Сара Лэнс не была святой, но в Старлинг Сити вернулась с твёрдым намерением искупить если не все свои грешки, то большую их часть точно. То, что она обосновалась в городе, который должна была раз и навсегда выжечь из своей памяти, — ведь главным условием вступления в Лигу было так называемое самоочищение, в ходе которого испытуемый обязан разорвать все нити, связывающие его с прошлым, — не делало ей чести среди последователей Рас Аль Гула; немудрено, что как только ему стало об этом известно, он сразу же поспешил отправить отряд для устранения перебежчицы. Это было не первое предательство на веку Сары, но за все прежние ошибки её хотя бы никто не пытался убить. В буквальном смысле.
Свой приют она нашла в башне с часами; здесь было довольно уютно, а главное, здание пустовало и создавало впечатление чего-то заброшенного — то, что нужно для беглянки. Долгое время Сара не могла решиться на то, чтобы показаться на глаза своей семье — не после того, как она собственноручно её разрушила. Из-за неё ушла мать, спился отец, а Лорел стала нервной и раздражительной, перестала доверять даже самым близким людям. Несомненно, тень вины Сары лежала на разладе отношений между Лэнсами, но она не ставила перед собой цели примирить их просто потому, что время уже ушло. Узнай они её историю, и радость от неожиданного возвращения обернётся непониманием и осуждением; а разве можно вообще оправдать убийцу? Сара не раз и не два марала руки в крови самых разных людей, — невинных и не очень — слепо подчиняясь приказам человека, однажды вытащившего её из самого пекла. Первые дни в Лиге она была похожа на новорождённого котёнка, постепенно привыкающего к миру, который его окружал, и нет ничего удивительного в том, что она всецело доверилась спасителю, обретя надежду в его дочери. Лига Убийц — организация жестокая, беспощадная и совершенно бессмысленная, если вглядеться в самую суть. Со своими консервативными законами, нарушить которые означает немедленно обречь себя на гибель, непримиримыми участниками, являющимися всего лишь пешками в руках Раса, и нетипичными для современного столетия кодексами чести. Именно от этого Сара так отчаянно пыталась уберечь Оливера, зная, что если он пойдёт по кривой дорожке, то вытащить его из этого змеиного гнезда будет уже практически невозможно. Ни мольбы Фелисити, ни просьбы Джона не помогали избавить доблестного защитника города от дурных мыслей, поэтому, договорившись со своей новой маленькой командой, Сара решила попробовать сама. В конце концов в прошлом у неё неплохо получалось на него воздействовать, а сейчас, когда она являла собой живой пример того, как поступать не надо, и вовсе должна была отвратить Оливера от Лиги.

— Спасибо, Син. — и перед тем, как примерить на себя роль Матери Терезы, став последним барьером для Оливера в принятии им такого непростого решения, Сара отправилась в единственное место, где чувствовала себя абсолютно свободной. Они делили башню с Син, девочкой из крайне бедной и неблагополучной семьи; она часто сбегала из своего настоящего дома сюда, к Саре, и её родители никогда не замечали отсутствия своей дочери. Неудивительно, что они встретились: стояла глубокая ночь, и даже такая свободолюбивая и независимая девочка, как Син, нуждалась в отдыхе и крепком сне. Сара стала для неё кем-то вроде старшей сестры, раздающей мудрые советы и не дающей в обиду. «Ни одна женщина не должна страдать от рук мужчины», — сказала однажды Сара, и Син запомнила это так, как верующие люди запоминают молитвы. Повторяла перед сном, как мантру, втайне надеясь, что однажды сможет облечься в чёрный птичий костюм и выйти на улицы города в качестве мстителя, избавляющего его от людских пороков. Но то пока были лишь мечты юной девочки, вдохновлённой образом таинственной незнакомки из башни, за плечами которой висело уже немало дурных поступков. Поэтому на короткое «удачи», — они обе ненавидели эти длинные беседы по душам — Сара ответила крепкими объятиями и почти отеческим поцелуем в лоб, а затем, взяв свою неизменную чёрную куртку, растворилась в ночной мгле. Впервые за долгое время Сара Лэнс — сейчас она была Сарой, а не Таир Аль Сафер, призванной устранять неугодных её господину людей, — чувствовала растущую в ней неуверенность. И чем ближе она подбиралась к месту встречи, тем сильнее ощущала, как дрожат её руки, а сердце отбивает чечётку.

— Я думала, что приду раньше тебя. — она бесшумно подобралась к Оливеру сзади, хотя знала наверняка, что тот ещё издали заслышал звук её шагов: когда ты долгое время жил в аду, привыкаешь ко всему. В этот раз они решили встретиться без масок, и в негласном соглашении наблюдался определённый символизм — никаких увёрток, никакой лжи, никаких Таир Аль Сафер и Стрелы. Здесь только Сара и Оливер — старые знакомые, встретившиеся вновь спустя долгое время, чтобы прояснить кое-какие вопросы, касающиеся их обоих, а кто не согласен, тот может выйти вон. Поёжившись, Сара накинула на плечи куртку, поражаясь тому, какими холодными могут быть осенние ночи в Старлинг Сити; будучи молоденькой девочкой, температура её мало волновала, да и пребывание в Лиге закалило её настолько, что она привыкла приспосабливаться ко всему, но и здесь любовь к тёплым странам давала о себе знать.
Саре было трудно начать, потому что она понимала, что каждое слово сейчас может стать решающим. К тому же они не виделись много лет, и Оливер уже давно перестал быть тем богатеньким мальчиком, наследником многомиллиардной компании, мало заботящимся о людям вокруг себя. Жители Старлинга стали ему будто родными, и теперь он считал своей обязанностью следить за их благополучием, поддерживая хрупкий мир. Отчасти Сара ему завидовала: если бы в своё время у неё был выбор, она ни за что не вступила бы в Лигу Убийц, добровольно отрекаясь от всего, что было ей дорого.
— Ты не знаешь, на что идёшь, Олли. Лига Убийц — это худшая часть моей жизни, каким бы тяжёлым ни было выживание на острове или заточение у Иво... Пожалуйста, не совершай тех же ошибок, что и я. — Сара говорила тихо: тон голоса тоже очень важен в этом деле, но с каждой секундой всё больше убеждалась в том, что её слова не возымеют абсолютно никакого эффекта. Сомнения порождали страх, который она не испытывала уже много лет.

Было нечто символичное в месте встречи, выбранном для столь важного разговора, — тёмные улицы скрадывали не только очертания близлежащих строений, но и лица единственных людей, отважившихся выйти из дома в поздний час. Свет единственного фонаря, мигающего с периодичностью в пару секунд, словно тот сошёл с ума, едва ли мог показать всю гамму чувств, испытываемых Сарой во время их короткого диалога; кроме того, она научилась неплохо прятать эмоции внутри себя. На своих заданиях она и вовсе не испытывала ничего, кроме не проходящего желания убивать, находя в своей новой жертве удовлетворение своих самых низменных потребностей. Сара ненавидела себя за это, сравнивая с диким зверем, преследующим добычу для утоления голода; жажда крови сидела у неё глубоко внутри, пробуждаясь время от времени. Это Рас Аль Гул научил её быть такой, это он сделал из неё убийцу, и меньше всего на свете она хотела увидеть его ещё раз. Жестокий командир вряд ли и сам обрадуется, узнав, что предательница всё ещё живёт и здравствует, ведь измена для Лиги была синонимом смерти.
Оливер и так пережил достаточно лишений: сначала Лянь Ю с его дикими порядками, затем смерти родных и близких — немудрено, что он не хотел потерять кого-то ещё. С его природной везучестью проще вовсе податься в отшельники и жить отдельно от людей в каком-нибудь далёком уголке Земли, где никто не сможет причинить ему боль. Но Оливер есть Оливер, стремление помогать кому-либо у него в крови, и он ни за что не упустит свой шанс спасти чью-то жизнь. Пять лет жизни в аду не вытравили из него только одно — врождённое упрямство, так что он упорно продолжал гнуть свою линию, лишь отчасти прислушиваясь к чужому мнению. Сара вспомнила влажные от слёз глаза Фелисити, которая говорила ей, что она их последняя надежда, тот рубеж, пройдя который, Оливера уже нельзя будет вернуть. Сара понимала его, как никто другой, потому что, в отличие от Фелисити и Диггла, которые, несомненно, желали общему другу всего самого лучшего, сама в своё время прошла через это. С той лишь разницей, — весомой разницей — что выбора у неё не было; будучи чрезвычайно живучим человеком, она цеплялась за жизнь всеми мыслимыми и немыслимыми способами, решив, что путь убийцы — меньшее из двух зол. Сейчас она понимала, что умерла: часть её души уже никогда не станет прежней.
— Ты не понимаешь, на что обрекаешь себя и своих родных. — Сара горько усмехнулась, припоминая лицо отца, встретившегося с ней впервые после возвращения. Словами не передать, что творилось на душе у мужчины, потерявшего всякую надежду увидеть свою дочь живой, но и он, узнав о её тёмном прошлом, решил, что ему нужно время для того, чтобы с этим смириться. Сам он, будучи ответственным полицейским, — или тем самым хорошим копом, которых так превозносят на больших экранах, — со своими моральными устоями и кодексом чести едва ли мог принять тот факт, что его родная кровь превратилась в смертоносную машину для убийств. Дине — его жене — об этом было ничего неизвестно, да и зачем травмировать женщину, испытавшую и без того слишком много боли, ещё сильнее? Единственная, перед кем Сара испытывала сильное чувство вины, была Лорел: однажды она уже обманула её так, что эта ложь стоила нормальной жизни им обеим, и она пообещала себе больше не скрывать от сестры ничего архиважного. Но Лорел предстояло пройти долгий путь, прежде чем она будет готова выслушать полную историю Сары Лэнс с момента её вступления на борт корабля, который впору окрестить Титаником, и вплоть до возвращения в родной город.
— Вступив в Лигу, ты уже никогда не сможешь стать прежним. Ты... Ты будешь мёртв для нас, Олли. — ты больше никогда не вернёшься. Они провели вместе ничтожно мало времени, и Сара не хотела отпускать человека, к которому испытывала сильнейшую симпатию, несмотря ни на что. Совместная жизнь — или, вернее сказать, выживание — на Лянь Ю ещё больше объединила этих людей, срывая с них маски и обнажая истинные лица. И стоит только Оливеру посетить Нанда Парбат, как от воспоминаний не останется ни следа. Он больше перестанет быть защитником города, таинственным мстителем в капюшоне, вершащим справедливость на погрязших в хаосе улицах Старлинг Сити; он переродится в нечто другое — существо более тёмное и опасное, со своими пороками и желаниями, с одной лишь единственно неизменной жаждой. Убивать и верно служить своему господину. В поступке Сары чётко прослеживался эгоизм, ведь она, по сути, не хотела отпускать Оливера далеко от себя, но с другой стороны, и он в данном случае был абсолютно здоровым. Без Стрелы Старлинг окончательно станет городом процветающих мафиозных группировок и криминальных образований, а простые люди будут вынуждены закрываться по ночам на все замки, опасаясь за свои жизни. Он и так уже чем-то напоминал прославившийся на всю Америку Готэм, — пожалуй, самый мрачный и непривлекательный уголок этой большой страны — а вскоре и вовсе грозился стать полной его копией. И тогда уже ни Фелисити с Дигглом, ни новобранец Рой, ни даже сама Сара, профессиональная убийца со стажем, не смогут удержать его от неминуемого краха.
— Разве нельзя придумать что-то другое? У тебя ведь всегда это получалось лучше всех. Я имею в виду, твоё удивительное свойство всегда выходить сухим из воды. — и ведь, несмотря на пытки и все лишения, через которые пришлось в своё время пройти Оливеру, он выжил. Выжил, чтобы вернуться и отомстить, чтобы показать миру, что он, Оливер Куин, не просто богатенький отпрыск именитого семейства, а целая личность со своими интересами, слабыми и сильными сторонами. Но в этот раз правда была на его стороне: Рас Аль Гул ни перед чем не остановится, лишь бы только добиться желаемой цели. Своих последователей, особенно тех, кто нарушил данную ему клятву, он мог достать из-под земли, а уж Оливер, которого тот планировал сделать своим наследником, и вовсе представлял для него огромную ценность. Любой неверный шаг мог обернуться полным провалом и стоить жизней нескольких человек. В рукаве у Сары имелся единственный козырь, но она искренне надеялась, что до этого не дойдёт: в случае отказа она была готова вернуться в Нанда Парбат вместе с Оливером и, если понадобится, на коленях вымаливать прощение у Раса.

И чем чаще мигал свет единственного фонаря, тем больше Сара убеждалась в том, что их разговор заходит в тупик. Она не знала человека более упёртого, чем Оливер: когда он ставил перед собой цель, то непременно её добивался, и ничьё другое мнение не могло свернуть его с намеченного пути. Под резким порывом холодного ветра девушка съежилась, ругая себя за опрометчивость; следовало взять куртку потеплее. Следовало слушаться родителей и не сидеть допоздна на всевозможных вечеринках, прикрываясь уроками и ночёвкой у подруги. Следовало быть хорошей сестрой и не лезть в личную жизнь Лорел, уплывая в закат на яхте с её молодым человеком. Сара делала слишком много глупостей, не задумываясь о последствиях, и за каждую свою ошибку несла определённую плату. Любая ложь, любые недомолвки, всякий неверный шаг из прошлого отдавались болью и потерями в настоящем; кто бы мог предположить, что однажды простая девчонка из Старлинг-Сити, безответственная, испорченная и слегка безрассудная, пройдёт через семь кругов ада и выберется... живой? Разбитой, сломленной, совершенно опустошённой, но живой. Ей требовалось время, чтобы задушить в себе Таир Аль Сафер, вновь зажечь погасшие воспоминания о прежней жизни, но она, как ни странно, смогла. Сара Лэнс, которая хватала двойки за невыполненное домашнее задание, отмахивающаяся от учителей самыми глупыми на свете выдумками, прыгнула выше собственной головы. Но ни она, ни, что закономерно, её родные и близкие — при этом она подразумевала отца, который единственный знал всю правду, не считая Оливера, и всё ещё самоотверженно служил на благо родного города, являясь одним из образцовых полицейских — не гордились её поступками, потому что никто не имеет права отбирать чужие жизни.
— Нет, Олли. Этому городу нужен Стрела. Ни Диггл, ни Фелисити, ни тем более я — убийца, лишь недавно вставшая на путь исправления. Ты знаешь это, но упорно не хочешь признаться в этом даже самому себе, потому что понимаешь, что стоит тебе только допустить мысль о том, что станет со Старлингом в твоё отсутствие, как твоё решение мигом переменится на обратное. Ты уже легенда, Олли, и пускай ты этого не замечаешь, но люди восхищаются тобой, они возводят тебя в ранг кумира, потому что ты и только ты помогаешь им тогда, когда полиция справиться уже не в силах. — и тут Сара ни разу не кривила душой, потому что в последнее время, судя по папиному вечно усталому виду, полиция действительно работала на износ. Сотрудников категорически не хватало, люди не желали идти туда, где не было гарантии в завтрашнем дне: у каждого в домах имеются телевизоры, и все смотрят последние сводки новостей, где чуть ли не ежедневно убивают десятки служителей правопорядка. Эта работа во все времена считалась одной из самых опасных и вместе с тем самых неблагодарных, ведь за низкую зарплату тебе приходилось сутками напролёт не просто сидеть на одном месте, как в офисе, а постоянно быть готовым к неожиданным звонкам, происшествиям и прочему. Многие просто не выдерживали напряжения, уходили сами; иные же, к сожалению, давно отправились на тот свет. Но факт оставался фактом: полиции категорически не хватало притока новых лиц, и кто, как ни мстители в масках, должны были стать их временной заменой? Сара знала, что даже если на место Оливера придёт кто-то другой, это ни капли не изменит того факта, что город нуждается в Стреле.
— Неужели ты правда думаешь, что Рас остановится на достигнутом? — она удивлённо вскинула бровь, меняясь в лице: теперь в её глазах чётко прослеживался немой вопрос. Семья Сары избежала в своё время тяжёлой участи только лишь потому, что младшая Лэнс не проговорилась Расу о них, открывшись его единственной дочери Ниссе, которой могла всецело доверять. Нисса знала о детективе Лэнсе, о Дине и о Лорел, но сохраняла тайну своей новой знакомой, не желая подвергать её мукам, на которые её отец обрекал всех остальных. Для него же Сара была сиротой, давно потерявшей своих родителей и никогда не имевшей братьев и сестёр, разбитой пташкой и подкидышем, волей судьбы выброшенной в бурные воды океана и прибившейся к чужому берегу. Она всегда умела убедительно лгать и смогла усыпить даже бдительность человека, который чуял враньё за несколько километров; его то ли сбил с толку её вид, то ли жалостливый рассказ, но в любом случае всё прошло гладко, и впоследствии он не стал развивать тему её семьи и дальше, видимо, боясь тем самым наступить на больную мозоль. Про семью же Оливера Рас знал больше него самого и мог в любой момент приказать своим натренированным цепным псам убить всех, кто был ему дорог. Именно поэтому Сара так сильно удивилась тому, что её старый знакомый решил всецело довериться этому могущественному, но вместе с тем жестокому и беспринципному человеку.
— Ты ведь понимаешь, что я не могу оставить тебя, равно, как и позволить уйти одному? Иначе тебе придётся убить меня, а мы оба знаем, что этот вариант наименее вероятен. — она снова неосознанно ставила его перед выбором, причём выбор этот был чертовски труден, а оба варианта практически ничем не отличались друг от друга, но ничего не могла с собой поделать. Если идти в пекло, так уж вместе, причём с человеком проверенным, тем, кто знает все лазейки Лиги и сможет рано или поздно снова освободиться от влияния Рас Аль Гула. Пройдёт время, и тот смягчится, позабудет о своей клятве убить всех близких Оливера, и тогда они оба смогут сбежать, навсегда похоронив свои прежние личности. Возможно, им придётся сменить имена, переехать жить в какой-нибудь далёкий уголок земли, куда самолёты летают раз в год, и перестать поддерживать контакты со своей семьёй, но если другого выбора нет, то Сара готова мириться с обстоятельствами, подобно хамелеону, подстраиваясь под ситуацию.
Она накрыла руку Оливера своей ладонью и на мгновение прикрыла глаза, довольствуясь моментом их совместной близости, о которой мечтала с самого первого дня возвращения в Старлинг-Сити. Когда-то у них было много таких моментов, а потом между ними разверзлась целая пропасть, и всё полетело в тартарары. У некоторых людей на роду написано вечно терять своё счастье, растрачивая драгоценные минуты по пустякам, и похоже, что Сара была именно таким человеком.