ты лишь вспомнишь в то дивное утро слов переплетение
и улыбку, которую ты иногда ревновал

Ласт улыбается врачу печально-сочувственно, со вздохом вытаскивая когти из его тела, уже безразлично наблюдая за тем, как человек судорожно корчится на полу, беззвучно захлебываясь в собственной крови. Обычно, на такие задания посылали кого угодно, но не её, потому что она была олицетворением чего-то более женственного, чем рутинные убийства. Но то ли все остальные братья были заняты, то ли Отец просто решил проверить таким странным способом преданность своей дочери, то ли еще какая-то причина, которая была ей не ясна. Всё что от неё требовалось, так это прийти в очередную подпольную лабораторию, убив всех, а затем забрать те знания о философском камне, которые им удалось получить. Собственно, это было не так сложно, потому что работников там мало, а экскременты все умирали слишком быстро. Можно было попросить заняться этим Энви или, например, Грида, но почему-то грязную работу свалили именно на Ласт.
Она фыркает, когда её в очередной раз просят пощадить, а затем отсекает чужую голову, с отвращением отмечая, что здесь слишком грязно и мрачно. Они только начали заниматься исследованием философского камня, постепенно подготавливая Аместрис к тому, что его ждет в будущем. Для этого надо было проделать просто гигантскую работу, а люди которые мешали этому должны быть устранены. Ласт занималась именно этим, мельком листая записи, которые оставили после тебя эти подопытные мышки, думая, что их ждет в скором будущем вечная жизнь. Наивные. Отец никому не позволит жить вечно кроме себя и его семьи. Никто не достоит бессмертия кроме них самих. Людишки лишь расходный материал для их будущего счастья. Хотя, они почему-то были уверены, что именно им суждено быть познать все секреты мироздания и стать главным созданиями на Земле. Иногда, Ласт поражалась такой непоколебимой уверенности людей в своем будущем. Это смешило её, и она откровенно смеялась над ними, когда убивала глупцов, что возомнили себя будущими богами. Бога нет, только не в этом мире. Есть только Отец, который способен превзойти самого Бога и не более того. О чем женщина доверительно сообщала каждому, кого убила в этой лаборатории, с удовлетворением наблюдая за тем, как у них исчезала надежда за пару секунд перед смертью. Это было прекрасно разочаровывать людей в том, во что они верили всю свою жизнь. Выбивать почву у них из-под ног, смотря как они удивленно хлопают глазками, не веря. Ох, люди были такими смешными. Пожалуй, без них Ласт было бы очень скучно проживать свою бессмертную жизнь.
Ей нравилось чувствовать те мгновения, когда когти только впивались в человеческое тело. Те секунды, когда еще они не внутри, а лишь касаются кончиками кожи, собираясь разорвать её. Маленькое препятствие перед тем, как идеальный коготь погружается в чужую плоть. Ласт, в отличие от своих братьев, была менее кровожадна и предпочитала тихие убийства, нежели фонтаны крови по всем сторонам. Хотя, иногда её овладевала эта непомерная страсть и жажда, что оборачивалось печально для окружающих. Она направо и налево раскидывала мертвые тела, отсекая головы и другие части тела, оставляя кого-то умирать мучительной смертью, а кому-то дарую мгновенное избавление от боли. Такое случалось не часто, но в этим моменты Ласт чувствовала себя действительно живой. Будто бы выпускала всё скрытое внутри, открывала двери своим демонам, выпуская их наружу, позволяя им порезвиться. А затем снова прятала их в глубине себя, качая головой, когда Грид или Энви приходили по локоть в крови. Мальчики такие неряхи, но что уж тут поделать.
Её оружие позволяло убивать быстро и без лишних драм, когда люди искривлялись от боли, заливая все вокруг алой жидкостью. Это мешало выполнять привычную работу по зачистки лабораторий от лишних свидетелей. Мало того что приходилось слышать их предсмертные крики и стоны, так еще и нужно было наблюдать за тем как они умирали. Так что Ласт предпочитала всё делать быстро, чтобы сэкономить время себе, а потом быстрее покидать мрачные стены подземных лабораторий, где скрывалось множество тайн. По крайней мере сегодня её жажда крови была терпимой и выпускать черта из табакерки ради пятнадцати жалких и слабых людишек не хотелось. Достаточно было быстро их убить, обеспечивая себе свободу от этих зачисток в ближайшие пару месяцев. Пусть теперь разбираются братья, потому что негоже скидывать на слабую и хрупкую женщину всю грязную работу. И плевать, что Ласт могла дать отпор каждому из них и посоревноваться с ними в силе, она всё равно предпочитала играть другую роль, оставляя грязную работу на остальных.
Она как раз заканчивала с очередным врачом, надеясь, что это последний в лаборатории, с мерзким хлюпаньем вытаскивая свои когти из уже мертвого тела, когда услышала шаги позади себя. Ей не слишком нравилось, когда кто-то оказывался сзади неё, потому что это подразумевало открытость перед врагом. Ласт не любила открываться и еще больше не любила, когда кому-то приходила в голову идея оказаться в её слепой зоне. В любом случае, стоило отметить, что смельчак за её спиной определенно заслушивал уважения. Не каждый сможет прийти к своей смерти сам. Она молча убирает свои когти обратно, стряхивая алые капли крови на пол. Не торопливо разминает шею, а затем медленно поворачивается назад.
- Так-так-так, что за смельчак здесь у нас? Кто удосужится чести превратиться в фарш под моим чутким надзором?
Ласт складывает руки под грудью, наблюдая за темной тенью в дверном проеме, гадая, кто же это может быть. Пока блеклый свет лампы не выхватывает кусок лица со знакомой усмешкой, а затем красную татуировку на руке, которая являлась отражением её собственной на груди. Собственная улыбка тут же исчезает, сменяясь привычным фырканьем. Ну, конечно же. Почему она решила, что отец пошлет её одну, доверив такую действительно ответственную миссию именно ей. Естественно, он послал к ней в качестве помощи кого-то еще. И ладно, если бы это был Энви, с которым у неё были хорошие отношения, даже почти родственные. Нет же. Отец просто насмехался над ней, послав к ней именно Грида, который стоял и теперь уже сам усмехался ей прямо в лицо, видимо готовясь выложить целую тираду колких комментариев.
Только его не хватало здесь с этим напыщенным выражением лица и вечной улыбкой, которая показывала всем, кто на самом деле здесь король. Ласт относилась к нему настороженно, потому что никогда не знала, что именно можно ожидать от младшего брата, который всегда был сам себе на уме. С другой стороны, она, лишь иногда, завидовала ему, потому что в отличие от всех остальных именно Грид был меньше всего привязан к Отцу. Он часто игнорировал его просьбы и задания, делая всё так, как считает нужным или действуя исключительно в собственных интересах. Не за горами были тот момент, когда ему придет в голову идея послать родственников к черту и исчезнуть, но почему-то от этой мысли было немного печально. Как бы он её не бесил, Ласт старательно игнорировала тот факт, что её тянуло к нему и явно не как к родственнику. Её тянуло к его свободе к тому, что рядом с ним она тоже становилось немного свободнее, будто бы отцовский ошейник ослабевал на её шее, позволяя вздохнуть чуть больше воздуха. С ним у неё была возможность быть другой и это пугало, потому что женщина слишком привыкла быть всегда преданной отцу, не ставя под сомнения его действия и убеждения, старательно перенимая их и себе. А своевольный Грид позволял ей делать выбор самой, а не следовать слепо за кем-то. Это было слишком соблазнительной возможностью, особенно для неё, потому что не зря же она была воплощением именно Похоти. Играть на её желаниях было слишком опасным занятием, но Грида это никогда не волновало.
Ласт закусила губу от злости на саму себя, раз позволила себе поверить, что отец действительно доверяет ей достаточно, чтобы отпустить на зачистку лаборатории одну. Когда-нибудь она заслужит его полное, безграничное доверие и этот день не за горами. А пока нужно было убедить младшего братика уйти отсюда, потому что он будет лишь мешаться, пока она собиралась перебирать гору бесполезных записей в поисках действительно нужных. Ласт вновь поворачивается к нему спиной уже без лишнего страха, проходя в глубь уже пустой лаборатории, останавливаясь около захламленного стола. Она не боялась оставлять брата вне зоны своей видимости, потому что действительно доверяла ему, хотя никогда не скажет об этом. Даже самой себе было сложно признаться, что именно заставляет её так безоговорочно верить в него, но показывать свои слабости по отношению к нему Ласт точно не собиралась.
- Тебе не за чем было приходить. Я уже со всем справилась самостоятельно. Хотя, можешь проверить еще раз, если не доверяешь.
Ласт даже не смотрит в сторону брата, чувствуя злобу на всех родственников разом. То что она была единственной представительницей женского пола в их семье еще не давало им право считать её слабачкой, давая ей какую-то глупую работу. Да, пусть ей самой не особо хотелось пачкать руки убийствами, но это не значило, что для неё это трудно. В отличие от Энви, который мог только менять свое лицо или от Грида, который вечно хвастался своим идеальным щитом, Ласт обладала реальным оружием. Ей не нужны были мечи или пистолеты, или еще что-то, потому что она могла убить лишь взмахом руки, отращивая острые, словно бритва, когти. Может быть, в ней сейчас бурлило чисто женское упрямство, но было действительно слегка обидно, что к ней на помощь отправили не просто кого-то, а именно Грида. Уж лучше бы даже Прайда, с ним хотя бы не возникло никаких вопросов. А сейчас Ласт боялась, что снова попадет под очарование младшего брата, доверяясь ему и желая чуть большего, чем есть у неё.
Его чертова жадность была слишком заразной.

и я обещаю, что ты не успеешь вспомнить
ни огонь и ни воду и ни раскаленный металл

хорошо, я буду сдержанной и взрослой
снег пошёл и значит что-то поменялось

Если бы Грид поинтересовался хоть чем-то кроме своего супер эго, то он обязательно бы заметил, насколько сильно перекосило лицо Ласт. У неё было желание проверить насколько идеальна его "идеальная защита" и выдержит ли она встречу с её когтями. Что-то ей подсказывало, что проверять не стоит, ибо ничем хорошим это не закончится, но съездить по самодовольной роже братца хотелось. И пусть она стояла к нему спиной, но прекрасно ощущала всеми фибрами тела эту мерзкую ухмылочку самого жадного создания в Аместрисе. Определенно, Гриду не стоило испытывать её терпение, потому что оно у Ласт пусть и было идеальным, но далеко не бесконечным. А устраивать тут побоище совсем не хотелось, хотя это значительно бы помогло сбросить градус её ярости.
Ей хотелось так отчаянно закричать на него. Послать к чертовой матери, разрисовать довольную физиономию острыми полосами, превращая кожу в мясо, наблюдая за тем, как она срастается обратно, не оставляя и следа. Ласт злилась, потому что позволила себе допустить оплошность и так глупо провалилась перед Гридом. Даже если бы об этом узнал Отец это не так ударило по её самолюбию, как младший братец, который добивает за неё несчастных людишек. Она почему-то всегда стремилась быть идеальной во всем, демонстрируя братьям, что совершенство существует. Прайд всегда был в тени и редко выходил из неё, так что место старшего "ребенка" в семье было негласно передано ей. Забота о таком неуклюжем Глаттони, поучительные речи для вечного хама Грида, ободряющие слова специально для Слосса, одобрительная улыбка для Энви и заботливый поцелуй в макушку для Прайда. Просто сестра года не иначе. У них был Отец, но он никогда не уделял им должного внимания, какое обычно уделяют родители своим детям. Хотя преданность ему была очевидным приоритетом у всех, пусть и отношения у них были весьма не семейные, но они все были преданны своему родителю.
Кроме Мистера-Хочу-Всё. Воплощение Жадности вечно делал всё так, как ему хотелось, даже частично игнорируя остальных. Это и бесило Ласт, которая привыкла, что имеет хоть какую-то власть над своими братьями. Может быть, это был весьма извращенный материнский инстинкт, может желание получить больше любви, больше эмоций для себя любимой. Всё что она получала от Грида - это пренебрежение и издевательские насмешки, а так же вечные шуточки над Глаттони. И этого ей явно не хватало.
Ласт фыркнул на едкие фразы младшего брата, но поморщилась, когда услышала звук падающего тела. Ну и что? Она знала, что многие там были еще живые, просто не хотела добивать их. Сами помрут здесь, какая к черту разница. Ей сказали устранить, но не говорили как. Может быть, Ласт их бы отравила молча всех, даже не пачкая руки. У неё было еще тысячу подобных отмазок, которые все звучали идеально в её голове, но стоило Ласт захотеть сказать что-то в ответ, как тут же все слова пропадали и начинали казаться жалкими. Сам факт того, что нужно было оправдываться перед Гридом, бесил. Кто он такой для неё, что она должна была говорить по какой причине тут были еще живые люди? Кто он для неё, что Ласт должна что-то говорить в свое оправдание? Грид далеко не отец и ему точно не нужны эти жалки отмазки. Ему нужно что угодно, но точно не ложь своей сестры. В конце концов, если ему так хочется добиться полуживых, то вперед. Ласт точно не будет останавливать его, наоборот, лучше оставить грязную работу именно ему, ведь мальчишки всегда так любят пачкать руки. Может по этой причине Отец всегда отправлял Грида или Энви, чтобы те разбирались с лабораториями, позволяя ей оставаться в тени. Интересно, что пошло сегодня не так? Или это такая очередная извращенная проверка преданности? Хотелось бы верить, что она её не провалила, потому что это прибавит ей еще проблем, которых и так хватало.
В конце концов, решив, что молчание будет более оскорбительным, нежели попытки задеть словесно, Ласт просто проигнорировала все замечания в свой адрес, даже не удосужившись взглянуть на труп. Зря старался, Грид. Она всё равно не будет обращать на него внимания больше, чем это было необходимо. Или, по крайней мере, будет усиленно делать вид, что ей всё равно. Ласт отлично научилась притворяться, так что даже не взглянула назад, продолжая разбирать бумаги. Интересно, насколько братцу понравится это напряженное молчание?
Перебрав несколько стопок медицинских записей, Ласт отложила в сторону то, что могло бы показаться отцу интересным. На деле это были обычные отчеты, но некоторые показатели были весьма необычными. Она была не таким специалистом в алхимии, но прекрасно понимала, что это могло заинтересовать. Пожалуй, эксперименты наконец-то начали окупаться и все это было не просто так. Они все ближе и ближе к тому, чтобы создать еще философских камней и понять, что необходимо для более крупного преобразования. По крайней мере, по положительному фырканью от Отца можно было понять, что он доволен всем. Значит, и сама Ласт была всем довольна. В конце концов, вся её жизнь посвящена тому, чтобы угодить ему и помочь в любом момент. Пожалуй, она бы без раздумий отдала бы свой камень, если бы так было нужно. Если бы Отец только попросил Ласт...
- Убивая их всех, какое будущее для себя ты видела?
Она замирает вместе со стопкой листов в руках, удивленно смотря на мелкие буковки на грязно сероватых бумажках. Кое-где виднелись мутны красные разводы или бордовые крупные капли уже засохшей крови. Будущее? А было ли оно у них. Был ли у них какой-то другой выбор, нежели следовать за Отцом и повиноваться его воли? Ласт не представляла себе других вариантов развития, хотя, иногда смотря на Грида ей казалось, что он-то точно представлял его иначе, нежели все они. Пожалуй, ему повезло больше, ведь жадность подразумевала под собой большее количество желаний. Жадность позволяла мечтать и желать большего, потому что всегда было всего мало. Ласт же довольствовалась тем, что у неё имелось не пытаясь что-то изменить. Её устраивало всё, кроме вот таких моментов, когда собственная уверенность пошатнулась. Это была еще одна причина, по которой она не очень-то любила младшего брата. Каждый раз ему удавалось задеть такие струны в её душе, заставляя думать чуть шире, чем обычно. Он всегда давал ей чертов выбор, когда Ласт об этом, в принципе, и не просила. Было сложно сказать себе "стоп", когда появлялось столько возможностей. И, видимо, Грид прекрасно знал о том, как его фразы влияли на сестрицу, каждый раз давая ей больше поводов сомневаться в собственном выборе. Радовало, что это собственные сомнения были похожи на минутное помутнение рассудка, потому что Ласт никогда не воспринимала их всерьез, даже не позволяя себе думать об этом слишком долго.
И все же, его вопрос заставил её снова задуматься и даже больше, чем это бывало обычно. Какое будущее она и правда видела? Что Ласт действительно хотела? Стать человеком? Нет, пожалуй это надо оставить Энви, который так искренне завидовал людям. Безграничная власть? Это по часть Отца и, пожалуй, Грида. У Слосса и Глоттони были весьма земные желания и планы на будущее, которые даже не стоило рассматривать. Так или иначе, ничего из этого не подходило ей. Она не хотела всемирного господства, бесчисленных богатств, людской жизни. Ничего из этого не привлекало её. Наверное, Ласт и сама не могла дать точного ответа на этот вопрос, кроме того, что всегда ей хотелось быть более свободной. Освободиться от всех оков, позволить себе решать все самостоятельно, не оборачиваясь на братьев и Отца. И она верила, что в скором времени добьется этого, заслужит эту долгожданную свободу. Надо было просто немного подождать. Да, определенно убивая всех этих людей Ласт думала о том, как в скором времени сможет действовать самостоятельно, принимая все решения сама, основываясь на том, как они могут отразиться на их "семье". В тот момент когда ей позволят это делать Ласт определенно будет счастлива.
Хмыкнув, она тряхнула темными волосами, а затем откинула свободной рукой несколько прядей назад, открывая внушительное декольте, после чего повернулась к братцу, обольстительно улыбаясь. С Гридом надо действовать его же методами, потому что иначе у неё никогда не получалось. Нападение - это лучшая защита, когда ты пытаешься поставить на место слишком остроумного младшего братца.
- Я представляю себе будущее, в котором будем только мы и Отец. Никаких мерзких людишек, которые отвратительно кричат, когда им наступают каблуками на грудную клетку. Это так омерзительно быть такими хрупкими и так быстро умирать, - Ласт морщится, когда свет лампы выхватывает перекошенный человеческий труп, с омерзением смотря на груду костей и мяса, которое совсем недавно просило о пощаде. Люди и правда чертовски хрупкие создания. Но определенно они знают, что такое настоящая свобода. Складывая бумаги по полам, она обходит мертвеца, а затем останавливается рядом с Гридом, переставая улыбаться так фальшиво: - Я представляла, что это освободит меня и наконец-то смогу принимать решения сама. Каждая чужая смерть - это мой маленький шажок вперед, чтобы действовать самостоятельно без надзора отца.
Она пожимает плечами, после делая несколько шагов вперед, прислушиваясь. Больше живых не осталось, да и вряд ли бы Грид кого-то упустил. Он всегда действовал как-то иначе, но если ему отдавали конкретный приказ, то всегда следовал ему. Вздохнув, Ласт прикидывает, что впереди её ждет еще две лаборатории, где есть еще результаты исследований, которые стоит забрать. Повернувшись в сторону братца, Ласт фыркает, а затем молча уходит в другую комнату, не желая звать его с собой. В конце концов, он не глупый, а просто жадный, так что поймет, что надо идти за сестрой. Ибо через пару секунд его тень снова появилась на полу в другой комнате. Определенно, у неё не было мыслей о чем еще можно поговорить с ним, но почему-то хотелось получить откровение в обмен на её искренность. Мысли Грида всегда отличались от её, так что было интересно узнать, а какое будущее он видит для себя.
- Добивая умирающих, какое будущее видел ты, Грид?
Когда-нибудь им за все их грехи вернется. Когда-нибудь каждому воздастся за всё это, но пока что они оставались безнаказанным наедине с собственными мечтами и желаниями, старательно пряча их друг от друга. Пожалуй, Ласт была чересчур откровенна с братом, но надеялась, что ему хватит ума придерживать язык за зубами и не мстить ей за что-нибудь. Иногда, с Гридом и правда было интересно поговорить, но такие моменты были такими редкими, что она уже совсем забыла об их существовании. И сейчас, перебирая отчеты, ей было просто комфортно находиться здесь, что определенно было не очень хорошо. Надо было остановиться, пока Ласт и вовсе не посчитает, что компания младшего брата ей приятна.

жаль, но я никак не научусь остановиться
разгоняюсь-загоняюсь как отпущенная птица