучил его когда-то давно. Но разум, похоже, не тронут. Хорошо: в сохранность машины-Матери Нокс верил куда больше, чем в то, что им удастся вновь найти гормака, чувствительного к Силе.
Дарт Нокс обернулся к забраку и скомандовал ему таким тоном, будто по-прежнему был одним из лордов Темного совета, а Барсен'тор — в лучшем случае аколитом, а то и обыкновенным лишенным Силы экзотом.
– Приведи ее в порядок. Времени у нас, может, и не так много, но в таком состоянии от нее толку не будет. Я пока сообщу Марру. Где держат капсулы — ты знаешь. Я буду ждать там, как все улажу.
Даже мечи, оказавшиеся в ее руках, не убедили Каллига в том, что Сури уже в порядке и не нуждается в лечении.
Закончив говорить, Дарт Нокс покинул медотсек. Ему действительно нужно было поговорить с Марром, обсудить все, объяснить. В конце концов, то была станция Дарта Марра. Пусть даже присвоенная. Покидать ее без ведома хозяина, да еще с клоном вместе со всем оборудованием, чтобы не позволить проснуться раньше времени, было неразумно. Да и проблематично, если честно.
Им еще возвращаться на «Эндшпиль». Больше некуда.
Джина попыталась объясниться ― дружелюбно, доброжелательно ― но, с точки зрения Нарракса, это сделало ситуацию только хуже. Заметно помрачнев, он отвел взгляд в сторону и поднял руку раскрытой ладонью наружу ― жестом красноречивее, чем словами, попросил уволить его от бесед на не самую приятную тему.
Учиться у ситхов? Нет уж.
― Главное, что сработало, ― прозвучало признанием нужды без намека на одобрение.
В достижении благой цели хороши все средства, не правда ли?
Нарракс намеренно избегал смотреть на Нокса, прекрасно понимая (и даже чувствуя в Силе) злорадство последнего, ровно до тех пор, пока ситх не обратился непосредственно к нему, безапелляционно и грубо. Ответом Ноксу был мрачный взгляд и красноречивое молчание, которое и знак согласия, и верный признак того, что один чрезмерно обнаглевший тогрута чудом избежал телекенитического пинка под зад.
Когда дверь в медотсек с тихим шипением закрылась за спиной Нокса, Нарракс устало выдохнул и потер пальцами лоб. До чего же все это утомляло…
― Еще хотя бы полчаса, ― бросил он, с неохотой отнимая руку от лица. ― Капельницы, я имел ввиду. Нокс прав, если ты не сможешь идти сама или вдруг получишь голодный обморок, выйдет больше вреда, чем пользы.
Приведи в порядок. И как Нарракс, скажите на милость, должен был это сделать? Помять Джину так, чтобы тянущий из нее жизненные силы Валкорион сцедился в баночку? А потом они бы эту баночку закрутили и весело полетели бы на Белсавис ― мариновать.
Скепсис был верным спутником крайне гадливого настроения Нарракса. Этот день не задался с самого начала.
Иногда у Сури создавалось впечатление, что эмоции Нарракса можно есть ложкой. У забраков богатая мимика, но конкретно у этого она так красноречиво выражала то, что тот думал, что порой слова и не требовались. У Каллига тоже многое оказывалось явственно написано на лице, и когда эти двое о чем-либо спорили, наблюдать за ними было тем еще зрелищем.
За три тысячи с лишним лет ничего не изменилось.
И она была этому рада - приятно увидеть что-то привычно стабильное.
Вслух джедайка, конечно, ничего не сказала.
К тому же у них есть дела намного серьезней.
Намного. Судя по словам Нокса, другие только недавно проснулись, а уже успели вляпаться в неприятности.
В предательство.
Терон... Немыслимо!
- И что сейчас с остальными? Что успело произойти? - теперь Джина говорила взволнованно, не на шутку-то беспокоясь. Нокс вышел, ушел искать Марра, так что в палате остались только джедаи. У нее в голове не укладывалось, что Терон - друг, на которого всегда можно было положиться - вдруг оказался наживкой непонятно чьей и неизвестно зачем.
На языке так и вертелось: "Надеюсь, все живы?"
Выражение лица у Каллига, конечно, вышло, как всегда, многозначительным, ничего тут не скажешь...
- Дождемся возвращения Ваштаара. Полчаса погоды не сделают, надо так надо, - сказала она, стараясь унять бурное сердцебиение. Ну кто мог подумать, что кто-то успеет сходу во что-то вляпаться! А ведь сейчас мирное время...
И ей бы очень хотелось приободрить Барсен'тора, который выглядел ужасно измотанным то ли недавними неприятностями, то ли фактом своего пребывания в чужом времени, то ли всем скопом сразу (и Каллигом до кучи...). Только не представляла, как это сделать.
- Нарракс, - тихо позвала она, стараясь не крутиться, хотя ей и впрямь надоело лежать. - Мы теперь здесь. Все здесь. И нас будет больше. Нет больше прошлого, как ни крути. Мне кажется, что ты переносишь эту новую жизнь тяжелее всех нас, хотя я встретила еще не всех... "возвращенных". Что тебя беспокоит? Не замыкайся в себе. Пожалуйста, ты ведь знаешь, что я хочу тебе только помочь. Выговорись.
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-16 15:55:44)
― С остальными, в общем-то, все в порядке. Терону заменили глаз имплантом, ― «совсем как в прошлой жизни», скользнула шальная мысль, ― Войд повредил ногу, Нокс обзавелся парой лишних шрамов, ― о собственной до сих пор не до конца зажившей ране в боку Нарракс привычно умолчал. ― В той заварушке нас всех помяло. Как Нокс и сказал, мы вчетвером попали в руки ученых, занимающихся клонированием. Вчетвером ― это я, Нокс, Тирос и… эм… еще один, ты его не знаешь. Он жил еще раньше, чем мы с тобой. Современник Ревана.
Нарракс задумался, складывая руки на груди и опираясь плечом о чистую белую стену. Что успело произойти… Поди структурируй весь этот сумбур. Тем более что Нарракс вместо того, чтобы активно интересоваться заботами окружающих и текущим положением дел, всеми силами от них отчуждался и вылезал на свет только тогда, когда кто-нибудь являлся прицельно по его душу. Вроде как Терон перед полетом на Тайтон.
Кстати, да. Терон.
― И не было это предательством. Терона клонировали специально для этой цели, в него была заложена жесткая программа контроля. Кажется, как раз в глаз, ― последние слова прозвучали с явным сомнением. Нарракс не помнил, чтобы Войд объяснял, как Терон лишился глаза, что ему вдруг резко потребовался имплант, но не исключал, что в пылу битвы и эвакуации просто забыл добрую половину услышанного. ― Потом прилетели Войд, Сайфер, Марр… С компанией. Спасли нас, а лабораторию взорвали. А кроме этого… Ну… Я помог Ноксу разобраться с одной бандитской группировкой, Нокс и Терон еще куда-то летали… Потом они куда-то с Войдом, кажется, летали…
Нарракс стремительно скатился в невнятное бормотание, а вскоре совсем умолк и молчал какое-то время, заново собираясь с мыслями.
― Мы несколько месяцев жили в Храме на Явине, ― продолжил он, рассеянно собирая пальцами пылинки с рукава плаща. ― До тех пор, пока не привлекли нежелательное внимание современных организаций. Перебрались сюда, на «Эндшпиль», но Марр, успевший объявить станцию своей, кажется, не особенно рад нашей компании, ― Нарракс вдруг улыбнулся и вновь поднял взгляд на Джину. ― А еще мы привезли Тиросу котенка нексу. Не знаю, правда, куда он его дел.
Признаться, в череде всех тех событий, что приходили Нарраксу на ум с задачей «вспомнить, что успело произойти», презентование этой маленькой злобной твари бывшему Гневу Императора было, пожалуй, самым радостным.
Впрочем, звук собственного имени быстро согнал с его лица легкомысленную улыбку. Невольно напрягшись, Нарракс взглянул на Джину как измотанный, загнанный в угол зверь. Ее интонации ясно дали понять, о чем пойдет разговор, а желания его вести у Нарракса сейчас не было.
Он набрал в грудь воздуха… и осадил себя раньше, чем успел ответить, грубо требуя оставить его в покое. Великая Сила, чуть было не нагрубил Героине Тайтона!
А ведь он никогда не был ни грубым, ни резким, ни замкнутым…
― Я… То есть…
Нарракс сглотнул колючий ком, подступивший к горлу, и шумно выдохнул. Нет, он определенно еще не был готов к подобному обсуждению.
― Ты не можешь мне помочь, Джина, ― и добавил после короткой паузы: ― Только я сам могу.
оос: кусок совместки с Нарраксом
Чем больше рассказывал Нарракс, тем задумчивее выглядела Сури, чье лицо явно выражало не просто удивление - ошеломление пополам с какой-то мрачной решимостью. Новости об ученых, похищавших одаренных ради экспериментов, отразилась в ней горячим негодованием, от которого только в жар не бросало. Пальцы вокруг рукоятей мечей крепко сжались, выдавая, что, будь воля их хозхяйки - она бы лично сорвалась на выручку.
Хорошо, что все закончилось благополучно. Досчитав до пяти, Джина медленно выдохнула, не торопясь вдохнула и снова выдохнула.
Она тоже невольно улыбнулась, узнав, что пробужденные и вернувшиеся выбрали в качестве своего дома именно Явин-4. С этой луной практически каждый так или иначе оказался связан в свое время. Буйный мир, полный мощных эманаций Темной Стороны, тем не менее, привлекал и ее адептов, и служителей стороны противоположной. Как будто бы Явин притянул тех, кто однажды выбрал его местом для заключения невероятного по тем тяжелым военным временам союза.
Сколько же всего с той поры изменилось...
Как же сильно они сами-то изменились...
Джедайка видела, что затронула неприятную тему. Нарракс не горел желанием откровенничать, но она чувствовала, что лучше сейчас - потом подходящего шанса может не выпасть.
Поэтому она тряхнула русой головой и сказала мягко, но непреклонно:
- Если не могу, это не значит, что не должна попытаться. Могу только догадываться, каково тебе было проснуться спустя столько времени - так же, как мне. Ты видел сны в карбонитовом заточении, Нарракс? Я помню свои, что длились пять лет, пока висела трофеем в хранилище Вишейтова сына. Но ярче их помню те, от которых проснулась месяц назад. Бесконечно долгие сны на протяжении более трех с половиной тысяч лет - на грани бодрствования и беспамятства. В пограничном состоянии разум вытворяет странные вещи, Нарракс. Ты сожалеешь о том, что все, что ты знал, невозможно вернуть?
Конечно, она должна была попытаться. Это же Джина Сури. Достаточно упрямая и настойчивая, чтобы допекать ситхов до перехода на Светлую Сторону. Все это было так… по-старому, что Нарракс, пожалуй, даже улыбнулся бы… если бы не вещи, о которых она говорила.
Он мотнул головой отрицательно ― те мыслеобразы, что являлись ему в многолетней карбонитовой коме, нельзя было назвать снами. Будто ложе из чистой Силы, они окутывали его, то скручиваясь страданием целых народов, то растекаясь мягким теплом в краткие мгновения гармонии и баланса в масштабе целой Галактики… и далеко за ее пределами.
― Н… Нет, ― Нарракс запнулся, своевременно вспомнив то, кто когда-то сказал ему Нокс. Еще там, в сырых зловонных болотах возрожденного Тариса. ― Все, что я знал, завершило цикл своего существования в отведенное Силой время. Пытаться вернуть это было бы насилием над естественным ходом вещей. Я… ― он отвел взгляд и приподнял плечи в интуитивной попытке защититься, ― я сожалею о том, что не остался там. С ними.
- Ты пропустил все самое интересное не по своей воле, - слова можно было бы счесть шутливыми, если не серьезное выражение лица женщины. Голубые глаза не смеялись нисколько. - А теперь мечтаешь о возвращении в прошлое? Но вряд ли это возможно. Сила велела тебе проснуться именно здесь, сейчас - в этом времени, - тут она даже почти не кривила душой. - Тебе ли напоминать, что на все всегда есть причина? Но если ты утонешь в сожалениях, то не сможешь выполнить то, что тебе предназначено. Выйдет еще хуже, не так ли?
Она перевела дух и шумно вздохнула. Тяжко, чего уж там, говоря прямо. И смягчила несколько тон, потерев лоб между глаз.
- Я тебя правда понимаю, Нарракс. Думаешь, было весело лечь в стазис на тысячи лет, добровольно лишая себя заслуженной жизни? Война с Закуулом закончилась, но плодами победы и мира наслаждались другие. Мне бы хотелось вернуться в наше время и дожить отведенное время без Императоров в голове, без войны - просто как обычный человек. Получить право на отдых. Но Сила распорядилась иначе - и в новом времени приходится разгребать последствия того, что не было закончено еще тогда. Что ж предлагаешь, удариться в ностальгию, хандрить и прятаться ото всех? Здесь тоже есть джедаи, и, если не путаю, орден практически истребили. Выжили единицы, которые создали все с нуля. Как думаешь, окажутся полезными знания мастера джедая, жившего давным-давно, по воле Силы занесенного в 35-й год новой эры? Я очень хочу посетить Корусант - посмотреть на отстроенный Храм, поговорить с молодым поколением. И я это сделаю - а не буду сидеть в уголке и сожалеть о том, чего не вернуть. Ты растратишь себя ни на что. Таких действий от тебя хотела бы Сила? - Джина не могла дотянуться до Барсен'тора, хотя очень хотелось. Вместо этого она крепче сжала мечи, активировала и уставилась на ровно гудящие клинки бледно-лилового и светло-голубого тонов.
― Ты сделала то, что должна была сделать.
Нарракс не знал, получилось ли у него, но все же попытался вложить в эту нехитрую фразу максимум того, что чувствовал; объяснить словами у него все равно бы не вышло. Прожить жизнь без войны… Нет, он хотел не этого. В его времени, в его жизни, окружающий мир то и дело пытался до него докричаться: а как же отпуска, пенсии, развлечения, в конце концов, семья? Маленькое личное счастье, о котором без устали грезила вся Галактика.
― А я ― нет.
Нарракс хотел быть нужным. Остро нуждался в этом. И, подобно верному инструменту, оставшемуся без заботливых рук мастера, отчаянно и неуклонно ржавел.
В его карбонитовой заморозке не было какой-либо великой цели. Он просто-напросто глупо и бессмысленно угодил в ловушку. В разгар войны, когда одно только его имя (и его титул) вселяло в сердца надежду, когда один его крошечный «Защитник» мог изменить ход космического сражения, когда за его спиной вставали целые армии, ― он исчез. Издевательски просто. Пугающе насовсем.
Когда Нарракс начинал думать о том, что стало с его кораблем и его командой, и его войсками, в груди его, сковывая дыхание, расползался могильный холод. Отстранившись от стены ― белой, как заснеженные равнины Хота ― он прошелся по медотсеку, обнимая себя руками, будто таким образом мог согреться, мог расплавить этот колючий лед в сердце, а кроме того ― укрыться еще надежнее, чтобы больше никакие слова не могли до него добраться.
― Пойми, я… я не умаляю твоих заслуг. Я не могу смириться… с делами, каких не сделал… Битвами, которых не предотвратил и не выиграл. Жизнями, которых не уберег…
Нарракс остановился и, привлеченный звуком активации световых мечей, посмотрел на Джину через плечо ― взглядом, полным тоски, сожаления, горечи. Взглядом того, кто не справился с задачей, ради которой когда-то жил.
Ему казалось, будто сердце билось где-то в горле. Джина говорила правильные вещи. Джина готова была сорваться и действовать, сражаться если не ради Республики или Ордена, так ради себя, ради собственного благополучия. Ради спокойной жизни в этом новом, чуждом для него мире.
Нарракс так не умел. И он, признаться, не думал, что спустя три с лишним тысячи лет в Галактике осталось хоть что-нибудь, за что ему бы следовало сражаться.
― Я не знаю, чего хотела бы Сила…
«Но сам я предпочел бы смерть». Потому что нет смерти ― есть Великая Сила. Умиротворение и покой в единстве с чем-то цельным и вечным, в пространстве, где нет сожалений и незавершенных дел, нет ни тоски, ни страдания, ни боли.
Голубые глаза, пристально глядящие на клинки, сощурились, становясь колкими. Джина молчала, давая Нарраксу выговориться, и по мере того, как он говорил, крепче стискивала мечи. Они словно соломинки помогали держать чувства в узде, своим видом напоминая, что именно воплощают. Пусть забрак говорил мало - каждое слово падало в душу тяжелым камнем и резонировало с собственной темнотой.
Глупые эмоции.
Взгляд, которым она встретила его взгляд, выражал многое. Всего пара фраз - но какими же хлесткими они оказались! Нарочито медленно погасив мечи, отложив их в сторону, Джина намеренно понизила голос, не замечая, как начинает сминать тонкое одеяло, под которым лежала:
- К сарлаку заслуги. Я не героиня, заслуживавшая почестей, не избранная, не избавитель. Если тебя так сильно терзает не сделанное, то как можно простить то, что было, наоборот, сделано? Простить захватническую войну ситхской Империи - в истории ее назвали Второй Галактической? Простить Зиост? Простить Закуул? - она повысила голос. - Все это случилось потому, что не сумели вовремя остановить. А я могу смириться с этим? Даже сейчас... Я поставила всех под удар, Нарракс, тем, что решила спрятаться в стазисе ради всеобщего блага. Как знать, соблюди я честно условия договора...
Она оборвала себя, резко качнув головой, опуская глаза. Продолжила глухо, еще тише, чем прежде, и совсем не о том, о чем говорила ранее:
- Сила хочет дать вам свободу. Разлученные - воссоединятся. Потерянные - найдутся. Отчаявшиеся - обретут шанс. У тебя и остальных есть то бесценное, что так редко по-настоящему ценят: выбор. Свободный выбор. Не трать свой на малодушное, трусливое бегство, - она предельно серьезна. - Выбери, чем ты можешь быть полезным сейчас, помоги другим, забудь об унынии. Иначе никакого покоя ни в жизни, ни после нее ты так никогда не найдешь, - и совсем тихо: - Не обесценивай дар, который мне недоступен...
Отредактировано Heroine of Tython (2016-08-17 22:22:23)
― Ничего бы не изменилось, ― бросил Нарракс, опасаясь, что по его вине Джина ударится в приписывание себе лишней вины и ответственности. ― Я не верю в возможность честного договора с Вишейтом или как там его потом звали… Он все равно поступил бы так, как ему удобно.
Сила услужливо доносила до него то, что испытывала Джина ― сродни назойливому зуду в висках или раздражению по кромке химического ожога ― и Нарракс не знал, что ему говорить и делать. Оправдываться за собственную хандру в попытке еще раз донести ее истоки до сердца Джины? Спорить, доказывая, что имел более чем веские причины для того, чтобы желать покоя и одиночества? Уйти, привычно избегая неудобного разговора ― колючего, как клещи, которыми она грубо залезла в душу?
А толку?..
Его бегство не было трусостью. Он никогда и ничего не боялся. Его не испугала даже перспектива медленно и мучительно умирать в попытке защитить Орден от темной чумы Вивикара!
― Выбор есть всегда, ― Нарракс досадливо поджал губы. ― Откуда тебе, в конце концов, знать, чего хочет Сила?
Теперь он сам чувствовал себя виноватым и сдержанно, но все-таки огрызался, как загнанный в угол зверь. Зубы этот зверь показывал очень редко, а потому получалось неуклюже и невпопад. Нарракс с трудом удержал себя от того, чтобы напомнить Героине Тайтона, что она ― рыцарь, а он ― консул, и ему гораздо лучше слышно то, о чем шепчет своим адептам Сила.
― «Забудь об унынии»… Пф. Я не умею бодриться за счет чужого горя, Джина. И я, разумеется, не сомневаюсь в том, что твоя ситуация во много раз тяжелее моей.
Наверное, до Нарракса сейчас много чего долетало и в первую очередь - ее злость. Не гнев, ведущий на темную сторону, нет - нечто сродни боевому ражу, с которым бросаешься в бой на врага, когда понимаешь, что мирно решить дело не удается. Нечто глубокое в своем протесте, нежелании мириться с чужими доводами, потому что они не только ошибочны, но кажется, что прими их - и потеряешь самую мотивацию, не говоря уж о присутствии духа.
- Нет, нет и нет. Кругом нет, Нарракс. Я слышу от тебя бесконечные "нет". Ты словно нарочно отметаешь все, что я говорю, не желаешь попросту слышать. Ты не хуже меня знаешь, что мы с тобой потеряли примерно то же - но подходы к оценке текущего положения у нас в корне разные. Считаешь, что мне досталась судьба тяжелее твоей? Не стану спорить, она паршивая - но это не повод же унывать. Иначе стоило бы завернуться в простыню и ползти к ближайшему... ситхскому храму, - она невольно улыбнулась, представив себе сию картину, но потом снова постаралась принять суровый вид. - Так вот, Нарракс, ты сделал не меньше. И нечего тут сравнивать. Если уж я не отчаиваюсь, то почему ты позволяешь себе опустить руки? А как же твой долг защищать и помогать галактике? Хоть это до ужаса пафосно звучит, - она вздохнула, сменяя гнев на милость, и добавила устало: - Если уж на себя плевать, то о других подумай. А Сила... Мне - известно. Причем совершенно точно. И не вздумай оспаривать: ты попросту не знаешь всех обстоятельств.
Желая сменить тему, она поелозила на кушетке и спросила об ином:
- Как думаешь, полчаса уже прошли? Я бы оделась наконец - и нам пора искать Каллига с его клонами. Хотя у меня жутко чешутся руки тебя хорошенько встряхнуть за шкирку, чтоб наконец собрал себя в кучу... Не обижайся, Нарракс, я не со зла, а потому что твое состояние волнует меня больше своего. Как будто не я тут умираю, а ты, - на последнем слове джедайка все же невольно чуть улыбнулась: она и вправду переживала за других, понимая, что им может быть нелегко, и хотела помочь всем и каждому, как всегда, не думая о себе, но делая то, что считала необходимым. Ради блага галактики.
― Ты сама сказала, что тебе досталась судьба тяжелее моей!
Нарракс вдруг почувствовал себя глупо. Они вели себя, как юнлинги, которые решили померяться, кто дольше удержит булыжник телекинезом, с той лишь разницей, что в качестве аргументов бросались вовсе не достижениями.
Он действительно не хотел слышать ― и понимал это. Не хотел раз за разом сталкиваться с неизбежностью пребывания в современной Галактике, с доказательствами того, что в прошлое ему уже не вернуться, не завершить брошенных на середине дел и не прожить остаток своей жизни в положенном временном отрезке.
Вообще. Никогда. Никак.
Эти слова били больнее хлыста, оставляя зудящие раны, но Нарракс был слишком упрям, чтобы так быстро перестать гоняться за призраками.
Быстро. Сколько месяцев прошло с тех пор, как Каллиг разморозил его на Тарисе?..
Дни уходили в забвение безвозвратно и неуклонно, как вода из прохудившегося трубопровода. Дни, потраченные на чтение, медитации и мучительную тоску по утраченному.
Нарракс вдруг задумался о том, сколько ему было лет… и не вспомнил. Он не помнил даже, когда в последний раз праздновал свой день рождения. Кажется, это было на «Защитнике», и Надя пыталась устроить все так, как было принято на ее родной планете, а Зенит подарил невесть где добытый им раритет ― настоящую гильзу от настоящей пули.
Интересно, три с половиной тысячи лет стоило приплюсовать к его возрасту?..
― Я… не опустил руки. Я же полетел за тобой на Тайтон и полечу с тобой на Белсавис. Я не отказываю в помощи тем, кто в ней нуждается, ― Нарракс развел руками, и сам понимая, что это было скорее оправданием в пользу нищих, чем действительным аргументом против того, о чем говорила Джина.
Но когда она улыбнулась, он не мог не улыбнуться ей в ответ ― слабо и болезненно, но все-таки улыбнуться. В конце концов, Джина была не так уж и далека от истины: Нарракс не мог сказать, что чувствовал себя абсолютно живым. Как если бы в момент карбонитовой заморозки часть его все-таки умерла, а он до сих пор не сумел понять, какая именно.
Какая часть его все же осталась в прошлом.
― Я понимаю… Но это… сложно ― вот так вот просто взять и жить дальше, как Нокс или Войдхаунд. Мне ― сложно, я не знаю, почему, ― он вздохнул и досадливо повел плечом. ― Я, похоже, слишком консервативен для таких путешествий во времени. Но я ста… постараюсь.
Нарракс не признавал лжи и не мог позволить себе это «стараюсь», потому что до сих пор не прилагал никаких усилий, чтобы справиться со своей апатией. И он же никогда не отказывался от данных кому-либо обещаний.
И не обещал того, что было бы ему не по силам.
― Прошли. Думаю, этого вполне достаточно, ― он скользнул взглядом по полупрозрачным трубкам капельницы, а затем поднял руку и сосредоточился, так что аккуратно сложенные в сундуке вещи Джины выплыли наружу и вскоре мягко опустились на приземистую тумбу у ее койки. ― Одевайся. Я подожду снаружи.
Вы здесь » crossroyale » внутрифандомные эпизоды » Пх'нглуи мглв'нафх Вишейт Закуул вгах'нагл фхтагн
