Этот сон повторялся снова и снова, каждый раз события были одинаковы и никакого разнообразия. никаких новых деталей. Все время девушка знала, чем все закончится, знала все наперед, но не могла ничего поделать и шла по начертанному сценарию. Ненавистные голоса впились в голову так крепко, они так надоели, что хотелось вырвать челюсть каждому, кто раскроет свой рот и что-либо скажет. Вейлин заучила все действия, но со временем она перестала узнавать лица, одно за другим. Все действующие лица становились чужими, но не их голоса. Они все так же раздражали.
- Я ненавижу вас. Каждого, кто встречается на моем пути. Я не знаю, кто вы, не узнаю вас, но почему вы говорите так, будто бы мы встречались ни один раз?
Мужчина в белой робе, с маской в пол лица и протезом вместо руки, отдает приказ и вновь Вейлин покорно идет его выполнять, но внутри нее все горит от ненависти к  этому человеку. Он садится на величественный трон, трон, который не должен был принадлежать ему. Рыцари, в золотых доспехах, выпрямляют спины, как только девушка поворачивается в их сторону.
- Кто вы такие?
Вейлин направляется к космопорту, садится в корабль, образ которого уже тошнотворен. Сколько раз она видела его? Тысячу, две, три? Скорее всего, гораздо больше. Она вбивает координаты, поднимает корабль в воздух и несется в бескрайний космос.
- Я не чувствую тебя так, как раньше... - с каждым новым проигрышем сна, Вейлин чувствовала, что она становится слабее, будто Сила покидает ее, отворачивается от нее. Так не должно происходить. Это все не правильно.
Вновь сон начался сначала, но он был другим. Перед лицом Вейлин стоял человек и улыбался. От него чувствовалось тепло, которое окутывало тело девушки. Она не знала, кто он, но понимала, что зла от него ждать не приходится.  Через минуты она чувствовала, что становится жарко. слишком жарко, тело не может выдержать. Оно горит изнутри. Хочется кричать, потушить огонь Силой. Вейлин взбросила ладонь, но ничего не произошло, Сила не слушала ее. А человек продолжал улыбаться, исчезая, будто призрак.  Жар начал выжигать глаза и Вейлин зажмурилась.
Тонкий писк приборной панели отдавался в ушах эхом. Девушка открыла глаза и осмотрелась. Она лежала в небольшой капсуле, в каменистой пещере. Вокруг сплошная темнота и лишь панель капсулы иногда озаряла помещение синим светом.
Попытавшись встать, Вейлин почувствовала непривычную тяжесть, будто ее сдавливали со всех сторон. Медленно она выбралась из капсулы и подошла к стене. Увидеть что-то впереди было, практически, невозможно. Положив ладонь на холодные камни, дочь Императора, медленно шла вперед, волоча свои слабые ноги. Слушая ветер она шла вперед, надеясь, что это не глубокие катакомбы, в которых ей будет суждено умереть.
После очередного поворота направо, она увидела впереди дневной свет, который резко ударил по, привыкшим к тьме, глазам. Девушка зажмурилась и поднесла вторую ладонь к глазам. Там был выход, а значит, что с блужданием, по длинным гулким коридорам, покончено.
Взгляду Вейлин был предоставлен живописный пейзаж: песок, живые деревья, а недалеко, за холмом, возвышались крыши домов. Ее желтые глаза привыкали к свету долго, потому она натянула свой капюшон так, что тень падала, защищая их. Во чтобы то ни стало, девушка решила добраться до этого поселения. Ей нужна была помощь, ведь та не знала, где она, что здесь делает, почему она была в той капсуле. А главное, кто она?
Силы быстро покидали слабое тело. Вейлин преодолела холм и оставалось совсем немного, чтобы дойти до своей цели. Несколько сотен метров и она будет на месте.  Поджав губы, девушка устремилась вперед.
Обходя очередной куст, под ногу попался крупный камень, который, за секунду до падения, Вейлин успела возненавидеть. Она пыталась подняться, но тяжелое тело ее не слушалось. Вейлин проползла вперед пару метров и сдалась, поняла, что больше ей не под силу. Нужно отдохнуть. Вот так, лежа среди камней и травы.

Совместно с Каллигом.

   Захват лаборатории прошел успешно, но не без жертв. И боль в левой половине тела, не прекращающаяся ни на минуту, напоминала Каллигу о том, что жертвой чуть не стал он сам. Не смотря на часы, проводимые им в контейнере с бактой ежедневно, обширные раны, полученные ситхом, несколько раз открывались и на непривычно светлой ткани больничной робы (его собственную одежду, приплавившуюся к коже у краев ожогов, пришлось срезать и выбросить) появлялись алые разводы.
   Каллиг знал: он может вылечиться сам, забрать чужую жизнь, чтобы восстановить свое тело. Но в долгосрочной перспективе выгоднее ему казалось сохранять добрые отношения с теми, кто так удачно отвернулся, пока из лаборатории, кою по приказу следовало сравнять с землей, выносили все, что Каллиг с Тероном только могли отключить достаточно быстро, не повредив оборудование. И потому теперь, как только состояние его стабилизировалось достаточно, ситх одной здоровой рукой набирал сообщение:

   Каллиг не сомневался — Барсен'тор не одобрит ситских народных методов самолечения. И прилетит, чтобы не допустить их.
   Датапад тихо звякнул, уведомляя о прибытии нового письма, когда Нарракс лежал на своей узкой койке в одном из помещений огромного храма на Явине, сложив руки под головой и свесив одну ногу на пол, и бездумно изучал взглядом каменный потолок. Древние узоры на извечно сырой кладке под влиянием фантазии каждый раз складывались в новые рисунки, и смотреть на них оказывалось примерно так же увлекательно, как и на облака. Разве что чуть тоскливее. Вывернув шею и обнаружив источник звука, Нарракс с удивлением сел на кровати и некоторое время с опаской смотрел в темный полупрозрачный экран, гадая, кто мог писать ему… теперь.
   Тайна раскрылась, когда он все же активировал датапад. Ну да, кто еще, как не ситх, который всегда мнил о себе слишком много.
   Спустя некоторое время небольшой исследовательский шаттл, оборудованный парой нехилых пушек (спасибо Терону за доброту сердечную), вынырнул из гиперпространства в окрестностях планеты Орд-Мантелл. Нарракс прекрасно знал, что у Нокса за методы, будь то обходной маневр, атака на вражеский флот или спасение котенка с дерева, а потому очень торопился, не забыв предварительно отправить ситху на ящик предупредительное «Лечу». Предупредительное, потому что «если ты вытворишь что-нибудь раньше, чем долечу, я сверну тебе шею», о котором Нарракс писать не стал, но Нокс мог бы легко догадаться.
   Орд-Мантелл представлял собой одну из множества планет, пострадавших в юужань-вонгской войне (о которой Нарракс едва начал читать, а уже пребывал в тихом ужасе), но не разрушенную до основания. Грязные города, в равной степени заполненные мусором и преступностью, безрадостный пейзаж. В одном из таких городов, в скромном госпитале, принадлежащем Галактическому Альянсу, и находился Каллиг. Невысокое здание, где хорошо если удастся насчитать десяток комнат, содержало в себе больничные койки, несколько резервуаров с бактой, множество лекарств попроще и медперсонал. С трудом пристроив шаттл на тесной посадочной площадке, Нарракс заспешил к госпиталю, ориентируясь не столько на указанный Ноксом адрес, сколько на ощущение древнего ситха в Силе. Интуиция вела его вернее всяких GPS-навигаторов, пусть даже самых современных (тем более что джедай еще не научился толком пользоваться всеми этими техническими новшествами).
   Никаких убедительных документов и разрешений у него при себе не было, а потому весь путь от главных ворот и до нужной ему палаты Нарракс проделал, направо и налево убеждая податливые умы нечувствительных в том, что ему очень надо пройти, а им ― очень не надо ему мешать. Что, впрочем, не помешало одной из встреченных им на пути девушек пригрозить ему… кто бы мог подумать, Орденом. Орденом, Стражем которого его назначили три с половиной тысячи лет назад!
   Вспомнился Войдхаунд, убедительно просивший поменьше привлекать к себе чужое внимание. К себе и к той резервации, что ненароком образовалась на Явине после того, как пробуждение именитых деятелей прошлого приняло стихийный характер.
   Палатой джедай не ошибся. Каллиг лежал, уместив свою огромную голову на помятой подушке, был еще бледнее обычного и выглядел практически безобидно. Обманчивая иллюзия.
― Судя по тому, что ты еще здесь, вел ты себя хорошо, ― Нарракс негромко усмехнулся, краем глаза осматривая тесную палату. ― Ну и что случилось?
   Ситх успел задремать ― а чем еще в больнице заниматься, кроме сна? ― и потому часто и сонно заморгал, когда чужой голос вырвал его из забытья. Дернулся и тут же зашипел, слишком резкое движение причинило боль.
   У своей койки он увидел именно того, кого ждал. И разулыбался. Возможно, валяться ему предстояло не так уж долго.
― И что я заслужил за хорошее поведение? Конфетку? Или все-таки твою помощь? ― Каллиг сел на кровати. Разговаривать лежа ему было неудобно. ― Да так, немного задело взрывом. Мелочи: нигде даже серьезных кусков мяса не выдрало.
― Нет, извини, конфет не привез, фруктов тоже. Показывай раны.
   Вздохнув и всем своим видом показывая разочарование в джедае, не подумавшем о таких важных вещах, как подарки больному, ситх стянул через голову верхнюю половину больничного одеяния, оставаясь в одних штанах.
― Бинты сам снимешь или мне?
   Нарракс замешкался. Инструментов, подходящих для срезания бинтов, в палате не оказалось, а сматывать их (учитывая, что даже будучи свежими, они в нескольких местах уже потемнели от крови) означало лишний раз тревожить раны. Велев Каллигу не дергаться, джедай выскользнул из палаты и пристал к первому же попавшемуся сотруднику с просьбой выдать ему скальпель. Озадаченная женщина предложила ему помощь медицинского дроида, но Нарракс настоял на своем ― просто скальпель. И теплой воды.
   В палату он вернулся спустя минут десять, готовый не только срезать бинты с раненого, но и провести лишнюю хирургическую операцию, если потребуется. Под бинтами обнаружилось весьма неаппетитно подгоревшее мясо с островками сохранившейся кожи, и все это сочилось кровью и сукровицей. Полукруглый ожог занимал значительную часть левого бока. Руке тоже досталось, но меньше. Повязки ожидаемо слиплись, но, на счастье Нокса, не успели ссохнуться (или такая боль ему тоже нравилась?), и Нарраксу удалось избавить его от бинтов, практически не вызвав новых кровотечений.
― Ого, ― присвистнул джедай, осматривая повреждения. ― А как же эта… бакта, да? Или для таких, как ты, ее пожалели?
― Было хуже. Что бакта, что банта ― и звучат похоже, и особой скоростью не отличаются.
― Ну, можешь считать, что тебе повезло иметь при себе джедая, согласного тебя лечить, ― Нарракс усмехнулся и коснулся пальцами плеча Каллига, призывая его улечься обратно, а когда тот повиновался, простер ладони над его израненным телом, глубоко вздохнул и закрыл глаза, сосредотачиваясь. Золотистый свет, вспыхнув под пальцами завихрениями энергии, разлился над ситхом, заживляя поврежденные ткани, стирая кровь с бледно-желтой кожи. Полное исцеление заняло прилично времени, и, к счастью, в палату за все это время никто так ни разу и не заглянул.
   Наградой Нарраксу стала легкая усталость и удовлетворение от проделанной работы. Да, шрамы на груди у Каллига останутся, но никакое средство, никакой медицинский дроид не справились бы лучше, чем один из сильнейших джедаев-мудрецов в истории.
― Как рука? Слушается?
   Вместо того, чтобы ответить, Нокс выставил руку перед собой, покачал ей из стороны в сторону, будто приветствовал кого-то невидимого на потолке, несколько раз сжал пальцы в кулак и разжал их.
― А по ощущениям? Меч держать можешь? ― джедай усмехнулся. ― Или тебя, наконец-то, можно отправить на пенсию?
― Более того: я смогу засунуть твои рога тебе в задницу, если еще раз скажешь о пенсии.
   Нарракс в ответ беззаботно улыбнулся ситху.
― Что, больная тема?
   Дожидаться, впрочем, пока Нокс разозлится ― а делал он это легко и быстро ― джедай не стал. В другой бы ситуации ситх действительно давно бы хорошенько тряхнул молнией нахального забрака, но сейчас лишь оскалил зубы.
― Я прилетел на шаттле Терона, могу забрать тебя на Явин, ― он потихоньку собрал весь оставшийся после лечения мусор в специально отведенную под это корзинку. ― Но, по-хорошему, тебе бы еще немного отлежаться.
― Устрою себе небольшие каникулы, ― Нокс потянулся, возвращая лицу беззаботное выражение, будто не на больничной койке лежал, а на шезлонге.
   Нарракс проследил за ним долгим задумчивым взглядом и покачал головой, думая о том, что придуши он этого тогруту вместо того, чтобы лечить, ― и вся Галактика вздохнула бы с облегчением.
― Ты знаешь, как меня найти.
   С этими словами забрак покинул палату, не забыв прикрыть за собой дверь. Решить, куда дальше: гулять по планете и ждать, пока Нокс оклемается, или лететь на Явин, а потом возвращаться сюда – он, впрочем, не успел. Все та же женщина в светлом медицинском халате, у которой Нарракс еще недавно просил скальпель, подскочила к нему, замялась и на одном дыхании протараторила что он, дескать, нужен он… кому-то, в этом месте получилось совсем неразборчиво. Джедай задумался, снова вспоминая о Войде… но и не забывая вместе с тем строк Кодекса, бывшего однозначным в вопросах помощи. Он отвесил женщине короткий уважительный поклон, спросил, где ему найти эту загадочную Лоту, и, получив ответ, поспешил в указанном направлении. Преодолев с полпути ― город уже практически кончился, уступив место реденькой лесополосе ― Барсен’тор вдруг споткнулся, но вовсе не от того, что под ногу неудачно попался камень.
   Тьма расцвела в Силе огромным уродливым цветком, как если бы ситх не слабее Темного Советника высадился на планету где-то неподалеку. Нарракс с опаской обернулся на госпиталь, но нет, заслуги Дарта Нокса в его предчувствии не было.
   Тем хуже.
   Когда до указанного места оставалось всего ничего, джедай практически перешел на бег, готовый в любой момент выхватить световой меч и отразить возможную атаку. Но, атаки, вопреки ожиданиям, не последовало; вместо этого Нарракс выскочил прямо из кустов на двух девушек: бессильно лежавшую в траве и ту самую, что грозила пожаловаться на него Ордену. Едва только сапоги его коснулись земли, как джедай отшатнулся и выпрямил спину, всем своим видом извиняясь за столь резкое появление еще до того, как начал говорить.
― Хах, ― бег и волнение вызвали у него легкую отдышку, ― прошу простить. Мне передали, что… может быть нужна моя помощь, ― Нарракс опустил взгляд. Девушка была жива и в сознании, но, очевидно, не имела сил даже на то, чтобы просто ползти вперед. ― Я очень торопился. Вы позволите?
   И, не дожидаясь разрешения (будто бы он в самом деле не стал никого лечить, запрети ему эта Лота двигаться с места), джедай подошел и присел рядом с неизвестной. Никаких видимых повреждений на ней не было, только крайнее изнеможение тела и разума. Нарракс было придержал ее за плечи, желая перевернуть с живота на спину, но вздрогнул и невольно отдернул руку, оторопело хлопая желтыми глазами.
   Тьма, которую он ощутил на пути сюда, уходила корнями глубоко в душу этой девушки, сплетаясь в ней с ожиданием, безумием, ненавистью. И древностью.

Отредактировано Barsen'thor (2016-05-24 23:11:29)

Вейлин смотрела на женщину, которая пыталась ее успокоить, не открываясь и моргая крайне редко. Ей было странно то, как незнакомка печется о такой же незнакомой для нее женщине. Когда забрак коснулся ее тела, Вейлин вздрогнула и тут же уставилась на него своими желтыми глазами. Ей хотелось убежать от этого прикосновения, почему-то оно ей не понравилось. Его глаза закрылись, а по коже стало разливаться тепло, которое проникало глубоко внутрь тела, в каждую клеточку организма. Она испугалась, ведь все это было таким незнакомым. Губы Вейлин сжались в тонкую линию, а руки она все так и продолжала сжимать в кулаки.
Женщина, что так волновалась за жизнь дочери Императора, исчезла так же внезапно, как  и появилась. Она звала помощь.
- С тобой Сила - девушка опустила глаза вниз и взглянула на пояс мужчины, где покоилось оружие. В ее голове, на мгновение, появилась картинка. Ее братья владели таким оружием и она тоже, когда-то, очень давно. В своем долгом сне, она видела, как держит похожую рукоять в своей руке.
Вейлин чувствовала мощную энергию этого забрака, но так же она почувствовала и ничто другое. Энергия, что удалось отыскать Вейлин, была похожа на то, что окутывало ее саму. Это было что-то темное, что-то злое.
Женщина вернулась обратно с помощью. Двое мужчин в одинаковых формах, Вейлин удалось определить, что те были из службы охраны. Бластеры висели на бедре у обоих. Девушке помогли встать и уложили на носилки, которые парили над землей и двигались сами собой по направлению к городу.
В здании, где стены были серого-белого цвета, к ней сразу подошли врачи, нависли над носилками и что-то начали вбивать в свои компьютеры. Молодая женщина стала задавать вопросы, но Вейлин не желала отвечать на них. Они казались ей очень глупыми. Эта девушка начала раздражать так же быстро, как она тарахтела. Вейлин попыталась встать, но врач положила ладонь на ее грудь, мешая это сделать. Губы принцессы вновь сжались в тонкую полоску.
Вейлин обязали пройти несколько осмотров, а после отправили в одну из комнат, где находились больные люди. Некоторые из них спали, другие разговаривали, а третьи занимались молча своими делами. Конечно, новая пациентка вызвала определенный интерес и сразу несколько взглядов устремились на нее. Вейлин села на край кровати и молча осматривала каждого больного. В палате повисло молчание, но его спас доктор, который вошел и сразу направился к брюнетке. Физических повреждений не было, как говорил тот, но ее психическое состояние вызывало множество вопросов. Мужчина был умнее женщины, по выражению лица пациентки он понял, что не стоит сейчас к ней приставать.
Вейлин решила не задерживаться в палате, где атмосфера давила на, итак больную, голову. Она решила пройтись, ей было важно сейчас осмотреться. А еще она должна была найти ту женщину в пышном платье. Кажется, что она была важной персоной. А еще тот забрак, что был близок к Силе, он тоже мог ответить на вопросы.
При выходе из госпиталя, на самой финишной прямой, ее остановила та самая девушка-врач, которая раздражала своим тарахтением. А сейчас Вейлин заметила, что и голос у той был скрипящий и очень не приятный.
- Извините, но Вам нельзя покидать больницу сейчас. Пожалуйста, пройдите в свою палату - ее сладенькая улыбка вызвала вспышку злости у Вейлин и та выставила руку вперед. Она сжала пальцы и женщина вцепилась руками в свое горло. В ее глазах был отчетливо виден страх, глядя на это, принцесса лишь усмехнулась. Это зрелище веселило ее, доставляло удовольствие.
- Не стой на моем пути - четко произнесла Вейлин, а затем отпустила женщину, которая рухнула на пол и стала жадно хватать воздух. На ее глазах появились слезы, а люди тут же бросились к ней. Люди в такой же форме, как у тех, кто доставили Вейлин сюда, схватились за свои бластеры. В голове вновь возникла картинка: воин, в золотом доспехе, так же хватался за свою шею, но девушка не видела его лица, она не смогла тогда насладиться им.
Резкая боль ударила в голову Вейлин, а в следующую минуту она видела, как мужчина что то вводил в ее тело через шприц. Тело стало тяжелым и больше не подчинялось хозяйке. Двое широких мужчин взяли ее под руки и понесли куда-то дальше по коридорам. Вейлин уложили на кровать, но вокруг не было людей, с которыми она делила палату раньше.
Она осталась одна, в тишине, без шанса убежать.

Отредактировано Vaylin (2016-06-01 21:51:19)

Совместно с Каллигом.

     Промашка вышла. Нарракс провел в карбонитовом плену три с половиной тысячи лет, а вырвался оттуда всего несколько месяцев назад и, пожалуй, допустил серьезную ошибку, когда взялся изучать пропущенную им историю не начиная с конца, с современности, а согласно хронологическому порядку. Теперь он кое-что смыслил в событиях тысячелетней давности, но при этом не имел ровным счетом никакого понятия о том, как обстоят дела в Галактике сейчас. На Явине это было как-то… неважно. Там все будто бы застыло во времени, осталось прежним: и место, и обитатели. Один только Войдхаунд куда-то летал, что-то решал, с кем-то договаривался. Впору было устыдиться: ничто ведь не мешало Нарраксу словить его в каком-нибудь коридоре и как следует расспросить, прояснить ситуацию… А причиной его неведения, осуждаемого одним из постулатов Кодекса, был так же осуждаемый Кодексом страх. Точнее, тревога, так как Нарракс не мог наверняка сказать, чего именно он боялся. А если не боялся, то, как минимум, избегал ― и, по сути, избегал он всего, что могло напомнить ему о том, какой сейчас год. Едва успев прибыть на Явин, Нарракс поспешил возвести вокруг себя тесную и уютную крепость (выражаясь фигурально, на деле же он вернулся в некогда облюбованную им башню по ту сторону моста, чуть в стороне от основного здания Храма), в которой и отгородился от всех и вся, и датапад с доступом в голонет, по сути, был единственным современным предметом, которому он позволил присутствовать в своем маленьком мирке с иллюзией светлого прошлого.
     В глазах Лоты ― а та, судя по всему, была женщиной инициативной, сообразительной и хваткой ― он, должно быть, казался если не слабоумным, то, как минимум, недалеким. А может, оно и к лучшему? Избавит его от необходимости отвечать на лишний десяток неудобных вопросов.
     Незаданных. А вот с заданными еще придется повозиться… Должно быть, Нарракс выглядел очень глупо в тот момент, когда судорожно пытался сообразить, о какой-такой Федерации речь и где хоть примерно могут располагаться ее границы.
― Вам не солгали, ― ну не мог же Орден джедаев за три с лишним тысячи лет пасть так низко, чтобы начать лгать союзникам? ― У меня сейчас… сложные… отношения с Орденом.
     «Я был членом Совета, но надолго выпал из жизни, извините, а последние новости не расскажете?»
     Нарракс с большим трудом удержал себя от того, чтобы очертя голову кинуться доказывать Лоте, что его «сложности» никак не связаны с Темной стороной Силы и что он самый светлый и вообще самый джедайский джедай из всех, что ей доводилось видеть (трехтысячелетней выдержки, между прочим). Подобные подозрения он считал для себя крайне оскорбительными, но… момент сейчас был неподходящий. Да и Лота, судя по ее сосредоточенному лицу, делала выводы куда быстрее, чем он успевал направлять ее мысли в выгодное для себя русло.
     Тем более что он понятия не имел, какое русло для него ― выгодное.
     Зато Лота прекрасно знала, что если резко остановиться, обернуться и с наскоку заглянуть прямо в душу, то даже на лице Стража Ордена Барсен’тора можно увидеть выражение шкодливого и справедливо наказанного щенка.
― Н-нет, не знает, ― как же все-таки сложно было с этой женщиной разговаривать. Ощущение было, будто у Нарракса на лбу написано гораздо больше, чем ему известно, а Лота знай читала и гоняла его из одного тупика в другой. ― Он мне не приятель. Старый знакомый. Я когда-то задолжал ему, а джедаи свое слово держат.
     Он вовремя заткнулся, чтобы не ляпнуть «А что на Корусанте?» ― и хорошо, потому что Лота косвенно, но ответила на этот вопрос сама. Гранд-мастер, значит… Что ж, можно было порадоваться тому, что разрушенный некогда силами Малгуса Храм восстановили. Ну, или возвели новый, тоже неплохо.
     Главная проблема заключалась в том, что ни Нарракс, ни, вероятно, Каллиг не планировали в ближайшее время поездку на Корусант. Их ждали дома, на Явине.
― Не сомневаюсь, ― отозвался он на реплику, которая, вероятно, должна была быть для него угрозой. ― Нам есть, что обсудить. Это лишь вопрос времени.
     Ни единого слова лжи. По-прежнему не способный до конца смириться с потерей прошлого, Нарракс избегал строить планы на будущее, но не попытаться наладить контакт с современным Орденом для него было бы, как минимум, странно.
― За Каллига я могу поручиться.
     Смело, безрассудно, но, в конце концов, кто, как не Нарракс, обладал достаточной силой, чтобы настучать ситху по монтралам, вздумай тот вдруг брыкаться и обманывать джедайское доверие.
     В клинике он неожиданно оказался сам по себе, будто бы и Лота, и все прочие потеряли к нему всякий интерес. Нарракс обратился к первому же попавшемуся сотруднику и выяснил, что девушку-найденыша увезли в палату для прохождения всех необходимых процедур, на вопрос же о том, куда удалилась Лота, медик отвечать ожидаемо отказался. Озадаченный и обеспокоенный, Нарракс попросил поделиться с ним результатами осмотра.
     Как раз в процессе знакомства с этими результатами (сотрудники клиники не решались возражать джедаю, а охрана его будто бы намеренно игнорировала) он и ощутил… это. То самое чувство распускающейся, словно огромный ядовитый цветок, Тьмы. Так отчетливо и близко, что по спине ненароком пробежали ледяные мурашки.
― Что случилось?.. ― Нарракс продвигался по клинике медленно, ориентируясь только на свою интуицию, и пытался расспросить суетившихся в коридорах людей, но от него либо отнекивались, либо не отвечали вовсе, а группа особенно недружелюбно настроенных стражей порядка так и вовсе оттеснила его прочь, настоятельно попросив не вмешиваться. Негодующее: «Но я же джедай, я могу помочь!» ― они благополучно пропустили мимо ушей.
     Нарракс, быть может, пытался бы упорствовать и даже схватился бы за световой меч, но чувства подсказали ему: явная угроза миновала. Должно быть, девчонку усыпили или попросту вырубили. Но кроме явной осталась скрытая ― смутная тревога ворочалась под ребрами с тех пор, как он снова переступил порог клиники.
     Нужно было убираться отсюда. Как минимум, увезти неспособного защитить себя Каллига.
     А потому вместо того, чтобы все-таки попытаться разыскать свою причудливую и опасную находку, Нарракс поспешил по уже знакомому маршруту в палату ситха.
― Я уверен, ты уже в курсе, что происходит что-то очень странное, ― заявил джедай, настороженно оглядываясь на опустевший коридор до тех пор, пока дверь с тихим шипением не закрылась. ― Ты ведь чувствовал это?
     Каллиг, уставший к тому моменту лежать, сидел на койке, будто собирался вот-вот подняться. На вошедшего джедая он взглянул без удивления, на вопрос же ответил кивком.
― Да. До странного знакомое присутствие, но я не уверен в источнике, ― признал он с неохотой.
― Это девушка. Лет, ну, ― Нарракс смутился, ― я не очень разбираюсь в людях в этом плане, но выглядит молодо. Мы нашли ее в окрестностях города. И она либо очень сильный ситх, либо одержима духом очень сильного ситха. Но речь не о том, ― спохватился он. ― Ты можешь идти?
     Рывком тогрута поднялся на ноги. С такими резкими движениями он явно поторопился, а потому пошатнулся, но устоял, а затем демонстративно сделал шаг.
― Мой лечащий джедай меня выписывает?
     Нарракс с трудом удержался от того, чтобы выдать ему простой такой мужицкий подзатыльник. Чтобы не выпендривался.
― Твой лечащий джедай подозревает, что на Корусант нам лететь пока рано. Особенно тебе. Или у тебя есть дела к нынешнему гранд-мастеру Ордена джедаев, кем бы он там ни был?
― Хммм... ― изображая задумчивость, Каллиг потер подбородок. ― Не припомню, чтобы он присылал мне приглашение.
― Я думаю, он пока в своем уме.
― Какая жалость! ― ситх всплеснул руками. Затем посерьезнел. ― Я в больничной робе. Но, думаю, мне хватит сил дойти до корабля, не привлекая взглядов.
― Я, представь себе, вижу. Имеет смысл пытаться разыскать твои вещи? У тебя же было что-то с собой?
― Я понятия не имею, где мои вещи и увез ли что-нибудь Терон. Мы потеряем слишком много времени.
― Согласен, ― Нарракс кивнул и критично осмотрел его с ног до головы. ― Эта женщина, Лота… В общем, она догадывается, что с нами, со мной и тобой, что-то не так. Думаю, нам повезет, если мы доберемся до шаттла раньше, чем разделим судьбу той девчонки.
     С этими словами он выскользнул в коридор и осмотрелся, удивляясь внезапному запустению. До выхода из клиники идти было всего ничего, а там до посадочной площадки рукой подать, но как пройти, не привлекая к себе внимания, джедай представлял весьма отдаленно. Кроме того, он беспокоился о местных, о Лоте в том числе. Справятся ли они с найденышем?..
     Стоило Нарраксу переступить порог, как следовавший за ним на полшага позади Каллиг растворился в воздухе. Джедай все еще мог ощущать его присутствие в Силе, но для обычных глаз тогрута оставался невидим.

     Преодолев пару нехарактерно пустых коридоров (ну а куда девался весь персонал с дроидами?), Нарракс испытал странное чувство: он не понимал, покидает он клинику или же сбегает из нее. Казалось бы, еще недавно он хлопотал над ранами Каллига, а затем спешил на помощь невесть откуда взявшейся незнакомке с сильным присутствии в ней Темной Стороны, и только теперь у него хватило ума обернуться и вспомнить, что каждое его действие имеет (и будет иметь) те или иные последствия. И почему только он не подумал об этом раньше? Например, когда срывался выпрашивать у Терона шаттл и нестись через гиперпространство на Орд-Мантелл по первому же зову раненого тогруты. Ситха!
     Опасность давила на грудь ощущением гудящей нарастающей тяжести. Если они не уберутся отсюда немедленно, будет плохо, ― шептала Сила, и у Нарракса не было никаких оснований не верить ей.
     Чутье помогло ему избежать случайных встреч на пути к центральному входу, убеждение ― быстро отвязаться от тех, кого все же не удалось обойти. Нарракс постоянно чувствовал Каллига рядом и, признаться, тщательно следил за ним, ни на минуту не забывая: нельзя доверять ситхам. Чувствовал он и ту девчонку: спокойнее и слабее. Должно быть, ей вкололи каких-нибудь мощных транквилизаторов… Что ж, оставалось надеяться на то, что местные власти знают, как обращаться с потенциально опасными пользователями Силы. И что девчонка сильна не так, как некоторые Темные адепты вроде Императора Вишейта.
     Уйти, пустив все это на самотек, было не в правилах Нарракса, но другого варианта ему, похоже, не предоставили. Он был нужен тем, кто остался на Явине, и не мог себе позволить просто все бросить и отправиться на встречу с современным Орденом. Позже ― да, может быть, но точно не сейчас.
     Собственное имя неприятно хлестнуло, металлическим отраженным от обшивки кораблей отзвуком взметнувшись под высокие потолки ангара. Разумеется, Лота была не одна, группа вооруженных людей мгновенно перекрыла выход. Нарракс коротко обернулся на них: бластеры охрана пока не поднимала, но держала в руках, и на их напряженных лицах джедай явственно прочитал готовность пустить оружие в дело.
     Он надеялся, что Каллиг додумается пробраться на шаттл и завести двигатель. И не окажется настолько ситхом, чтобы улететь без него.
― Я… ― Нарракс помедлил, ощущая себя крайтом, застрявшем в краулере, так что никак не пошевелиться, никого не убив и не повредив оборудования. Но врать он, согласно Кодексу, не мог даже в такой ситуации, а потому выдохнул, подавленно опустил плечи и потер пальцами исчерченный национальной тату лоб, собираясь с мыслями. ― К сожалению, да. Я вынужден. Послушайте, у меня нет никакого желания сражаться с вами и, тем более, убивать этих людей, ― Нарракс махнул рукой куда-то себе за спину, одновременно подступая на шаг ближе к девушке. Не чтобы подкрасться и провернуть какой-нибудь гнусный финт, но в попытке донести до нее то, что думал и чувствовал. ― Я должен забрать Каллига и улететь отсюда. Поверьте, моя ситуация слишком сложна, чтобы объяснять ее вам или даже Ордену. Я свяжусь с ними позже, сам, но не сейчас. Просто… поверьте мне, ― он искренне не хотел прибегать к Силе, но, взвесив все «за» и «против», все же скользнул рукой по воздуху, будто гладил какого-то невидимого, но послушного зверя. Лучше так, чем она не поверит и прикажет атаковать. Лучше так, чем пострадают ни в чем не повинные люди.