От тех тускенов, которых знал еще Марр, ничего не осталось. Вроде бы они были разгромлены. Разрозненные некогда поселенцы на Татуине, наконец-то смогли объединится и отразить их нападения. Остатки племен песчаного народа, которые некогда воевали друг с другом, объединились в одно целое, путешествовали в районе Игл в поиска воды, изредка нападая на одинокие фермы, занимаясь мародерством. А потом вроде бы и этого племени не стало. Как сказал один из торговцев Бестины, ходил слушок, который до сих пор внушает страх тускенам, как пробудившийся крайт-дракон. Будто бы в один прекрасный момент к ним из ночи в селение пришло чудовище, порожденное Тьмой, и уничтожило всех от мала до велика. То, что осталось от племени объединилось под началом Красного Глаза и ушло далеко в пески, иногда мародерствуя не хуже мусорщиков джав.
Иглы были священным местом, для тускенов, как и банта - священными животными. Они никогда не держали их на привязи, отпуская в пустыню. Банта привыкали к тем местам, где родились, поэтому всегда возвращались домой к погонщикам. Украсть ночью у лагеря одного из неповоротливых банта, который не проявил сопротивления, пошел за чужаками, а потом добраться до фермы, на которую указала Сила. Солнце уже село давно, небо окрашивало красное марево. Небольшая ферма из искусственного камня, уходившая в глубину песков, где была столь необходимая людям прохлада, яркий свет искусственного освещения. Женщина, которая, держа ребенка в руках, вместе см мужем возвращалась с  плантаций, неся большую корзину с грибами.
Марр знал, что это неправильно. Где-то в глубине даже своей черной души ситх понимал, что эти люди всего лишь жертвы его великого замысла. Умереть должны были только джедаи, в пустыне, как жертвы песчаного народа. Но для того, чтобы выманить монахов в пески, нужна была эта жертва, бессмысленная по мнению Гнева Императора. Он уже несколько раз переступил через свои убеждения, даже тогда, когда ситхи на банта удалялись от горевшей постройки. Марр приказал поджечь одну из частей дома, где они и застали семью. Огонь скрыл бы следы преступлений. Так было лучше. Уничтожение влагоуловителей, корм для животных, который надежно был привязан к седлу банта, и брошенный гадерффай на ферме. Ни у кого не останется сомнений.
Банта не спеша двигался к Иглам, к тем местам, где скрывались тускены, считая эти опасные холмы священным местом, которое всегда давало им защиту. Банта они отпустят, он найдет дорогу домой, придет в становище с мешком зерна. Никто не последует за животных в селение тускенам. По следам будет ясно куда ушли похитители.  Но, когда джедаи пойдут за ребенком, они попадут в ловушку здесь, среди лабиринтов глубоких пещер, и остроконечных каменных пиков.
Наверное, известия о гибели фермеров быстро долетели до местных жителей. Новости, как в деревне распространились с  большой скоростью. Кто-то бросился на поиски ребенка, которого не нашли рядом с телами родителей. Глазами Каллига Марр видел, как мимо Игл пронеслось несколько спидеров, обогнув холмы. Но, ближе к вечеру, люди уже ехали назад, вернувшись ни с чем. А на закате уже появились они. Нетрудно было узнать джедаев, способных даже в такую жару ходить в своих шерстяных плащах. Они, в отличие от поселенцев, не побоялись пройти лабиринтами высоких валунов, потому что их, наверное, вело чутье и Сила, указывая место, где мог бы быть ребенок. Тускены часто похищали местных жителей. В годы, когда их настигали болезни и мор, они "укрепляли кровь", забирая людей и делая их насильно частью племени. Детей, конечно, сделать тускенами проще, чем переломать психику взрослого человека. Поэтому никого, даже джедаев не удивил факт того, что мародеры унесли младенца в пустыню.
Устроить западню двум джедаям, которые явно собирались охотится на тускенов, было просто, потому что они не ведали того, что их ждало, готовились к бою с неразумными аборигенами. Этот Орден слаб, они ничего не могут противопоставить. Орден джедаев вымер в будущем. Неопытные юнцы. Обычно, чтобы победить одного лорда ситха, такого, как, например, Гнев Императора, нужно было по крайней мере, десяток такой мелкой сошки, поэтому схватить джедаев, которые явно не ожидали того, что здесь, в песках, их могли ждать ситхи, не составило труда. Ранить, не убивать. Это вы первую очередь касалось тела, которое должно было служить Марру. Каллиг не сказал Тиросу, что второго мальчишку придется убить. И поступил мудро. Марр знал, что нельзя так поступать с чувствами Гнева, но он потом сам разберется с падаваном, который сейчас от ощущения Темной Силы, которой в этих местах было с избытком, практически задыхался, в полной мере понимая и осознавая, что такое страх. Марр убьет сам падавана и примет обоснованное осуждение Тироса, как есть, не вмешивая  то Каллига.
Сила. Она сейчас была нужна Марру. Он держался за Нокса, как за  точку опоры, когда материализовался перед мужчиной, которого поставили на колени. Ситх переживал, что у него может не хватить сил, чтобы справится с джедаем, но, видимо, он и правда переоценил адептов современного Ордена.  Марру не нужно было предпринимать чего-то  сверхъестественного, просто заглянуть в глаза джедая, чтобы тот сдался под натиском Темной Силы, пустил Марра туда, где не бывал никто. У каждого, наверное, свой внуренний мир. Но перед глазами Марра была одна из крыш высоток Корусанта. Он еще помнил этот город, хотя в воспоминаниях мужчины он был другим. Мальчишка, родившийся в столице Галактической Империи, переживший нападение юужань-вонгов, познавший свои Силы, встретившийся с самим Люком Скайуокером. Сейчас джедай держался за гранд-мастера, будто бы пытался до него докричаться, но Марр не позволял тому это сделать. Они просто стояли друг напротив друга с мечами наготове. Только вот джедай не решался напасть. Он знал, что даже здесь у него нет шансов против той силы, что предстала перед ним.
- Ты можешь сохранить свою душу, если уступишь мне. Рано или поздно она растворится в Силе, как и положено всем тем, кто ее познал.
- Я никогда не уступлю таким, как ты.
Так тому и быть. Марр предложил ему выбор, равноценный, по его мнению, обмен. Знавал ли на самом деле этот джедай таких, как Марр? Ситхи прошлого не то жалкое подобие, что ему, наверное, приходилось встречать.  Марр лишь взмахнул мечом, готовый дать джедаю то, чего тот так желал  - смерти.
А потом ситх открыл глаза.
Дышать снова было все еще сложно. Тело было чужим, пыталось избавиться от его души, которая была лишней, но Марр уже прочно засел в голове, внутри, готовый удержаться в том, что сделал своим.
- Можешь отпустить меня, Тирос.
Дождавшись, пока Гнев Императора ослабит хватку, Марр встал. Он уже твердо держался на ногах. Он сдержит обещание - ребенка они оставят в Бестине или на ферме по пути. Ситх потянулся к поясу, где в петлице болтался меч, грубый, несбалансированный, совсем не лежавший в ладони идеально.  Тишину нарушило мерное гудение сайбера. Марр шагнул вперед к падавану, который сейчас с ужасом смотрел на того, кого называл некогда своим учителем. Мальчишка был не глуп, может быть, стоило забрать его и заняться воспитанием. Просто будет убедить его, что учитель остался жив, склонить к сотрудничеству. Но на это у Марра совсем не было времени. Если его не убрать, он вернется в город, в Орден, расскажет все, что увидел здесь, в песках. И тогда их всех раскроют, то жуткое преступление, что совершили вернувшиеся ситхи. Но нет. Не таким образом. Марр выключил меч, швырнув его мальчишке под ноги, как напоминание о том, что его учителя больше нет. А потом взял гадерффай из рук Каллига, развернулся и со всей силы швырнул его в падавана, пробив одним ударом грудь.  Его смерть была быстрой.
- Это будет достаточным доказательством того, что его учителя забрали тускены. Теперь мы можем уходить.