Хуже стать уже просто не могло.
Терон находился довольно далеко от эпицентра взрыва, но всё же его задело — оглушило в который раз за этот долгий день и на несколько мгновений ослепило вспышкой. Как будто сквозь слой ваты донёсся откуда-то истошный вопль — пленник, что выбирался последним, ударился об острый металлический край одного из терминалов и теперь истекал кровью, глаза его были широко раскрыты, а сам он был мёртв.
Едва успев закрыть голову руками от летящего мусора пополам с осколками, Терон вернулся за своё хилое укрытие в виде остова стены и, когда пыль с дымом улеглись, выглянул снова, чтобы увидеть, как Туллия почти волочет по полу тело с крупной головой. Несмотря на худощавую комплекцию Нокса, женщине было явно тяжело, и Терон, пригнувшись и, насколько позволяло замкнутое пространство, петляя словно тука, бросился на помощь.
Без лишних слов он осмотрел раны и повреждения — ситх выкарабкается, в этом можно было не сомневаться — и жестами велел Туллии прикрывать отход. А потом просунул руки под Нокса, приподнял его над полом и закинул его себе на плечо так, будто это был не Тёмный Лорд, а мешок картошки.
— Всё! Уходим!
И вовремя, потому что в лабораторию ворвалась новая группа охранников, которые не собирались отпускать беглецов просто так. Их чуть-чуть притормозил занявшийся от взрыва гранаты пожар, взвывшая сигнализация и полившаяся сверху вода из системы тушения — это позволило выиграть всего несколько секунд, но и их было достаточно, чтобы укрыться.
Бластерная очередь прожужжала в нескольких дюймах над головой, отчего Терон рефлекторно присел и дёрнулся в сторону, кажется, случайно задев монтралом Нокса торчащий кусок арматуры. Отстреливаться из-за ноши естественно не получалось, а потому Терон искренне надеялся на меткость Туллии, и всё равно ему приходилось часто оглядываться и пригибаться. Он с трудом перелезал через дюракритовые перекрытия и сосредоточенно двигался вперёд, стараясь не подставляться под массированный огонь, поэтому даже если Нокс и возмущался своим положением, Терон не обращал на это внимания.
В конце концов, ситха можно было бросить и оставить умирать в лаборатории — его без сомнения бы задавили количеством, а потом подоспели бы обещанные Лотой танки. Но, пожалуй, Терон не поступил бы так, даже будь они врагами, а не союзниками как сейчас. Такое как-никак уже было: много лет назад на Манаане, когда Терону пришлось эвакуировать из лаборатории учёного Горимы целую ударную команду, наполовину состоящую из имперцев. А ведь как патриот и агент республиканской разведки он просто обязан был нейтрализовать их, но вопреки всему этого не сделал.
Свежий, не пропитанный запахами крови и крошашегося бетона, воздух ударил в ноздри внезапно. Терон вдохнул полной грудью и бегло осмотрелся. Снаружи битва уже подходила к концу: внутренний двор лежал в руинах, зенитки на вышках искрили и дымились, танки доламывали окружавшую комплекс стену, а здания лабораторий и других корпусов щерились провалами от попавших снарядов. В сгущающихся сумерках тут и там на остовах были видны тёмные пятна под распростёртыми телами. Среди мёртвых Терон заметил людей в лабораторных халатах — пытались улизнуть или просто попали под шальной заряд? — и одного из пленников, последнего, ошейник которого никак не хотел открываться.
Под ногами хрустела дюракритовая крошка. Терон спустился по груде камней и бросился к одному из солдат, принимавшему на борт своего транспорта учёных и спасённых. Запнувшись по дороге, он едва не уронил Нокса, поэтому покрепче перехватил тогруту за талию и убрал от лица хлопающее изорванное полотнище его одежды, чтобы не мешало видеть то, что под ногами. Где-то за спиной слышались крики Лоты Туллии, а выбежавшие навстречу начали стрелять куда-то Терону за спину.
Всё, что произошло после штурма, смазалось и слилось в одно многоцветное пятно. Вот Терон сгружает Нокса на руки двум людям в масках, а те укладывают его на кушетку, подключают к аппарату искусственной вентиляции лёгких и обрабатывают левую сторону лица. «Тут нет медицинского дроида?» — про себя удивляется Терон, когда его силой садят на откидное кресло и сканируют, проверяя реакцию зрачков и рефлексы. Он бормочет, что с ним всё в порядке, но почему-то у виска ужасно горячо и липко. И больно. Неожиданно наваливается усталость — уже совсем не хочется сопротивляться, и Терон опускает руки. А потом сквозь шум двигателей и писк датчиков оборудования он слышит череду взрывов. Шаттл чуть мотает в сторону, Терон ударяется затылком о край спинки кресла и обмякает, хотя его быстро приводят в чувство. Он отрешённо смотрит на медиков, оказывающих помощь раненым, на свои окровавленные ладони и наконец закрывает глаза.
Уже позже, сидя в медицинском шаттле, уносившем их прочь от лабораторного комплекса, Терон позволил себе расслабиться и задремать. Правда, толком поспать ему не дали — сунули под нос стакан со стимулирующим напитком и грубо подтолкнули к выходу, когда шаттл приземлился.
— Где Ваштаар? — требовательно спросил Терон у сопровождающего в шлеме и с винтовкой.
«Отлично, снова конвой».
Они шли по пустынной ночной улице, освещаемой тусклыми фонарями. Кажется, вокруг был тот же городок, куда Лота приказала их доставить… вчера? Позавчера? Терон потерял счёт времени.
— И где госпожа Туллия?
Но солдат продолжал молчать. Стоило ли говорить, что это едва не вывело Терона из себя?
— Вам выделили квартиру, — наконец прервал тишину конвойный, когда они подошли к непримечательному зданию, боком прилепленному к городской стене. — Велено отдохнуть до завтра, а госпожа Туллия свяжется с вами утром.
Терон в ответ нахмурился, однако сдержанно кивнул, ничем не выказывая своё подозрение. Эта хитрая женщина, кажется, по-прежнему держала его за арестанта, но он сбегал и из более защищённых мест.
Дверь закрылась с негромким щелчком, электронный замок пискнул, его индикатор сменил цвет с зелёного на красный, и Терон остался в одиночестве. Он побродил по комнатам, оценивая обстановку: если кто-то и жил здесь, то очень давно и совсем недолго — везде была пыль, а все помещения выморозило почти до уличной температуры.
Висок ещё ныл. Терон дотронулся до него и ощутил под пальцами плотную бинтовую повязку. Он отправился умыться и долго рассматривал в зеркало своё усталое лицо. Может быть, и правда стоит отдохнуть? Забыться хотя бы на пару часов? Усталость была просто смертельной.
Терон пытался успокоить себя тем, что если бы люди Туллии хотели убить его, они бы сделали это ещё на шаттле — что могло быть проще, чем вколоть смертельную инъекцию человеку, который почти не сопротивляется? И потому он сдался. Устроился на диване, укрывшись пледом, и уснул.
– Ну и воняет же здесь! – возмутился один из патрульных.
