Войд же, в отличие от старательного Шана, в данный момент все еще недостаточно осознает происходящее, поэтому позволяет ему руководить процессом. Член на привычном месте — в чьем-то жарком рту? Ну и отлично.
На самом деле не отлично. Это далеко не самый лучший минет в его жизни, и даже тот факт, что ему отсасывает мужик, как-то не придавал пикантности ситуации. В конце концов, кто кого сегодня трахает? Ответ был очевиден, прямо сейчас к своим тылам он не подпустит никого. Эта внутренняя пощечина приводит его в себя.
Первым делом он оттягивает от своего члена Терона, и наконец-то очередь непонимающе тормозить доходит до агента. Затем Войд наклоняется и вовлекает его в самый нежный поцелуй, на который вообще способен, надеясь показать, насколько он благодарен Терону за его смелость. По крайней мере, сам контрабандист уверен, что это нежно. Он выпрямляется, утягивая за собой Терона, сползает в озеро и падает вместе с ним под воду. Его маленькая шалость удается и не удается — Терон не понимает что он сделал не так, но теряет инициативу.
— Всё так плохо? — Терон упирается ладонью Войду в грудь и хмурится. Не то чтобы его сильно задело, но после этого кажется, будто всё идет не так и все, что остается — это оставить все попытки… того, что сейчас происходит, назвать это сексом не поворачивается язык, и уйти.
Однако капитан уже успевает взять себя и всё остальное в руки, поэтому предусмотрительно кладет руку на талию Терона, отмечая про себя как смешно это вдруг звучит. При слове талия представляется тонкая девичья фигурка с округлыми бедрами, мягкая наощупь и благоухающая какими-нибудь цветочными духами. А не… ну мужская талия, что тут еще можно сказать. Впрочем, отсутствие желания воспевать мужскую талию в стихах отнюдь не означает, что эту талию не хочется трогать.
— Все так хорошо, — усмехается Войд в ответ и снова целует Терона. Сколько раз они уже поцеловались, робея перед… ну перед этим. — Боюсь, если ты продолжишь, на этом мы закончим, — он снова шутливо улыбается и опускает руку между их телами, впервые с того дня дотрагиваясь до члена Терона. — А мы же все-таки хотим продолжения? — он делает паузу, давая Терону последний шанс отказаться, абсолютно уверенный, что Шан им не воспользуется. И Терон действительно его не разочаровывает.
Разочаровывает только их беспросветный идиотизм, когда они, доведя друг друга, справившись со всеми своими паниками, готовые уже на все, понимают, что у них нет самого простого — ни смазки, ни презервативов. И если второе оба единодушно могут опустить, без смазки, оба понимают, все будет крайне плохо. Войд видит, как смотрит на него Терон, и не надо обладать Силой, чтобы знать, что этот взгляд означает целую гамму эмоций от «мы облажались и всё плохо» до «это была плохая идея». Войд молниеносно выходит из их маленького убежища и копается в поясе, где лежит кольто. Это очень плохая идея. Это слишком плохая идея, которая, в конце концов, должна спасти их. Он победоносно возвращается и оттесняет Шана к берегу.
Терон соблазнительно лежит под ним, то ли совершенно растерявшись и отдав все на волю Войда, то ли устав волноваться и, опять же, отдав все на волю Войда. Контрабандист оглаживает торчащие из воды ягодицы лежащего животом на земле Терона и вклинивается между, чувствуя как на его бедрах сжимаются чужие колени. Эта затейливая конструкция могла бы его позабавить, но вместо этого он как завороженный глядит на чужую спину, не отказывая себе в удовольствии прикоснуться к ней губами. Спина, мокрая от воды, уже успела согреться и Войд выцеловывает позвонки, продолжая оглаживать ягодицы и бедра. Привыкая. Трогая большим пальцем яркую родинку справа. В голове сидит дурацкая мысль, что ему хотелось бы потом как-нибудь еще помять эти ягодицы. Наконец одна рука задерживается на бедре, в то время как другая плавно опускается между ягодиц, на пробу проводя пальцем по сморщенному анусу, который только поджимается от прикосновений.
— Это всего лишь палец, — он наклоняется, чтобы поцеловать Терона в ухо. Одной рукой он выливает кольто из шприца прямо между чужих ягодиц, почти полностью, и откинув ненужный инструмент тут же собирает жидкость пальцами, проталкивая её внутрь Терона указательным. — Расслабься, — просит он, когда и без того тугие мышцы сжимают его.
Терону неудобно, но он старается сделать так, как просит Войд. Он сосредотачивается на том, как рука на бедре гладящими движениями добирается до его члена и сжимает яйца. А ещё ему почему-то кажется, что Войду, наверное, неприятно трогать его волосатую мошонку, сам-то ситх как будто только что эпиляцию всего тела сделал. И в тот момент, когда Терон уже собирается применить джедайские дыхательные упражнения, его будто прошивает молнией удовольствия.
— Ты в порядке? — раздаётся над ухом взволнованный голос и движение внутри него прекращается.
— Пожалуйста, ещё, — Терон сглатывает слюну и стонет, когда довольный Войд добавляет второй палец. — Стой… я сейчас… — все что может он сказать, но капитан понимает его.
Не то, чтобы Войд опять заигрался или увлекся очередным исследованием. Его член болезненно даёт о себе знать, но капитан боится, что повредит Терону, поэтому сдерживаясь как мог, он старается поначалу подготовить его. Сила, он так не трясся над партнером даже в первый раз, ведь тогда умелая проститутка просто взяла всё в свои руки, доведя двух юнцов до полного состояния нестояния. И все же, несмотря на опасения и волнения приходится вспомнить — Терон не нежная девочка. Терон мужик, который все же, наверное, потерпит. Ну правда, не расплачется же он?

Снова быть Кенредом оказывается для Войда неприятным. Его имя на чужих устах внезапно оказывается совсем чужеродным, неправильным, но с долей мазохизма ситх отмечает, как это вбуравливается под кожу.
— Пусть это останется исключительно между нами, — он бездумно гладит живот Терона. — Пошли обратно, — концентрирует он свои мысли. — Я мёрзну.
Они не могут лежать так весь день. Терон конечно теплый и обнимать его, прижавшись сзади, так удобно, да и вода так успокаивающе шумит, но Войд не был готов к тому, чтобы уснуть голым под водопадом, к чему располагала обстановка. Надо было вставать.
Первым делом он соскальзывает с берега в воду. Холодная, забивающаяся в уши и нос, она несколько бодрит.
Собираются они молча. Войд не знает что нужно говорить, а Терон как назло тоже не спешит начинать разговор первым, но вместо слов он вдруг привлекает голого по пояс Войда к себе и целует. А потом помогает одеться: застёгивает его пояс, поправляет воротник водолазки, не отказывая себе в удовольствии коснуться губами мягких кромок кожных складок, и одёргивает рукава. Войд теряется от этой странной нежности и может только смотреть, как Терон одевается сам, по понятной обоим причине морщится и смешно пытается натянуть штаны.
Добираются до палатки они тоже молча, будто стесняясь после всего что произошло и ожидая друг от друга следующего шага. И только когда Терон закрывает палатку от посторонних глаз, Войд отмирает. Ему нужно больше Терона.
— Ещё? — спрашивает он после секундной заминки. И Терон кивает.
Когда они возвращаются обратно в лагерь, он думает только о том, что его, наверное, ищут — Сатель, Лана, комендант или кто-нибудь ещё, кому он может понадобиться в такой неподходящий момент. Но портативный голокоммуникатор молчит, и Терон выбрасывает его куда-то в угол, потом подкручивает регулировочное кольцо плавающего под потолком светильника, создавая приятный, скрадывающий очертания полумрак, и прижимается к Войду. 
Им снова приходится раздеваться, и капитан берет полы его куртки, чтобы снять, но передумывает. У него в голове полнейшая каша из того что можно и из того что нельзя, поэтому он бездумно делает то, что хочет. Ему хочется, чтобы куртка осталась.
Ремень летит в сторону. Рубашку он просто задирает во время поцелуя, гладя оголившуюся кожу двумя ладонями. Его Терон.
Его Терон лежит на своем спальном мешке, пока Войд ласкает его грудь языком и руками. В первый раз они так торопились, будто боялись друг друга потерять. Теперь приходит время исследования друг друга.

Настрой возвращается также легко, после того как Войд, не переставая целовать чужие губы, обнимает Терона за талию и заставляет сесть себе на колени. Он не сопротивляется, когда Шан раздевает его, в той же последовательности, что и одевал ранее. Последним на пол летят сапоги со штанами, снимать с сидящим на ногах Тероном не удобно, но им не оторваться друг от друга. Момент неторопливой романтики безнадежно испорчен и все, что Войд сейчас хочет, это Терона в одной только куртке.
Он гладит его, трется телом, сжимает в руке зажатый между телами человеческий член и с трудом проводит по нему вверх и вниз. Его член трется о промежность Терона, ситх делает несколько движений бедрами. Нужна смазка. Все так же прижимая агента, он достает смазку свободной рукой, но оказывается, что всемогущий капитан не может отвинтить крышку одной рукой. Еще одна неудача, но он не собирается отступаться.
— До чего же я хочу тебя, — он не может удержаться, чтобы не прикусить Терона за плечо. Небольно, совсем несильно, тут же исправляясь в извиняющемся поцелуе в это место.
Прохладная смазка оказывается у него на пальцах, и Войд проникает в Терона сразу двумя. Можно было обойтись вообще без смазки, но Войду, даже с ушедшим моментом романтики хочется сделать всё правильно.
Терон надрывает упаковку презерватива и раскатывает его по члену Войда. Это занимает какое-то время — руки у Терона дрожат. И наконец контрабандист помогает ему приподняться, придерживая под ягодицы, и опускает на себя. С губ Войда срывается стон, а Терон прикрывает веки и сводит брови к переносице, привыкая к ощущениям. 
В отличие от первого раза ему совсем не больно, и член легко входит в растраханное, скользкое от смазки нутро. Терон до побелевших костяшек стискивает голое плечо Войда пальцами, оставляя неглубокие лунки от ногтей, и пытается устроиться поудобнее.
Под тихий скрип синтекожи куртки он начинает двигаться, ловит губы Войда своими и упирается лбом в лоб, как вдруг замечает, лишь на мгновение приоткрыв глаза, что Войд с вызовом глядит в упор. Он замирает и вдруг плавно подаётся вверх бёдрами, а Терон не в силах сдержать протяжного вздоха, смущается и отворачивается, не давая рассматривать своё лицо. Он уже готов просить Войда не смотреть, но вместо этого едва слышно произносит только “Не останавливайся”.
Останавливаться Войд и не собирается, даже если Терон попросит. Хорошо. Он не жалеет о том, что к нему прижимается жесткое жилистое тело и нету двух мягких сисек между ним и телом. Вместо сисек — маленькие коричневые соски, с каждым движением выглядывающие из-под куртки. Войд не сдерживается и ласкает левый большим пальцем, наблюдая за реакцией партнера.
В конце концов, это оказывается не так удобно, поэтому капитан снова кладет руку на плечо, на куртку. Красные руки и красная куртка в его глазах сливаются, и ему на какой-то момент кажется, будто бы это он сам, лично, обтекает Терона, хочет его поглотить. Войд действительно хочет. Последнее, что он сейчас желает — это куда-то отпустить Терона, но приближающийся оргазм тревожным звонком не дает оттянуть момент, чтобы подольше побыть в этой восхитительной тесноте. Войд кончает и, откинувшись назад, помогает Терону рукой, чувствуя себя внезапно опустошенным, совершенно обессиленным — так ярка эта ночь. Он не хочет думать ни о команде, ни о празднующих, ни даже о том, какого по счету засранца сейчас Каллиг делает своей жене, его вселенная сузилась до размеров чужой палатки и совсем не чужого тела в красной куртке.
Когда всё заканчивается, Войд устраивает голову у Терона на груди и тут же засыпает, а сам Терон ещё долго лежит почти неподвижно, боясь потревожить его сон, и путает пальцы в чёрных встрёпанных волосах. 
Дыхание у Войда ровное и глубокое, и Терон позволяет себе рассматривать умиротворённое лицо: мягкие припухшие от поцелуев губы, ребристые скулы, выступающие на ушах хрящики. Он едва не захлёбывается от переполняющей его нежности, обнимает Войда крепче и умоляет вселенную лишь о том, чтобы завтра никогда не наступило. 
Но утро приносит расставание. Они неловко прощаются там же, где и началась их безумная ночь, и Войд может поклясться, что когда Терон дает ему свой личный номер, капитан видит в его глазах надежду на то, что это не мимолетная интрижка. Войд признается сам себе, что совсем не против такого поворота событий. Он хочет еще.
Силе тоже нравится их дуэт, потому что как только они разлетаются, Войд получает сообщение. Альянс неплохо сработался, знаете ли, а Императора должен кто-то ловить, не будете ли вы так любезны, эксперимента ради, показать, что даже величайшие герои Республики и Империи могут ужиться вместе. Вот вам в распоряжение целый храм на Явине, живописное место, две посадочные площадки, три постройки, возвышенность. Стоит? Бесплатно. Платой будет только помощь Альянсу, поскольку брать ресурсы из Империи и Республики — начинается галдеж среди чиновников. Восемь человек с командой скидывают все, что не жалко, а дальше начинается персональный ад… каждого. Чего Марр хотел добиться этим остается загадкой, потому что изображать счастливую семью у них не получается. У них получается только драться, орать друг на друга и взаимно издеваться, но вскоре они замечают, что храм обвел жилой вид. Войд, до этого лишь балующийся «горячими» звонками, начинает бомбардировать Терона приглашениями посетить новое уютное гнездышко, пока его окончательно не разнесли на куски бешеные люди со световыми мечами.

Нагорное расположение храма было во многом и плюсом, и минусом. Плюсом было то, что никакие крупные хищники не смогут добраться до них кроме как по воздуху. Кроме того, водопады придавали этому месту больше живописности, если только не задумываться о том, откуда вообще может течь вода. Минусом было то, что при двух посадочных площадках, даже если поставить корабль внизу, забраться нельзя было даже если ты самый опытный и сильный из джедаев, гора была высока, а делать лестницу никто не собирался. Казалось бы, где-то должен был быть потайной ход, но его не было. Либо бы, но его завалили после отстройки храма. И уж тем более, не стоило задаваться вопросом о том, кому вообще пришло в голову строить храм на горе. Нет, не так. Кому - это понятно, а вот зачем, пожалуй был вопросом поактуальней.
Когда пришло согласие Терона на экскурсию по новому жилищу, будто бы Терон не был в курсе подробностей этого места, выгнать всех из храма было задачей не такой уж и сложной. Сложнее было заставить никого не прилетать, чтобы не занимать свободную площадку, но, кажется, это удалось. Более, того, команда с ехидными комментариями расползлась кто куда, давая капитану свободное личное пространство для всего, чего он только захочет, пообещав даже не подслушивать слишком сильно. Хорошее настроение команды передалось и Войду, на некоторое время притупив чувство волнения. Вот приедет Терон и что они делать будут? Гулять за ручку у водопада? Неожиданное отсутствие хоть какого-либо плана породило новый приступ паники. Он было, в панике решил напиться, но получил от Ниллельн, после чего понял что она - именно та, кто может ему помочь.
- А как вы проводите романтические вечера? - невозмутимо спросил он, положив ногу на ногу и руки на колени, за что поймал лбом точный удар ладонью. - Ладно, плохая идея.
В конце концов, когда Терон приехал, у Войда было ни единой мысли. Он подождал его какое-то время, чтобы тот мог дойти, но Терона почему-то все не было и не было. Тогда он, вместо того, чтобы пойти и разобраться, решил трусливо позвонить. Встретиться с Тероном прямо сейчас означало потные ладошки, сбитую речь и нервные неловкие движения. Немного не то, что было похоже на контрабандиста-ситха.
Нескрываемое волнение Терона наконец-то отрезвило его, позволив взять себя в руки.
- Я на мосту. - браво отрапортовал он. - Иду к тебе. - завидев как Терон вдалеке к нему повернулся, он поднял руку в приветственном жесте, опуская на подходе. - Привет. - если бы улыбкой можно было бы топить льды, то таунтауны Хота уже вымерли бы. Если бы его внутреннему паникеру дать в руки топор, половина Империи была бы вырезана особо циничными способами.

Поцелуй - это самое правильное, что можно было сделать в этой ситуации. Войд хотел просто непринужденно пройти с Тероном, без касаний, боясь сделать что-то неуместное, но когда Терон поцеловал его сам... страхи улетучились. Это было именно тем, что нужно Войду и только теперь он осознал, насколько же в действительности соскучился по Терону. Теперь хотелось его трогать. Воображение рисовало, как он снимает с него куртку и медленно гладит по рукам, а затем наклоняется и целует ладонь, медленно пробуя на вкус чужую кожу. Чужую и такую свою. Он показывал ему комплекс, гадая, что же у того в голове, борясь с глупым желанием прикоснуться к Терону, потому что знал, что одних прикосновений будет смертельно мало.
План пришел как всегда неожиданно и как всегда был совершенно ненормальным. Они еще побродили, глянули на уголок Каллига в самом низу храма, пошутили про натуральный душ, а затем Войд вспомнил о пещере.
- Тут, кстати, есть одно отличное место. - начал он разговор. - Мы там устроили уютное лежбище для пикника.
Сила, какая ложь. Уютных мест где можно было потрахаться здесь было как минимум три, но Войду вдруг показалось, что так будет безопаснее.
Так - это завести Терона в скрытую пещеру и тут же начать целовать его, в нетерпении прижимаясь, проверяя, насколько Терон против. Нет, против Терон не был, наоборот даже, отвечая с большим энтузиазмом, чем реагируя на экскурсию. Сила, надо было в жопу эту экскурсию и сразу пойти трахаться.
Ситх просто делал то, что хотел. Снял с Терона ремень, с тихим "доверься" стянул его руки этим же ремнем, повязав их к первому попавшемуся сталагмиту, краем глаза отмечая его крепость. Времени убеждаться более детально не было. Задрать одежду и наконец-то огладить крепкое тело. Спустить штаны до лодыжек и наконец-то коснуться желанных ягодиц. Какая-нибудь молоденькая любительница однополой любви, выкладывающая свое творчество в голонете могла бы глупо написать что-то вроде "ягодицы манили его, а дырочка посередине стыдливо поджималась, непривыкшая к такому вниманию". Никакие дырочки у Терона не поджимались, но иначе как "манила", это назвать было нельзя. Честно говоря, Войд не ожидал от себя самого ничего подобного. Терон не ожидал такого исхода тоже, так что, когда ему начали вылизывать анус, оставалось только удивляться и получать удовольствие.
Технически, они даже не потрахались. Практически, получив оргазм от одного только трения членом между чужих ягодиц, Войд чувствовал себя очень даже удовлетворенным.
- Я очень скучал. - говорит он в оправдание, неловко развязывая ремень.

Отредактировано Voidhound (2017-02-27 14:28:31)

Войд, признаться самому себе, не совсем отдавал отчета в том, что делает, но результат оказался смешанным и пока Терон отошел от него, у него была минутка углубиться в собственные ощущения. Он попробовал чужую задницу. Прекрасно.
- Сила, ну я и пидарас.
Глубокий выдох и Войд изучающе смотрит на донельзя смущенного Терона. Войд в коей-то мере понимает его, думая что смущался бы на его месте не меньше, но тут же отгоняет от себя эту мысль. Ему не нравится думать о том, что он может оказаться снизу. Это так… слишком. Поэтому он напрягается когда Терон устраивается между его ног, но его агент преподносит ему совсем другой сюрприз, после которого обоим опять приходится идти в умываться. Остаток времени они проводят вместе, изредка натыкаясь на ехидно-покровительственные взгляды команды, в конце концов собираясь все вместе. Войд чувствует непринужденное напряжение в воздухе. Ниллельн открыто оценивает Терона, не скрывая интереса. Войд шутит и сглаживает неровности, напоминая себе потом поговорить с ней.
Дальше дни летят в сумасшедшем вихре и Войд наслаждается жизнью. На них пытаются совершить покушение, но команде удается уйти невредимой. Он оценивает плюсы совместного проживания, находя у товарищей много интересных безделушек. Нет, он не крадет. Он лишь берет что-то, что можно заменить и попроси его долю, он бы конечно же поделился. Войд мотается на Корусант и его квартира наконец-то принимает жилой вид, где еще им собираться в столице, пока капитан пропадает в чужой постели? И пусть пропадает, там и день рождения Терона скоро, всех уже извел, чтобы такого придумать. А потом с Тероном на Явин напросился Балкар.
Сначала Войд не понимает в чем дело. Он, конечно, был предупрежден и не был против друзей Терона, но с первого взгляда контрабандист понимает, что это кровная вражда. То, как этот назойливый хлыщ смотрит на Терона не оставляет у капитана сомнений в его помыслах.
- Он мой! - хочет заорать он прямо в лицо, но старается улыбнуться и даже тепло поприветствовать. Терон, кажется, счастлив и Войду совсем не хочется портить ему день.
Вместо этого день неуклонно портится у него самого. Терон так мило щебечет. И Балкар так мило улыбается, что хочется наставить в лицо ему бластер и посмотреть, как оно изменится. Войд подходит к Терону несколько раз, но тот полностью поглощен собеседником.
- Балда. - устало трет глаза Риша, глядя как ее капитан прячется за деревом неподалеку от Терона и уходит искать более живописный вид.
- Извините, я на минутку. Очень срочно, нет, не волнуйся, посмотри на виды. - кидает он Балкару и не терпя возражений уводит Терона. - Зачем он здесь? - рычит он на Терона, лихорадочно расстегивая его штаны. Он злится и растерян, но касаясь языком чужой головки и вбирая в рот столько, сколько может, Войду думает, что ему совсем не хочется, чтобы этот вшивый агентишка увел у него его Шана.

- Что ты творишь? - по голове бьет маленький ситх и панически бегает вокруг него.
Король криминального мира стоит на коленях и отчаянно сосет чужой член, будто бы от этого зависит его жизнь. В некотором смысле, зависит, только не в лучшую сторону и об этом он думает в последнюю очередь. В конце концов, любовные игрища Войда мало кто оценит, зато с умом воспользоваться компроматом - найдутся многие.
Терон целует его, но Войд не чувствует вкуса. Он машинально сглатывает чужое семя, в другой раз заморочившись бы на вкусе, но в этот раз он слишком боится, чтобы отвлекаться на мелочи. Вообще отвлекаться на посторонние раздражители. Какого черта он делает? Ради кого? Ради другого мужчины? О котором знает катастрофически мало для того, чтобы так реагировать?
Осознание этого, осознание своих действий напугало его, предоставив Терону спокойный день с Балкаром. А потом они улетели. И контрабандист, понимая что сходит с ума, решил попытаться выбить клин клином и устроил себе романтический вечер в компании самых лучших шлюх разных полов и рас какие только смог найти. И осознал, к своему облегчению, что с девочками все еще хорошо, а с мальчиками, в том числе трансвеститами, не очень. Это было очень ожидаемо, но прелести Терона не умалило. И тогда Войд сдался.
Как он дошел до него, в хмельной памяти не отпечаталось. Что говорил, что делал. Единственное, что проснулся он уже в его постели, раздетый, укрытый и с ужасно болевшей головой.
До кухни пришлось добираться наощупь и по стенам. Стол слегка двоился, как и все вокруг, но прищурившись, он смог увидеть почти одного Терона. Кажется он сделал что-то вчера очень плохое.

Терон говорил важные вещи и Войд тщетно пытался не утонуть в потоке бессвязной в данный момент информации. Нар Шаддаа, кредиты, что не так? Он ведь подтвердил для себя, что все дело в Тероне, значит все в порядке. И совсем он в этот момент не думал, что для Терона проверка шлюхами совсем не доказательство верности.
Слова входили в уши и разбегались, вкуса напитка почти не чувствовалось. Он потянулся к тостам, но замер на полпути. Сила, его сейчас вывернет, если он съест хоть кусочек. Надо просто немного прийти в себя. Отдохнуть чуточку. Вот очень хороший стол, прохладный, он просто положит на него голову.
Следующее пробуждение, хоть и было вызвано естественными потребностями организма, но прошло гораздо лучше. Разогнув затекшие от неудобной позы конечности, он преувеличенно бодро отправился по своим делам, уже только потом понимая, что в квартире находится один и Терон, скорее всего, ушел на работу. А это значило, что у него есть несколько часов, чтобы прийти в себя и понять что происходит, и что делать.
Первым делом в голове всплыли кредиты и Нар Шаддаа. Так-так, что-то связанное с мечеными кредитами. Ухватившись, Войд связался с Ниллельн и после недолгого разговора начал восстанавливать последние дни, прошедшие в пьяном угаре. Картина складывалась приятная - перетрахав уйму народа, он понял, что все не то и заявившись к Терону, так ему и сказал. Ну немного не так, но близко к тому. И Терон наверняка не оценил. Войд бы на его месте не оценил точно. Главное - не паниковать. Сделай вдох, мудила. Выдохни. Не думай о том, что ты такой мудила.
Когда Терон вернулся, Войд уже успел запустить процесс отлова предателей, полностью развязав руки своим помощникам, главное - брать живым, чтобы потом Войд мог эффектно посмотреть в глаза и выстрелить прямо в лоб. Или кто его знает что еще сделать. Он молча поставил перед Тероном неловко приготовленный ужин, в том же молчании они поели и, закончив и убрав тарелки, сели друг напротив друга. Ожидая. По правде, Войд в такие моменты всегда молчал, позволяя собеседнику сломаться первым, но человек перед ним был ему слишком нужен, чтобы ломать его.
- Я полностью трезв. - нарушил он молчание.
Хорошее начало. Я трезв, а значит отвечаю за свои слова, смотри.
- И спасибо за наводку, я уже разбираюсь. - это стоит сказать до того, как начнется настоящий разговор. Войд сцепил руки в замок и придвинулся к столу, глядя вниз. Ну же.
- Я... - ну вот, сбился. Попробуй снова. - Ты ведь... - и снова не так. Выдохни. Вдохни. Начни сначала. - Мы друг друга почти не знаем и трахаемся, а когда не трахаемся, говорим о том, как бы трахались. - отлично. Продолжай. - Мне не кажется здоровым говорить о высоких чувствах тому, к кем только и занимаешься... ну этим, поэтому... я... - выдохни. - Я не хочу чтобы какой-то Балкар тебя трогал. Я не хочу, чтобы ты умер или что-то еще случилось. Я не хочу шпионить за тобой, как ревнивый супруг и хочу к тебе когда тебя нет рядом и если это просто чертова потребность организма засадить тебе, то я просто должен был проверить. - ну вот и разговорился. Войд поднял полный ярости и обреченности взгляд на Терона и продолжил, почти не делая паузы. - И блять, как-то не помогает! Почему ты сидишь в моей голове и никак не хочешь уйти? - последнее было почти выкрикнуто, с отчаянием потерявшегося в своем разуме человека.
- Мне никто не был никогда нужен. - уже тихо продолжил Войд отвернувшись, чтобы не смотреть на Терона. - Ты нужен.

Вообще, когда люди состоят в серьезных отношениях, изменять не принято. И вот в этом и была главная проблема Войда - его самые серьезные отношения были с Ниллельн и от романтических были также далеки, как Внешнее кольцо от Ядра. Иными словами, контрабандист был совсем, совсем не уверен, что он именно влюбился, именно в Терона и это именно те самые серьезные отношения. И осознание этого принесло ему совсем не чувство вины за измену, а беспокойство. Не того, что Терон его бросит, а беспокойство из-за того, что бравый капитан совершенно растерян. Ну вот что ему теперь делать с этой любовью? Хотеть продолжения отношений - это правильно. Не хотеть их - тоже с какой-то стороны правильно, но если посадить Войда и заставить выбирать закончить все или продолжить, он бы сказал продолжить. Потому что ему нужен был Терон. Он сидел перед ним, выбирал слова, пытаясь описать все, что чувствует, но не поднял взгляда, когда послышался звук отъезжающего стула, впервые по-настоящему испугавшись из-за того, что все может закончиться.
Следующие слова Терона заставили его почувствовать себя в какой-то романтической драме. И Войд понял - а он не один боится. Это почти вызвало у него стон облегчения, но он не стал ни вздыхать, ни говорить, потому что все, что бы он сейчас не сказал, как ему показалось, было просто ужасно. Поэтому он освободил голову от пальцев Терона и обхватив обеими руками за талию обнял, вжимаясь лицом в живот. Вот так. Не надо слов.
Этой ночью они просто лежали, прижавшись друг к другу, пока не уснули, в кои-то веки не думая ни о чем. Просто... находясь рядом. И это по мнению Войда, было одной из лучших ночей в его жизни.
А через месяц он сам лег под Терона, наконец-то полностью приняв, что окончательно и бесповоротно любит его.

Ассоциации, которые приходят к вам в голову к данной ситуации - дерьмо, дерьмище, просто полная жопа, Сареш твою за лекку, почему ты такая тупая, галактика?
Терон говорит у него долгая миссия и ему придется покинуть Корусант. Войд естественно не спрашивает куда, это их негласное правило. Когда Терон уходит, они с командой ввязываются в заварушку на нижних уровнях, потому что ему кажется, что он обнаглел, разленился и бросил команду, после чего они бодро улепетывают из под пуль в космос и бороздят его просторы до сигнала о помощи.
Сила любит его. Их. Закрыв своим детям пути джедая и ситха, она оберегает и направляет. Войд почти не глядя стреляет по одержимым, расчищая себе дорогу, пока Акаави не приводит его в себя тяжелой рукой, трясет агента Ковача на вопрос где Терон, стоит только узнать о его двойной игре, и наконец добирается до искомого. И только теперь он понимает в какой они жопе.
- Опять? - ему кажется, что он это только подумал, а сказала Акаави, но мысль такая яркая, что он не уверен. Он разглядывает его лицо с наливающимися синяками, но не может двинуться с места. Толпа одержимых и Сареш пригнала еще мяса, в которое скоро превратятся солдаты Республики. Он не знает что делать. Можно воспользоваться авторитетом Эгиды, он видел, как тут мелькали знакомые лица - Джина, Каллиг, наверняка и остальные подтянутся. Или передать ложный сигнал, надо делать хоть что-то.
Вместо этого, под неодобрительное "нашли время" от Акаави обнимается с Тероном, мимолетно размазывая кольто по лицу.
- Не волнуйся, я - не ты. - он шутит под его злостью на сломанный имплант, как всегда скрывая неуверенность. - Меня не так-то просто ранить.
Хочется держать его, что он и делает, зная что в любой момент Вишейт может прийти и застукать голубков. У Войда никакого адреналина или страха, он интуитивно чувствует, что у них получится. Ну всегда же получалось. Он хватает макробинокль и сдернув Акаави с кресла выбегает из здания. Зиост почти такая же планета, как и везде. Генератор поля невидимости работает отлично и они управляются моментально, но Терона уже нет. Войд идет за ним в Новую Адасту.