[audio]http://pleer.com/tracks/254332Z8KE[/audio]
Ангел больше не избегала собственного отражения. Не вздрагивала, когда случайно цеплялась взглядом за очередную зеркальную поверхность, каждая из которых не так давно показывала ей совершенно другое лицо. Чужие черты, принадлежавшие не ей, а другой сирене, о которой она почти ничего не знала. Но простое хирургическое вмешательство позволило ей больше не думать о том, что она оказалась в чужом теле, непроизвольно отнимая чужую жизнь и убивая полноценную личность. Пока Ангел крепко спала под действием анестетиков, из чужого лица сотворили точную копию ее собственного, искусно воссоздавая каждую незначительную деталь. Теперь она смотрелась в зеркало и видела саму себя такой, какой могла вспомнить благодаря своей обширной и богатой на визуальные данные информационной базе. Теперь она могла даже говорить чуть громче, не испытывая неловкости, так как модификатор позволял ей слышать столь же знакомый собственный голос вместо непривычного тембра. Ей хотелось верить, что она снова стала собой. Что это ее прежнее тело вернулось к ней, несмотря на то, что оно было давно мертво и не подлежало восстановлению. Ей совсем не нравилось вспоминать, что она получила второй шанс на жизнь исключительно благодаря чужой загубленной судьбе, а потому она отгоняла от себя такого рода мысли. Напоминала себе, что иногда нужно жертвовать чем-то или кем-то, допуская меньшее зло во имя достижения высшего блага. Была ли ее жизнь тем самым благом, ради которого следовало поступать вопреки собственной совести? Папа сказал ей, что да. Ангел верила ему, потому что он попросту не мог ошибаться.

Ангел всего лишь хотела помочь. Она не могла избавиться от навязчивого чувства, что задолжала этому миру за свой второй шанс, а значит должна была непременно отработать долг. Ей хотелось сделать свой вклад в перемены, которые уже происходили под руководством ее отца, потому что его цели казались ей достойными, а его решения – правильными. Даже если время от времени смутные и совершенно непонятные чувства беспокоили ее, не позволяя ей испытывать полную и непоколебимую уверенность в каждом шаге. Даже если приходилось закрывать глаза на то, отчего ее всю так и коробило. Отворачиваться и заставлять себя думать о том, что все так и должно быть. Просто Ангел была слабой и никак не могла научиться принимать это как данность. А еще по ночам ее беспокоили странные сны о прошлом, которые плохо вписывались в сохраненные в ее памяти воспоминания. Но она боролась с этими слабостями самым простым и доступным из всех возможных способов – она игнорировала это. И когда папа делился с ней очередной из вереницы своих идей, Ангел кивала и улыбалась. Ангел соглашалась, что он, безусловно, прав. Потому что иначе и быть не могло.

На этот раз она собиралась помочь, привлекая на сторону «Гипериона» еще одну сирену. Нет, это не была ее собственная идея, но ей действительно понравилась такая перспектива. Ей досталось задание, которое она не просто хотела выполнить – Ангел загорелась этим. Несмотря на свою обширную информационную базу, регулярно подпитываемую подключенными к ее разуму потоками данных, она так мало знала о сиренах как таковых, а ведь она являлась одной из них. В своей первой жизни и в перерождении, хотя теперь покрывающие левую половину ее тела татуировки переплетались в совершенно иных узорах, а ее силы были развиты в области еще не изученных ею способностей вместо привычного и навсегда потерянного фазового сдвига. Она смогла изучить основные принципы, согласно которым функционировал могущественный свет внутри нее, но все еще понятия не имела, откуда он взялся изначально. Она на собственном опыте знала о том, как эридий влияет на силы сирен, но истоки этой связи оставались весьма туманными. Она была осведомлена, что во всей Вселенной может быть только шесть сирен одновременно, но ей не удалось по-настоящему пообщаться ни с одной из своих… сестер? Ну вот, Ангел даже не знала, как ей следовало называть подобных себе. И ей не терпелось выйти на связь с той, которую папа хотел заполучить в союзники. Она торопливо просматривала потоки данных, пытаясь отыскать одну-единственную личность на обширных просторах Пандоры. Нервничала всякий раз, когда не совсем предсказуемые способности собственного-чужого тела не желали манипулировать невидимыми нитями электромагнитных волн так же, как Ангел могла делать раньше. Увлеченная одним делом, она отказывалась отвлекаться на что-то постороннее. Пропустила прием пищи, к необходимости которого все никак не могла привыкнуть, порой забывая о сугубо физиологических слабостях своего тела.
– Где же ты? – пробормотала она себе под нос, не отводя пристального взгляда от экрана, на котором так и не появилось ничего нового. По правде говоря, она уже было заволновалась, что разыскиваемая сирена все же не выдержала суровых испытаний в виде опасных реалий Пандоры. Но и у этой печальной вероятности не было ни единого подтверждения, а значит можно было продолжать поиски. Путеводные ниточки, которые Ангел смогла тщательно собрать по мере поступления новой информации, должны были привести хоть куда-то. Перехваченные разговоры и сообщения, записи со спутника – когда-то этого было достаточно, чтобы уместить любые поиски в пару минут. Теперь, когда не было ни фазового сдвига, ни эридия, простые задачи оказались сложнее. На одно ужасно долгое мгновение Ангел почувствовала себя совершенно бесполезной. А потом наконец-то появился результат.

– Ха! – Ангел взмахнула крыльями, взлетая выше над полом и торжествующе улыбаясь. – Вот ты у нас где, Майя, – она произнесла несложное имя сирены медленно, осторожно, словно боясь ошибиться. Но никакой ошибки быть не могло, ведь она знала эту женщину в лицо, уже пристально наблюдала за ней однажды. Знала историю ее жизни и мотивы, которые привели ее на Пандору в роли одной из Искателей Хранилища. Видела ее в последние минуты своей первой жизни, хотя это конкретное воспоминание было туманным и неполным, словно полузабытый сон.
– Майя? – позвала Ангел, подключаясь к удачно обнаруженному терминалу, который с трудом отозвался на ее сигнал. Ее прежнюю связь с техникой тоже пришлось вырабатывать почти что с нуля, и она уже не испытывала былой уверенности в том, что любая железяка подчинится ее манипуляциям.
– Ну же, мой хороший, сделай мне одолжение, – она обращалась к терминалу так, как если бы он был маленьким капризным ребенком. И будто бы он действительно мог услышать ее ласковую просьбу. Но Ангел все же добилась своего, устанавливая прочную связь, и оставалось только дождаться, когда Майя примет посланный ей сигнал. Если она, конечно, соизволит его принять.
– Привет, Майя, – Ангел улыбнулась, когда прерывистый звуковой сигнал, указывающий на исходящий вызов в процессе, сменился тишиной. Теперь, когда она могла почти отчетливо видеть лицо сирены на экране перед собой, эта тишина казалась оглушительной. А улыбка Ангел, вопреки ее собственным желаниям, получилась усталой и едва ли не вымученной – она отчего-то казалась лишней на ее лице.
– Ты ведь узнала меня? – можно было и не спрашивать. Достаточно было посмотреть на выражение лица ее безмолвной собеседницы, чтобы тут же понять – она все вспомнила. Возможно, ее воспоминания были намного качественнее, чем то, что осталось в кодах Ангел. – Прости, если я напугала тебя. Я совсем не хотела тебя пугать, правда, мне только нужно было связаться с тобой. Я понимаю, почему ты так удивлена, ведь ты была свидетельницей моей смерти. И я правда умерла тогда, только… Все это очень сложно и мало связано с тем, почему я говорю с тобой сейчас. Если ты захочешь, я расскажу тебе, каким образом я снова вернулась к жизни, но в первую очередь я хотела бы помочь тебе. У меня есть для тебя важная информация о твоей планете. Там сейчас происходят некоторые вещи, о которых тебе следует знать, потому что они напрямую связаны с тобой. И с Орденом, от которого ты отказалась.
Ангел замолчала, переводя дыхание. Слишком много слов, слишком, ей следовало уложиться в пару предложений. Но ей удалось вложить в эти слова самое главное – сообщение о том, что Майя нуждалась в ней, а не наоборот. Папа одобрил бы такой подход? Ангел казалось, что да.
– Я не знаю, как долго смогу поддерживать эту связь, – ложь, она все просчитала. – И боюсь, что наш разговор перехватят, – еще одна ложь, потому что она была способна защитить эту линию связи на достаточное количество времени. – Так что если ты хочешь узнать все ответы, тебе придется отправиться ко мне, на Гелиос. Я бы ни за что не стала предлагать тебе такой вариант, если бы оставался какой-то другой выбор. Но если ты готова довериться мне, я могу помочь тебе добраться и обеспечу твою безопасность.
Ангел умышленно разбавила свое изображение синхронными с сетью импульсными помехами. Узкие горизонтальные полосы, поочередно темные и светлые, поползли по горизонтали. Когда Ангел заговорила снова, ее голос стал более тихим, а ее слова менее отчетливыми.
– Ты прилетишь ко мне? Я только предлагаю, но выбор всецело за тобой. В конце концов, это касается тебя и твоей сущности. И других, подобных тебе, – после непродолжительной паузы, Ангел добавила: – Подобных нам.
Она надеялась, что этого будет достаточно. Легче всего подтолкнуть человека к нужному выбору, если заставить его поверить, что он свободен выбирать самостоятельно. Папа согласился бы? Вероятно, да.
[AVA]http://funkyimg.com/i/25B1f.png[/AVA]
[STA]see no evil[/STA]
[SGN]Mult͝i͢p͝ĺy hùm҉ąn̸i̵ty,
Harmonize insanity,
Şh́att̸ered ̕g͞l̶as̶s̨ ͘in flo̢we͝r͠ bed͞s͠,
Humanize inhumane ends.[/SGN]

Отредактировано Angel (2015-12-21 23:29:23)

«Согласись, просто согласись. Ну чего тебе стоит? Это для твоего же блага»
Ангел хотела было скривить губы, когда поняла, что не совсем правильно подобрала собственные слова. Не учла, что Майя ничего не знала о дальнейшей судьбе Ордена, который, как ей самой казалось, она уничтожила подчистую. Только Ангел знала, что дела на Афинах обстояли порядком сложнее, и она непроизвольно позволила этому знанию повлиять на свое обращение к потенциальной союзнице. Это было ошибкой. Это упущение могло стоить ей важной сделки и едва ли не единственной возможности докопаться до сути тайны, которая никогда не переставала беспокоить ее. Но Ангел приложила все усилия, чтобы спокойное выражение ее лица осталось прежним, без единого заметного изменения. И когда она заговорила снова, перемена в ее голосе была вызвана симулируемым ослаблением связи, а не влиянием ее собственных эмоций.
– Так ты хочешь существенные доказательства? – переспросила Ангел, будто бы желая удостовериться, что правильно расслышала. – Это разумно. И я могу предоставить их тебе, чтобы ты заранее могла решить, стоит ли моя информация небольшого риска с твоей стороны.
Ангел ни за что не выбрала бы именно эту формулировку, если бы сомневалась в том, что ее новости с планеты Афины способны пробудить нужную реакцию в ее собеседнице. Но если она испытывала хоть какие-то сомнения, то они были незначительными, ведь она успела хорошо изучить Майю. Знала, что руководило ею, какого рода эмоции она была склонна испытывать больше всего, как она обычно вела себя в непредсказуемых ситуациях. Выводы Ангел, основанные на анализе продолжительного наблюдения, позволяли ей чувствовать себя увереннее. Она, конечно, не могла читать мысли Майи, но была очень близка к этому, когда сканировала ее эмоциональный фон по внешним признакам и подбирала свои слова согласно старательно собранной информации.
– Смотри, Майя, – слабая извиняющаяся улыбка осветила лицо Ангел, словно она заранее просила прощения за то, что собиралась показать. По правде сказать, ей действительно не хотелось вот так сразу транслировать записи, которые попали в ее руки после экспедиции «Гипериона» на Афины, ведь она прекрасно знала, что Майе будет неприятно это видеть. Считывание чужих эмоций было полезным навыком, но неизбежно подразумевало отрицательные последствия в лице излишней чувствительности к переживаниям других людей. Ангел непроизвольно приходилось испытывать то, что чувствовали они, даже если она прикладывала все усилия для того, чтобы отгородиться от этого.
– Узнаешь эти места? – голос Ангел раздавался из динамиков терминала, но ее изображение исчезло. Вместо ее лица появилась видеозапись, качество которой было подпорчено только высокочастотными синусоидальными помехами в виде мелкоструктурной сетки по всему экрану. Если Майя искренне верила, что Ордена Надвигающейся бури не стало, то теперь она могла убедиться, что ошибалась. Она могла истребить их всех, утопить их в крови, а все же старые порядки сложно искоренить. Доказательством тому были новые монахи, которые выстроили в ряд девочек, совсем еще детей, осматривая их так, словно те были товаром к продаже. Особое внимание уделялось левым рукам, предплечьям, пальцам. Можно было отчетливо разглядеть, как монах вцепился крепкой хваткой в подбородок одной из девочек, заставляя ее поднять голову, чтобы он мог заглянуть ей в глаза. Неизвестно, что он там увидел – съемка была не настолько близкой, а увеличение изображения испортило бы отчетливость. Но, после пары мгновений раздумий, монах потянул девочку за руку, заставляя ее выйти из стройного ряда. А это худенькое бледное существо лишь безвольно поплелось следом, снова опустив голову.
– Хочешь знать, зачем они это делают? – спросила Ангел, когда запись внезапно оборвалась и сменилась темным экраном. Мгновение спустя ее изображение снова появилось, но, когда она просканировала эмоциональный фон Майи, то поняла, что могла бы просто оборвать связь и тут же заняться поисками подходящего транспорта для будущей гости Гелиоса.

Ангел выполняла свои обещания. Она пообещала Майе, что позаботится о ее безопасности, а потому внимательно следила за ней от начала пути и до самого прибытия на Гелиос. Она готова была вмешаться в любой момент, если бы ее помощь вдруг понадобилась, но все проходило так донельзя гладко, что можно было не беспокоиться. Она могла бы выйти на связь с Майей еще задолго до того, как та оказалась на станции, а заодно и раскрыть всю имеющуюся у нее информации по пути, но это не было частью плана. План состоял в том, что Майя в любом случае не выберется с Гелиоса, вне зависимости от ее окончательного решения. Предпочтительнее было бы добиться ее добровольного согласия на сотрудничество с «Гиперионом», да и самой Ангел нравилось решать все дипломатическим путем. Но она не исключала возможности собственного провала. И, если провал окажется неизбежным, то придется найти способ контролировать Майю, чтобы использовать ее против ее же воли. Принять свое поражение и отпустить сирену с миром, позволяя ей и дальше бесцельно скитаться по Пандоре? Ни разу не вариант.
– И снова привет, Майя, – Ангел улыбнулась изображению на своем экране, хотя гостья даже не могла ее видеть. Только догадывалась, что за каждым ее шагом наблюдают через камеры слежения, а потому и смотрела прямиком в одну из них. – Не тревожься, ты в полнейшей безопасности здесь. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, ты мне веришь?
Добиться доверия Майи было очень и очень желательно, но не только по той причине, что это помогло бы удачно заключить сделку. Ангел хотелось спросить у своей гостьи столько всего, никоим образом не связанного с делами «Гипериона». Ангел хотелось вспомнить, почему она считала эту сирену своим другом.
– Посмотри вправо, пожалуйста. Чуть выше, над твоей головой. Там славный маленький робот, видишь его? Он проведет тебя ко мне самым удобным из всех возможных путей, только даже эта дорога получится немного… долгой, прости. Когда встретишь кого-то, не реагируй, потому что никому из присутствующих на Гелиосе не позволено даже заговаривать с тобой. Но они могут пялиться, да, так что просто не обращай внимания и иди дальше. Я буду ждать тебя в конце пути и тогда мы наконец-то сможем поговорить.
Ангел вырубила связь, не дожидаясь ответа. Она осмотрелась вокруг себя, словно заново изучая уже привычную обстановку и пытаясь предугадать, что Майя подумает об этом месте, в котором почему-то чувствовалась какая-то неуловимая схожесть с комнатой Ангел в Ядре Управления. Она подумала о том, что Майя явно не станет доверять ей больше, когда пройдет весь этот путь, пусть даже ее безопасность будет вне любых угроз. Наверное, было бы лучше встретить ее лично, выйти к ней сразу по прибытию на станцию, а не прятаться здесь. Но Ангел редко выходила из своей комнаты и ей было куда удобнее оставаться в компании своей техники, чем пересекаться с живыми обитателями Гелиоса. Странное дело, она не имела ничего против людей, даже тянулась к ним, но внутри нее засел непонятный страх. Словно она могла быть в порядке только здесь, прячась и наблюдая.
«Сообщить папе, что все получилось?» – с сомнением подумала она, терпеливо ожидая прибытия гостьи. Ненадолго задумалась, но потом отрицательно покачала головой в ответ на собственный вопрос. То, чего ей удалось добиться на данный момент, было только половиной дела. И она не решалась докладывать папе о своем прогрессе, пока окончательный результат оставался где-то в туманном будущем, после разговора с Майей. Сперва следовало довести все до конца, и теперь настало самое время для этого, потому что заранее снятая с автоматической защиты дверь открылась, чтобы пропустить внутрь долгожданную гостью. Ангел взлетела со своего места и повернулась к Майе, но не стала приближаться к ней. Просто зависла в воздухе, поддерживаемая своими крыльями. Ее лицо было таким же спокойным, как и тогда, когда она связалась с Майей через терминал. Уголки губ приподнялись в легкой улыбке, в широко распахнутых глазах вспыхнуло узнавание, а переплетения светло-голубых линий на ее коже загорелись слабым светом.
– Ты здесь, – это был не вопрос, а подтверждение факта. – Теперь мы можем поговорить. С чего бы ты хотела начать?
Ангел все еще помнила, что в любой ситуации следовало предоставлять выбор. Или хотя бы создавать иллюзию выбора.
[AVA]http://funkyimg.com/i/25B1f.png[/AVA]
[STA]see no evil[/STA]
[SGN]Mult͝i͢p͝ĺy hùm҉ąn̸i̵ty,
Harmonize insanity,
Şh́att̸ered ̕g͞l̶as̶s̨ ͘in flo̢we͝r͠ bed͞s͠,
Humanize inhumane ends.[/SGN]

Ангел предпочла бы поговорить с Майей о возрождении Ордена Надвигающейся бури, а не о собственной смерти. Только вот она сама обещала рассказать, каким образом все еще была жива, пусть и не ожидала, что Майя захочет узнать об этом в первую очередь. Ей казалось, что новости о происходящем на Афинах ошеломят ее гостью до такой степени, что не останется места ни на какие другие мысли. Видимо, она все же допустила ошибку в своих расчетах, а значит ей следовало быть осторожнее впредь. Не стоило забывать, что она могла предсказывать только вероятности, но не была способна безошибочно определить дальнейшее развитие событий. А жаль.
– Начнем с того, что я не выжила, – приветственная улыбка Ангел стала натянутой и немного напряженной, хотя она все равно силилась поддерживать уголки губ в приподнятом положении. – По крайней мере, не в полноценном значении этого понятия. Я действительно умерла тогда, когда ты видела меня в последний раз, только вот… – она вдруг осеклась, словно неожиданно вспомнила о чем-то, и эта мысль мешала ей продолжить рассказ.
– Прости, я совсем забыла о том, что нам предстоит долгий разговор, и все еще заставляю тебя стоять на самом пороге. Это никуда не годится, – она отрицательно покачала головой и тут же повернулась к панели управления, чтобы исправить это небольшое упущение. А заодно и снова заблокировать вход защитным кодом – на всякий случай. Она не смогла не вспомнить, что раньше ей и не требовалось обращаться к панели управления для исполнения столь простых задач, но теперь, само собой, все было иначе. И оставалось только надеяться, что в будущем ее связь с техникой станет хотя бы вполовину столь же сильной и эффективной, как когда-то.
– Присаживайся, пожалуйста, – доброжелательно предложила Ангел за мгновение до того, как в боковой стене открылся проем, из которого выехало металлическое кресло, остановившееся в шаге от Майи. Теперь, когда все основные правила вежливого приема были соблюдены, и не хватало разве что предложить угощения, можно было продолжить разговор с того места, на котором он неожиданно оборвался. Ангел этого не хотелось. Она не любила даже думать о своей смерти, потому что и сама не до конца понимала, что именно произошло в тот роковой день. В ее памяти было слишком много пробелов, которые заполнялись только папиными рассказами, а ее собственные воспоминания были слишком неясными. Как испорченная видеозапись. Или, что более актуально в ее случае, как существенно поврежденная информационная база.

– Итак, я умерла, но заблаговременно сохранила свой разум в резервной памяти системы. Я уже и не помню зачем сделала это, – честно призналась Ангел, пожимая плечами. – Видишь ли, незадолго после активации резервной копии произошел совершенно нелепый несчастный случай, который повредил систему, а вместе с ней и мою информационную базу. Поэтому некоторые моменты моего прошлого остаются непонятными для меня самой, но я пытаюсь в них разобраться. Я надеюсь, что со временем смогу собрать недостающую информацию, а пока… Пока я куда лучше понимаю, что случилось после активации. Некоторое время я просто находилась в сети как Искусственный Интеллект, не предполагая, что такая новая жизнь может измениться. В общем и целом, мне было вполне достаточно того, что я снова была жива, пусть даже без физического тела и возможности жить по-настоящему.
До этого момента каждое слово Ангел было чистейшей правдой. Она ни в чем не солгала, ничего не преувеличила, да и не видела никаких причин для того, чтобы обманывать Майю. Но ей пришлось сделать небольшую паузу, когда она поняла, что дальше придется врать напропалую. Если Майя узнает, что новая полноценная жизнь досталась Ангел за счет уничтожения личности другой сирены, то ни о какой сделке не будет и речи. Следовало быть осторожнее. Следовало измыслить достаточно убедительную ложь, чтобы не вызвать подозрений. Слишком рискованно было пытаться объяснить Майе, что все это ради высшего блага, особенно если Ангел сама не до конца верила в это.

– Можно сказать, что следующая часть моего рассказа напрямую связана с Орденом, из-за которого ты и пришла ко мне. Только я должна тебя предупредить, что это очень неприятная часть, – Ангел скривила губы, думая совсем не о той лжи, которую собиралась скормить своей собеседнице, а о правде. – Я узнала о происходящем на Афинах благодаря одной сирене, которая сбежала оттуда. Правда, ее рассудок был до такой степени помутненным, что она так и не смогла самостоятельно рассказать свою историю. Только повторяла название планеты раз за разом, иногда бормотала что-то бессвязное о каких-то экспериментах и об Ордене, но по большей части с ней невозможно было разговаривать. Бедняжка пребывала в перманентном состоянии паники вперемешку с бредовым исступлением, так что никто не решился спрашивать ее о большем, чем она сама могла сказать. Поэтому «Гиперион» отрядил экспедицию на Афины, планируя узнать, что же там происходит. Ведь было очевидно, что дело нечистое. И та запись, которую я показала тебе, была заснята в ходе экспедиции.
Ангел резко замолчала, чтобы перевести дыхание. Она опустилась ниже, но все еще продолжала держаться над уровнем пола на своих крыльях. Переплетая ложь с правдой, она и сама была готова поверить в то, что говорила. Ей было бы легче думать, что она украла уже и без того загубленную жизнь, чем постоянно вспоминать, что когда-то в этом теле жила полноценная и независимая личность. Возможно, если она расскажет эту вымышленную историю еще кому-то, а потом несколько раз повторит самой себе, то и впрямь поверит.

– Как оказалось, эта сирена сбежала от Ордена. Остается неизвестным, каким образом они смогли до такой степени сломать ее психику, но им это удалось. Но, чтобы докопаться до самой сути происходящего на Афинах, все еще нужны были сведения этой бедняжки, а она все так же не могла их предоставить. Чтобы добраться до ее воспоминаний и при этом не навредить ей самой, меня подсоединили к ее мозгу. Таким образом, как ты уже сама могла догадаться, это тело на самом деле принадлежит ей, а не мне, – Ангел развела руками, указывая на саму себя. Неприятно было признавать вслух то, что она постоянно отрицала в своих мыслях. Но это было необходимой частью ее обмана.
– На данный момент я пытаюсь восстановить ее личность, чтобы она могла снова вернуться к нормальной жизни и забыть пережитые ужасы. Я еще не добилась успеха в этом плане, но как только у меня получится – я смогу снова вернуться в сеть.
Казалось бы, этого было достаточно. Но Ангел вовремя сообразила, что вся эта история не объясняла один важный момент, а именно почему у чужого тела было ее лицо. Она не подумала об этом заранее, так что пришлось на ходу придумывать хотя бы отдаленно логичное объяснение.
– Что касается лица… – она дотронулась до своей щеки кончиками пальцев, словно проверяя, действительно ли это было ее лицо. – Это временные меры, принятые для того, чтобы я не привыкла к чужой внешности и не начала считать ее своей. Все же я должна буду расстаться с этим телом рано или поздно.
Объяснение получилось так себе, но катастрофически не хватало времени на то, чтобы измыслить что-то более убедительное. И Ангел замолчала. Ей еще не доводилось выдавать так много вранья за столь краткий промежуток времени, но ей хотелось верить, что она справилась и не подвела папу. Очень хотелось.
– Вот и все, мне больше нечего рассказать на эту тему. Разве только у тебя есть какие-то дополнительные вопросы?
Ангел надеялась, что дополнительных вопросов не будет. У нее пересохло в горле, но пока что звучание ее голоса не изменилось из-за этого, а значит с водой можно было подождать. Она смотрела на Майю в ожидании реакции, и ей было любопытно узнать, сойдется ли эта реакция с ее приблизительно составленными прогнозами.
[AVA]http://funkyimg.com/i/25B1f.png[/AVA]
[STA]see no evil[/STA]
[SGN]Mult͝i͢p͝ĺy hùm҉ąn̸i̵ty,
Harmonize insanity,
Şh́att̸ered ̕g͞l̶as̶s̨ ͘in flo̢we͝r͠ bed͞s͠,
Humanize inhumane ends.[/SGN]

Ангел почти было испугалась. Когда Майя захотела поговорить с той другой сиреной, которая раньше занимала ее тело, Ангел оставалось только лгать еще больше, при том явно рискуя вызвать подозрения. Она даже не знала наверняка, существовала ли та другая личность где-то на задворках ее разума или же к этому моменту она была полностью подавлена и уничтожена. Так или иначе, предоставлять хотя бы самую малую крупицу контроля сирене, которая на самом деле была разумной и вменяемой, было бы самой глупой из всех возможных ошибок. Но если не это, то что тогда? Быстро придумать лживое оправдание, при помощи которого Ангел сможет избежать необходимости выполнять просьбу Майи? Прикинуться совершенно другой личностью, больной и невменяемой, разыгрывая театр одного актера? Оба варианта были по-своему проигрышными. Дальнейшие оправдания непременно покажутся Майе подозрительными, даже если они будут красиво и убедительно придуманными. А притворяться кем-то другим Ангел попросту не смогла бы, она не умела лгать до такой степени искусно. По крайней мере, еще не научилась. Так что она испытала облегчение, когда Майя почти тут же передумала, вовремя сообразив, насколько опасной может быть подобная затея. Ангел хотела вздохнуть, чтобы высвободить внезапно накопившееся напряжение, но не могла себе этого позволить. Выражение ее лица оставалось неизменным, пока она наблюдала за Майей, внимательно слушая все последующие вопросы, на которые она должна была ответить. И ей следовало ответить правильно, используя и интерпретируя правдивую информацию таким образом, чтобы каждый из доступных фактов служил поставленной перед ней задаче.

– Первое, что удалось вычислить в ходе экспедиции – новые члены Ордена не так просты, как их предшественники, – когда Ангел говорила это, ей захотелось отвернуться от своей собеседницы. Ей не нравилась ненависть в глазах Майи, как если бы эта пугающая своей интенсивностью эмоция была направлена непосредственно на саму Ангел. Да вот только она еще не встречала никого, кто ненавидел ее, а потому ей было крайне некомфортно под этим пристальным взглядом. Ангел стремилась нравиться людям. Ангел хотела, чтобы ее любили. Она делала все для того, чтобы другим было лучше, а потому у этих других не должно было быть причин на то, чтобы отрицательно к ней относиться. А все же она не могла отделаться от чувства, будто сейчас Майя ненавидела именно ее. И ей хотелось отвернуться. Ей хотелось спрятаться.
– Конечно, согласно имеющимся у меня данным, старый Орден был очень влиятельным и довольно-таки сильным, но… То, что происходит на Афинах сейчас – это нечто совершенно другое, – продолжила она после совсем короткой паузы, успешно поборов свое желание отвести взгляд. – Новый Орден, появившийся словно ниоткуда, руководствуется той же основной идеей и, по-видимому, преследует схожие цели. Но на этот раз они изначально не собирались останавливаться на том, чтобы подчинить себе одну сирену и использовать ее как устрашающий фактор против других жителей планеты. Нет, – Ангел отрицательно покачала головой. – Они слишком увлечены самой идеей существования сирен, так что теперь они пытаются создать новых из тех несчастных детей, которых ты видела на записи. Они до крайности придирчивы, когда выбирают… подопытные объекты. Они ориентируются на какие-то конкретные признаки, но вот какие – этого я не знаю. Не могу узнать, потому что попытка пристальнее понаблюдать за ними встретила такой неожиданно сильный отпор, что участники экспедиции едва не поплатились жизнями за свое любопытство. Орден устроен намного сложнее теперь. Я не знаю, кто его возглавляет, но это явно не один из монахов – тут попахивает посторонним вмешательством. У них есть наемники и оружие, и они активно используют эти ресурсы в защите своих интересов и тайн. Они проводят эксперименты на детях, пытаясь добиться желаемого результата, но в то же время они еще и занимаются другими проектами, о которых мне так и не удалось узнать достаточно много. Точно известно только то, что вся их деятельность сконцентрирована на сиренах. У них в наличии внушительные запасы эридия, которые используются с неожиданной и пока необъяснимой скоростью. Судя по тому, как целенаправленно и организовано они действуют, им известно о сиренах что-то такое, чего не знаешь ты, не знаю я, не знает больше никто. И они не намерены останавливаться. Неизвестно, смогут ли они добиться своего путем этих бесчеловечных экспериментов, но они уже причиняют слишком много вреда своим существованием, слишком. Страшно подумать, что случится, если они все же обретут ту силу, ради которой они и делают… все это.
В этой части Ангел даже не приходилось лгать. Она просто описывала известные ей факты, пытаясь придать им большей впечатлительности. И страхи, которые она озвучила, действительно беспокоили ее. Это беспокойство отразилось на ее лице, вспыхнуло в глазах, заставило опустить взгляд. Но, в то же время, она напомнила самой себе, зачем делает все это. Зачем обманывает Майю, перекручивая правду на свой лад: это необходимо, чтобы остановить возрастающую с каждым днем угрозу. Это и правда нужно, чтобы спасти многих от страданий и смерти.

– Я знаю не так уж много о сбежавшей от них сирене, – призналась Ангел, отворачиваясь к окну. Огромное, во всю стену, оно, казалось, вмещало в себя безграничные космические просторы, усеянные триллионами сияющих точек звезд. Именно оно и нравилось ей больше всего в этой комнате, несмотря на всю ее любовь к предоставленному ей техническому оборудованию. Всякий раз, когда она смотрела в него так, как делала это сейчас, Ангел чувствовала себя частью этой Вселенной. Ощущала себя по-настоящему живой.
– Но вот что мне известно наверняка, – продолжила она, сцепляя руки за спиной. – Это была полноценная и свободная личность до того, как она попала в руки Ордена. С ее сознанием все было в порядке, а она сама всего лишь хотела узнать, кто она такая на самом деле. Как и ты. Ее волновали тайны ее происхождения, ее силы, потому что она плохо справлялась с собственными способностями. Ее преследовал страх, что если она не научится контролировать себя, то рано или поздно причинит непоправимый вред – ей часто снились кошмары об этом, и в каждом сне нанесенный ею ущерб был несоизмеримо большим по сравнению с предыдущим, – Ангел знала об этом, потому что тоже видела эти сны первое время после подсоединения к чужому телу. И, просыпаясь, не сразу могла понять, кто она такая на самом деле. Поэтому она перестала спать до операции. Позволяла телу погрузиться в непродолжительный и необходимый для него сон, но сама абстрагировалась от него настолько, насколько это только было возможно без потери контроля над разумом.
– В ней было так много этого страха… и надежды тоже. Только она поверила не тем людям и осознала свою ошибку слишком поздно. Орден помутил ее разум, исковеркал ее личность, едва не лишил ее жизни. Она была такой слабой, когда ее нашли – в ней почти не оставалось сил, – это было ложью только наполовину. К тому же, голос Ангел совершенно искренне надломился, когда она подумала, что на этот раз виноват был совсем не Орден. «Гиперион» обошелся с этой сиреной даже хуже, чем монахи с Афин, и ей придется жить с этим осознанием. Ей придется смириться с ним.
– Кто-то должен заплатить за это, Майя, – решительно заявила Ангел, напоминая себе, что она должна притворяться. Должна использовать каждую ложь для конкретной цели, а иначе зачем лгать? – Вне зависимости от того, получится ли у меня вернуть ей здравый разум. Такие ужасные поступки не должны оставаться безнаказанными.
«И кого ты собралась наказывать? – устало поинтересовался внутренний голос, – Не саму ли себя?»

Ангел снова повернулась к Майе, разводя руки в стороны. Она немного устала от того, как много ей приходилось говорить, и эта усталость отразилась на ее лице, придавая ему какое-то несчастное выражение.
– Кто сказал, что ты нужна нам для чего-то? – риторически спросила она. – Рассказать тебе обо всем было всецело моей инициативой. Я подумала, что раз уж это касается тебя, ты должна знать. Только тебе решать, что делать с этой информацией дальше. Это уже не мое дело.
После многозначительной, но непродолжительно паузы Ангел все же продолжила:
– Конечно, если у тебя вдруг найдутся какие-то полезные сведения, которые помогут нам положить конец Ордену раз и навсегда, то я буду благодарна. Несмотря на все многочисленные данные, которые мне удалось собрать, я все еще знаю слишком мало об их истории, о самой сути этих людей. Есть такая информация, которую невозможно раздобыть при помощи наблюдения.
Ангел говорила осторожно, но в какой-то степени отдаленно, словно эти ее слова уже не имели никакого значения. Словно она просто констатировала факты, но ее ни капли не беспокоило, как они повлияют на окончательное решение Майи.
– Если ты захочешь, то сможешь присоединиться к нам, – как бы невзначай предложила она. – Принять участие в новой экспедиции, которую мы собираемся отрядить уже не для наблюдения, а для попытки нападения. Мы серьезно настроены вкладывать все доступные нам ресурсы в то, чтобы окончательно разобраться с происходящим на Афинах, прекратить вредоносную деятельность Ордена и помешать им достичь их целей. Если ты тоже заинтересована в этом, то тебе будет сподручнее сотрудничать с нами. Если ты захочешь разобраться со всем в одиночку… мой тебе совет – лучше просто возвращайся на Пандору и оставайся там. Прости, но на этот раз у тебя точно не получится истребить их всех. У меня есть видеоматериалы, которые наглядно продемонстрируют тебе весь масштаб угрозы в лице нового Ордена, если ты не веришь мне на слово. К тому же, если тебе и удастся каким-то чудом уничтожить их без посторонней помощи, то их тщательно охраняемые знания будут утеряны. И невозможно будет выведать, что им стало известно о сиренах и откуда.
Ангел замолчала. Ей ужасно хотелось пить, но она проигнорировала эту банальную потребность своего тела так же, как время от времени игнорировала сон или пищу. То, что совсем не к месту, недостойно внимания.
– Я ответила на все твои вопросы, Майя? – напоследок спросила она, снова пытаясь приподнять уголки губ в слабой улыбке. [AVA]http://funkyimg.com/i/25B1f.png[/AVA]
[STA]see no evil[/STA]
[SGN]Mult͝i͢p͝ĺy hùm҉ąn̸i̵ty,
Harmonize insanity,
Şh́att̸ered ̕g͞l̶as̶s̨ ͘in flo̢we͝r͠ bed͞s͠,
Humanize inhumane ends.[/SGN]

Ангел порядком устала от собственных сказок, которые переплелись с фактами в одно неразделимое целое. Пробить защитную броню чужого недоверия было делом непростым, а в случае с Майей и вовсе казалось практически невозможным. Впрочем, изначальной целью Ангел было не добиться хоть какого-то подобия доверия – она должна была только заключить сделку, по возможности избегая поворота событий, при котором Майю придется принуждать к сотрудничеству. Она должна была преподнести свою информацию так, чтобы Искательница просто не смогла отказаться, несмотря на сомнения, враждебность по отношению к «Гипериону», и даже здравый смысл. И этой цели она добилась. Несмотря на то, что Майя все еще ждала от нее дополнительные ответы и объяснения, Ангел уже видела, что ее гостья приняла свое решение еще после подробного рассказа о новом Ордене. Майя не до конца верила, искала в каждом слове подвох, но она попалась, потому что и сама поняла, что не сможет поступить иначе. Несмотря на все свое нескрываемое недоверие, она готова была заключить союз с кем угодно, если это означало, что ей предоставят возможность расправиться с тенями своего прошлого раз и навсегда. Ангел просто знала это, когда внимательно наблюдала за своей собеседницей, улавливая малейшие перемены в голосе и лице. Она чувствовала перемены в самой атмосфере, в которой уже порядком убавилось изначального напряжения, повисшего в воздухе потенциальной угрозой неудачи. Ангел справилась. Конечно, и на этот раз она не смогла избежать досадных ошибок, которые теперь казались ей слишком глупыми и очевидными. Она еще поработает над этим в будущем и непременно научится не ошибаться, но именно в этот момент она была почти довольна собой.
«И все же, мне хотелось бы, чтобы ты доверяла мне, – подумала она, не отводя взгляда от Майи, и явно не намереваясь озвучивать свои мысли, – Неужели это так сложно?»
Ангел нуждалась в этом доверии, чтобы установить хоть какое-то подобие связи с той, с которой она и так уже была незримо связана общей сущностью. Но она помнила, что Майя уже доверилась ей однажды, а в итоге из этого не вышло ничего, совсем ничего хорошего для них обеих. Вполне возможно, что на этот раз у Ангел ничегошеньки не получится, даже если она продолжит свои осторожные попытки втереться в доверие и добиться искренней симпатии путем дальнейшей эмоциональной манипуляции. И ей придется смириться с этой потерей. В конце концов, ее собственные желания не имели никакого значения, когда на кону стояло нечто намного более важное, чем она.

– Ты так и не поняла? – Ангел слабо улыбнулась, чуть склонив голову к плечу. – Когда я говорю «мы», я имею в виду не «Гиперион». Я говорю обо мне и о моем отце.
Она говорила об этом так просто, как о всем известной прописной истине, которая по какой-то причине ускользнула мимо понимания Майи. Ангел не видела смысла притворяться, что идет против папы, да и ей совсем не хотелось этого. Даже если такое заявление окончательно лишит ее шанса на то, чтобы добиться доверия и расположения другой сирены.
– Он знает, что я связалась с тобой. Он не имеет ничего против, потому что это была наша с ним общая идея. Я пока не сообщила ему о том, что ты прибыла на Гелиос, но и это нисколько не удивило бы его – он изначально был в курсе всего, что я собиралась делать.
Учитывая то, как Майя отзывалась об отце Ангел, такая информация ничуть не порадует ее. Скорее наоборот. Но Ангел даже не беспокоилась по этому поводу, ведь она знала, что Майя просто ошибалась. Все они ошибались, ослепленные собственными предубеждениями, не способные увидеть правду. Ангел свято верила, что истина в последней инстанции была на ее стороне, а все прочее – субъективно. Разумеется, она беспокоилась из-за ограниченности своих знаний и пробелов в своей памяти, но этого было недостаточно, чтобы заставить ее допустить саму мысль о том, что, возможно, на самом деле правы все те, чье мнение она с такой легкостью окрестила ошибочным. Нет, несмотря ни на что, это они совсем ничего не понимали. И Майя в том числе, пока она продолжала видеть угрозу и зло там, где их не было и в помине. Но это ничего, потому что Ангел однажды поможет всем увидеть правду. Ангел очень постарается.

– Если ты ищешь во всем этом какой-то подвох или тайный замысел, направленный на то, чтобы причинить тебе вред, то ты напрасно тратишь время, – Ангел снова отвернула голову от своей собеседницы, устремляя взгляд к окну. – Мой отец не держит на тебя зла за все то, что случилось в прошлом. Он выше этого. Веришь или нет, но он готов забыть о старых конфликтах ради высшей цели. Можешь ли ты сказать то же самое о себе?
Ангел снова взглянула на Майю, но только на пару мгновений, а потом ее внимание снова досталось безграничным космическим просторам за окном.
– И да, я прекрасно помню, что вы убили меня. Но я жива, не так ли? Если хорошенько подумать, то теперь я даже живее, потому что смерть освободила меня от того до крайности ослабленного тела, которое уже не могло протянуть без эридия и нескольких минут. То, что было у меня тогда, сложно назвать жизнью.
Ангел непроизвольно вздрогнула, когда в ее памяти активировались воспоминания о той самой мучительной слабости, которую она описывала. Эти воспоминания были настолько четкими и живыми, резко выделяясь на фоне поврежденной информации, что Ангел показалось будто она снова оказалась в своем старом теле. И ей снова было больно. Она взмахнула крыльями, поднимаясь чуть выше, чтобы вдруг не упасть от этой фантомной агонии, с которой она жила так долго, словно перманентно страдая от предсмертных конвульсий. Дыхание перехватило, грудь сдавило, а голова наполнилась такой нестерпимой болью, что Ангел невольно протянула руку к правой стороне головы. Почувствовала себя странно и непривычно, когда ее пальцы так и не нащупали холодный металл имплантов, которые стали такой же неотъемлемой частью ее, как любая из конечностей.
«Этого нет на самом деле,» – напомнила она себе, опуская руку. Это всего лишь несвоевременно активировавшиеся воспоминания, которые остались в прошлой жизни. На самом же деле, не было никакой боли, никакой слабости, ничего. Ангел была в порядке, в безопасности, и больше ничто не могло причинить ей вред. Время от времени приходилось напоминать себе об этом, чтобы спастись от содержимого собственной головы.

– Есть вещи, которые я не могу вспомнить, как бы я ни старалась, – призналась Ангел, вдруг меняя направление разговора, но даже не замечая этого. Она словно ненадолго забыла о том, зачем вообще заманила Майю на Гелиос. Ее голос зазвучал тише и слабее, в нем проскользнуло что-то сродни надломленности. Ее глаза все так же неотрывно следили за безмятежными и неизменными звездами, но на самом деле не видели ничего, приобретая стеклянное выражение.
– Но я отчетливо помню одно – я сама попросила вас, Искателей, чтобы вы убили меня, – она моргнула и перевела взгляд на Майю, вглядываясь в ее лицо так, словно силясь найти там ответы на непроизнесенные вслух вопросы.
«Зачем? Зачем я это сделала, Майя? Только потому, что мне было больно?»
– Поэтому я не виню вас. Наверное, мне даже следует быть благодарной за то, что вы исполнили мою просьбу так быстро, почти не заставляя меня ждать, – Ангел улыбнулась. Вернее, попыталась улыбнуться, но уголки ее губ лишь едва заметно дрогнули. Это было больше похоже на судорогу, чем на улыбку. Несмотря на высказанное ею предположение, Ангел не испытывала благодарности за свою смерть. Ангел не испытывала ничего, кроме непонимания и растерянности, которые вместе заставляли ее чувствовать себя сродни потерянному ребенку, тщетно пытающемуся отыскать своих родителей в толпе незнакомцев.
– Что касается моего отца… Учитывая все обстоятельства, в моей смерти ему следует винить меня, – Ангел опять предприняла попытку улыбнуться, толком не понимая, зачем она это делала снова и снова. Будто бы все это было забавной шуткой, над которой можно хохотать до изнеможения. Только Ангел не было смешно. Ей все еще было больно.

– Впрочем, если тебе нужны дополнительные гарантии… – устав от внезапно нахлынувших неприятных эмоций, она резко перевела разговор в совершенно иное русло, не утруждая себя плавными переходами. Ангел приблизилась к панели управления, склоняясь над ней, а ее пальцы тотчас забегали по клавиатуре, пытаясь отыскать нужный файл в огромнейшей информационной базе. И снова не получилось не подумать о том, что с прежними способностями ей даже не пришлось бы заниматься поисками. Достаточно было бы только использовать свою связь с электромагнитными волнами – и все, она управилась бы в кратчайшие сроки, не тратя свое время и время своей гостьи зря. Ангел не могла перестать думать об этом, испытывая досаду и раздражение всякий раз, когда ей приходилось усложнять элементарные задачи.
– Посмотри-ка сюда, – она снова выпрямилась, кивая в сторону огромных экранов, каждый из которых показывал одну и ту же статическую картинку. Это снова были Афины, то же самое место съемки, но на этот раз в центре кадра оказались не монахи, которые едва виднелись где-то на заднем плане. Главными героями этой картинки были люди, на чьей форменной одежде можно было с легкостью рассмотреть нашивки «Гипериона». Среди этих людей, вписываясь в общую толпу и в то же время резко выделяясь, была не кто иная как Гейдж, еще одна из Искателей Хранилища.
– Как видишь, некоторые Искатели уже сотрудничают с «Гиперионом», – у Ангел наконец-то получилось улыбнуться. – Гейдж присоединилась к нам еще до этой экспедиции, а потом приняла в ней участие. И, что тоже очевидно, она в полнейшем порядке. Ты даже сможешь пообщаться с ней лично, если захочешь. Вспомнить былое и все такое прочее.
Ангел погасила экраны нажатием кнопки и снова повернулась к Майе. Все, что только можно было сказать, уже было сказано. Все эти слова словно повисли в воздухе, ожидая завершения разговора. Самое время, чтобы все это закончилось.
– Что ты выбираешь, Майя? – спросила Ангел, заранее зная ответ.
[AVA]http://funkyimg.com/i/25B1f.png[/AVA]
[STA]see no evil[/STA]
[SGN]Mult͝i͢p͝ĺy hùm҉ąn̸i̵ty,
Harmonize insanity,
Şh́att̸ered ̕g͞l̶as̶s̨ ͘in flo̢we͝r͠ bed͞s͠,
Humanize inhumane ends.[/SGN]

Отредактировано Angel (2016-01-21 23:42:41)