После встречи со Стилински, в жизни Элли не проходило ни дня, чтобы она не видела его улыбчивую рожу. Он был в школе, он был у неё дома. У неё д-о-м-а! И уже через неделю общения Пеннингтон поняла, что её родители стали обожать его не меньше, чем Майлза.  Майлз, Стайлз, одна трава, короче. Только к новому другу привыкать было чуточку легче, ведь он, в отличие от Майлза, в первую неделю знакомства не вёл себя, как высокомерный сурок со странными перепадами настроения. Стайлз просто пользовался архивами Пеннингтонов, немного объедал семью и, как бы в благодарность за хорошее отношение, стал личным водителем Элли. Стилински забирал девушку в школу и вёз  обратно, если, конечно, у так называемой «стаи» не было неотложных дел — тогда Пеннингтон без проблем пользовалась услугами школьного автобуса, корона не спадала.

Со временем наличие в доме Стайлза перестало нервировать. Элли привыкла настолько, что и сама начала таскать Стилински в школу всякие книжки и еду, потому что маме было мало того, что они кормят Стайлза ужинами, ещё и отцу его передавая свёрточки (башлять шерифу едой? здорово придумано, ма!). «Дети не должны быть голодными, а Стайлз такой активный парень», - говорила миссис Пеннингтон, а Элли, вручая старшекласснику очередную передачу, ласково интересовалась сколько нынче весит их «свинка на убой».
Так они и жили последний месяц, обмениваясь разнообразнейшими мыслями и ляпая языком иногда совсем уж не впопад. Так, например, Элли проговорилась, что в их с Майлзом годовщину «осознания своих предназначений в качестве Артура и Мерлина» ребята нажрутся если не в личной встрече, то по скайпу. И, господи, лучше бы она молчала, потому что Стайлз после этого просто не мог молчать и сидеть на попе ровно.

Так уж получилось, что день икс совпал с отъездом её родителей в Англию, где проходила научная конференция, а ещё съезд Ордена Медведя. Элли тоже предлагали поехать и обрадовать верных последователей, но, узнав когда именно старики сваливают из дому, девушка упёрлась рогом, заявив о важной контрольной, к которой нужно готовиться — даже Стайлза соврать заставила, чтобы уж наверняка. Это, кстати, стало ещё большим поводом для Стилински измываться над девчонкой, которая, по сути, и ни пила до этого ни разу.

— Привет. Да, нет, да. — кивая в такт своим словам, Элли ответила сразу на все вопросы подошедшего к ней Стайлза. Пеннингтон наконец привыкла к скорости его вещания.
В последнее время Стилински уж слишком много ей улыбался, подмигивал, похлопывал по плечикам и не стеснялся тащить её за руку, когда вел к машине, «чтобы не отставала». Элли сначала не обращала на это внимание, пока ей не тыкнули пальцем девочки из команды, а мама не стала интересоваться что у них «там» происходит. Может поэтому, её передергивало и бросало в краску каждый раз, когда Стилински проделывал что-то вот такое, как сейчас — отводил в сторону и нашёптывал ей всякие глупости, при этом так самодовольно улыбаясь, что сложно было не улыбаться в ответ.
— Ничего не обещаю, нянь.
Только всё то, что так интригующе начиналось,  вечно заканчивалось какими-то непонятнками, из-за чего от Стайлза Элли, как правило, отправлялась шагать по школьным коридорам в полном недоумении.

***
Вечером родители уехали строго по расписанию, даже не подозревая о том, что будет после их отъезда: картинка видео-чата в скайпе почти не тормозила, а рядом с макбуком стояла бутылка Мартини, на которую Элли давно положила глаз. Точно такая же находилась в руках Майлза по ту сторону экрана, он не сильно одобрял выбор девушки, но перечить королю не мог — они договорились, что пить будут вместе и одно и то же. Но Элли... Элли в итоге не сдержала слово, а Майлз этому только подсобил.
Кажется, на бокале третьем, когда они с другом уже во всю ржали над разнообразными видео из Авалон Хай, Пеннингтон вдруг приспичило ещё раз проверить родительскую нычку алкоголя. И после того, как она вернулась с уловом в виде трех разноцветных бутылок, последовали «Окей гугл» и «Окей, Элли... смешай это с этим», подкреплённое «Ты что, не доверяешь своему Мерлину? Я ведь прирожденный зельевар!»

Мерлиновы скайпоалкоэксперименты знатно подкосили адекватность Артура.

— Стльз говорил не... не... не смешивать! Он предпреждал! — громко икнув, пригрозила Элли пальцем изображению Майлза, который стал всё больше залипать, зевая во всю глотку. В отличие от Элли, его, ничего кроме Мартини не пившего, нещадно клонило ко сну. Но волшебник держался изо всех сил, поддерживая подругу, как только мог.
— Кстати, а чё у вас там, по углам ещё не зажимает? - Элли надулась, не зная расстраиваться ей и плакаться на непонятное поведение Стилински или отмахиваться, мол, чё ты городишь, друг.
— Ды заклебли все, «чё у вас, чё у вас»... библиотечный фетишизм у нас в разгаре! — всё-таки расстроилась. Вздохнув, Элли внезапно начала изливать Майлзу душу.

Вообще, девочка не виновата, что могла поддаться всеобщему влиянию и решить, что у Стайлза к ней имеется что-то кроме потребности в знаниях её родителей.

— Эй, Мёлин? Ты чё, уснул там? — вдруг поинтересовалась Элли, когда посреди своего монолога услышала храп. Блять, серьезно? Они ведь только дошли до голосования на счёт того, стоит ли Пеннингтон вообще начинать со Стайлзом разъяснительную беседу о том, какого хрена происходит.

Посидев так минут с пять и поворчав на недееспособного собеседника, девушка взяла в руки телефон и открыла диалоговое окно со Стилински, который, вроде, даже просил, чтобы она, пьяненькая такая, писала ему. А она напишет! Более того, «Вашестно» вызовет Стилински на ковёр, пока смелая!

«Примчись на голубом коне ко мне, рыцарь!», — напечатала Элли, надеясь на автоисправление, потому что пальцы очень хреново попадали по целям. Выждав несколько минут и так не получив ответа, которые обычно приходили мгновенно, девушка продолжила:
«Ослински, я срзн, у меня крлевский кризис, нжн срочно пересчитать родинки на твоём лице  » , — а родинок на довольно симпатичной морде Стайлза было не мало, и это, почему-то, чертовски умиляло Элли.

Оставив телефон на некоторое время в покое, Элейн налила в бокальчик какую-то синюю хрень, которая на вкус была, кстати, ничего так. Потом ей вдруг стало интересно, насколько сильным красителем является принятый ей, судя по этикетке, ликёр и она встала из-за стола, подавшись кривляться своему отражению в зеркале.
«А ты знал, что после блю кюрасао язык становится синим, как Роскоооо? » , — отписала Элли Стайлзу, обнаружив, что язык её и правда посинел. Распушив в добавок волосы, Пеннингтон ответила свою схожесть с соседским Крендельком, решив и этим поделиться с парнем, который упрямо её игнорировал:
«Я теперь похожа на чау-чау »
Когда девушка попыталась дойти до ноута, чтобы выключить его, она поняла, насколько же сильно её накрыло. Артур не шла, а шаталась. И ей было от этого весело, да так, что её смех луной раздавался по всему, мать его, дому.
«Лучше бы я не вставала, ЛОЛ», — Нет, она не перепутала Стайлза с твиттером, он ведь сам предложил ей смс-ки строчить на пьяную голову. Или опять пошутил?

«Если ты не приедешь через 15 минут, я не буду тебя целовать » , - Элли сама не заметила, как отправила это сообщение после припадочных раздумий о том, что если Эль действительно поцелует Стайлза, то всё может встать на свои места. Ну, типа как в диснеевских мультиках этот долбанутый true love kiss: зайдёт, значит судьба, не понравится — ну, всегда можно остаться друзьями.
«Мне скучно, С!», - в процессе сползания на первый этаж отписала Элли, уже практически не надеясь на то, что Стилински подаст признаки жизни. Во козёл, обидно-то как. Ну ничего, у неё есть её верная полупустая бутылочка Мартини.
« », - ей показалось, что чем больше смайликов она отправит, тем сильнее будет посыл, но потом передумала и убрала лишний десяток колобков.
«Я пошла поливать деревья своими слезами», - отправив сообщение, Элли в сердцах кинула телефон на диван и отправилась за фисташковым мороженным, которое намеревалась запивать остатками Мартини, сидя на качели во внутреннем дворе.

Нет, ей сто процентов показалось, что между ними со Стайлзом могло проскочить что-то помимо его тупых шуток.

***

Элли забыла обо всём на свете, когда в дверь внезапно позвонили. Сначала девушка подумала, что это полиция, но она вела же себя тихо, а значит это Стилински.
— Стыа-а-а-айлз?! Хрен те, а не зрелище!
Да, это тот самый бессовестный старшеклассник, который сначала шепчет на ушко всякие шутки-прибаутки, а потом уходит, как ни в чём не бывало; который следит за ней и проявляет заботу, а потом что-то случается и её словно не было никогда; который требует,  стоя на пороге её дома, чтобы его впустили, а потом, заваливаясь во внутрь, отпихивает Элли в сторону. Только вот Пеннингтон сейчас и так еле стоит на ногах — ей нужна опора, которой её лишили.
— Ой.... —  опасно шатаясь, девушка готовится упасть, не разбирая ни куда, ни как, потому что заторможенный алкоголем мозг не соображает, рефлексы канули в лету, всё вокруг кружится, а Стайлзу следовало быть предусмотрительнее!

Отредактировано Allie Pennington (2016-06-03 22:56:39)

— Мой херой. — пробубнила Элли, цепляясь за плечи старшеклассника. Падать совсем не хотелось, впрочем, нельзя сказать, чтобы она прям так сильно испугалась. Сейчас в Элли страха было столько же, сколько и стыда — ни капельки. Пятая точка жаждала приключений, Элли показательно хныкала и выкручивалась из рук Стайлза, — Я не хочу сп-а-а-ать. — дула она губы, но Стилински был настойчивее. Пеннингтон ещё не придумала план культурной программы, потому кое-как, но позволила уложить себя на диван.
— Ну эй, меж прочим эти ноги бегают быстрее твоих неестеснна ровных, — для большей показательности она попыталась ударить Стайлза ножкой, но с координацией всё было плохо и эту затею пришлось отложить. Тем более Стайлз сказал, что если она будет себя хорошо вести, то позволит пересчитать свои родинки, которые для пьяной Элли стали какой-то идеей фикс. — Родинки, — Она набрала воздух в лёгкие и надула щеки пока Стилински выдвигал свои условия, а потом резко выдохнула и вместо того, чтобы испепелить его взглядом, лукаво улыбнулась и ткнула пальцем в одну из родинок на щеке Стайлза  — Прям все-все? — а потом девушка вспомнила, что её в качестве плохой девочки окунут в ледяную воду и оскорблённо зажмурилась, — Извращенец.

Хитрая Элли затихла, притворившись, что восприняла наставления Стайлза серьёзно, но как только парень отвлёкся от неё, подойдя к шкафам, тут же сползла с дивана и на цыпочках побежала к лестнице. Она даже не знала на кой ей было так делать, но почему бы не поиграть в прятки или в охоту?
Да, охотницей быть интереснее, только нужно правильно выбрать место для засады.
Второй этаж для этого дела подходил очень даже неплохо: чтобы добраться до любой из комнат, Стайлзу после подъёма по лестнице  пришлось бы пройти мимо общего санузла, где Элли могла спрятаться и подождать, когда её жертва, по всем параметрам более крупная, чем сама Пеннингтон, пройдёт мимо.
Переполняемая азартом, Элли сделала всё так, как велел её внутренний охотник Артур: она специально ойкнула, чтобы Стилински точно поднялся на второй этаж по её пьяную душу, потом затаилась в ванной, наблюдая через приоткрытую дверь за тем, что творится снаружи, а как только Стайлз остановился посреди коридора, чтобы решить куда идти, молниеносно набросилась на старшеклассника сзади, запрыгнув на его спину и обняв ногами и руками.
— Йей! Теперь ты моя лошадка! — самодовольно провозгласила Эль, умостив подбородок на изгиб шеи захваченного Стилински.

— Оч удобно, — подтвердила Элли, улыбаясь Стайлзу глазами. — Покатай меня, шмешная лошадка. — пробубнила она прямо в его плечо и завизжала, как резанная, когда Стайлз не менее громко загорланил и понёсся в её комнату. И если после приземления на кровать Стилински прикинулся спящим драконом, то Пеннингтон продолжила подавать голос, требуя, чтобы парень слез с неё, а то придавит же на смерть.
— Ну вста-а-а-ань, ты не спишь! — Элли толкалась, брыкалась, но старшеклассник был ещё тем упрямым мешком картошки, который не просто так с себя скинуть.

Прошло, наверное, несколько минут (казалось, что целая вечность), но такая активная деятельность очень выматывала. Вскоре Элейн почувствовала, что контакт с кроватью заставляет её расплываться по перине пьяной лужицей, но проиграть Стайлзу она не могла. Потому девочка на какое-то время притихла, громко фыркнув и послав парня куда подальше. Она ждала, когда он немного расслабится — это был единственный выход. А потом Элли начала щекотать Стайлза под рёбрами и вообще везде, куда могли достать её сравнительно короткие ручки. Щекотала она его, словно в последний раз, пока Стилински не начал активно отбиваться, в попытках заломать ей руки. Он лишь не учёл, что мышечную память у Элли-Артура никто не забирал даже в режиме «пьян в говно», из-за чего в три приёма она уже сидела верхом на страдальчески ржущем Стайлзе, как-то неоправданно сильно вдавливая его в матрас. Это стоило девушке ещё большей растраты энергии, из-за чего она совсем потеряла чёткое понимание происходящего.

— Дёрнешься и я продемонстрирую на тебе захват поистине королевской боли! — с большим усилием, медленно, чтобы точно проговорить все слова, пригрозила Элли, тыкая пальчиком в грудь оборзевшей коняки. Даже милая потерянность на её лице в этот момент куда-то улетучилась и хмурые брови с суровым прищуром не сулили старшекласснику ничего хорошего.
А потом Элли присмотрелась к Стайлзу, вновь увидела его родинки и опять ткнула пальцем в его щеку. Затем ущипнула эту самую щеку, оттянула в сторону, подключила к странному изучению лица Стилински вторую руку и в конце концов нависла над его лицом, рассматривая его так, словно у него под кожей что-то написано.

— Ты классный, Пиздински, — пробубнила погруженная в процесс Элли, — Ебанутый, но классный.
Таким образом она хотела сказать, что он хороший парень, наглый, умный, добрый и отзывчивый, даже слишком отзывчивый, и ей это очень нравится, как и родинки на его лице, но функция царской речи сейчас была ей недоступна.
— Только сигналишь ты хреново, — подмечает она, начиная тормозить на каждом слове. Медленно запуская пальцы обеих рук в его волосы так, словно хочет зафиксировать положение его головы или просто удержаться на весу, Элли сползла локтями с его плеч и взяла упор на матрац, — Всё не пойму, — взгляд ещё больше рассредоточен, а её лицо к нему всё ближе и ближе, — Нравлюсь тебе или это... — глюк. Договорить у неё не получается — веки мгновенно тяжелеют, двигаться и говорить больше нет сил. Бобик сдох, как говорится.

Последнее, что Элли чувствует перед тем, как окончательно отрубиться — это чужое тепло на своих губах.

Отредактировано Allie Pennington (2016-06-03 18:32:25)

У Элейн Пеннингтон никогда раньше не было похмелья. И больше никогда не будет, потому что этот раз был первым и последним — нахер так страдать из-за нескольких часов непонятно чего.

Элли чувствовала себя Хиросимой после бомбардировки: малейший звук гудел в её голове так, что хотелось раскрошить себе череп и больше никогда не мучиться. Всё, на что она была способна — это упрямо пытаться поспать ещё хотя бы чуть-чуть, борясь с головной болью, тошнотой и дичайшей жаждой. А ещё тихо-хрипло-страдальчески звать Мерлина, чтобы принёс воды. Этот требовательный хрип «умирающего» короля не был характерен юной девушке, но казался таким привычным, чем-то вроде еженедельного ритуала. Элли вдруг подумала, что опять спит и видит своё богом забытое прошлое. Наверное, так и было, потому что никто на её жалобный зов не пришёл, а вместо этого где-то внизу заиграла музыка. Элли сначала не поняла в чём дело, решив, что слуги издеваются, швырнула в дверь подушку, но попала в стеллаж, сбив одну из своих наград. Только после этого она соизволила разлепить глаза и в очередной раз понять, что у неё давно нет слуг (а очень жаль) и жизнь, прости господи — дерьмо.

У Элли болело всё тело, но она всё-таки пережила банный поход, где устроила себе целовашки с унитазом, а потом контрастный душ. От этого ей стало легче, но не настолько, чтобы начать адекватно соображать — её  всё ещё тошнило даже от запаха шампуня и зубной пасты

В комнате пахло перегаром, а в сознании крутилась лишь одна мысль — как стыдно-то.

Она с трудом вспомнила, что тот, кто сейчас шумит внизу — это не родители и не бабайка, а Стайлз. Первым порывом было позвонить Майлзу и спросить что вчера произошло, но потом она вспомнила, что друг уснул за столом ещё до приезда Стилински и продрых так наверняка до самого утра (если до сих пор не спит), и вряд ли его мама обрадуется тому, что именно обнаружит в его комнате. От этих мыслей Элли скривилась и решила отложить звонок Мерлину на потом. Она прекрасно справится одна. Наверное... Она не уверенна, потому что помнит только часть своих пьяных смс, намеренья проверить своё отношения к Стилински с помощью «спасительного поцелуя», приезд, собственно, Стайлза.... а дальше всё, как в тумане.

Ёбаный стыд.

Элли надевает свежую одежду, не рискует сушить волосы феном и улиточными темпами неуверенно спускается вниз. Чем ближе она подбирается к кухне, тем сильнее играет музыка и в нос ударяет тошнотворный запах жареного, подкрепляя стремление Элли поскорее сдохнуть. Когда она видит танцующего у плиты Стайлза, то болезненно улыбается и молит всех святых заткнуть радио, которое, вроде бы, должно было обеспечить ей незаметное появление, но нет, Стилински словно чувствует, что девушка стоит сзади и начинает орать во всю глотку.

Элли сбивает звуковой волной, она делает полтора шага назад, жмурясь так болезненно, словно Стайлз огрел ей сковородой по голове.
— Бож... тшшш... тише...
Элли ничтожна, она знает это.

Рука тянется стыдливо закрыть лицо от всего мира, но когда на горизонте появляется бутылка минералки — ничего, кроме живительной водицы уже не имеет значения. И да, Элли стыдно даже за то, с каким остервенением она выдирает из рук Стайлза бутылку и присасывается к её горлышку.

Сделав паузу в восстановлении водного баланса в организме, Элли еле слышно здоровается, а потом садится за стол, продолжая жадно хлестать воду.
— Вчера всё было совсем плохо? — стараясь даже не смотреть в сторону Стайлза, она занимает себя тем, что еле-еле, но дотягивается до занавески и зашторивает окно, рядом с которым находится обеденный стол. Сейчас было бы как нельзя кстати жить в подвале — солнечные лучи заставляют Эль чувствовать себя несчастным вурдалаком. — Я не помню, когда отрубилась... — хрипло признаётся девушка, судорожно цепляясь за ускользающие от неё воспоминания. — Ничего не разнесла, не спалила? — Вылавливая самое последнее событие, доступное её ушибленной памяти, она в ужасе охает приставляет к виску бутылку с прохладной водой, — Я устроила на тебя охоту... — боже, не может быть, чтобы она такое вытворяла, — ё-ё-ё-ёбан-н-ный сты-ы-ы-д... Это всё?

Отредактировано Allie Pennington (2016-06-04 11:39:47)

Стайлз издевается — точно мстит. Девушке, если честно, очень страшно услышать что же она такого натворила. От волнения её начинает тошнить ещё сильнее и она скромно отодвигает свою тарелку с едой в сторону Стайлза.
— Спасибо, но я воздержусь. —  неловкости и аспирина на завтрак ей хватит.

Рассказ Стилински оказался охренеть каким интересным. После услышанного ей бы век дурой называться и запереться в подвале, чтобы больше не вытворять подобной херни.
— Я больше не буду пить, — пиксляво вставляет она свои пять копеек и слушает дальше. Слушает и ощущает, как вянут её уши, щёки наливаются румянцем, а челюсть мягко отвисает.

Что она сделала? Поцеловала его? Выключилась? Пойти, что ли, наколоться на Экскалибур?

Элли молчит. Она не знает с чего начать и как закончить, а потому просто пятит взгляд на Стилински и проваливается куда-то в свой внутренний мир, выискивать достойные объяснения.
Мужик она или не мужик, в конце концов? Хотя окей, это Артур был мужиком, а Элли — жалкая на него пародия, пускай и актуальная для современного мира, где у женщин намного больше прав, чем было в Средние Века. Элли просто девочка-подросток, которая запуталась в том, что чувствует. Может, распутывать ситуацию так, как она по пьяни решила, было не лучшим вариантом, но всё краше, чем глупое бездействие.

Старшеклассница слышит то, что им нужно поговорить и кивает головой:
— Угу, — а в следующий момент перед глазами Стайлза уже нет. Проморгавшись, Элли понимает, что залипла и Стилински уже посеменил в гостиную. Идея, кстати, хорошая, потому что от запаха на кухне её всё ещё мутит. В идеале хорошо бы на улицу, но всему своё время.

Элли падает на диван, поджимает под себя ноги и первую попавшуюся подушку. На Стайлза смотреть ей стыдно, девочке нужно собраться с мыслями и начать уже прояснять ситуацию — парень это заслужил, а ещё артуровская честность в серьёзных вопросах не позволяет Элли даже задуматься над тем, чтобы слукавить и свести всё в шутку.
— Я просто хотела проверить нравишься ли ты мне, как бы, больше, чем просто друг или меня наркутили окружающие. — Не вдаваясь в подробности, честно призналась Элли сразу же спрятав лицо в подушку. — И решила, что если я тебя поцелую, то всё сразу встанет на свои места, — немного средневековая логика, наверное, но что с неё взять-то? Заставив себя поднять страдальческий взгляд на Стилински, Артур жалобно добавила, — Прости, если тебя это разозлило... я не хотела всё испортить.

Не хотела, а испортила! Раздавила! Уничтожила! Как теперь в глаза ему смотреть, ведь Элли даже не помнит, как целовала Стайлза. А потом в добавок ещё отключилась... Боже мой, ужас-то какой.

Отредактировано Allie Pennington (2016-06-04 12:19:23)

Он уходит. Стайлз просто берёт и уходит. А Элли падает. Падает в пропасть ещё большего стыда и растягивается на диване, страшась провожать его взглядом.

Нет, она всё понимает. Она просто ошиблась и испортила такие хорошие отношения. Фильмов меньше смотреть надо! Мерлина тоже через раз слушать, как и маму с девочками.
Господи, Элли ещё ни разу не чувствовала себя такой дурой. Совсем вышедшей из ума, если позволила себе допустить мысль, что Стилински смог бы воспринять её в романтическом плане. Конечно же, это было очевидно — она совсем не нравится ему, он просто слишком заботливый парень, вот и всё. А все эти неловкие моменты и прочая дребедень — излишки характера, никакой химии!

Сейчас Элли хотелось сдохнуть ещё сильнее, чем раньше. К головной боли и сушняку прибавилась ещё дичайшая обида. Да, ей было обидно за то, что она такая идиотка и смутила Стилински так, что ему пришлось от неё бежать. Что может быть лучше? Надо сделать себе футболку с принтом «отпугивательница парней 80 лвл», а лучше вообще больше в школе не появляться. У Пеннингтон родители — многопрофильные преподаватели, пора было давно перейти на систему домашнего обучения и смириться с тем, что ей суждено умереть старой девой, потому что парни сбегают от неё быстрее, чем крысы с тонущего корабля.

Может, она плохо целуется или что-то по пьяни не то сделала? Сколько Элли не пыжилась в попытках вспомнить детали прошедшей ночи, у неё ничего не получалось. Перед глазами мелькала лишь охуевшая морда Стайлза в тот самый момент, когда он решил уйти.
Может, позвонить Уиллу и спросить его насколько плохо обстояло дело с поцелуями (ей казалось, он весьма поднатаскал её в этом деле)? Вагнеру теперь точно нет смысла врать, потому что даже если она всё ещё его «король», присягу которому он пронёс сквозь жизни, то уже точно не его девушка и не обидится на конструктивную критику. Хотя, Элли всё-таки сильно сомневается, что дело именно в этом. Скорее всего, Стайлзу просто нравится другая или не интересует конкретно Элейн. Неприятно, конечно, это осознавать, но это всё, что могло прийти Пеннингтон в голову прежде чем она выдохлась и уснула.

Разбудил Элли звонок в дверь. Лениво открыв глаза, она с удивлением обнаружила, что голова уже не болит, пускай с ориентацией в пространстве всё ещё туго — это она поняла, поднявшись с дивана и посеменив ко входной двери. Догадываться о том, кто это мог быть, просто не хотелось, а верить в то, что Стайлз вернулся... это было бы слишком наивно с её стороны, наверное.

Тем не менее это был именно Стайлз.

Выразительно молчать Элли решила только потому, что ей не хотелось спугнуть парня.  Как бы она хотела вернуть время вспять, чтобы глядя сейчас на Стайлза, она могла спокойно дышать и не чувствовать вот это... это страшное разочарование, преимущественно в самой себе. Она своими словами и действиями и так уже набедокурила, и если есть хоть малейший шанс вернуть всё в непринуждённое русло и остаться друзьями, Элли им воспользуется... Господи, да кого она обманывает?!

«Поцелуй же ты меня наконец!», — мысленно негодует Элли, глядя ему в глаза и, черт возьми, Стайлз целует!
На этот раз Элли обязательно этот поцелуй запомнит и постарается, чтобы для Стайлза он тоже был особенным. А стараться сильно не приходится, потому что крыша от этого соприкосновения едет, словно только и ждала отмашки. Элли не понимает, почему они не делали этого раньше.

— И что теперь? — на выдохе спрашивает Элли, когда Стайлз перерывает поцелуй и уверяет её, что не злится.
Она облизывает губы и просто смотрит на старшеклассника, запуская пятерню в волосы Стайлза. Ей нравятся эти ощущения: от прикосновений его рук у Элли по коже идут мурашки, от близости к его губам у неё кружится голова и пересыхает во рту. И не потакать своим желаниям как-то глупо, потому Элли невесомо целует Стайлза ещё раз, потом ещё, словно пытается окончательно распробовать и убедиться в правильности такого рискованного решения, хотя на деле от Стайлза просто сложно оторваться.

Отредактировано Allie Pennington (2016-06-04 17:24:05)